Про духовные скрепы сейчас не говорит только ленивый. Да оно и понятно — чувствует русский человек, что чего-то не хватает. Душевного, родного.

Я такого человека каждый день вижу. Идёт, будто мимо, а взглядом сканирует витрину, ищет. Это всегда мужчина от 20-ти до 50-ти «с хвостиком». Иногда один, но чаще со спутницей. В руках у обоих пакетища из «Зары», «Бершки», «Пулнбира» и других забугорных именнованых вещрынков. И когда барышня уже приметила следующую цель для расточительства, мужчина замедляет шаг, проскользив глазами по витрине, а найдя то, что искал, останавливается, дёргает за пакет спутницу, разочарованную незапланированной остановкой, и не отрывая взгляда от витрины, выдаёт:

«А это же русский, ну, Йотафон?».

Подтверждаю его догадки.

«А покажите?» — загораются глаза у русского человека.

Неохотно лезу в шкаф, достаю ключи, открываю витрину, снимаю телефон с подставки, подаю русскому человеку русский смартфон.

Человек его крутит, вертит, приговаривая что-нибудь вроде: «Смотри, Верочка, два экрана» или «Да, Верочка, русский смартфон, смотри!».

«А собирали-то, небось, в Китае?» — с искренним сожалением в глазах спрашивает русский человек.

И получив ответ, охает и неодобрительно качает головой.

«А стоит сколько?» — интересуется человек, а услышав цифру, кивает, говорит «спасибо», протягивает русский смартфон обратно. И идёт дальше своей дорогой, скандируя: «Вот, Верочка, русский смартфон, видела?».

А я убираю эту железку обратно под стекло и думаю: что же вообще такое эти духовные скрепы? Память о предках, любовь к Родине? Возможно. Но, как показывает практика, достаточно и надписи Designed in Russia на коробке.