Отношения между человеком и насекомым мало изучены или же вовсе не рассматриваются как концепт. Для человека, насекомые слишком малы и непонятны, чтобы обратить на них свое внимание и принять как себе равных. Выставка художника Ильи Федотова-Федорова “Мотылёк и летучая мышь летят на свет” — это художественное исследование, в ходе которого, автор проецирует отношения “свой — чужой” в мире насекомых на человеческий социум в рамках гендерной неконформности. Художника интересуют механизмы построения инаковости и создание образа “Другого”: он пытается выяснить, что является триггером присвоения ярлыков “свой” или “чужой”.

Заходя в первый зал выставки, зритель попадает в залитое синим холодным цветом пространство. Насекомые видят мир в фиолетово-синих оттенках, так, люди и насекомые меняются местами, получая возможность встать на место друг друга, что позволяет ощутить и размыть жесткие антропоцентричные границы между “своими” и “чужими”. Такой резкий переход от светлого холла галереи, где через окна видна городская среда, дарующая чувство освоенности к закрытому синему помещению, кажется портальным или переходным между реальностями.

Там, в переходном синем пространстве, зритель сразу же становится свидетелем метаморфозы — арт-перформанса “Другой”. За миллисекунду между зрителем и перформером выстраиваются отношения “свой-другой”, где оба актора чувствуют себя неловко. Ощущается некая иерархия между зрителем и перформером. Первый является наблюдателем интимного процесса превращения — он в статичной, уверенной позиции. Второй, напротив, обнажен и беззащитен. Получается, что зритель обладает преимуществом, так как, у него есть power of the gaze (Foucault, 1975): зритель имеет право обозревать “Другого”, тогда, как “Другой” не обладает возможностью рассматривать зрителя на равных условиях. Будто на медицинском осмотре, “Другой” проходит через процесс изучения и принятия своего тела, находясь в процедурном кресле под ярким синим светом и взглядами социального большинства.

Центром выставки становится видеоинсталляция — визуальное исследование художника. Видео-арт состоит из ряда историй, представленных нелинейно, так что, начать просмотр можно в любой момент появления в зале. Все истории плавно перетекают друг в друга, уничтожая между собой формальные границы и условности. Главным героем видеоряда является небинарная персона “Андрогин”, которая и есть “Другой”. На видеоряде запечатлен процесс метаморфозы “Другого”, принятие его в обществе вокруг и поиск самоидентификации. Процесс представлен метафорично: подобно переходу куколки в форму мотылька, “Андрогин” избавляется от бинарного кокона, перерождается и познает себя, свои телесность и ментальность. Метаморфоза насекомых — аналогия гендерного перехода, флюидности, избавления от конвенциональных рамок, предписанных социумом. Кадры истории “Андрогина” плавно перебиваются видеоизображениями мотыльков и летучих мышей, связывая общим лейтмотивом фрагменты воедино.

Объекты выставки наполнены отсылками к культуре “Других”, которая также представлена в обрамлении мира насекомых. В видеоряде, художник ссылается к Vogue культуре, имеющий прямое отношение к квир-сообществу. “Ломаные” движения насекомых сравниваются с па в Vogue. Художник преобразует движения “Других” в способ коммуникации, посредством которого стираются границы между человеком и насекомым, “свои” и “чужие” пусть и не уравниваются до конца, то приходят к диалогу.

Кураторский текст, полученный при входе в галерею, был очень подробный и понятный, но в то же время, давал возможность найти собственные интерпретации арт-объектов.

По словам администратора галереи, впечатления зрителей от выставки могут быть представленный в виде спектра или шкалы: от дикого недовольства до очень позитивных оценок. Причиной негативной реакции может быть сам формат объектов выставки. До сих пор, в арт-пространстве существует иерархия форм, есть, к примеру, живопись, которая стоит на пьедестале, и видео-арт, который хоть и переживает момент возрождения, но до сих пор является “нишевой категорией” по словам Юки Терасе, главы отдела современного искусства Sotheby’s в Азии (Why Video Is the Art Form of the Moment, 2019). Возможно, формат видеоинсталляции сам по себе является своего рода “Другим” — непохожим, не отвечающим на принятые конвенции, неудобным для большинства.

Полёт мотылька и летучей мыши “на свет” может быть метафорой выхода “Других” на свет, их видимость. Свет — опасен и неизвестен для ночных насекомых; приближение к нему отрывает от комфорта и безопасности темноты, но, к сожалению, этот риск — единственный способ быть услышанными. История квир-сообщества долгое время была неизвестна большинству, будто квир-персон вовсе не существовало. Сейчас квирсообщество, его история выходит “на свет” — встает беззащитным и хрупким перед гетеронормативной реальностью. Выставка, как кажется, не только про исследование опыта превращения и гендерной идентификации, но также про желание квирсообщества вырваться из неизвестной темноты на свет: искренне и безоружно, на равне. Делясь опытом, “Другие” меняются местами со зрителями, в надежде, что вторые, прочувствовав неуверенность, страх, непохожесть на себе, станут чаще проявлять эмпатию и толерантность к первым, тем самым смягчив границу “мы-другие”, а в идеале — избавившись от нее вовсе.

Библиография:

1. Foucault M. Discipline and punish: The birth of the prison. — Duke University Press,1975. — С. 445-471.

2. Why Video Is the Art Form of the Moment. Date Views 15.07.2022-www.artsy.net/article/artsy-editorial-video-art-form-moment.