Donate


radio.syg.ma is a community platform for mixes, podcasts, live recordings and releases by independent musicians, sound artists and collectives
Art
Map
Факультет современного искусства высшей школы «Среда обучения»

Екатерина Таракина. Дайте художнику benefit of the doubt: портрет художницы Таус Махачевой

Однажды на одном из артист-токов Таус Махачеву спросили, как у нее получается не бояться чужого мнения. Художница ответила: «Почему [я его] не боюсь? Боюсь. И продолжаю работать». Смелости Таус не занимать: как найти внутреннюю опору и не бояться играть с арт-рынком, попытались выяснить молодые арт-критики из Среды обучения.

Таус Махачева. Фото: Наталья Покровская. Источник: dagestan.online
Таус Махачева. Фото: Наталья Покровская. Источник: dagestan.online

Таус Махачева родилась в Москве, выросла в Дагестане, окончила бакалавриат в Голдсмитсе, магистратуру в Королевском колледже искусств в Лондоне, а во время мирового локдауна больше года находилась в Дубае. География проектов художницы еще шире. В марте в Нидерландах в Fries Museum, открылась ее большая персональная выставка «Потолок можно приподнять». В Германии в Кельне и параллельно в Москве готовятся два других проекта Махачевой. При этом физическое присутствие художницы нигде особо не требуется — за время пандемии международное пространство интернета убедительно доказало свою способность объединять людей и быть пластичным. «В моей студии мы выработали такую систему, что можем относительно легко функционировать дистанционно», — поделилась художница.

«Шаривари», Таус Махачева. Инсталляция, аудио. Баку, 2019. Фото: Пэт Вербрюгген, pushkinmuseum.art
«Шаривари», Таус Махачева. Инсталляция, аудио. Баку, 2019. Фото: Пэт Вербрюгген, pushkinmuseum.art

Тем не менее прошлый 2020 год оказался крайне турбулентным, особенно для сферы искусства. Музеи по всему миру были закрыты, выставки, ярмарки перенесены или отменены вовсе. Да в общем-то и сейчас состояние неопределенности сохраняется: будет ли следующий локдаун или уже минует, покупать билеты на 59-ю Венецианскую биеннале, или снова перенесут? За что держаться художникам в период нестабильности? Слишком много вопросов и сомнений, но Махачева улыбается и выглядит спокойной и уверенной.

Я много лет культивировала свой внутренний столб. Держусь за него, потому что больше держаться не за что. Этот столб пластичный: то гнется, то стоит

Отсюда вытекает следующий вопрос: насколько фундаментальной опорой является искусство для художника и способно ли оно в принципе давать силу и энергию для жизни и творчества? Для Таус Махачевой ответ очевиден.

Я бы не занималась искусством, если бы оно меня не поддерживало. Если бы у меня в зобу дыхание не спирало от фантастических работ моих коллег. Меня поддерживают смыслы, иные миры, которые строю я сама, хотя чаще те, что строят другие люди. Эти смыслы отражают совсем разные оптики на жизнь. Художники, кураторы думают красиво и видят совершенно другие принципы развития нашего мира. Вот такие вещи меня поддерживают и помогают двигаться вперед

Однако не стоит путать: выстраивание миров — это не способ эскапизма для художницы. Она не бежит от действительности, а вносит новые смыслы в матрицу реальности. Махачева также не переступает черту, за которой творческая практика становится чистой формой терапии и проработки собственных переживаний. Напротив, Махачева часто обращается к коллективному и личному опыту, понятному широкой публике. Например, на Йокогамской триеннале (2020) художница представила работу-перформанс «Количественная безопасность задачи». Таус превратила пространство галереи в спортзал со снарядами нестандартных и гипертрофированных форм и размеров. Перформеры методично делали упражнения, а их лица выражали страх и сомнения, с которыми они так же методично пытались бороться.

«Количественная безопасность задачи», Таус Махачева. Фото: Keita Otsuka, Organizing Committee for Yokohama Triennale
«Количественная безопасность задачи», Таус Махачева. Фото: Keita Otsuka, Organizing Committee for Yokohama Triennale

Сопровождали работу аудио — записанные клише из институциональных и частных пространств вроде «Мужчины не плачут», «Выпрями спину», «Ты же понимаешь, что это ужасно». На поверхности эти фразы вызывали ряд воспоминаний и ассоциаций. Так зрители на чувственном уровне понимали работу, ведь подобное происходило и с ними, если их детство прошло в советском или постсоветском пространстве. Следующий этап погружения — остранение, ведь фразы деконтекстуализированы. И так раскрывался смысл за смыслом: работа и о насильственности и авторитарности патриархального общества в целом, и о более осознанном отношении к языку, который мы используем, и о том, как общество влияет на наши отношения с телом.

Для меня искусство — это не разговор о своем интимном. Как только работа становится только личным переживанием, закрывается очень много дверей, а для меня крайне важно эти двери оставлять открытыми. Хорошая работа — это как «Ротонда» Бродского [1], где у тебя куча дверей, отовсюду продувает, можно войти, выйти и еще напроецировать своего

Свобода проявления себя как художника — это история про Таус Махачеву. Она работает в разных техниках: перформанс, видеоарт, объекты, телесно-ориентированные артефакты. Темы, которые она поднимает в своем творчестве, тоже разнообразны: среди них и современный Дагестан, и его история, и проблемы художественных институций, и опыт восприятия искусства. Каждое произведение Махачевой — исследование, вытекающее из большого интереса к искусству и к методам его создания.

Я обожаю забирать чужие методологии, впитывать их в себя, переваривать и выпускать что-то новое. Может быть, сейчас это прозвучит грубо, но я считаю, что вся история искусства принадлежит мне, принадлежит каждому художнику, и ты просто делаешь следующий шаг. При этом понимаешь, что впоследствии ты можешь быть так же впитан кем-то другим. Однажды я и сама превращусь в методологию, которую кто-то сможет использовать, чтобы пойти дальше

Пример такого исследовательского подхода — недавний проект художницы для бельгийского центра Frans Masereel Centrum. Mining Serendipity (2020) — это телесно-ориентированные артефакты — колье с семью подвесками и кейс для хранения. «Я очень люблю играть с рынком и придумывать новые формы», — говорит Таус и создает украшения в неограниченном нумерованном тираже без подписи. Эта работа — настоящий маленький музей, который можно иметь у себя дома. В результате своего ресерча Таус переосмыслила идеи, предложенные в 1970-х годах советскими футурологами, и наделила объекты-кулоны особыми силами, имеющими значение для новых способов существования в мире.

Mining Serendipity, Таус Махачева. Фото: Дарья Глобина, fransmasereelcentrum.be
Mining Serendipity, Таус Махачева. Фото: Дарья Глобина, fransmasereelcentrum.be

Несмотря на уговоры галеристов подобные материальные объекты Махачева создает редко. «У меня нет стремления к накоплению и расширению. Все, что я зарабатываю, я пускаю назад в студию. Желание купить машину, квартиру, сумку не может меня замотивировать» — объясняет художница. Поэтому работы Таус чаще можно встретить в больших институциях вроде лондонской галереи Тейт Модерн, французского Центра Помпиду и Московского музея современного искусства, а не в частных коллекциях.

С тем же интересом, с которым Таус изучает многоуровневые работы других художников, она читает «книги-архитектурные постройки» вроде романа Оушена Вуонга «Лишь краткий миг земной мы все прекрасны». По словам художницы, такие книги дают возможность вычленять и нанизывать смыслы, интерпретировать их и формировать собственное новое видение. Для понимания искусства художника от зрителя не требуется слепое следование его маршрутам (те же книги, выставки, биеннале и пр), лишь вдумчивое и осознанное погружение в его проекты, а также полное доверие автору. Необходимо научиться «давать работе, художнику и их встрече benefit of the doubt [2]. Иногда ведь просто не хватает уверенности, что художник все продумал, прошел через эту точку и ведет вас дальше» — подсказывает Махачева.

Автор: Екатерина Таракина

С Таус Махачевой беседовали Александра Рудык и студенты мастерской художественной критики: Анна Герасимова, Екатерина Таракина и Татьяна Леонтьева.

***

1. Архитектурный проект Александра Бродского установленный в Калужской области в парке «Никола-Ленивец» в 2009 году.

2. В данном контексте: безусловное доверие.

Катерина Таракина

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About