Араб усевшийся на пустующее сидение рядом сначала показался подозрительным. С укором подумал о нотках расизма. А в любви ведь тоже есть что-то от терроризма. Сосед покорно сложил руки на коленках и опустил веки. Я взглянул в окно. Водитель автобуса желал точности в расписании — несся на пределе возможностей в левом ряду. На эфемерной линии разметки между комфортом пассажиров и дорожными ограничениями. Ноги затекли, но предчувствие перемен грело душу. Поерзал немного, глотнул минералки. Запоминаю некоторые названия на указателях, мелькающих за окном.

Опустил кресло, затем снова поднял. Араб на мгновение ожил, взглянул на меня и снова куда-то погрузился. Жаль, что тело не может превратится на время в желе. Снова попробовал устроиться удобнее в кресле. Теперь разложил и снова вернул на место складной столик. В пути намного легче переварить то, что остается позади. Накопилось — пора разбирать. На месте опасно стоять, может и раздавить. За окном успокаивающие оттенки сочно зелёного. Ровные, расчерченные аккуратными дорогами, посевные поля. Яркая черепица на солнце. Массивы солнечных батарей. Неспешные ветропарки крутят киловатты. Ощущение освоенного пространств в масштабах страны. Аккуратность в мелочах.

Съездили с маминым мужем в гости в соседнюю Баварию. Карлу показалось местечко спокойным, вот и нарекли его Карлсруэ. Небольшой промышленный город. Главным развлечением среди русскоговорящего населения этих земель считаются подсчеты мелькающих повсюду белок, зайцев, ежей, походы в супермаркеты, просмотр TV и посещения концертов с репертуаром московского «Меридиана».

Cмутный коллаж из слов, обрывков фраз и образов — «хохлушки», «бюргеры», «русаки», логотип “Первого канала», значок евро, ч/б фотографии блокадного Ленинграда, Янукович в бане рыгает, Кремль на 9-ое мая, горящий Рейхстаг… По углам — ДНР, орущий фюрер, спасительный бодрый сосок, нагло торчащий сквозь потертую футболку с контурами лиц музыкантов Depeche Mode. Его обладательница рассказывает о том, как сложно найти общий язык с родителями. На столе — макароны с томатным соусом, овощной салат, пиво и бутылка грузинского вина. Сложно смотреть на красивую девушку и не думать о сексе. Может быть много женщин случается, когда одна не по зубам?

— Сисястые, вечно, болтающие хохлушки, — уточнил слегка обрусевший пожилой немец с тюремными наколками на руках и взглядом авантюриста. Кивком предложил накатить водки, когда я, спрятавшись от основного застолья на балконе, спешил ответить в чате. Ответил. Закурив, осмотрел ухоженный вид на двор. Приятный спальный район. Что я несу? Взрослею. Накатили и молчим. Улыбаемся друг другу. Еще один плюс путешествий — мимолетное взаимопонимание с людьми, которых скорее всего больше не увидишь.

В квартире немца окружают разновозрастные сучки. Он будто совсем один, но держится с достоинством. Чувcтвую, как много времени проводит на этом балконе с алкоголем и табаком. Его личный молчаливый штаб протеста. По крайней мере, женщины разрешают ему здесь курить. Но только в тапочках, чтобы в дом сора не нанести. Не. Дай. Бог. Иначе укор и помыкание. В душе его, конечно же, давно зреет бунт. Самообман на время облегчает боль, но последствиям, чую, все же, быть. Замкнутый круг генетического наследия. Умей задерживать дыхание в незнакомой или неприятной обстановке. Главное не переусердствовать.

Автобус перестраивается правее, кто-то достает контейнер с едой. Запах заставляет оживиться, оборачиваюсь в поисках источника ароматов. Мамино лицо. Сработала ассоциация. Пищевая. За годы поклонения культу Грубого Хозяина В Доме, мама тихо оттачивала кулинарное искусство. В готовке она космополит и алхимик. За пределами же кухни, бывает, непросто разглядеть в ней ту прекрасную женщину и умного человека, которую ищешь. Всегда в конечном счете находишь. Иначе и невозможно. Матерь.

В ней есть притягательная для мужчин утонченность в манерах. Волевое обаяние переросшее в желание подчиняться. Жизненные перипетии дают о себе знать. Разрыв между поколениями, обусловленный технологической революцией. Интернет в свое время изменял сознание не хуже кислоты. Как им это объяснить? Предложить марку и погрузить в tumblr? Еще, конечно же, ей мешают глуповатые трусливые мужчины, что вечно крутятся вокруг своих жертв. Но вроде не маньяки, хотя не стоит доверять первому впечатлению.

Постсоветская грубость и пошлость догнала беглецов даже здесь. Вспоминаю плакат, который висел у одного перебравшегося из Санкт-Петербурга в Москву интеллектуала: мальчик блондин, исполненный в стилистике цифрового петтинга. Ниже подпись: «Мой папа был наемным убийцей — я рад, что его расстреляли». Всё что осталось в РФ — русский язык, зашкаливающая самоирония и быстрый интернет. Сложно принимать то, что мозг давно научился не пускать внутрь. Но все же очень рад за неё, мало кто из старого окружения поддерживал её горячее желание переехать подальше от давно опостылевшего дурдома.

С детства будь готов к тому, что близкие окунуть тебя с головой во что-то неприятное. Если четко видишь цель — становишься гибким. Внимательно отвлекаешься и вдруг замечаешь, как новенький электромобиль вместо винтажного скутера плавно обходит неторопливые семейные фургоны. Дураки и дороги. Автобаны и умники. Dus ist gut. Ха! Культурный центр Европы ждет тебя, пес. Всего три дня. Предвкушение. Ощущение побега из дома. C приятными последствиями взросления — восхитительно ощутить себя хозяином собственных мыслей. Достаю телефон и снимаю некоторое время вид за окном. Поля сменились причудливыми холмами с сосновым лесом. Моя страсть.

Вечный баланс между желанием побыть с самим собой и растворится в другом. Игривость в душе — последствия вечной влюбленности. В новой серии шоу в первом ряду уселись: наглость, корысть, внимательность, формулировки. За ними: иллюзии, фантазии мечты, нежность и всяческие оттенки нового. Последние жонглирует глупостью и стереотипами в свое удовольствие. Хулигански отвлекают первый ряд.

Из лабораторных опытов стало известно насколько может быть опасна влюбленность для формирующейся личности, привести к внутреннему краху и страданиям. Никакой продуктивности, зато реки слез и ушибов. С одинаковым почтением улыбнулся как грустным, так и приятным воспоминаниям. Успеваю немного прочитать про Ялту, ответить в чате. Накатывает желание обнять тебя. Пытаюсь отправить видео с видом за окном, но интернет заканчивается. Отключаюсь.

Берлин. Водитель все же опоздал на полчаса, но я не опаздываю. Разобраться в городской навигации оказывается несложно. Дизайн здесь используется не декоративно, а ради удобства. Некоторое время просто сижу в уличном кафе и любуюсь перекрестком. Захотелось изучить немецкий язык. Или любой другой. Больше языков. Можно будет потом написать на нем порно-пьесу или что-то около. А пока кусаю хот-дог. Со счастливым незнанием правил еду “зайцем” в метро. Наблюдаю за группой панков и пожилой парой. Те обмениваются, кажется, беззлобными подколками в адрес друг друга. Остановка Strausstraße. Поднимаюсь на улицу. Andreasstraße.

Уточняю направление у первых встречных, они оказываются русской парой. Дохожу до нужного дома, некоторое время медлю c тем чтобы позвонить в звонок. Осознаю, что торопиться с осмотром города не стоит, ведь я же сюда в конечном счете перееду. Ура. Наконец-то начал видеть будущее. Неистовое желание. Уверенность, наподобие беременности. Решаю провести эти дни так, будто тут уже давно живу. Ни грамма туристической пошлости. Это кажется несложной задачей. А пока звоню в дверь.

Открывает одноклассник. Рады друг другу, чуть смущены. Они оба геймеры. Он -худоcочный умник. Она — объемная армянка. Она на лекарствах — не пьёт. Он много курит. Работает. Интеллектуал моего года рождения. Протягиваю им подарок — греческое вино. Переносят двуспальный матрац в комнату — мне достается их бывшая спальня. Хвалится мужицкой силой. Внутри будто холодна, запугана. Вежлива. Вежливости сложно противостоять. Снова отвечаю в чате, здесь есть вай-фай. Сойдет за временное пристанище. Обмениваемся новостями, пока он крутит три джоинта — каждому персональный. Поднимаемся на крышу. Открывается панорама. Курим, болтаем, наслаждаемся моментом. Спускаемся.

Идем в любимое кафе ребят. Слушаю — я весь как одно огромное ухо. Волнение. Восторг. Всегда и представлял примерно такое, оказалось — лучше. Красные бригады? Первомай? Желаете что-то еще? Снова поднимаемся курить на крышу, но уже вдвоем. Делится нутром. Собирается сменить пол. Немного смешно, но он видит в моим глаза что-то вроде союзника. Я в замешательстве, но подбадриваю как могу. Решение серьезное. Уверен ли ты, что правда этого хочешь или причина в чем-то другом? Запутанный комок чужой жизни. Страхи и сомнения. Люблю его.

Возвращаемся в квартиру, раскладываю гостевой диван, открываю пиво. Они укладываются спать. Жду стонов, но за стеной слышен тихий плач. За окном — эхо приносит чей-то оргазм и полицейские сирены. Пытаюсь заснуть, листая новостную ленту. Как же не хочется возвращаться. Понимаю, что меня ждут в Москве ровно три целых и два десятых человека ровно. Понимаю, что впечатления не дадут возможности уснуть. Приступаю к Фернану Броделю. Жадно.

Кошачий наполнитель повсюду — дверь к комнату попросили не закрывать. Курить в окно тоже. Он ей не перечит. Думаю она не знает, что он мне рассказал. Пью пиво и понимаю, что не хочу напиваться — отбрасываю очередной рефлекс. Чувствую силы. Оказывается можно пить не потому что нужно убежать от мыслей, а ради удовольствия от процесса. Трава очень сильная. Дилер живет в восточном Берлине. Что-то вроде Чертаново пропущенный через немецкий Google Translate. Курить буду с пользой для дел. И с удовольствием.

Утро. Он на работу. Она в сеть. Меня же ждет завтрак и целый день прогулок. Бутерброд, йогурт, черный кофе без сахара. Спросил где купить травы. Она, не отрываясь от Youtube и каких-то форумов, советует что-то посмотреть в городе. Пропускаю основную мысль мимо ушей, запоминая лишь важные тэги. Язвительно относится к туристам, это слышно. Закрывает за мной дверь. Какое-то время просто стою. Не двигаюсь. Как же приятно и страшно накурен. Осознаю, что весь день впереди — мой. Еще вернусь сюда, более того, перееду, абсолютное знание об этом вселяет в меня что-то такое волшебное. Всё постепенно встает на свои места.

Не спеша, с расстановкой и без спешки займусь собой. Впервые почувствовал, какую жуткую составляющую занимает жизни в России. Вонь быта, ненависть к нему. У многих это единственное, что есть. Апокалипсис в стенах с пожелтевшими обоями, вечным страхами, недоверием. Опаска и украдка. Никакого уважение к самому себе и из этого вытекает неуважение к другим. Агрессия. Все это меня пронизывало долгие годы. Попытки выбраться из этого: раскачивание эмоций, попытки забраться в крайностях выше, или наоборот, упасть и пробить дно. Наконец-то увидеть этот жуткий сортир со стороны. С утра подрочил, но член снова стоит. Что же делать? Решил подойти к этому вопросу обстоятельно,чтобы хуй не мешал прогулке.

Берлинская стена, бесконечные граффити, подземки, надземки, магазины, студии, парки, кафешки, красотки, уроды, маргиналы, мажоры, нищие под мостом. В переулке дружелюбный негр продает три сортовых грамма. Делаю с ним селфи. Смеется, что русские, конечно, странные. Заходит в кафе, берет салфетку и пишет на ней свой номер. Немного болтаем про Гоа. Смеемся. Говорит, что кокаин у него очень хороший. Предлагает угоститься, если увидимся вечером. Я убираю салфетку c номером в карман, благодарю. Мы расстаемся практически приятелями.

Alexander Platz. Копы, туристы, бутики по соседству с теми самыми европейскими секонд-хендами. Puma за три с половиной евро и сорочка за один. Скоро стану стереотипной тёлкой — буду есть и покупать. Захожу в турецкую закусочную. И понимаю, что московскую шаурму больше не укушу. Разве что питерскую. Захожу в супермаркет. Покупаю яблочный лимонад и маринованные чили-перчики. Некоторое время гуляю в поисках места для трапезы. Нахожу. Приступаю к сборке хорошего настроения. Затяжка косяком, кусочек перчика и потом уже глоток лимонада. Несколько часов брожу по городу не спрашивая дорогу и не пользуясь картой. Начинаю узнавать перекрестки. Ноги гудят после нескольких часов ходьбы. Двигаю обратно в квартиру.

Захожу, натянуто улыбаюсь, соседка отвечает тем же. Скучаю. По тебе. Желание заставляет подключаю внешний жесткий диск. Включаю какое-то порно. На лица актеров мне сейчас наплевать, но девушка вроде симпатичная: худенькая и с небольшой красивой грудью. Вот для чего придумали 4k — это похоже на то, как у мамы в ванной комнате несколько дней назад рассматривал свой пах через увеличительное зеркало. На экране какой-то незначительный диалог, наполненный хорошо сыгранной похотью. Девушка достает член из чьх-то трусов. Берет в руку, разглядывает, нюхает, начинает целовать. Слышу соседку за стеной, захлопываю ноут, прячу член. Дверь из–за котов чуть приоткрыта, что добавляет сомнительной пикантности.

Становится смешно — очень хочется секса. Инстинкты иногда заставляют совершать удивительно забавные вещи. Порно чуточку спасает, но не сильно. Крупный план возбужденных органов. Сразу во мне снова пронеслось диалога с тобой. Хочется долго говорить, растянуть удовольствие, дорогой читатель. С ноутбуком в ванной. Неудобно, к тому же стучится. Спрашивает: нужно ли мне полотенце для душа? Отказываюсь и включаю воду в раковине. Бывало дрочил сутками под амфетамином. Выпадал из привычного уклада. Банальная жадность половозрелого существа.

К влюбленности те влажные моменты имели смутное отношение. Скорее диалог с самим собой. Желание плоти. Подпитка эго. Иногда до боли в глазах и мазолей. Сейчас же иное. Игривость повзрослела. Еще немного, ага. Все, кончил. Выхожу и понимаю, что долго не выдержу без конфликтов с соседкой наедине в этой квартире. Придумываю квест — сгонять на другой конец города и взять в аренду велосипед. Очень хочется хороший велик.

Всю дорогу я в панике думаю о книге. Не хочется, чтобы она не несла никакой нагрузки. Только сейчас я что-то начинаю понимать из того, что творилось в Индии этой зимой. Я пишу сейчас это, чтобы потом написать то. Переписать уже с новым знанием. Не торопиться, не анонсировать. Думая о тебе — полет мысли максимально свободный и колет. Иногда очень приятно, иногда больно, но полет для меня важнее. В нём есть возможность маневров. Думая о других, чувствовал ограниченность. C тобой такого нет. Особенно если улыбаешься. Или плачешь. Или что-то вроде Будды.

Арабский квартал. Смотрю на женщинах в платках и хочется видеть тебя рядом в чулках. Велик за четыре евро стоит своих денег. Убитый, но едет. В наушниках Grime, наподобие Devlin. Проверенный годами звук. Думаю о твоём танце. Какой же он? В нём что-то есть от клипа SKWOD Nadia Rose? Там интересная пластика. Ненавидишь Adidas — что-то такое витает. Ненависть к Adidas. Класс. При переключении скоростей слетает цепь. Приходится истратить все влажные салфетки, чтобы не перепачкать рубашку. Наконец водружаю цепь на место. Еду дальше. Передо мной красивая девушка на велосипеде. Короткие шортики. Попа двигается в такт. Закрываю глаза на мгновение — на велике уже ты. Оглядываюсь — подрочить негде. Что ж, пора домой. Дудка. Крыша. Снова плачь за стеной. Поверхностный сон. В сне мелькаешь. Сон рванный. Нервный.

Просыпаюсь рано. Душ. Завтрак. Все. С меня хватит. С немецким спокойствием вру, что автобус обратно у меня сегодня. На самом деле нет. Возвращаю велик в арабский квартал. Обратно на метро. Чтобы они не отправились меня провожать, говорю, что нужно встретится со знакомым. Не уточняю, с кем, зачем и почему. Пакую рюкзак. Две книжки на русском не помещаются. Предлагаю им оставить себе в качестве подарочка, одна из книг — хороший перевод современного французского романа. Вторая — сборник истории про магов и эзотериков. Он радостно принимает подарок, она же жестко обрывает:

— Никаких книг на русском языке в моем доме! Лучше на улице их оставь. Я в этих вопросах суеверна! Мы в Россию не вернемся!

Вот же сука! Как ты с ней живешь? Не моё дело. Толерантность и приличия. Он спускается со мной — в магазин за колой. Молчим, жмем руки. Неловко прощаемся. Еду к знакомому, который все больше и больше мне нравится. Потому что он тебе тоже нравится. А тебе начинаю доверять. Все больше и больше. Осторожно, не торопясь. Порадую знакомого салфеткой с телефоном негра. И еще русским языком. Чувствую как незаметно направляешь меня. Впереди — сутки разговоров. На утро неожиданно готов четкий план книги. Со всей очевидностью её стоит переписать с нуля. Новая уверенность очень сильная. Считаю дни до пообщаться. Окоя. В следующий раз велик буду тщательно выбирать.

Бухен — Берлин, Германия.

6-е июня 2017 года.