Финансовый сектор является объектом многочисленных домыслов, конспирологических теорий (преимущественно, левого толка), которые представляют финансистов в качестве «мировой закулисы», тайно управляющей событиями в мировой политике.

Можно предположить, что подобное восприятие связано с тем, что во-первых, принципы работы финансового сектора достаточно сложны для понимания и это создает впечатление, что там «делаются деньги из воздуха», во-вторых, финансовый сектор часто генерирует высокие прибыли, что создает ощущение несправедливости распределения ресурсов в обществе.

Также следует отметить такой момент. Из–за феномена информационной асимметрии, многие игроки финансового сектора вынуждены прибегать с стратегии «дорогостоящих сигналов», чтобы убедить клиентов в своей надежности (чтобы те доверили им деньги). Подчеркнуто дорогие офисы крупнейших финансовых компаний являются дополнительным раздражителем общественного сознания.

Можно предположить, что в силу перечисленных причин достаточно популярными публицистическими сюжетами являются рассуждения об «империи доллара», власти финансистов и т.п. Среди особо устойчивых политических мифов на эту тему можно отдельно выделить идею о том, что российский Центробанк на самом деле управляется ФРС США. Эту теорию поддерживают не только некоторые журналисты, но и видные государственные деятели и экономисты.

Позиция ученых-теоретиков

Впрочем, авторитетные ученые также могут заниматься достаточно скептическую позицию по отношению к западным финансовым институтам. Среди тех, кого следует отдельно отметить — экономист и политолог левого толка Теотониу Дус Сантус. Он утверждал, что после распада колониальной системы развивающиеся страны оказались в другой зависимости от развитых стран — технологической и финансовой. Бывшие колонии запустили процесс экономической модернизации, который приобретает характер экспортно-ориентированной индустриализации (т.к. внутреннего рынка нет). И если многие экономисты считали, что экспортно-ориентированная индустриализация позволит развивающимся странам попасть в число развитых стран, то Дус Сантус обращал внимание на тот факт, что для индустриализации развивающимся странам необходимы станки, машины, оборудование и все это они могут купить только у развитых стран. Более того, развитые страны принимают к оплате только стабильную валюту — то есть, к примеру, доллары США. Получить доллары США развивающиеся страны могут только заняв их у западных финансовых институтов или экспортируя сырье. Но развитые капиталистические экономики покупают сырье из развитых стран по бросовым ценам, а оборудование поставляют по завышенным. Таким образом постепенно развивающиеся страны оказываются в долгах и финансовой зависимости от развитых стран.

Справедливости ради, надо сказать, что опыт НИС — новых индустриальных стран — Сингапура, Южной Кореи и Тайваня — опроверг выкладки Дус Сантуса.

Второй исследователь, чья позиция по этому вопросу заслуживает обсуждение, находится на другом полюсе политического спектра. Ганс-Герман Хоппе считается ярким сторонником Австрийской Экономической Школы, либертарианства и анархо-капитализма. Но при этом он говорит о финансовой зависимости других стран от доллара.

Хоппе развивал термин «денежный империализм». Следует отметить, что в целом Австрийской Школе характерна неприязнь к т.н. «фиатным деньгам» (то есть деньгам, не имеющей самостоятельной стоимости), а Хоппе доводит эту неприязнь до экстремума. С его точки зрения, ФРС США занимается «фальшивомонетничеством», печатая доллары и навязывая их в качестве средства платежа другим странам.

При этом Хоппе достаточно упрощенно трактует некоторые экономические взаимосвязи — например, из его рассуждений складывается ощущение, что он не понимает, что обесценивание национальной валюты может быть выгодно компаниям-экспортерам.

Плюсы и минусы долларизации мировой экономики

В политических и экономических кругах США давно обсуждается вопрос о том, как перевести большинство стран на долларовые расчеты. То есть, проще говоря, убедить их использовать доллары вместо национальной валюты.

Очевидно, что долларизация экономик несет определенные риски для национальных правительств.

Сторонники долларизации национальных экономики отмечают, что таким образом государства отдадут на аутсорсинг денежно-кредитную политику и смогут полагаться на стабильность доллара, которую гарантирует США. Однако, если посмотреть на это под другим углом, то страна лишается значительной части своего экономического суверенитета. Например, она не может поддержать экспортные предприятия, обесценивая национальную валюту — а именно таким образом вырвались вперед «азиатские тигры».

Также долларизация национальной экономики лишает центробанки возможности выступать в роли кредитора последней инстанции (lender of last resort), выпуская деньги, чтобы спасти терпящие крах банки или крупные предприятия. Однако у сторонников долларизации есть достаточно весомый аргумент — обычно такие меры (bailout) проводятся в интересах крупных бизнесменов, имеющих политический вес, но вредны для национальных экономик. С другой стороны, они не учитывают тот факт, что спасая крупные банки, правительство также сохраняет рабочие места и т.п. Эти экономические явления невозможно рассматривать в отрыве от политики и социальной жизни — то, чем грешат многие экономисты.

Также не стоит забывать о таком аспекте, как сеньораж. Переходя на доллары, национальные правительства теряют этот доход. Конечно, следует отметить, что сеньораж достаточно устаревшее понятие, которое связано с чеканкой монет, поэтому в современных условиях корректнее говорить о доходах правительства от инфляции, некоторые даже используют термин «инфляционный налог». Инфляционный налог образуется в результате роста цен вследствие работы печатного станка, часть этих денег перераспределяется в пользу государства.

Следует отметить, что в США в 2000-х даже рассматривался законопроект, который позволил бы компенсировать государствам потери от сеньоража в случае перевода национальной экономики на доллары. И, хотя этот законопроект не был принят, он хорошо отражает настроения определенной части американской политической элиты. Здесь уместно использовать аргумент Ф. Хайека о том, что участники финансовых операций сами без участия государства могут решить, какая валюта является наиболее стабильной.

Действительно, можно признать, что чисто экономически переход на долларовую экономику может быть выгоден определенным государствам — в первую очередь тем, кто не может самостоятельно справиться с монетарной политикой (например, Зимбабве). Однако это означает лишение экономической субъектности и постоянную зависимость от ФРС США в монетарных вопросах. Следует добавить, что ФРС США действует достаточно автономно от американского правительства (момент, который многие не понимают), поэтому переход на долларовые расчеты не означает прямой зависимости от Белого Дома.

Однако, есть еще один момент, который не «улавливается» экономическим инструментарием — это вопрос национальной идентичности и символической политики государства. Банкноты, помимо всего прочего, можно рассматривать как впечатанную в бумагу квинтэссенцию национальной идентичности, как признак доверия граждан своему правительству. Поэтому, конечно же, для государств, претендующих на великодержавный статус, долларизация экономики не является опцией чисто по политико-психологическим причинам.

Невозможно представить себе ситуацию, чтобы Российская Федерация или КНР перешли на долларовые расчеты внутри страны. Более того, в этих странах часто обсуждают вопросы создания региональной альтернативы доллару. Например, Владимир Путин и Си Цзиньпин часто обсуждают идею использования юаня в расчетах между странами БРИКС.

Следует осветить еще один момент: непосредственно для США долларизация мировой экономики несет также и определенные риски. Дело в том, что многие страны накопили значительные валютные резервы в виде долларов и в теории в случае сильного конфликта могут выбросить их на рынок, тем самым обесценив американскую валюту. Сценарий представляется маловероятным, так как дестабилизация американской экономики не выгодна никому, но тем не менее он существует. Поэтому корректнее говорить не о зависимости других экономик от американской, а об асимметричной взаимозависимости.