Create post
Реч#порт

Горя не будет # Александр Самойлов

Реч#порт публикует подборку Александра Самойлова.

Александр Самойлов родился в 1973 году в Челябинске. Окончил литературный институт им. А.М. Горького. Публиковался в газете «Уральская Новь», поэтическом сборнике «Среда», журналах «Знамя», «Арион», «Вещь», «Плавучий мост», «Волга», в первом, третьем и четвертом томах «Антологии современной уральской поэзии». Автор книг «Киргородок» (2011), «Стихотворения 1993-2014» (серия «Галерея уральской литературы», 2014) «Маршрут 91» (2015), «Водолаз провел под водой четырнадцать лет» (2018). Основатель книжного магазина поэзия.

Здесь и далее фото Вадима Балабана.

Здесь и далее фото Вадима Балабана.

+ + +

Вот вышел я из магазина,

а дальше что?

Вокруг меня лежит равнина

или плато.


Купил тушëнку и сгущëнку —

в дороге съем.

Три тыщи вëрст в одну сторонку,

в другую — семь.


Ну что же, прощевайте, братцы

и господа.

Пора идти, куда деваться.

Да хоть куда.


Горя не будет

— Тяжëлая картина, —

говорила бабушка 1918 года рождения

о некоторых кинофильмах.


Она была восьмым ребëнком в семье.

Семеро умерло от голода.

Отца убили в гражданскую.

Жена опознала его по подмëткам.

Отчим был весëлый.


— Фроська! — кричал —

Мигом за водкой!

И горе тебе,

если самовар поспеет раньше!


Самовар не поспевал —

Фроська была быстрее,

потому что гнала на лошади.

Горя не было.


Потом у неë было три мужа —

и три ребëнка.

Ну как три мужа.

Первый погиб под Ленинградом.

Второй тоже где-то сгинул.

А третий?


Еë арестовали в 1947 году.

Не по политической статье.

За растрату.

А беременным срок могли скостить.

Ну она и забеременела.

Ну ей и скостили.

В свидетельстве о рождении дочери

в графе «Отец» — прочерк,

а в графе «Отчество» — Ивановна.


Зато никто из троих не умер в детстве.

Все прожили долгую дурацкую жизнь.

И никто из них

не смог пережить бабушку.

Она умерла в 87 лет.

В доме престарелых.


— Ну, Фроська, — думает отчим,

— Щас получишь!


— А вот я! — кричит она из–за двери.


Дверь распахивается.

Фроська с бутылкой водки.

Горя не будет.

+ + +

— В наше время,—

говорит старичок на почте, —

утром глаза открыл — и то слава богу!

И одна старушка подтверждает:

— Точно!

А другая начинает двигаться

как-то боком.


Ничего.

Она так движется уже лет тридцать.

Первые года четыре

было довольно непросто.

Правнук успел жениться,

развестись

и снова жениться

на той же или другой —

кто их разберëт, вертихвосток.


И я по какой-то причине

среди этих практик телесных

стою и пытаюсь причину

придумать или припомнить.

И это не только мне,

но и почтальону

уже интересно:

— Чего вам угодно?


Да кто его знает, чего мне.


+ + +

Здравствуй, брат. Я снова еду

на казëнный стол и кров.

Встретишь нашего соседа —

дай ему промеж рогов.


Встретишь Вадика Кривого —

передай, что он дебил.

Встретишь Ленку из восьмого —

передай, что я любил.


Больше сообщить мне неча.

Вот такая ерунда.

Если первым мамку встречу,

тоже чë-нить передам.


+ + +

Отныне мой друг — репейник.

И вот я стою перед ним.

Вот раньше он был ничейным,

теперь он будет моим.


Теперь всë отлично будет

и в новом году, и всегда.

Сейчас вот ветер подует

и он мне кивнëт: да-да.

+ + +

Сделал кормушку для птичек

Сделал кормушку для птичек —

прилетайте ко мне!

Может быть сделаете

меня поумней.


Повеселей, помоложе —

вот будет ништяк!

Только добрее не надо —

я добрый и так.


+ + +

Они — не мы, но вот они выходят

на той же остановке, что и мы.

Идут сквозь снег к тому же дому вроде,

темневшему бы и на фоне тьмы.


Они идут, и им никто не нужен,

но снег берëт их на руки и кружит.


+ + +

Мама рис варила.

Мама говорила:


Китайцы только рис едят

и спасибо говорят.

Ну, а ты чего раскис?

Не еда тебе мой рис?

Так иди, я не держу.


И вот я хожу, хожу.

+ + +

Документов никаких

нет у лилий полевых.

Каин, Каин, брат твой Авель

был замечен среди них.


Он не весел, не сердит

на пригорочке лежит.

На него простая птичка

сядет, а потом взлетит.


+ + +

Бабушка, переходите на бананы.

В них много витаминов, минералов.

Они дешевле огурцов, томатов.

Они плывут к нам через океаны.


Они плывут к нам из другого мира,

воспетого поэтом Гумилëвым.

Он и сейчас идëт там через джунгли.

Не обернëтся, нас не подождëт.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About