Create post
Реч#порт

Нина Римская. Вероника Персидская. Водозабор

В рубрике «Водозабор» Реч#порт представляет двух молодых авторов, живущих в Новосибирске, предваряя их тексты вводными комментариями Святослава Одаренко. Эта публикация была подготовлена до 24 февраля 2022 года.

Здесь и далее фотографии Вероники Персидской.

Здесь и далее фотографии Вероники Персидской.

Нина Римская

Нина Римская родилась в 2004 году, живëт и учится в Новосибирске. Стихи ранее не публиковались.

Представленные в форме поэтического цикла тексты Нины Римской, на мой взгляд, выстроены скорее вокруг структурных отношений внутри языка, чем вокруг образов, эмоций. С одной стороны, эта особенность выносит стихи Римской из пространства традиционной поэтичности, но, с другой стороны, обозначает авторскую установку на общий взгляд на предмет или предметы речи, на связи между ними. С еë работами я впервые встретился на Фестивале свободного стиха в Новосибирске осенью 2021 года, где она показала себя прежде всего как уверенная, тонко чувствующая наблюдательница со становящимся и не останавливающимся взглядом. В публикуемой подборке мне бы хотелось обратить внимание на своеобразное переосмысление прошлого опыта литературы. Нина сопоставляет «означивание» отдельных звуков речи, традиционное для авангарда и примитивной поэзии, с ещë более свойственной, издавна присущей поэзии аллитерацией, при этом помещая свою рефлескию о форме в контекст расстановки событий внутри потока времени. Кажущаяся неуверенность стиля (возможно, ввиду неë берëтся и сама циклическая форма, имманентно организующая) усиливается намерением возвратиться к «исходному» событию. Здесь Римской уже на уровне мотива удаëтся коснуться некой грани краеугольного камня прошлого века — мы во времени, — тем самым подчëркивая и усиливая уже названную установку на общий, конструирующий взгляд. А использование мотива бестиария на этом фоне придаëт еë речевому рассуждению характер легендарной магии перехода между цепями и нитями сети — уже сети — событий.


Птице

I

В этом портрете есть что-то древнее,

что-то старее ста лет, разделяющих взгляды;

мой: смешной, с розовыми ресницами, карими глазами,

его: серый, седой, с офицерскими

(ох, так стало плохо говорить уже раньше чем сто лет назад)

усами.

И только в губах его странный немой смешок,

похож

на прялку, так же безмолвно стоит.


II

Я вижу обычную птицу, гоголька,

с крыльями, покрытыми серебряными лучами нотных партитур

чистейшей музыки, самой правильной музыки —

Бетховен был глух, но не додумался облекать мелодию в слова,

А о н смог! —

И буквы звучат в моей голове целым симфоническим оркестром:

а, о — это церковный хор и морская буря,

р, л — это звуки чего-то родного, заумного,

п — это пауза, синкопа, я спотыкаюсь.


III

И я иду по улице в белом, перепачканном чем-то бытовым, платье,

мне в спину смотрит мужчина, он весь в медной краске,

притворяется статуей, но я знаю:

я видела, как по вечерам, после своей смены, он слезает с постамента

и идëт заглядывать в окна к барышням, пугать их дуновением Реки.

Всë есть на Невском Проспекте, но я ищу глазами е г о ,

я ищу глазами простого мальчика с простой птицей.

Лишь хитрые кошачьи глаза злобных сфинксов мелькают

везде.


IV

Я — гипербола, я — загипнотизирована.

Группируюсь зубами, вгрызаюсь в гейзер.

Тот малый, как морж, промëрз и разлëгся у печки,

дымит, мнëтся, проклинает зи́му.

Рядом с ним уж другой — верблюд,

крутит колëса своих усов.


V

И где-то между этим зоопарком простой мальчик рисует свою жизнь.

Никто не знает, что он рисует, но он сам понимает: он рисует свою жизнь.

Как предсказание, как воспоминание и как констатацию рисует свою жизнь.

Пожалуйста, отдай всë это мне, я утону утону утону

Пожалуйста, я прочитаю все все все твои стихи

Помнишь, в греческом доме любимая всеми жена?

Нет, я забыла забыла прости


Вероника Персидская

Вероника Персидская родилась и живëт в Новосибирске. Учится в старших классах лицея, готовится к поступлению на факультет режиссуры. Стихи ранее не публиковались.

Из довольно объëмных подборок Персидской довольно жëсткий редакционный отбор Реч#порта прошли лишь несколько еë текстов. Я, приложивший к этому руку, хочу сказать, что оградительная растерянность оценки играет свою положительную роль вовсе не в том, что до (воображаемого) читателя доходят лучшие произведения автора. Процесс отбора, на мой взгляд, прежде всего бросает вызов самому отбирающему и оценивающему. От каких именно критериев отталкиваться? Если мы учтëм, что основная интенция — это поиск нового, оригинального и необычного, и что поиск этот, с одной стороны, проходит в пространстве, уже деформированном новизной как обычным приëмом, и, с другой стороны, испытывает воздействие нужды, иногда патологической, в общепринятом и традиционном, т. е. легко транслируемом, то придëм к осознанию большого сужения поля обоснованного суждения о тексте. Избегая попадания в ловушки отчаянной гонки за новинками, равно и усредняющей традиционалистской реконструкции, пытаясь не сводить понимание до уровня «культурного потребления», я в данном случае могу обратиться только к логике самого субъекта речи этих текстов и сопоставить их только по полноте его высказывания о самом себе. Персидская использует первое лицо как предпочтительную позицию. Этим она достигает естественного упрощения речи и обходит стороной возможную вязь сопутствующих явлений и обстоятельств, которые возникают у нее только в образах обобщенных понятий. Недетализированная, я-рафинированная речь Вероники соответственно приобретает силу направления к позиции второго лица, возможного собеседника. Важно, что обобщëнная позиция «мы» при этом буквально теряется в пространстве беспамятства. Это даëт тексту ощутимый эффект узнавания в контексте понимания момента существования как изначально неопределяемого, но конструируемого как значимая протяжëнность уже впоследствии. Одновременно тексты Персидской очень далеки от комплексных философских построений, являя собой замечательную целостность простодушия.


+ + +

в моих руках

оживают люди

и умирают вещи,

правда потом выяснилось,

что и люди умирают,

правда из–за вещей


+ + +

когда на улицах зажгут фонари,

я достану из кармана пальто номерок

я тебе сообщу его после

когда восстанут революции волны,

а ты укажешь мне траекторию,

где слова мои будут помнить

где меня будут помнить

где тело моë не найдут


+ + +

мы на ощупь

о чëм-то забыв

вспоминали

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About