Каждая семья — это уникальная система отношений, связанных со стремлением человека организовать свою жизнь в рамках социальной действительности определенным образом, с тем, чтобы обеспечить возможность продолжения существования последующих поколений. Семья живет в своей специфической и уникальной реальности, обусловленной особым набором мифологем и смыслов, со своими тайнами и переплетениями судеб (Николс, Шварц, 2004; Боуэн, 2008).

В некотором роде такая реальность является фантазматической, поскольку в ней переплетаются, порой путаясь, действительность, домыслы, ложь, фантазии и сновидения участников семейного процесса. И она может обладать большей или меньшей степенью адекватности, порождая из поколения в поколение различного рода дисгармонии и странности, пересекающие нередко порог ужаса, когда возникает впечатление невозможности, невероятности и бесчеловечности того, что случается между людьми, называющими свое совместное существование семьей.

Что же такое семейный фантазм? И почему семья представляет собой ярко выраженный фантазматический феномен?

Именно по тому, что в рамках семейной системы, и нередко за ее пределами, крайне сложно, или даже невозможно, определить, что есть правда (истина), а что является следствием ложных, вымышленных представлений, что есть ее реальность, а что иллюзия.

Вероятнее всего само понятие истинности, правдивости к семейной системе, особенно находящейся в кризисе, не применимо; чем глубже семейный кризис, тем выше степень подчиненности внутрисемейной динамики фантазматическим конструкциям, которые в сущности никому не принадлежат, и мы не может с точностью сказать, кто именно является источником, причиной или «автором» фантазматических моделей, поскольку вся их специфика указывает на принадлежность не людям, как отдельным сущностям, но самой системе, формируемой сопричастностью друг другу членов одной семьи.

В контексте фантазматической динамики семейной системы целесообразно использовать понятие семейная истина, как нечто формирующееся на границе мифологических построений, семейных сценариев и неотрефлексированных (имплицитных) правил. Семейная истина как форма воплощения фантазма представляет собой некое руководство к действию; именно потому, что это «истина» — она не требует обсуждения и понимания, она также не должна подвергается сомнению и не требует доказательств, поскольку это модель, которая, как кажется, должна обеспечить сохранность семейной системы, своего рода основание для выживания семьи.

Наличие такой истины и есть свидетельство стоящей за ней совокупности фантазмов, или одного доминирующего фантазма. Семейная истина есть форма специфического отношения к себе как сопричастному элементу семейной системы, к семье и ее членам, а также к миру, который семью окружает. И все бы ничего, но такая истина, если она имеет место быть и приобретает вес доминирующей установки, крайне осложняет свободное течение мысли и эмоций, а также формирует специфические желания в плане организации отношений как в кругу самой семьи (например, инцестуозные), так и за ее пределами (например, парафилические).

Ниже мы приводит вариации фантазмов, определяющих скрытую динамику семейной системы.

1. Фантазм заботы и опеки — проявляется в априорном знании того, что нужно кому-либо из членов семьи для его нормального существования и функционирования. Наиболее ярко проявляется в отношении детей, в знании «правильных» воспитательных стратегий; реализация данной стратегии может касаться вариантов отыгрывания чувств беспомощности и собственной ненужности, тянущихся из собственного детства, и лишающих ребенка или партнера свободы для самоосуществления собственной экзистенции.

2. Фантазм наказания — проявляется в идее «нормативного» наказания, а также в идее, что за наказанием последуют должные воспитательные результаты и что наказание формирует личность.

3. Фантазм вины — связан с представлениями о том, что кто-либо в семье виновен в причинах тех или иных событий, или ситуаций — ребенок, который обвиняется в том, что он родился, супруг/супруга, обвиняемые в собственных неудачах; вопрос касается не только актуальны отношений, но и трансгенерационных — в какой степени виноваты наши предки в наших ошибках, неудачах или переплетениях судьбы? Наследуем ли мы «грехи своих отцов» и если да, то до какого поколения?

4. Фантазм воспитательной цели — воспитывать ребенка необходимо так, чтобы сформировать определенный тип личности, направленность мировоззрения, жизненную позицию и пр.; либо это касается попыток «перевоспитать» супруга/супругу, исправить ошибки, допущенные в отношении него со стороны его родителей в детстве.

5. Фантазм ответственности — ребенок, супруг, партнер должны нести особую ответственность за те или иные события, процессы или функции (например, старший ребенок за младшего); вероятно все, что касается ответственности требует смещения акцентов: ответственность за кого-то (которую следует понимать как подмену, или ответственность вместо кого-то) либо ответственность перед кем-то (что предполагает актуализацию самосубъектных отношений и рефлексию собственной экзистенциальной позиции в отношении того Другого, перед которым человек чувствует себя ответственным).

6. Фантазм долженствования — реализуется в идее того, что кто-то кому-то что-то должен в связи с чем-то, например, дети должны заботится о родителях потому, что те, в свою очередь, вкладывали свои силы в заботу и воспитание — в этом смысле фантазм долженствования очень тесно связан с фантазмом заботы; забота может быть продиктована бессознательным желанием вернуть себе то, что было вложено в ребенка и ожиданием того, что ребенок обязан будет заботиться о стареющих родителя и с него можно будет «потребовать» такую заботу или спровоцировать его к этому демонстрацией беспомощности.

7. Фантазм контроля — проявляется в стремлении контролировать частную жизнь супруга/супруги или ребенка (взрослеющей дочери или сына), или всю ситуацию в семье; бессознательной причиной реализации данного фантазма является отсутствие доверия и проекция неспособности (отсутствие внутреннего ресурса) к контролю за собственными мыслями, чувствами и поступками.

8. Фантазм измены и верности — для адекватного существования в обществе, для того, чтобы выступать полноценной частью коллектива, супружеской паре следует быть непогрешимой.

9. Фантазм семейной стабильности — что бы не происходило в семье, какой бы дисфункциональной она не была, и не зависимо от степени собственного страдания и страдания других членов семье, систему следует сохранять во что бы то ни стало; полная семья, какой бы она ни была, лучше, чем «урезанная».

10. Фантазм жертвенности — ради ребенка следует сохранять дисфункциональные отношения, поскольку ребенок должен «иметь» папу/маму, он должен расти в структурно полной семье, даже не смотря на то, что в функциональном плане она неполноценна и ущербна; данный фантазм является частным случаем фантазма семейной стабильности.

11. Фантазм уничтожения — связан с бессознательным желанием исключить кого-либо в семейной системе из семейного контекста и линии родства (ребенок, старики, супруг/супруга); вероятнее всего, данный фантазм выстраивается на патологическом сценарии или дегенеративном переплетении судеб, и связан с актуализацией механизмов смерти и умирания в мультигенерационной системе.

12. Фантазм собственного уничтожения — редукция самоутверждения в семейной системе в качестве значимой фигуры со стремлением исключить себя из контекста семейной динамики (психологически или физически) — уход, утрата собственной воли, алкоголизация, сумасшествие, самоубийство.

Б. Цирюльник:

«Люди, утверждающие, что боль имеет социализирующий эффект, сделали из этой теории средство воспитания. …Уверенные, что воспитание мальчиков не отличается по сути своей от дрессировки диких зверей, стали сражаться за возможность дать им «лучшее» воспитание. Девочки подверглись влиянию другого предубеждения: не получив образования они неизбежно должны были стать проституткам; достаточно заставить их стыдится своего пола, и их можно подчинить, заведомо отведя им в супружеской паре и в коллективе второстепенную роль. Социальный порядок долгое время выстраивался посредством страдания и стыда, настолько явный воспитательный эффект имеют эти чувства».

Опубликовано: Старовотов А.В. Семья как экзистенциальная система / Экзстенциальная традиция: философия, психология, психотерапия. — № 1 — 2 (31 — 32). — 2018. — С. 183 — 209.