№ 11/27, XI.2018

Проблема буржуазной демократии вовсе не в том, что она не работает. Как раз наоборот, проблема в том, что демократия вполне себе работает. Левые в развитых стран только и делают, что возмущаются неправильностью проведения выборов, на которых им достаются копеечные проценты. Дескать, всё сфальсифицировано, неравные возможности доступа к средствам массовой информации, чёрный пиар и тому подобные инструменты превращают буржуазную демократию в фарс. Они без конца возмущаются тем, что им мало свобод, а те, что имеются, ненастоящие, формальные, фиктивные.

Теоретически данный взгляд опирается на известные оценки западной демократии образца 1918 — 1919 годов, данные Лениным:

«Пусть буржуазия продолжает сохранять в своих руках весь аппарат государственной власти, пусть горстка эксплуататоров продолжает пользоваться прежней, буржуазной, государственной машиной! Выборы, производимые при таких условиях, буржуазия, понятное дело, любит называть „свободными“, „равными“, „демократическими“, „всенародными“, ибо эти слова служат для сокрытия правды, для сокрытия того, что собственность на средства производства и политическая власть остается у эксплуататоров, что поэтому о действительной свободе, о действительном равенстве для эксплуатируемых, то есть для громадного большинства населения, не может быть и речи. Буржуазии выгодно и необходимо скрывать от народа буржуазный характер современной демократии, изображать ее демократией вообще или „чистой демократией“, и Шейдеманы, а также Каутские, повторяя это, на деле покидают точку зрения пролетариата и переходят на сторону буржуазии.

(…)

Говорить о чистой демократии, о демократии вообще, о равенстве, о свободе, о всенародности, когда рабочие и все трудящиеся голодны, раздеты, разорены, измучены не только капиталистическим наемным рабством, но и 4-летней грабительской войной, а капиталисты и спекулянты продолжают владеть своей награбленною „собственностью“ и „готовым“ аппаратом государственной власти, это значит издеваться над трудящимися и эксплуатируемыми. Это значит бить в лицо основным истинам марксизма, который учил рабочих: вы должны использовать буржуазную демократию, как громадный исторический прогресс по сравнению с феодализмом, но ни на минуту не забывайте буржуазный характер этой „демократии“, ее исторической условности и ограниченности, не разделяйте „суеверной веры“ в „государство“, не забывайте, что государство и при самой демократической республике, а не только при монархии, есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим.

(…)

Возьмем, например, свободу собраний и свободу печати. Шейдеманы и Каутские, Аустерлицы и Реннеры уверяют рабочих, что теперешние выборы в Учредительное собрание в Германии и в Австрии происходят „демократически“. Это ложь, ибо на деле капиталисты, эксплуататоры, помещики, спекулянты держат в своих руках 9/10 лучших зданий, которые пригодны для собраний, и 9/10 запасов бумаги, типографий и прочее. Рабочий в городе, батрак и поденщик в деревне на деле отстранены от демократии как этим „священным правом собственности“ (охраняемым господами Каутскими и Реннерами, к которым перешел, к сожалению, и Фридрих Адлер), так и буржуазным аппаратом государственной власти, то есть буржуазными чиновниками, буржуазными судьями и прочее.

Теперешняя „свобода собраний и печати“ в „демократической“ (буржуазно-демократической) республике немецкой есть ложь и лицемерие, ибо на деле это есть свобода для богачей покупать и подкупать прессу, свобода богачей спаивать народ сивухой буржуазной газетной лжи, свобода богачей держать в своей „собственности“ помещичьи дома, лучшие здания и т. п.».

«Участие в буржуазном парламенте (который никогда не решает серьезнейших вопросов в буржуазной демократии: их решает биржа, банки) загорожено от трудящихся масс тысячами загородок».

«Буржуазия в старых парламентских странах великолепно научилась лицемерить и тысячами приемов надувать народ, выдавая буржуазный парламентаризм за „демократию вообще“…, искусно пряча миллионы связей парламента с биржей и капиталистами, используя подкупную, продажную прессу и всеми средствами пуская в ход силу денег, власть капитала».

Вообще говоря, Ленин не утверждал, что демократия не работает, он указывал, что вся эта демократия по факту сводится к диктатуре буржуазии в той или иной форме. Ленин обрушивается с критикой на социал-демократов, которые вполне довольствуются буржуазно-демократическими свободами, полагая найти путь к коммунизму через реформы. Но абсолютное большинство сторонников коммунизма твёрдо убеждены, что демократические свободы — это фикции, обманка, ложь буржуазии и этому якобы учит ленинизм.

Сталин в 1936 году так характеризовал демократические права в буржуазных странах:

«С точки зрения демократизма буржуазные конституции можно разбить на две группы: одна группа конституций прямо отрицает или сводит фактически на нет равенство прав граждан и демократические свободы. Другая группа конституций охотно приемлет и даже афиширует демократические начала, но делает при этом такие оговорки и ограничения, что демократические права и свободы оказываются совершенно изуродованными. Они говорят о равных избирательных правах для всех граждан, но тут же ограничивают их оседлостью и образовательным и даже имущественным цензом. Они говорят о равных правах граждан, но тут же оговариваются, что это не касается женщин или касается их частично. И т.д. и т.п.».

Можно ли отнести подобную оценку к современному состоянию РФ? Разумеется, нет: отсутствует ценз, гарантированы равные права гражданам, в том числе разной национальности и расы. Буржуазный мир значительно изменился, в основном благодаря влиянию СССР на классовую борьбу во всех буржуазных странах. Теперь основной вопрос в том, как организовать пролетарские массы в рабочий класс, в том числе для реализации данных прав с целью завоевания политического господства.

В 1952 году в речи на XIX съезде Сталин говорил по поводу буржуазной демократии:

«Раньше буржуазия позволяла себе либеральничать, отстаивала буржуазно-демократические свободы и тем создавала себе популярность в народе. Теперь от либерализма не осталось и следа. Нет больше так называемой „свободы личности“, — права личности признаются теперь только за теми, у которых есть капитал, а все прочие граждане считаются сырым человеческим материалом, пригодным лишь для эксплуатации. Растоптан принцип равноправия людей и наций, он заменен принципом полноправия эксплуататорского меньшинства и бесправия эксплуатируемого большинства граждан. Знамя буржуазно-демократических свобод выброшено за борт. Я думаю, что это знамя придется поднять вам, представителям коммунистических и демократических партий, и понести его вперед, если хотите собрать вокруг себя большинство народа. Больше некому его поднять».

Эти слова совершенно верно отражают ситуацию в послевоенной Европе и США, период маккартизма и маршаллизации, активного раскручивания «холодной войны». А вот в отношении коммунистических и демократических партий Сталин, к сожалению, не мог учитывать подрывной деятельности, которую учинил XX съезд и лживая концепция Хрущёва — Микояна о репрессиях и культе личности. При деморализованном и расколотом коммунистическом движении буржуазии хватило ума перестроиться и через некоторое время знамя буржуазной демократии в Европе «подняла» социал-демократия, а в США всякие Кеннеди — Джонсоны. Сменилась и модель капиталистического государства на т. н. «социальную». Политические порядки в современных развитых капиталистических странах для ведения коммунистической работы в разы комфортнее, чем в послевоенные годы.

Судите сами, разве сегодня нас принципиально сковывает нахождение запасов бумаги, средств печати и зданий в руках буржуазии? Для разворачивания пропаганды достаточно минимальных затрат на интернет-сайт, для печати — небольших затрат на типографию. Финансировать издание газеты или журнала сегодня в силах небольшая группа товарищей, совершающая регулярные отчисления от заработка. Проводить лекции и читать рефераты совершенно свободно можно в… районных библиотеках (пишете на имя директора письмо с просьбой прочитать такой-то доклад), а также вас любезно примут в офисах первичек КПРФ и в других левых и полулевых организациях. Короче, было бы желание, никаких непреодолимых препятствий для работы нет.

Но левые почему-то предполагают, что буржуазия должна им предоставлять эфир Первого канала.

Сегодня, по крайней мере в России, пролетариату предоставлено полное право свободы слова, свободы коммунистической пропаганды. А крики об отсутствии свободы слова раздаются главным образом от тех, кто тратит «эфирное время» на истерику борьбы с режимом, потому что им просто нечего больше сказать. Вот они и раздувают панику, дезорганизуют пролетариат, нагоняют мрачного настроения, вызывают истерический настрой борьбы с режимом.

Практически то же самое касается права на собрания. Буржуазная власть действительно вставляет юридические рогатки в организацию митинговщины, но они совершенно несущественны, тем более если бы речь шла о по-настоящему организованных массовых партийных мероприятиях. Левые митинги, за редким исключением, представляют собой жалкое зрелище смотра самого состава левых активистов, они не опираются на массовую поддержку, не являются продуктом внесения организованности в пролетарское или гражданское движение. Лучше бы задуматься об этом последнем и не заниматься публичным опозориванием собственных организаций под видом важной политической работы и сетования на попрание конституционных прав.

Примерно то же самое и с выборами. Либерально-анархистская теория тотальной фальсификации выборов несостоятельна. Выборы в принципе отражают реальное влияние участвующих в них партий. Фальсификацию пускают в ход там, где нужны отдельные проценты, где образуется небольшой перевес. В нашем же случае проблема вовсе не в этом. Нам нужно завоевать массы, в первую очередь, идейно, что означает на начальном этапе построение, на основе побед в теоретической форме классовой борьбы, Партии Научного Централизма как руководящей силы рабочего класса.

Демократия работает, в этом то и заключается загвоздка — некомпетентное большинство обывателей-пролетариев не способны противостоять организованной силе и экономической мощи буржуазии. Буржуазный класс в РФ состоит из следующих отрядов: i) олигархия (магнаты) ~ 100 миллиардеров и их семьи, ii) ~ 200 тысяч миллионеров и их семьи, которые составляют прослойку средней немонополистической буржуазии (частично представлены высшим менеджментом), iii) нескольких миллионов человек пограничного слоя мелкой буржуазии, который намеренно поддерживается буржуазным государством и перманентно «распадается» на пролетариат и буржуазию средней руки. Государственную власть в своих руках держит узкая олигархическая группа, лавирующая между пролетариатом и буржуазией в целом, особенно олигархической. Государственная власть по своему существу отправляется в интересах сохранения капиталистического строя, рыночных отношений, то есть в стратегических интересах всех собственников всяких средств производства, при значительном упоре на сохранении некоего относительного империалистического суверенитета по отношению к США и ЕС.

Политические силы рабочего класса в условиях буржуазно-демократических свобод пока что не способны убедить пролетарские массы в наличии реальной, осуществимой альтернативы капиталистического пути России, поэтому обывательствующие массы не проявляют политической активности ни в выборном процессе, ни в формировании своей политической организации и наращивании её влияния.

Убеждать пролетариев необходимо не в том, что демократия в России не работает или что буржуазная демократия не работает вообще где бы то ни было. Убеждать необходимо в том, что демократия — это порочный институт, созданный рабовладельцами для одурачивания масс. Демократическое общество построено на профессиональной лжи о вечности господствующего экономического строя. Рабовладельцы ввели демократию для продления жизни рабовладельческому строю в условиях нарастающего расслоения в среде «свободных людей», даже феодалы позволяли демократические свободы, когда буржуазия настойчиво стучала в дверь, требуя расчистить правовое поле для рыночных отношений. Малообразованных и слабодумающих людей только до определённой степени удаётся удержать насилием и религией в рамках тирании господствующего класса, после достижения известного предела верховоды государственной власти пускают в ход демократию, которая предстаёт как форма выработки у плебса ощущения, что перманентные несчастья являются продуктом его свободного выбора.

Убеждать пролетариев необходимо в том, что определение будущего страны путём «делегирования власти» обещающим всё и всем клоунам, или прагматичным «технократам», или хозяйственникам и патриотам, или кому бы то ни было, кто обещает выражать интересы «граждан», «избирателей», «русских» и даже рабочих — как минимум глупо. Буржуазия, особенно её штабисты и капитаны, люди деловые, прагматичные, они всегда выигрывают предвыборные кампании в духе: народ — плебс, а мы и наши подсадные люди — избранники. Обдурить дураков — это же первейший навык предпринимателя, основа всякой его продуктивной деятельности, а в демократии в качестве избирателя выступают именно дураки. В том числе поэтому демократия получила такой расцвет при капитализме. Вы, дескать, киньте правильно заполненный бюллетень в урну, а мы все проблемы за вас порешаем. Сказочники. На этой сказке и зиждется устойчивость демократии как формы власти класса паразитов над классами недалёких обывателей.

Иными словами, проблематика политической борьбы состоит вовсе не в том, чтобы реализовать в государственной деятельности имеющуюся волю пролетарских или народных масс. Российская буржуазия смело записала в свою конституцию народ в качестве источника власти, понимая, что сможет удержать людей материально, интеллектуально, морально и по степени организованности в состоянии тягловой скотины. Если народ усилиями коммунистов наконец перестанет быть тягловой скотиной, а будет соответствующим образом организован в рабочий класс, то его «политическая субъектность» сама собою значительно превысит отводимую демократией роль электоральной базы.

Обратите внимание на то, почему буржуазия не записала в части 1 статьи 3 Конституции РФ, что источником суверенитета и власти являются граждане. Это же куда логичнее, чем такое «тяжёлое» слово, как «народ». Понятие «граждане» и понятие «народ» не взаимозаменяемы. Народ — это нечто куда более монолитное, чем граждане, и куда более значительное, историческое. Но несмотря на то, что источником власти в РФ объявлен народ, его воля по отношению к государственной власти формально реализуется как раз по линии провозглашения прав граждан. Именно гражданин имеет право избирать, быть избранным и занимать государственные должности. А те, кто не имеет право или не может его реализовать, они как бы вовсе получается и не народ, не источник власти. Таким образом «народ» низводится до граждан, а фактически — до граждан известной имущей категории.

Иное дело с таким проявлением воли народа, как референдум. Вроде бы, прямая воля народа. Но это только с виду, ибо практика референдумов, как и социологических опросов, доказывает, что всегда можно задать такой вопрос, который гарантирует необходимый ответ. Высший пилотаж демократического иезуитства образца 1991 года:

«Включить в бюллетень для тайного голосования следующую формулировку вопроса, выносимого на референдум, и варианты ответов голосующих: „Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности“. „Да“ или „Нет“».

Воистину: «Вы перестали пить коньяк по утрам — да или нет?».

Воля народа, она как глас божий, ей не нужны никакие формально-юридические учреждения, чтобы себя проявить. Воля народа опирается на силу народа, на движение миллионных масс, а не является продуктом «волеизъявления» плебса. Буржуазия учит, что «цивилизованное» выражение воли народа есть выборы и референдумы, а всё остальное — «варварство». Марксисты же должны убедить пролетариат, что главное состоит в том, чтобы сформировать волю народа в соответствии с объективными законами общественного развития. А каким способом она себя проявит — дело двадцать пятое. Стало быть, работать нужно не на достижение кристально правильной и чистой демократии, а на формирование рабочего класса.

Некоторые полагают, что если сегодня изменить выборный принцип с территориального на производственный, ввести реально работающую норму отзыва депутатов, то есть переформатировать демократию, то диктатура буржуазии по волшебству превратиться в диктатуру пролетариата, а капитализм — в социализм. Остаётся только «завидовать» такой святой экономистской простоте.

Демократия образована двумя противоположными началами — просвещённой подлостью имущего меньшинства и дремучим невежеством неимущего большинства. Система демократии построена так, что электорату предлагается выбирать из того, что ему предлагают, при условии полной дискредитации диаматической теории познания. Если бы массы владели диаматикой, то их бы волновало не что выбрать, а то, какую необходимо реализовывать модель общественного устройства и развития с точки зрения объективных требований прогресса.

Одним из важнейших признаков рабовладельческой, феодальной и буржуазной демократии является конкурентная борьба различных политических сил на службе у тех или иных классов, тогда как подобное явление совершенно отсутствует в социалистических странах, где также действуют формальные институты демократии. Понятие пролетарской демократии — это такая переходная форма от иллюзий буржуазного парламентаризма к прочному идейно-политическому единству народных масс, рабочего класса, партии и вождей. Пока живы идиотские представления о делегировании власти и необходимости голосований, политическая линия диктатуры рабочего класса утверждается голосованием. Уже Сталин отводил выборам роль «проверок снизу», роль контроля над нерадивыми партийцами со стороны избирателя. Не зря он выборы называл всенародным торжеством, процесс выборов не формировал физиономию диктатуры рабочего класса, а подводил итоги коммунистическим победам. А сегодня съезды Всекитайского собрания народных представителей, сессии Верховного народного собрания КНДР, Национального собрания Социалистической Республики Вьетнам и Национальной ассамблеи народной власти Кубы носят скорее парадно-пропагандистскую функцию, чем государственно-управленческую. Эти органы одобряют работу коммунистических партий, контролирующих свои правительства и разъясняют пути и методы политики широким массам. Иными словами, без обмана, но удовлетворяют невежественные иллюзии широких народных масс, которые по своему политическому сознанию желают иметь право кидать бюллетень в урну и видеть работу высшего органа, которому именно они делегировали власть.

Совсем иное дело, если в капиталистической стране пролетарские массы будут организованы в революционный рабочий класс. В таком случае капитаны олигархии вполне возможно будут спешно искать способы сворачивания демократии, которая может обойтись им боком. Но это другая ситуация, которая будет разрешаться скорее не по линии реализации демократии как таковой, но по линии реального проведения в жизнь конституционной нормы о народе как источнике власти. В отличие от прежних форм буржуазной демократии, о которых писали Ленин и Сталин, сегодня, по крайней мере в России, буржуазия подписалась на вполне полную демократию. А левые как бы отрицают то, что политический строй капитализма заметно эволюционировал, призывая массы на непонятную и неактуальную борьбу за демократизацию.

Таким образом, борьба за демократию в России — это вредная пустая болтовня, которой несостоятельные в марксизме политические силы прикрывают своё неумение решать основную задачу на данном этапе — организацию пролетариата в рабочий класс для борьбы за установление его диктатуры. Более того, пропаганда демократии подпитывает иллюзии пролетариата, которые мешают усвоению материалистической теории познания и марксизма в целом.