8 июня 2022-го

Особенность современного подхода к преподаванию философии в учреждениях среднего и высшего профессионального образования состоит в том, чтобы привить отторжение к философии у молодых людей. В самом деле, как так выходит, что философия у нас есть в каждом вузе (и есть даже целая отдельная специальность (и множество ее ответвлений), которая, к слову, стояла на одном уровне с юриспруденцией и медициной), но при этом престиж её в России и странах СНГ как дисциплины стремительно падает? Часто приходилось мне слышать такую точку зрения, что философия — это не наука, что философы — это бездельники, которые непонятно зачем нужны стране. Как отвечать на эти вопросы? Действительно ли философия бесполезна? И откуда у нее такая нелестная репутация? И можно ли вообще научиться философии, пройдя через университетское образование?

На эти вопросы попробую порассуждать последовательно.

Бесполезна ли философия? Ответ: нет, она полезна. В чем польза философии? Философия — это наука о мышлении, о мировоззрении. Любое общество состоит из людей, каждый человек придерживается определенного мировоззрения, формируемого в идеологию. Философия — это наука, которая пытается создать некоторый идеал «общественного мировоззрения». Каждый по отдельности человек действительно придерживается какой-либо идеологии, но идеология не может находиться в отрыве от общественного, социального. Когда философия замыкается на себе, не вбирая в себя исследования из прочих гуманитарных дисциплин, когда она в принципе перестает быть гуманитарной и ориентироваться на общечеловеческие интересы, она превращается из «любомудрия» в схоластику. И это то, к чему в общем-то пришла философия в России: нынче в России нет философии, одна только схоластика, а те немногие течения, которые претендуют называться философской русской мыслью XXI века (подобно «дугинизму»), совершенно оторваны от человеческого и гуманитарного. Та же философия «дугинизма» — это сугубо политический проект, обернутый в оболочку метафизики и ищущий оправдания в ней же. Такие течения не могут называться философскими, они спроецированы на философию, и в ней нет основополагающего звена — человека. К чему прикладывать эти модели, если единственная роль, которая отводится человеку в этой философии — это слепо носить в себе идеи империализма, национализма и оккультизма, не пытаясь даже понять, в чем их истинный смысл?

Философия в понимании большинства людей бесполезна просто постольку, поскольку она отсутствует в принципе как живая мысль. Большевистская реформа сделала свое дело: она запретила философам делать то, что они должны были делать — мыслить — поскольку единственная верная философия, которую можно было исповедовать на протяжении семидесяти лет — это диалектический материализм. Партия запретила в принципе оспаривать такой, по сути, убийственный шаг для этой науки, оспаривать ленинский фордизм и стремление превратить общество в идеологически гомогенное. Единственный «неформальный» философ — Алексей Федорович Лосев — несмотря на свою явно «недиаматскую» позицию, оставался в почете у советских идеологов, поскольку этот человек делал важную для них работу: мало того, что принял за основу партийный дискурс, так еще и превратил философию в конспектирование уже существующих идей, пытаясь свести её к исторической подоплеке. Иначе говоря, способствовал тому, чтобы философия оставалась схоластикой. Большевизм уничтожил философию. И оставил нестираемый отпечаток на восприятии философии в России.

Отсюда нелестная репутация. Действительно, зачем учиться мыслить, если за это не платят деньги? Зачем вообще интересоваться философией, если она совершенно непонятна, оторвана от общества, и за знание кантовских антиномий вообще не полагаются преференции? Ответ очень прост и лежит на поверхности: незачем. Люди в основном рассуждают практично и, разумеется, как они могут углядеть практичное там, где оно отсутствует? Как можно не относиться к философии с пренебрежением, если ты не знаешь, что это такое и для чего оно существует? И, в конце концов, неужели государству нужны умные люди, которые будут говорить умные вещи обществу и заставлять его рефлексировать над проблемами, несущими общечеловеческий характер? Все это риторические вопросы. Иначе говоря, философия обладает репутацией науки, которая требует колоссальных познаний о «сущности бытия» ради самих колоссальных познаний «о сущности бытия». И кому удовольствие заниматься подобными вещами, самих на себе замкнутых?

На самом деле, будь философы везде, во всех учреждениях, подобно тем специалистам, без которых наша жизнь была бы совершенно иной (такие, как бухгалтера), вопрос о практической значимости не стоял бы. Философия стала бы частью повседневной жизни и могла бы быть не менее или даже более значимой наукой, чем ее сестра — математика. Однако математика не затрагивает вопросы социального устройства общества и максимально аполитична, из–за чего её поставили в почет, а философию унизили. Когда это поменяется? Значит ли это, что надо теперь срочно набирать студентов на философские факультеты?

Философии эта мера в целом мало поможет, поскольку университетская философия — это сплошная схоластика, и эта дисциплина зациклена не на философии как таковой, а на ее истории. Студенты по окончанию философского факультета не становятся философами, они становятся теми, кто хорошо разбирается в ее истории и хорошо может препарировать чужие идеи. И хотя философский факультет — это хорошее подспорье для философа, философом надо стать. Но чтоб им стать, нужно, как ни странно, откреститься от всех формальностей, свойственных университетскому обучению. Философия не может существовать в тандеме с бюрократией, а потому невозможно в рамках существующей системы получить на выходе из университета готового философа. Необходимы иные, кардинальные изменения в этой области, которые я тезисно излагаю ниже.

1) В школах: история философии как аналитический базис. Эта реформа могла бы выполнить ту функцию, которую выполняют нынче философские кафедры — вложить в подрастающее поколение некоторую преемственность философской мысли, основу для формирования более устойчивого мировоззрения. В рамках современных бюрократизированных институтов это невозможная задача, поскольку философия не подчиняется никакой строгой системе оценивания и не может существовать в подобного рода условиях (как и в целом система образования, но это тема для отдельного разговора). Философия может существовать только в формате обсуждения, а потому программа философии в школах, во-первых, факультативна, а, во-вторых, проходит в формате ридинг-групп, где инициативу берут на себя преимущественно обучающиеся, под менторством кураторов — выпускников философских вузов (собственно, в истории философии они разбираются лучше всего).

2) В непрофильных (нефилософских) вузах: философия с ориентацией на профильную подготовку специалистов (ответ на вопрос: какую роль играет моя профессия в обществе и как она связана с общечеловеческими ценностями?). Обсуждение философии в границах релевантных для конкретных специалистов тем. Формирование этического конструкта. Попытка применения междисциплинарного подхода (ответ на вопрос: как, к примеру, экология связана с машиностроением?).

3) В профильных (философских) вузах: кластер гуманитарных дисциплин — социология, политология, экономика, юриспруденция, психология, антропология, лингвистика — формирование междисциплинарного подхода и пропуск его через призму философского рассмотрения. Творческие экзамены и коллективное оценивание результатов, открытое обсуждение и дискуссии. Инициатива, как и в случае школьного факультативного обучения, преимущественно исходит от студентов. По принципу работы напоминает программу Liberal Arts с большим уклоном в гуманитарную сферу.

В современных условиях мои скудные предложения на вряд ли смогут найти массовое применение в обществе, поскольку они глубоко анархичны, но было бы весьма любопытно выстроить параллельные государству академические системы подобного толка. И хотя такие системы были бы, вероятно, элитарны из–за редкости, они могли бы поспособствовать развитию философии и ее переосмыслению в постсоветском пространстве.