Create post

Ормузд и Ариман договорились

Сергей: Итак, сегодня вечером, в канун дня города Новосибирска, мы находимся в области, в дачном посëлке Шагалово, и под гул пролетающего самолëта, начинаем разговор о поэте, который находится от нас за несколько сот километров, в славном городе Томске. Предупреждаю, что мы будем немного выпивать по ходу этого разговора (Олег кашляет). Да возьми ты уже стакан.

фото: Андрей Верхов
фото: Андрей Верхов

Олег: Итак, первое стихотворение (обращаясь к Сергею, сипит) ты прочти.

Сергей: Да, я сейчас прочту.

старуха умирать собралась

взяла псалтирь и ножик

легла на стол

не дышит

не глядит

и только ножичком вокруг сов-сов!

тихонько


и давай сразу ещë одно:


летит старуха

будто бы ракета

за ней огня ужасный шлейф

и сотрясение пространства

влетает в круглую луну посередине

и бьётся на куски

вот окончание забот!

вот нега!

вот покой целебный!


Сергей: Сразу же встаёт вопрос: кто такая эта старуха, ведь это явно какой-то собирательный образ, который у автора многократно истолковывается под разным углом. И что мы можем сказать о старухе в культурном контексте вообще? Старуха — это постаревшая женщина, женщина — это мать, это вместилище энергии доброты, гармония… А что заложено в поименовании женского начала старухой? Это и мудрость какая-то, да, это и немощь, это и ведовские силы, баба-яга, ведьма — она тоже старуха, то есть мы наблюдаем непростую на самом деле картину, этот собирательный образ… и вот, когда старуха полетит к луне:

влетает в круглую луну посередине

и бьётся на куски

вот окончание забот!

вот нега!

вот покой целебный!

То есть старуха, возможно, воюет с богиней луны (смеëтся). Человеческое начало, оно при всей этой декоративности, при всей этой какой-то театральности, бутафории кажущейся, если заглянуть, воспользоваться каким-то мистическим подходом, да? — то человек вступает в борьбу с божественным началом, для того, возможно, чтобы прорваться в пустоту, нирвану.

Олег: Может даже не божественным началом, возможно мирозданием вообще.

Сергей, соглашается: Возможно мирозданием вообще.

Олег: И при этом проигрывает этот бой. С одной стороны.

Сергей: Да. И этот бой идëт у нас и в первом стихотворении:

легла на стол

не дышит

не глядит

и только ножичком вокруг сов-сов!

тихонько

то есть она ждëт…

Олег: Тема притворства.

Сергей: Да. Некоего такого обряда: обмануть смерть, преодолеть опасность путем хитрости, это говорит об опытности, о мудрости. И покой целебный. Это очень сильный образ…

Олег: Возможно, при желании усмотреть аллюзию на «Мастер и Маргарита» Булгакова. Там же речь как раз шла о покое, их наградили покоем, целебным, как раз, я не помню, как формулировалось, но смысл такой…

Сергей: Да, что они ушли.

Олег: Они не заслужили ни рая, ни ада, но они заслужили покой, вот эта фраза была.

Сергей: И покой наступает после сотрясения пространства и после того, как бьëтся на куски еë человеческая сущность, старушечья, то есть покой не достигается просто так, не преподносится никем.

Олег: Тут кстати не уточняется.

Сергей: Человек должен предельным напряжением сил…

Олег: Мы предполагаем, что это старуха бьëтся на куски, но возможно…

Сергей: Это Луна бьëтся на куски.

Олег: Почему нет? То есть непонятно на самом деле что бьëтся, кто или что — если вдуматься.

Сергей: Но, чтобы не разбилось… (смеëтся).

Олег: Это итог.

Сергей: Да.

Олег: Окончательный. Вообще-то это классическая схема сказки по Проппу: некий герой проходит испытание смертью как раз чаще всего и получает некую награду.

Сергей: Что тоже хорошо. Это значит, наш автор работал с мифом, с сознанием в этом мифе, какие-то уроки были усвоены и преобразованы в поэтическом творчестве. Я забыл поэта, который говорил, что важно не только то, с чем ты входишь в стих, каким ты входишь в стих, но и каким ты выходишь из него. Это относится в равной степени и к читающему, и к поэту, здесь можно выйти с очень интересными мыслями, каким-то багажом знаний, это дорогого стоит.

Мы можем отойти на некоторое время от старухи, чтобы вы не подумали, что этот автор пишет только про старух (икает) например, этот?

Олег: Давай.


гроза над кузнецком

это название фильма времен соцреализма

который я не снял

ведь я не советский кинематографический еврей

я тогда вообще ещё не родился

но фильм мог бы получиться отличный

со шпионами

врагами народа

сотрудниками госбезопасности

и милой молодой героиней, приехавшей из столицы


Олег, прокашлявшись: Сразу вспоминается факт из биографии Верхова — он работал киномехаником.

Сергей: И сразу же мы понимаем, что этот человек застал времена СССР — всë нас отсылает именно к этому периоду времени, он не говорит о современности, но при этом утверждает что «я тогда ещë не родился».

Олег: Подчёркивает «вообще ещë не родился».

Сергей: И вот здесь есть двойное дно, потому что он тоже говорит о некоем мифическом СССР. О каком-то таком государстве, про которое снимали как раз все эти фильмы, писали пропагандистские книги, о стране с таким светлым настоящим и, естественно, светлым будущем, а он застал совершенно другое будущее как реальный человек, как работающий в этом государстве… Он понимал, по каким законам всë строится, хоть и был там простым киномехаником.

Олег: Это один вариант, а другой вариант, эта фраза: «я тогда вообще ещë не родился» можно истолковывать в эзотерическом смысле (пролетает очередной самолëт, пьют). То есть, возможно, он говорит о своем мистическом втором рождении, перерождении, осознании себя, собственно, здесь и речь идëт об осознании себя — «я не снял ведь я не советский кинематографический еврей, но фильм мог бы получиться отличный». То есть он только сейчас понимает внезапно: он бы мог снять такой фильм!

Сергей: Он даже несколько тоскует по тому, что не случилось, не произошло.

Олег: Но тогда он ещë таким не был. Тогда он не мог такого фильма снять.

Сергей: И вот здесь мы уже сталкиваемся, как мне кажется, с нашей реальностью, он исходя из нашего существующего положения понимает, что те времена были настолько отличными, что он мог бы даже фильм снять (задумчиво жуëт) хоть он даже тогда ещë и не родился, то есть не родился как личность, не состоялся.

Олег: Вообще здесь очень интересна смесь настоящего, прошлого, будущего, даже сами глаголы переключаются постоянно: я не снял, не родился — прошедшее и вот внезапно: фильм мог бы получиться — будущее, ведь я не советский — настоящее.

Сергей: Милой молодой героине приехавшей из столицы — снова.

Олег: Да, прошедшее. Такая игра со временем получается.

Сергей: А вот и ещë один стих, такой абсурдистский поклон возможно в сторону обэриутов, возможно в сторону авангардистов. Звучит он так:


есть разные проклятые страны

америка-страна

япония-страна

германия-страна

албания-страна

австралия-страна

и нигерия-страна

но есть одна страна

огромней всех она

гренландия-страна

и она очень, очень проклятая


Сергей: Этот стих нравится нашему главному редактору очень сильно, так что он сейчас нам попытается объяснить, насколько он хорош.

Олег: Э-э, да?

Сергей: Да, ты отказался выбрасывать его из подборки, поэтому прошу.

Олег: Возможно. Ну, во-первых, сразу уточним, что вот эти все перечисления они пишутся в одно слово: америка дефис страна, германия дефис страна, как в Японии например приставка сан, Хакиро-сан, вот в таком духе, это интересный приëм и надо понять, о чëм он.

Сергей: Что он показывает.

Олег: Да. Дальше. «Есть одна страна огромней всех она гренландия-страна», это понятно. Гренландия принадлежит Дании, и по площади получается Дания самая большая страна в Европе, но при этом Гренландия это остров огромный, самый большой в мире, который почти не населëн, освоено только южное побережье, кусочки его, вот, может быть об этом и есть эта строчка что она «очень очень проклятая», но при этом автор утверждает, что «есть разные проклятые страны».

Сергей: Смотри. В разных проклятых странах живут люди. А человек по Библии существо греховное изначально, соответственно, страны населены греховными людьми, но почему Гренландия вдруг внезапно стала очень-очень проклятой страной, ведь там же отсутствие людей? Постоянно наш мозг впадает в ступор, читая это всë, кажется, что он нашел разгадку и потерял, ведь Гренландия она же на самом деле не огромнее всех — ведь есть такие страны как Россия, та же Канада, она огромнее Гренландии…

Олег: Ну да.

Сергей: Но вот тут Гренландия огромнее всех, по чему? По безлюдности она огромнее всех, а за счет чего она такая безлюдная? — а потому что она, наверное, действительно очень-очень проклятая — даже проклятые люди там не живут.

Олег: Я думаю, больше мы отсюда не вытянем.

Сергей: Мы можем перейти к стихотворению, которое рассказывает о городе автора, в котором он проживает, и увидеть его со стороны…


солнце в томске

а зачем — если вдуматься — этому городу солнце

оно ему совсем не нужно

низкие облака

сыро

дождит

шинели нквд у здания напротив музея

ватники обывателей

в карманах ватников ножи

а еще кукиши, крепко свёрнутые

да, это — томск

и можно говорить по-польски

тебя поймут


Олег: Внезапно.

Сергей: Это очень ëмкие такие напластования, ведь человек не знакомый с историей Томска не сразу поймëт, что хотел сказать автор, почему он так закончил.

Олег: Речь идëт о ссыльных поляках.

Сергей: Ведь первые поляки попали в Томск уже после наполеоновских войн, так и после польского восстания 1860х годов.

Олег: Интересный вопрос о солнце. Оно совсем не нужно Томску как утверждает автор. Дальше он перечисляет: низкие облака, сыро, дождит, ну, собственно говоря, это всë ассоциируется сразу с Питером, короче говоря, Томск сравнивают — называют Сибирским Питером.

Сергей: Автор явным образом претендует на Европу, потому что, опять же, местные знают, что томский университет называется Сибирские Афины…

Олег: Можно ещë говорить по-польски — тебя поймут, опять же Европа, но при этом — шинели НКВД у здания напротив музея, но это, скорее всего, географическая подробность…

Сергей: Смотрите, что он пытается показать — вовлечëнность города в европейские именно дела. Город в Сибири, казалось бы, всë стихотворение говорит о том, что автор свой город несколько не любит, воспринимает в чëрных тонах, но он своими высказываниями на самом деле включает его в мировой процесс, потому что здесь у нас и поляки прошлого, и НКВД, когда СССР у нас строилась и была мировой державой, и ватников ножи и кукиши крепко свëрнутые… Это очень интересно, сейчас у нас ввиду конфликта с Украиной ватниками называют всех якобы патриотически настроенных людей, но…

Олег: Причем он здесь это обходит, и его нельзя обвинить, что он использует именно в этом смысле это слово, то есть он в прямом смысле использует его. Ватники обывателей, в карманах ватников ножи, а еще кукиши. То есть тут противостояние НКВД и обывателей.

Сергей: Именно. То есть наше сознание совершает гигантский скачок от 30х годов к году 14 му. Причем на самом деле автор очень хитëр, как подметил верно Олег, он явно не называет — у него и дата не проставлена в стихотворении — то есть, он явно не отсылает нас ни к Крыму, ни к военным событиям в Украине, но для нас сейчас ватники это узнаваемое слово в несколько ином значении, а у него ватники это те самые люди тридцатых годов, которые ходили в такой одежде.

Олег: НКВД когда у нас сменилась? Как раз в сороковые по-моему.

Сергей: Да.

Олег: Если смотреть поверхностно текст, первые смыслы, то здесь идëт речь о конце сороковых, обыватели носят ватники ещë…

Сергей: Он спрессовывает в тексте такую огромную временную лакуну.

Олег: Да, но при этом нам дает подсказки, что речь-то идëт о настоящем, солнце в Томске — он как наблюдатель нынешний. То есть достаточно весьма тонко сделано.

(пьют)

Сергей: Так, что мы можем ещë посмотреть?

Олег: Давай про курицу, а потом про котов.


вот курья смерть пришла

и курицу сложила всю поврозь

отдельно ножки пополам сломавши

отдельно грудку с крылушками

отдельно потроха

такая вышла курица прекрасна

как и при жизни не была

всё смерть! её благодари


Олег: Ну, опять же на первый взгляд всë довольно просто…

Сергей: Якобы смерть расставляет всë по своим местам.

Олег: Да, ну и курья смерть, какая она ещë может быть — курицу забили, разделали…

Сергей: Теперь из неë можно делать разные «вещи»: можно варить суп, можно пожарить…

Олег: И этим собственно она прекрасна. Но при этом «как и при жизни не была». То есть автор подчëркивает, что мëртвая курица нам или автору ценнее, чем живая курица.

Сергей, жуëт: Сразу напрашивается интересный такой вопрос: что было первее — курица или яйцо? Почему-то возникает по ассоциации.

Олег: Ну да, хотя…

Сергей: Ведь без живой курицы не было бы мëртвой курицы вообще никак. Однако же автору милее курица мëртвая. Он смотрит со значения потребителя…

Олег: Я бы даже сказал, чревоугодия, даже перечисляет: ножки, грудка, крылушки — через «у» написано, диалектное мы видим слово, потроха, прямо такое вкусное перечисление…

Сергей: Гастрономическое. И, однако же, в конце этого стихотворения очень сильные слова, которые совершенно по-другому отзываются: «всë смерть! еë благодари».

Олег: Вот, да! Смотри, опять же появляется уже фирменная фишка, насколько мы проследили — двусмысленность, то есть, по сути, всë предыдущее стихотворение говорит о чревоугодии с одной стороны — подтекстом, прямым текстом о курице. Последняя строчка опять же прямой текст: «всë смерть! Еë благодари» а) прямое значение — прекрасная курица в принципе; б) через призму чревоугодия, как чревоугодие смотрит на эту курицу и как она прекрасна в гастрономическом плане и он может вкусно покушать и третий аспект, ведь чревоугодие это смертный грех, один из смертных грехов и внезапно я вижу такое предостережение на самом деле — курица это такое послание чревоугоднику.

Сергей: Что всë — смерть.

Олег: Напоминание ему о его грехе, что это смертный грех. Всë смерть. Вот это тоже двусмысленно — как фраза, которая подводит итог в том плане что…

Сергей: Подводит итог в плане жизни.

Олег: Нет. Да. Смерть это итог этого всего — ножки, крылушки, а с другой стороны можно понять что всë смерть — всë, вообще всë — и сама курица смерть, и еë потроха, и грех чревоугодия — смерть.

Сергей: То есть мы видим, что этой последней строчкой он выводит стихотворение на очень глобальный смысл, который перечëркивает неким образом всю эту подводку…

Олег, бурчит: Нет.

Сергей, не слыша его: Потому что если ты осознаешь, что всë смерть — действительно стоит еë поблагодарить, потому что ты избавишься от неких иллюзий этого мира, от того, что и курица вышла прекрасной, от того, что она еда какая-то великолепная и ещë что-то, потому что в итоге нас ждëт небытие.

Олег, торопливо: И возвращаясь к теме чревоугодия: это вот «всë смерть» — вот это всë, да — имеется ввиду эти части курицы, которые являются и частью чревоугодия, а чревоугодие это смертный грех, автор на самом деле предупреждает читателя — это всë смерть, но при этом внезапно — оп! — «еë благодари». Я вижу здесь может быть даже некое издевательство над…

Сергей: А ирония, кстати, свойственна этому автору — мы видим еë везде — она везде присутствует.

Олег: Да, ирония. То есть еë относит на самом деле не к смерти, а именно к курице — то есть курица жила, еë разделали и она нас, эта разделанная курица, искушает — вводит в грех чревоугодия который есть смертный.

Сергей: Прекрасно. Перейдëм к стихотворению о котах, которое вообще… Да и не только вообще. Просто прочтëм его.


разные коты есть

бандеровский кот (красно-чёрный)

монгольский кот (младший брат русского кота)

кот путина (работает под прикрытием)

советский кот баюн (десять килотонн в тротиловом эквиваленте)

кот девочки у которой лейкемия (это его третья девочка)

кот далай ламы (ом мани падме хум)

кот сепаратистов с юго-востока (кличка кличко)

и многие другие коты


Олег: Ну, больше всего меня смешит всегда каждый раз когда я читаю это стихотворение строчка: «кот девочки у которой лейкемия (это его третья девочка)».

Сергей: Я вообще вижу, что здесь в каждой строчке раскрывается столько смыслов и подсмыслов что это короткое стихотворение настолько упаковано, что его можно интерпретировать долгое время, этого хватило бы и на десять и на двадцать страниц, наверное, текста. Потому что вот в начале написано: «разные коты есть» и конец: «и многие другие коты» — это множество, помноженное на множество, дает вообще миллион вариантов.

Олег: Для слушателей уточнение — характеристика котов, она в скобках даëтся, это такая вставочка, то есть стихотворение идëт: разные коты есть — бандеровский кот, монгольский кот, кот путина, советский кот баюн, кот девочки у которой лейкемия, кот далай ламы, кот сепаратистов с юго-востока и многие другие коты — это основа стихотворения, но весь цимес дают расшифровки которые даны в скобках.

Сергей: И вот, казалось бы, самая простая расшифровка «бандеровский кот (красно-чëрный)», то есть мы сразу можем подумать, что это просто цвет флага бандеровцев, которые при определении своей программы независимости Украины выбрали свой флаг. Но ведь в цвете флага уже заложена и символика и расшифровки этой символики и много что ещë…

Олег: Геральдика.

Сергей: Да, это не самая простая строчка, не самое простое перечисление.

Олег, бубнит: Красное на чëрном и чëрное на красном…

Сергей: Да, здесь много аллюзий сразу напрашивается — и Стендаль.

Олег: Красное и чëрное (смеётся).

Сергей: И «Алиса» и много что ещë можно приплести. «Монгольский кот (младший брат русского кота)» тоже очень сама за себя говорящая строчка, то есть мы сразу можем окунуться и в…

Олег: Барон…

Сергей: И до барона Унгерна, потому что монголы, как мы знаем…

Олег: А, ну да.

Сергей: Они входили в сферу политики Российской империи, и мы пытались воздействовать на племена…

Олег: То, что было до Российской империи входило в сферу монголов.

Сергей: Да, между прочим.

Олег: Потому интересно уточнение, что он младший брат русского кота, хотя мог быть и старшим.

Сергей: Да-да-да, вот об этом мы как-то позабыли. «Кот Путина, который работает под прикрытием» — самая такая саркастическая строчка сейчас. Советский кот Баюн — тоже зубодробительное сочетание.

Олег: Да, кот Баюн, да ещё и советский…

Сергей: И сразу же пояснение: «десять килотонн в тротиловом эквиваленте», то есть сразу становится ясно, что наши древние сказки мифы и легенды использовали в целях пропаганды, причем настолько массированной и мощной, что…

Олег: Ну, тут есть ещë вариант, кот Баюн он что делает — он усыпляет, насколько я помню, он усыпляет и отправляет в мир мëртвых и в этом контексте понятно: десять килотонн в тротиловом эквиваленте — ядерная бомба…

Сергей: А кот девочки у которой лейкемия…

Олег: Ну, тут понятно что девочки, у которых лейкемия — они долго не живут…

Сергей: Это естественно, об этом даже говорить не стоит, но кот, переходящий от девочки к девочке — кто он?

Олег: И как вообще к этому относится сам кот?

Сергей: Имеет ли он свободу воли или его передают? Может быть он при больнице, может быть он сам ходит выбирает себе хозяйку… И тут же сразу кот далай ламы. Ом мани падме хум — очень известная мантра, наверное самая известная мантра в буддизме.

Олег, приходит к пониманию: Тут между ними такая, ага…

Сергей: Тут связь, между прочим, идëт между всеми этими строчками. Потому что бандеровский кот, да? — это кот, так сказать, сепаратистов, кот тех людей, которые боролись за национальную идею Украины и тут же монгольский кот, младший брат русского кота — здесь тоже остро встаëт и национальный вопрос и вопрос борьбы этносов и монгольский кот получается в своë время немного проиграл. Уже какая-то взаимосвязь. Кот Путина который работает под прикрытием — Путин у нас относится к России как мы знаем (смеëтся) очень сильно относится. И сразу же советский кот — ведь Путин из Советского Союза, и кот девочки у которой лейкемия, вот здесь кажется, внезапно, что она выпадает…

Олег: Нет-нет-нет.

Сергей: Потому что кот далай-ламы может быть связан и с монгольским котом…

Олег: Я вижу прямую связь.

Сергей: Но вот девочка не выпадает. Объясни нам прямую связь.

Олег: Прямая связь. Кот далай-ламы. Далай-лама это один из достигших скажем так нирваны…

Сергей: Человек, ведающий просветлением.

Олег: Да, но главное, что это человек индифферентно ко всему относится.

Сергей: И мало того, ведь его реинкарнации после его смерти ищут в Тибете и постоянно находят.

Олег: И это тоже. Грубо говоря, кот далай-ламы и расшифровка ом мани падме хум — это, ну, кот которому всë фиолетово.

Сергей: Кот, который достиг нирваны, и на этом всë могло бы закончиться…

Олег: Подожди, мы про связь говорим. С котом девочки, у которого лейкемия. Подчëркивается, что это его третья девочка. И тут мы понимаем, что на самом деле, чтобы выдержать это, что ты понимаешь, что у тебя третья девочка и которая скоро умрëт и будет ещë четвëртая и пятая, мне кажется, такой кот должен быть котом который смиренно принимает происходящее.

Сергей: И вот сейчас мы смотрим на всë это, казалось бы — стихотворение может быть закончено, как я уже упоминал, но тут возникает «кот сепаратистов с юго-востока (кличка кличко) и многие другие коты». И вдруг внезапно мы понимаем, что это всë на самом деле один единственный кот. Вот то, что ты сейчас сказал, кот, который перерождается, это явственно из далай-ламы, который неким образом достиг просветления. То есть у него действительно может быть третья девочка, как он может быть третьим котом, он действительно соответственно владеет такой информацией которая стоит десять тонн в тротиловом эквиваленте, он действительно работает под прикрытием, ëлки-палки! — он может быть и младшим братом русского кота и может быть монгольским котом, он может быть и красно-чëрным и может иметь кличку Кличко. Но на самом деле это может быть некая сущность сверхкота (довольно смеëтся).

Олег: А у меня мысль пошла немного в другом направлении. То есть я оттолкнулся от кота девочки и кота далай-ламы, и мы понимаем на самом деле, что все перечисленные коты имеют действительно нечто общее между собой и это противоречит странным образом первому утверждению: разные коты есть.

Сергей: И мы снова наблюдаем двойственность и некую иронию автора.

Олег: Да, разные коты есть, но они все одинаковые, и при этом есть ещë «многие другие коты» которые наверняка тоже (смеëтся) одинаковы так же.

Сергей: Возможно это тигры, какие-то львы и рыси (молчание, сосредоточенно выпивают). Так, что у нас ещë есть.


птица голубь

из железного бетона сделана

топ топ птица

топ топ птица голубь

трясётся земля


Олег: Само вот это вот построение фразы, да? Птица голубь. В принципе слово «птица» оно лишнее, да?

Сергей: Это сразу же отсылает нас к чему-то былинному. Там же есть какие-то такие перечисления, фольклор… мы именуем птицу голубем, это такое дополнение, ведь действительно может же быть и птица человек…

Олег: То есть голубь у нас здесь возникает как имя собственное, вот, потому что дальше например третья строчка «топ топ птица» просто, потом «топ топ птица голубь» — уточняется, да, но мы ведь с вами понимаем, что речь идëт об одной и той же птице по имени голубь, которая внезапно сделана из железобетона и от неë трясется земля.

Сергей: Да, которая сотрясает землю. Диссонанс опять некий возникает.

Олег: И, собственно говоря, возникает вполне естественный вопрос: кто это? Что это? Кого скрыл автор под этой номинацией?

Сергей: А ведь таких гигантских птиц в нашей мифологии немного на самом деле.

Олег: Да и в общем-то

Сергей: Есть некая птица Рух которая могла носить слона своим детëнышам.

Олег: Но это не в нашей мифологии, если ты только в общечеловеческом смысле…

Сергей: Да, и кто-то там крылами затмевал солнце, я забыл, какой-то орел где-то у кого-то

Олег: Но при этом из железного бетона, причëм не просто из бетона, а из железобетона, понятное дело — арматура и так далее, но у меня в первую очередь идёт ассоциация с какой-то статуей.

Сергей: Да, отсылка к какому-то советскому трешевому бесполезному творчеству, когда клепались какие-то памятники, может даже они падали, возможно, автор был свидетелем этого падения.

Олег: Возможно это в Томске даже…

Сергей: Но образ сам, сама подача, появление этой птицы, что она делает, из чего она состоит…

Олег: При этом само это «топ топ», оно очень естественно в сочетании с голубем, мы все знаем, что голуби почему-то предпочитают больше ходить, чем летать…

Сергей: Все видели голубей, это такая расхожая тема и человек сразу представляет, о ком идëт речь, кто-то кормит их даже — это птица, которая известна всем и как она может быть железобетонной и от неë трясëтся земля? Такое прям апокалиптическое видение от простой живности, которую все привыкли лицезреть в городах и не воспринимают в таком контексте.

Олег: Да. При этом здесь ещë две ассоциации возникают: железобетонные у нас все наши города, а голуби как раз живут в городах, и второе — цвет, собственно говоря, голуби не сильно отличаются цветом от бетона (смеëтся).

Сергей: И вот тут внезапно возникает эта двойственность, это же всë так обыденно, да? — города из железобетона, птица голубь.

Олег: Серый цвет.

Сергей: Серый цвет. И вдруг эта обыденность сотрясается, мы понимаем, что наша жизнь — она на самом деле имеет какие-то непознаваемые законы, какие-то неожиданные, мистические повороты судьбы, когда даже какой-то обыкновенный голубь, которому ты крошки бросал в окно, он может что-то потрясти в тебе, как-то раскрыться. То есть сразу же на ум приходят стихи японских мудрецов, китайских философов, у которых всë их огромное внимание, весь их философский опыт был направлен на слежение за ростом какой-то травинки, и потом они выдавали совершенные такие, по сути, стихи вроде бы о природе, но и говорящие о смысле бытия. Я не могу сейчас навскидку привести ни одного дословно, но у Басë есть некий стих о повилике, причем эта повилика — она подается как некая форма жизни, именно как Жизни с большой буквы, как природы обожествленной, что повилика это Повилика (у Басë нет такого стиха — прим.). А здесь у нас, в общем-то, голубь…

Олег: Ну и давай последнее. Нет, не это, вот это, вот.


Ормузд и Ариман

Договорились

Чтоб будущему быть

Теперь оно бывает

Ежедневно

Хотя и не для всех


Олег: Здесь сразу абсолютно, изначально и прямым текстом обнаженная философия, скажем так.

Сергей: Да, сказано: бог и дьявол.

Олег: Да, «бог и дьявол договорились чтоб будущему быть, теперь оно бывает ежедневно хотя и не для всех», понятна вот эта фраза: «хоть и не для всех», люди всë-таки смертны, периодически кто-то умирает и для него будущее заканчивается.

Сергей: А вдруг, а вдруг это будущее не для всех, для тех, кто познал и бога и дьявола и вышел из этого круга перерождений, ну такой некий намек лëгкий, что есть выход из этого будущего — ребята, смотрите, оно бывает, но не для всех.

Олег: Для слушателей справочка, что Ормузд и Ариман это персидские боги.

Сергей: Древнеарийские, скажем.

Олег: Да, древне… какие?

Сергей: Ну, арии — персы, они считаются одними из ариев.

Олег: А, ну да. Ницше опять же тут вспоминается, который как раз…

Сергей: Зороастризм, короче говоря.

Олег: И написал книгу о сверхчеловеке, который вышел за пределы добра и зла. Но тогда получается вот это здесь «хотя и не для всех» если в твоей интерпретации, то есть речь идëт, что вот это «не для всех», то есть сверхчеловек — для него будущего нет.

Сергей: Да, он достиг состояния просветления, для него эти законы, законы будущего, законы божественного и законы дьявольского они не работают — он уже в нирване. По Ницше, возможно — это то, что человек преодолел их, мы видим опять же в этом два пути: путь философский, путь какой-то мысли, путь ума, логики, рассуждений и западный, назовем его, путь; и видим путь восточный — путь мистики, путь каких-то откровений, возможно дао, возможно буддизм, просветления и пустоты. И, между прочим, Ормузд и Ариман они же…

Олег: Договорились, но меня интересует… Вообще если брать оригинальную мифологию, Ормузд и Ариман они…

Сергей: Антитезы.

Олег: Да, полные антитезы, они противостоят друг другу, они борются друг с другом. А тут внезапно они договорились.

Сергей: Да, сильное такое вступление — ошарашивающее. То есть добро и зло сошлись. Вступили в дипломатические договоры.

Олег: Ну, даже не вступили — провели.

Сергей: Провели.

Олег: И подписали пакт.

Сергей: И подписали пакт. Чтоб будущему быть. То есть судьба распределена. Что-то конечное получается. На отрезке человеческой жизни мы видим фатум, то есть он утверждает, что есть рок.

Олег: Это с одной стороны. С другой стороны может быть даже ещë глубже, что сама вот эта наблюдаемая человеком борьба добра и зла, она, собственно, происходит как раз из этого договора и без этой борьбы никакого будущего не получается. Не было бы, и поэтому оно бывает ежедневно не для всех.

Сергей: Интересная мысль.

Олег: Потому что те, кто вышел за пределы добра и зла, соответственно для них это будущее заканчивается, а наступает вечное настоящее.

Сергей: Вот, мы завершаем наш полуторачасовой разговор.

Олег, имеет в виду время: Да?

Сергей: Чуть меньше. Мы обязательно переложим его в более литературный вид…

Олег: Ну, то есть мы видим, что это интересный, неожиданный, достаточно глубокий автор, любящий иронизировать с одной стороны, с другой стороны — ошеломлять читателя совмещением несовместимого.

Сергей: Заметим — без хвастовства и без какой-то рисовки. У него вещи, доступные для понимания, это очень подкупает в этом авторе. На этом мы заканчиваем, благодарим за внимание.


Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About