Хакеры выложили в сеть данные пользователей крупного (40 миллионов пользователей) онлайн-сервиса AshleyMadison.com, специализировавшегося на знакомствах для тех, кто находится в браке (новость в wired, сокращенный перевод в tjournal). Если не вдаваться в щекотливую специфику самого сервиса, а брать этот случай только как симптом, то можно сказать, что примерно так и будет выглядеть судный день цифрового будущего: все биты, хранящие наши цифровые следы, из тайных станут явными. Это будущее, впрочем, на наших глазах становится настоящим -сейчас практически любой человек может стать и объектом такого «публичного суда», например, в форме доксинга — опубликования в сети доступной информации о человеке, в т.ч. и конфиденциальной. Так, известной жертвой доксинга является Зои Куинн, автор игры Depression Quest, скандал вокруг которой стал первым из целой череды, получившей название GamerGate.

Привкус судебного дела нашему случаю придает то, что хакеры тут не просто ищут выгоду, а выступают с позиций морали и берут на себя роль судей, напоминая пуританских активистов, буквально понимавших призыв апостола «извергнуть развращенного из среды вас» (1Кор.,5:13). Обращаясь к пользователям сервиса, чьи данные попали в общий доступ (в основном это мужчины), они пишут: «Нашел себя тут? Это люди из ALM [хозяева сервиса] подставили тебя и лгали тебе. Подавай в суд на них и требуй возмещения убытков. Потом вернись к своей жизни. Учти уроки и измени то, что надо изменить. Это нелегко, но ты справишься». При обращении к спутникам пользователей они тонко акцентируют условность грани между изменой и стремлением к ней («греховный помысел»): «Возможно и такое, что ваш мужчина имел аккаунт на крупнейшем мировом сайте для измен, но не изменял вам. Он просто попробовал. Если это различие имеет значение». То, что вопрос находится в плоскости морали, подтверждает и реакция хозяев ресурса, которые естественно настаивают на множественности моралей: «Преступник, или преступники, вовлеченные в это, назначили сами себя моральными судьями, присяжными и исполнителями приговора, и пытаются навязать свое понятия о добродетели всему обществу».

Разумеется, сервис гарантировал пользователям безопасность хранения личных данных, а также предоставлял услугу «удаление аккаунта» (причем не бесплатно, а за 19$). Однако, как выяснилось ни то, ни другое не обещание было выполнено, что было доказано в первом случае самим фактом взлома, во втором — анализом данных. Обман пользователей хакеры ставят в вину сервису среди прочего, однако понятно, что удаление, забвение, является довольно проблематичным в цифровом мире. Все, что мы делаем в сети, сохраняется в двоичном виде; совокупность битов, запечатлевающих наши действия, растет и формирует некое «цифровое тело» или, если так можно выразиться, нашего «цифрового двойника».

Нестираемость данных позволяет говорить о том, что эти двойники могут быть призваны к суду в любой момент (неудивительно, что для AshleyMadison выбрали слоган, подчеркивающий конечность жизни: «Жизнь коротка. Заведи интрижку»); с другой стороны — можно видеть в них реализацию извечной мечты человека о, по выражению Арендт, «посильном бессмертии». Традиционно его видели в памяти о делах человека: в религиозных системах эта функция была божественной, в секулярных обществах, от греческого полиса до СССР, человеческой, общественной. Отец позитивизма Конт исходя из этого разработал «гражданские» варианты рая и ада: ад — это oblivion, забвение, а рай — это когда в каждом городе есть улица твоего имени. Цифровые технологии делают вопрос запоминания чисто техническим, а социальные сети делают процесс выращивания двойника интерактивным. При этом социальная сеть похожа на протестантскую общину: одновременно является и совокупностью пользователей (двойников) и их пастырем/судьей, где все связаны ковенантом (вид договора): каждое действие находится на виду общины и получает ее одобрение либо неодобрение в единой мере — лайках, а при нарушении ковенанта может быть «исторгнута из среды», т.е. блокирована.

Цифровой двойник бессмертен, и при этом он сразу как бы и младше и старше своего реального «отца»: будучи его отражением и всегда «опаздывая» за ним, он одновременно влияет на будущее своего создателя; это парадоксальное отношение можно выразить удивительной строкой Вордсворта «Ребенок есть отец мужчины» (из стихотворения «Займется сердце, чуть замечу…»; в несколько приукрашенном русском переводе Ларина «Кто есть Дитя? Отец Мужчины»). Трактовка цифровых двойников как «бессмертных отцов» в свою очередь позволяет провести линию к основателю русского космизма Николая Федорова и увидеть в фейсбуке своеобразное воплощение его идеи «воскрешения отцов». Вечность для бессмертных — это не так уж и много, и возможно, они и увидят тот день, о котором говорит Иоанн Богослов: «И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими» (Откр., 20:11).