Вот уже прошло чуть более двух лет с момента начала полномасштабного вторжения России в Украину, и с тех пор многое что изменилось. Менялись и мои оценки российского оппозиционного движения. Хотя я не шибко возлагала какие-либо надежды на оппозиционное политическое движение в России, тем более что вскоре после начала мобилизации многие из тех, кто мог бы послужить активной частью сопротивления, попросту уехали из страны, и сейчас их позиция, дай Бог, откликается эхом в пространственных дискуссиях в социальных сетях, забывая дойти до собственно адресата, то есть до россиян, я всё же оптимистично оценивала очень многие немногочисленные тенденции, зная, на какой риск идут те, кто бросил вызов диктатуре.

Почему я считаю важным проговаривать эти вопросы спустя такой большой промежуток времени?

Дело в том, что ко многим выводам, которые я излагаю здесь, я пришла достаточно давно, и я совершенно не совру, если скажу, что это случилось ещё до войны. Не сказала бы, что задолго, однако война лишь подтвердила мои догадки. Об этом нельзя было говорить ни в 2018 году, ни тем более в 2022 году, когда началось вторжение, потому что я руководствовалась принципом, что российская оппозиция, преимущественно полулегальная, полумедийная, либеральная ли или же марксистская, попросту ещё не очнулась, и пытаться в суматохе подкидывать дрова в костёр провокационных рассуждений — это заведомо навредить поставленным целям. Свои соображения я излагала и ранее, но эти заметки так и остались «дневниковыми записями» и, возможно, не будут опубликованы, да и не требуют этого. Сегодня я не вижу смысла умалчивать о том, что требует обсуждения. Потому что период, когда это было уместно, давно прошёл.

I.

В преддверии очередных выборов Путина аморфная масса псевдоопозиционеров зашевелилась, взывая к необходимости прийти на участки в одно и то же время и испортить бюллетень, или же проголосовать за кого-то против Путина, как предложила неудавшаяся кандидатка в президенты Дунцова, или же проголосовать за какого-нибудь конкретного кандидата. К примеру, за Даванкова (потому что молодой и красивый) или же за Харитонова (потому что коммунист и заботится о рабочих). Но во всех этих призывах одна и та же история: приходите в 12 часов к своим избирательным участкам и обязательно (!) отметьтесь на Госуслугах, чтоб проголосовать не по месту прописки или регистрации, а выбрать для себя удобный участок, ведь не приведи Господь, чтоб вы просто пришли на участки и не приняли решения не брать бюллетень в рамках этого действенного саботажа!

Я не сторонник всякого рода конспирологии и не хочу высказывать точку зрения, будто медийные персоны — это какие-то агенты ФСБ, которые зазывают людей пройти совершенно бессмысленный в текущих реалиях ритуал. Вполне возможно, что эти политические силы, внешне друг от друга независимые, действуют вполне из благих побуждений, совершенно не понимая, что нехитрыми и манипулятивными уловками их посадили на крючок.

Выскажу позицию, которую по какой-то причине считают маргинальной: в российских псевдовыборах ни один сторонник подлинного сопротивления не будет принимать никакого действенного участия. Любому человеку, который не обременён беспочвенным оптимизмом, ясно, из каких соображений она вытекает. Агенты влияния российских спецслужб (не всегда понимающие, что они таковыми являются — в конце концов, удачно завербованный субъект в принципе не должен знать, что выполняет «задание», особенно удачно, если поручение дано в завуалированной форме, и за него не нужно уплачивать) пытаются дать опровержение заведомо очевидным выводам, но я полагаю, что возникает необходимость прояснить эти очевидные вещи, чтобы двигаться дальше. Как и прежде, я не верю, что моё изложение будет принято к сведению хоть каким-то числом тех, кому оно адресовано, сейчас, однако пока эта тактика существует, надо против неё бороться.

Весьма очевидно, что если вы делаете какое-либо действие из раза в раз, и оно не приводит к нужному результату или приводит к тому, что ему противоположно, то следует задуматься о правильности своих действий. Как правило, для того чтобы закрепить тот или иной опыт, в том числе ошибочный, человеку достаточно одного раза. Реже требуется две или три попытки, чтобы выявить систематику, если она неочевидна. Если же затрагивать «умное голосование» или «умный саботаж», или ещё какую-то новую умудрённую тактику голосования, то за годы практики этого электорального поведения несложно понять неэффективность этого «мирного» протеста и попытки «сменить власть» в современной России. Причём не столь важно, какую власть вы собрались «менять», президентскую или региональную, поскольку президент в России не меняется, он назначается, а если в муниципальных или региональных выборах волей случая побеждает независимый кандидат, то его вскоре пытаются отстранить от дел.

Тем не менее, сегодня либералы и даже марксисты по-прежнему говорят о необходимости придерживаться избранной стратегии. И это после «обнуления» Конституции, процесса, который проходил с немыслимыми нарушениями. И это спустя два года после полномасштабного вторжения. И это после объявления мобилизации. Это после того, как российская власть убила фигуру российского оппозиционного движения — Алексея Навального — и многих других вопиющих случаев попирания гражданских свобод.

Часто можно услышать: «Да, мы осведомлены о том, что это бесполезно. Мы знаем, что на этих выборах победит Путин. Но мы хотим выразить своё единство, а ещё мы хотим показать, что мы выступаем за альтернативы».

Прежде я отвечу на это возражение, я хочу отметить, как вообще происходил процесс организации этих «выборов», и к чему мы в итоге пришли к дате окончательного голосования.

Я не следила за выборами слишком уж тесно, поскольку являюсь сознательным абсентеистом в текущих обстоятельствах, и мне казалось, что широкой общественности также будет мало интересна данная процедура в свете происходящих событий. Но всё же на априорную сознательность уповать не приходится. Наиболее резонансным случаем стало выдвижение на выборы кандидата с антивоенной позицией, Екатерины Дунцовой, быстро набравшей популярность среди антивоенно настроенных граждан. Справедливости ради, если бы её всё же допустили до выборов, тактика «голосование как антивоенный протест» имела бы определённый смысл, поскольку на этих выборах появилось бы репрезентативное лицо, если даже заведомо опустить всю критику представительной демократии, которую я, как сторонник анархических убеждений, должна хоть в какой-то мере была упомянуть.

Однако этого не случилось. Екатерина, будучи в меру умеренным кандидатом, оказалась слишком радикальна в своей умеренности для фашистских властей.

Вскоре кандидатку сняли по некоторым совершенно надуманным причинам, и на место умеренно оппозиционной представительницы на сцену вышел, как бы я сказала, умеренный путинист Надеждин. Либеральная общественность, которая голосовала прежде за антивоенную повестку, пошла строем отдавать подписи за него. Как и «предшественник», Надеждин также выступил за мир, но в отличие от Дунцовой, его убеждения в целом не уходили далеко от политической конъюнктуры. Иначе говоря, крайне удобный карманный функционер, который после феерического провала на этапе сдачи подписей пошёл дальше подрабатывать мальчиком для битья на пропагандистских телепередачах.

Показательно то, что сказали фашисты в ответ на повальное стремление россиян выразить свою гражданскую позицию [1]. Впрочем, то, что либеральные господа окрестили простым запугиванием, вполне может считаться предупреждением: нет никаких оснований полагать обратное.

Строго говоря, на этом можно было бы и закончить. На выборах не осталось претендентов на выражение антивоенной и подлинно «антипутинской» повестки, и все остальные кандидаты попросту являются подставными фигурами. Если даже взять во внимание, что либеральная общественность и медиа-ресурсы с целью прохождения формальных процедур и некоего «бюрократически-формального» (я не хочу говорить «законного» здесь, потому что российская власть нелегитимна, и я не признаю её «законность») способа предупредить о своих намерениях пошла на этот шаг, это всё равно должно было её в конечном счёте привести к идее бойкотировать выборы. Если от ваших политических сил нет представителя, и вам не дали себя представить, наиболее последовательно будет призвать к бойкоту. Электоральные процедуры — это не лотерея, и поэтому призыв голосовать «за кого-нибудь» или «как-нибудь» — это то, что не приведёт к появлению осознанных граждан, которые могут делать выбор сами из возможных альтернатив, а то, что взрастит послушную электоральную массу, которая сегодня идёт за Путиным, а завтра — за иной персоналией, если российским олигархическим кругам это будет выгодно, и они выберут «перезапуск» отношений с западными державами, просто убрав Путина и отстранив от должностей некоторых наиболее рьяных функционеров государственного аппарата.

Однако призыва к бойкоту не последовало. Всячески следуя указке кремлёвских политтехнологов, яркие фигуры «антивоенного представительства» стали отыгрывать роли харизматичных лидеров — и все, как один, призывать идти на избирательные участки, чтоб показать слабость путинского режима и продемонстрировать своё несогласие с выбранным курсом государства.

Кто-то скажет, что, дескать, бойкот непродуктивен. В конце концов, если вы придёте на выборы и испортите бюллетень, то формально вы являетесь проголосовавшим, и вас нельзя записать в «мёртвые души», сфальсифицировав результат, либо вы можете «продуктивно» проголосовать за кого-то, кроме Путина. Вероятность того, что Путин проиграет, крайне мала, но она не равна нулю.

Такого рода убеждения — это форма губительного самоуспокоения. Следует начать с вопроса о фальсификации. Во-первых, ваше присутствие никак не мешает сфальсифицировать результат: подсчёт голосов — это непрозрачная процедура, и сегодня, с учетом электронного голосования можно нарисовать какое угодно число подписей и найти множество «мёртвых душ», которые даже не будут знать, что проголосовали по интернету. 100% явки не существует в природе, и даже если каким-то чудесным образом она окажется высокой, чудеса математического подсчёта скрыты от чужих глаз: если бы в какой-то иной демократической стране после выборов граждане увидели прекрасное число в 146% проголосовавших, они бы мгновенно возмутились и наверняка не обошлись бы полумерами, когда потребовали бы от властей ответа. Сегодня аналог знаменитого математического фокуса встречается в высказываниях прочих государственных деятелей: псковский единоросс предсказал победу Путина и явку избирателей, составившую 120% [2]. Конечно, мы не ждём таких топорных фальсификаций, где явка составляет свыше 100%, однако практика показывает, что власти не склонны показывать честный результат, они склонны показывать выгодный им результат, не боясь огласки, осуждения или даже отстранения от должностей.

Второй вопрос — о вероятности. Когда сторонники «протестного голосования» высказываются о том, что их способ позволит относительно безболезненно высказать недовольство, и если недовольство будет достаточно сильным, даже выиграть (!), они делают грубейшие допущения. Люди, чьё политическое образование заканчивается лекциями модных политологов о конце путинского режима, слабо себе представляют феномен электоральной автократии.

Выборы в России служат ширмой для прикрытия диктатуры. Когда международное сообщество видит, что люди идут голосовать, и что они выбирают одного и того же человека, они не могут ничего формально возразить, напротив, складывается впечатление, что избирательные процессы вовлекают различные гражданские слои, и они отражают реальные политические убеждения граждан, какими бы «неудобными» ни были их результаты. Даже факт фальсификации здесь не играет такой роли, потому что эта информация не достигает международного информационного поля. Для электоральной автократии нужен процесс, а не результат: ей все равно, за кого проголосует «массовка», хоть за Путина, хоть за Буратино, только лишь картинка — это то, что нельзя заведомо сфальсифицировать. Никакая власть, ни демократическая, ни тоталитарная, не сможет поставить картонных людей вместо настоящих, и, если на выборы никто не придёт, нечего будет показывать стороннему наблюдателю. Как показывает практика, доверие к Путину широко поддерживается за рубежом агентами влияния российских спецслужб, что позволяет им осуществлять шпионаж, подстрекать общественность демократических стран к нужным действиям (например, подстрекать польских фермеров блокировать грузы, идущие из Украины и не пускать грузы, которые идут в неё), подогревать сепаратистские настроения — этот список можно при желании продолжить.

Я не считаю, впрочем, как либералы, что россияне не поддерживают Путина. Многие попросту политически пассивны, даже с учётом поддержки. Но один из тезисов, который сегодня из раза в раз проговаривается либералами: нынешняя война России с Украиной — это «война одного Путина», и россияне войну не поддерживают. Но раз уж они не поддерживают всё это, зачем приходить на избирательные участки? Вы не пришли и не легитимизировали данную процедуру. В конце концов, если вы не придерживаетесь политической программы какой-либо партии, вы скорее всего игнорируете и её собрания, поскольку для вас она нелегитимна и нерепрезентативна, а раз так, то стоящие во власти люди являются узурпаторами, с которыми нужно бороться, не прибегая к методам, которые они сами активно предлагают.

Иными словами, у либеральной общественности нет института репутации. Из раза в раз обманывая избирателей, они по-прежнему оказывают влияние на сограждан, заставляя их биться рыбой об лёд в попытке поменять систему в рамках её же механизмов. Если вы желаете подлинного сопротивления, пора бы заглянуть в ретроспективу и оценить, куда вас затягивает это псевдооппозиционное болото.

II.

Второй аспект рассуждения в свете института репутации — это вопрос об анонимности. Прямым следствием беспамятства антивоенно настроенных россиян служит некритичное доверие ко всему, что предлагают слащавые адепты «мирного протеста». В условиях сложившейся диктатуры и очень слабой консолидированности людей в политически активные сообщества (что сегодня, впрочем, делать достаточно опасно, если попытаться серьёзно пойти на подобный шаг в легальном поле деятельности или невнимательно подойти к вопросу безопасности, совершая нечто подобное в подполье) предложение участвовать в публичных акциях крайне подставляет участников таких акций.

Среди тех, кто не поддерживает войну, есть пассионарные личности, которые составляют костяк подпольного и подчас партизанского сопротивления, так и просто ответственные граждане, особенно доверяющие каким-то законным и легитимным процедурам и не обладающие дальновидностью. Пользуясь до поры до времени наивностью таких людей, адепты «мирного протеста» бросают их в жернова репрессивной машины, причём это не приводит ни к какому практически значимому результату. Вместо качества выбирается количество. Если проводить параллели с текущей войной, можно сопоставить такую тактику с «мясными штурмами»: вместо того чтобы командовать «войсками» по-умному, призывая их как можно более тактично подходить к сопротивлению и работать, руководствуясь холодным расчётом, такие «командиры» бросают людей в расход — и никогда о них больше не вспоминают, оставляя поддержку пострадавших от государственного террора на совести немногочисленных вольных, взирающих на происходящее «перемалывание» соратников с чувством осознания фатализма и предопределённости происходящего.

Либеральные организации без преувеличения напоминают финансовую пирамиду: люди вкладывают в них средства и силы, а получают в итоге укрепление диктатуры, массовый побег деятелей культуры, искусства и науки из страны, возможно, навсегда, репрессии и посадки тех, кто осмеливается бороться внутри России — и прочие сопутствующие «подарки», не очень соответствующие представлению о Прекрасной России Будущего.

Легко доказать, что вклад, к примеру, в деятельность разного рода Фонды Борьбы с Коррупцией (как пример, он наиболее нагляден) сродни вкладу в финансовую пирамиду. Деятельность таких организаций, пусть и подотчётна (хотя порой эта отчётность держится на честном слове тех, кто их курирует), результаты этой деятельности не видны. Адепты зазывают новых последователей в секту, призывая донатить на деятельность этих организаций взамен на обещание того, что когда-то удастся победить Путина и сделать Россию свободной. Примерно так же, как небезызвестный Мавроди обещал наивным россиянам богатство и процветание без каких-либо телодвижений с их стороны. Нетрудно догадаться, что вместо реального процветания обманутые халявщики получили зияющее ничего. Вместо реального результата и реального саботажа вам дают, выражаясь по-бодрийяровски, симулякры борьбы: вам предлагают смотреть журналистские расследования без конструктивных предложений и участвовать в бездейственных легальных инициативах.

III.

«И что теперь, идти взрывать военкоматы и подставляться?», — последует закономерный вопрос. На самом деле, по мере того как государство совершенствует и оттачивает навыки борьбы с несогласными, так и партизаны не должны останавливаться только на одной форме деятельности. Пришло время поговорить о том, как я вижу конструктивный протест в текущих условиях.

Не секрет, что каждый человек сам должен оценивать, в какой мере он способен оказывать сопротивление. Следует подумать и о том, что будет, если вас поймают. Сможете ли вы выдержать тюремное заключение? Не болеете ли вы хроническими заболеваниями? Нет ли у вас на попечении иждивенцев и тех, за кем нужно ухаживать? Каков ваш порог стрессоустойчивости? На эти вопросы нужно обстоятельно ответить самому себе перед тем, как готовиться к той или иной акции прямого действия, особенно если акция сопряжена с рисками.

Сопротивление может принимать как вполне безобидные формы, не вызывающие подозрения, так и переходить в плоскость партизанской герильи. Вы не должны быть предсказуемы, и вам следует всегда проводить своеобразный SWOT-анализ: сильные стороны, слабые стороны, возможности и угрозы — и особенно уделить внимание возможностям и угрозам. В современном урбанизированном обществе нужно особенно осмотрительно готовить акции, связанные с физическим повреждением или уничтожением имущества, направленного на поддержку войны: их лучше вообще сейчас не производить, если вы хотя бы немного убеждены в собственной поимке.

Если вы не в России, вы способны на финансовую поддержку организаций, которые занимаются саботажем в России и на оккупированных территориях. Можете поддерживать Вооружённые силы Украины. Не тратьте средства на деятельность тех инициатив, которые не предлагают ничего конкретного.

Если вы в России или на оккупированных территориях, вам необязательно жечь военкоматы, чтобы стать участником сопротивления. Это не самый эффективный способ борьбы на второй год вторжения. Если вы хотите наиболее действенно помочь ей проиграть в войне, придерживаетесь тактики пассивной забастовки. В годы второй мировой войны на территориях, оккупированных Вермахтом, была распространена практика медленной работы: чем чаще вы уходите на перекур во время смены, чем больше винтов вы недозакручиваете, чем больше вы выносите с предприятия ценностей в обход охраны и чем в большей степени вы предпочитаете видимость работы её фактическому выполнению, тем медленнее работают шестерёнки военной машины. Хорошо, если вы практикуете итальянскую забастовку, но она, в отличие от замедленной работы, может быть легко заметна, если практикуется сколько-нибудь долго.

Если вы специалист в сфере IT, способствуйте нарушению работы интернет-сервисов, ищите уязвимости в информационных системах, получая и передавая данные госструктур иностранной разведке, выводите из строя камеры наружного видеонаблюдения — спектр информационной борьбы безграничен.

Если вы авантюрист, создавший подпольную группу, вы можете устроить своеобразную DDOS-атаку на ведомства и министерства, заваливая их различными пустяковыми обращениями и нагружая работой госслужащих.

Если вы живёте в провинциальном городе, распространяйте листовки и газеты с альтернативными посланиями.

Список возможностей можно продолжить, в зависимости от вашего направления деятельности и ваших умений.

IV.

Последний аспект, который я желаю отразить, это вопрос программных положений. Антивоенное сопротивление может быть активным и реактивным. Когда вы сопротивляетесь, руководствуясь подходом с негативным окрасом («я не хочу, чтобы…»), вы сопротивляетесь реактивно. Такое сопротивление даёт конкретный результат, но не даёт направления дальнейшей деятельности. Я довольно часто упоминаю, что прежде, чем бороться против чего-то, нужно сначала поставить себе цель бороться за что-то. Если вы вовремя не поставили позитивной цели («я борюсь за то, чтобы»), вы застрянете в непродуктивном реактивном бунте. Продуктивным и активным бунт станет тогда, когда обретёт опору в конкретных желаниях: недостаточно просто желать молочных рек и абстрактной свободы, очень важно осознавать, в чём выражается ваше стремление. Такого рода размышления требуют особой революционности духа, поскольку уходят вовне обстоятельств обыденности и требуют творческого созидания. Превратившись из недовольного патриота в революционного пассионария, преодолев реактивные силы негативной свободы, вы откроете в себе способность к мечтанию и новым формам социальной жизни.

Вы необязательно должны стать анархистами, к примеру. Путь к анархизму лежит через творческую рефлексию, но вполне допустимо и то, что ваш путь рефлексии не дойдёт столь далеко. В конце концов, во время революций редко существует сугубо одна прогрессивная сила, которая противостоит точно такой же регрессивной. Было бы чистым редукционизмом рассуждать в подобных категориях. Всегда есть движения, лежащие в промежутке этого спектра, и, если вы окажетесь где-то там, но при этом ваши стремления будут продиктованы внутриличностными стремлениями, вы идёте по правильному пути.

Я немало написала слов о том, каким могло бы быть наше будущее, даже если оно не примет анархический вектор. Ясно, что мои соображения несут отпечаток личных политических взглядов и мало от них отходят, но если говорить в общем, то все размышления о будущем исходят не из представлений о том, чего модно и не так уж и маргинально придерживаться, а из личностного представления о гармонии и справедливости, способствующего выходу из текущего тупика в манере конструктивной, а не разрушительной.

Ссылки и примечания

[1] «Соловьев поблагодарил Надеждина за список неблагонадежных врагов народа и недоуничтоженных навальнят»: https://www.youtube.com/watch?v=hfyU55PcFEI

[2] «Президентская кампания в Псковской области: вызовы, угрозы и ожидания (круглый стол)»: https://www.youtube.com/watch?v=6FeMY9UocYo&t