Create post
Стенограмма

Детская коляска

Виталий Морозов
Ekaterina Trusova

Публикуем новый рассказ Кирилла Александрова.

Перед дверью моих соседей по лестничной клетке всегда стояла детская коляска. Чёрного цвета, небольшая, довольно простой конструкции. Прожив в этом доме уже больше полугода, я перестал удивляться тому, что когда бы я ни оказался в подъезде, она всякий раз была на месте — как будто в квартире напротив никто не жил, а коляску просто забыли. Но вот однажды я вернулся домой поздно ночью и, преодолев последний лестничный пролёт, обнаружил, что коляска стоит перед моей дверью. Стало немного жутко, но я уверенно откатил её на прежнее положение, нарочито медленно открыл дверь и, улыбаясь, вошёл в квартиру. Следующей ночью ситуация повторилась, но уже без улыбок. На третий раз, увидев знакомый четырёхколёсный объект возле своей двери, я понял, что пора действовать.

Я взял коляску и покатил её вниз по ступенькам. По пути я подбирал весь мусор, какой находил на лестнице, на площадках и подоконниках, и складывал в люльку. Туда же отправилось всё, что торчало из почтовых ящиков, а также содержимое картонной коробки с гниющими газетами, которая нашлась на первом этаже. Я (или уже не я) вышел из подъезда — было около четырёх часов утра, понемногу светало. Опрокинул в коляску три первых попавшихся по дороге урны с мусором, сверху набросал в неё земли, травы и веток. Позже, когда на улице стало теплее, положил туда же куртку, а спустя ещё некоторое время — и рюкзак с ноутбуком и всеми документами.

Я почему-то уже знал, куда идти: по проспекту Вернадского в сторону центра мимо парка 50-летия октября, какого-то НИИ, Ашана, цирка и дальше сквозь однообразный пейзаж стареющей на глазах Москвы. В какой-то момент из двора по левую руку от меня вышел мужчина предпенсионного возраста в растянутой футболке и длинных клетчатых шортах. Перед собой он так же, как я, катил детскую коляску. Поравнявшись со мной, он подмигнул, и тогда я обратил внимание — его коляска была заполнена продуктами: арбуз, два пакета молока, несколько банок пива, пачка пельменей, сигареты, шоколад, хлеб, что-то ещё. Вдвоём мы шли совсем недолго. Вскоре возле нас резко остановилась машина, из неё выпорхнул молодой по-спортивному одетый парень с короткой стрижкой и первым делом выгрузил из багажника и привёл в рабочее состояние детскую коляску. После этого он сложил в неё остальное содержимое багажника — канистру с бензином, набор инструментов, домкрат, ещё какие-то железки — и присоединился к нам.

Новые люди с детскими колясками стали примыкать к шествию буквально на каждом шагу — я уже не успевал смотреть, что находится в их люльках. Интеллигентного вида девушка в очках и мини-юбке везла стопку книг, чуть позади от неё шла женщина в домашнем халате с мокрыми волосами, в её коляске характерно бряцала посуда. Среди остальных выделялся мужчина в чёрном пальто и в фетровой шляпе. Приблизившись к нему, я в ужасе отпрянул, но спустя секунду принял увиденное как само собой разумеющееся: он вёз в коляске отрубленную женскую голову, завёрнутую в прозрачную клеёнку. Содержимое некоторых колясок можно было определить по запаху — где-то угадывалась бытовая химия, где-то еда, а где-то даже фекалии.

Позже, когда на улице стало теплее, положил туда же куртку, а спустя ещё некоторое время — и рюкзак с ноутбуком и всеми документами

Наша постепенно растущая колонна уже давно миновала стадион «Лужники» и продолжала своё шествие вдоль Комсомольского проспекта. Некоторые участники импровизированной акции негромко переговаривались между собой, другие то и дело отвлекались на телефоны, большинство шли молча. Весьма кстати в толпу вклинился дредастый студент в полосатом свитере, из коляски которого громко играла музыка группы «Аукцыон» с нового альбома «На солнце». Я не сразу заметил, что среди нас появились пары — обнявшись, они катили перед собой одну на двоих коляску. В одной из таких «парных» колясок лежал плазменный телевизор, в другой — банки с соленьями, в третьей — одежда и обувь. Какой-то бойкий дедушка вёл «сидячую» коляску для взрослых детей, из которой то и дело выкатывался волейбольный мяч, но дедушка каждый раз упрямо догонял его, помещал обратно в коляску и продолжал шествие. Я с холодным спокойствием продолжал толкать вперёд свою теперь уже скорее тележку с мусором, размышляя о возможных политических трактовках наших действий.

Не успев толком ничего придумать, я заметил, что мы уже дошли до станции метро «Парк Культуры» и свернули на мост через Москву-реку. Этот мост, как и Троицкий в Санкт-Петербурге, всегда вызывает у меня особые ощущения и ассоциации, а в этот раз они были многократно усилены контекстом, поэтому ни о чём думать я уже не мог, буквально растворившись в происходящем.

Но вот мы уже пересекли мост и зашли на территорию парка, после чего двинулись налево по диагонали, и я, наконец, понял, где будет конечная точка нашего маршрута. Как я сразу не догадался — мы ехали в «Гараж», в музей современного искусства, куда же ещё.

К слову, азиаты и кавказцы тоже оказались здесь, внутри здания — большая часть стояла в очереди у касс, но кто-то из них уже ходил по этажам, внимательно рассматривая картины и инсталляции

В такое время «Гараж» обычно не работает, но тем не менее мы увидели перед собой открытые двери и обречённо-усталые лица охранников за стеклом. В тот момент они были похожи на кавказцев или азиатов, остановленных в переходе метро стражами правопорядка с требованием предъявить документы: «Почему именно сегодня? Почему именно я? Мог ли я избежать этого?». К слову, азиаты и кавказцы тоже оказались здесь, внутри здания — большая часть стояла в очереди у касс, но кто-то из них уже ходил по этажам, внимательно рассматривая картины и инсталляции. Как позже выяснилось, это был именно тот день, когда гастарбайтерам даётся право на бесплатное посещение «Гаража» в нерабочее время при предъявлении билета домой на одну из ближайших дат.

Мы выстроились в несколько рядов на площадке перед зданием, метрах в двадцати от входа. Короткостриженый парень, который вёз канистру, начал обливать бензином все остальные коляски, их тут же поджигали и, разогнав, катили к дверям. Охранники ничего не могли сделать — одна за другой горящие детские коляски с мусором, едой, домашней утварью, говном, книгами, человеческой плотью и другими вещами въезжали в атриум музея, опрокидываясь, врезаясь друг в друга и в объекты интерьера. Следом покатились дымящиеся покрышки, запущенные вовремя подоспевшими современными художниками. За покрышками ехали лонгборды, велосипеды и самокаты, отправленные в пекло оказавшимися неподалёку стильными молодыми парнями и девушками, которые весьма кстати подъехали в парк после ночной тусовки в «НИИ».

Но настоящего терроризма или чего-то подобного не получилось — противопожарная система «Гаража» сработала идеально, да и рукастые гастарбайтеры действовали быстро и технично. Возгорание удалось ликвидировать за считанные минуты, а запаниковать по-настоящему никто из посетителей парка не успел. Даже полиции не понадобилось — как раз в это время завершали утреннюю пробежку тренировавшиеся рядом крепкие ребята из патриотического клуба. Подключившись к охранникам, патриоты выловили особо активных из нас, скрутили, довели до набережной и бросили остужаться в реку. Остальные, включая меня, разбежались. Нас поискали для виду, но особо не усердствовали.

Однако я почему-то сильно испугался, раньше всех бросился в кусты подальше от центра событий и записал в «телеграме» голосовое сообщение для мамы, сказав, что люблю её и что всё будет хорошо. А потом просидел в этих кустах ещё часа два, выискивая в небе куда-то затерявшееся солнце с мыслью, которую повторял как мантру («Почему именно сегодня? Почему именно я? Мог ли я избежать этого?»), зачем-то перебирая чётки, совсем недавно подаренные другом-путешественником как раз недалеко от этого места.

Страх не прошёл до сих пор, хоть я и понял примерно, почему именно в тот день именно я и почему это было неизбежно.

Вообще слишком мало неизбежного в жизни. Хоть чего-нибудь бы не избежать.

Фотографии Флавии Австралии.Больше обновлений от «Стенограммы» можно найти здесь.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Виталий Морозов
Ekaterina Trusova

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About