Давным-давно, когда Сигма была Бетой, я написала на Сигме несколько строк и не смогла их сохранить. Ведь Сигма была Бетой и потому строки прыгали и пропадали, неуправляемые как их архетипические праобразы. Тогда я оставила Сигму до времени Альфа.

Теперь уже не вспомнить текст. Он был краток, горьковат и происходил от столкновения одного-двух глотков воздуха подмосковной Икши в непогоду с одним-двумя абзацами из английской книжки «Джейн Эйр».

С тех пор я поняла, что ценность хорошего аналитического сеанса с пациентом, хорошего текста, написанного уместно и своевременно, преобразованного в осмысленное переживание собственного душевного импульса — одинакова. И что дела эти схожи, хоть техника их отлична.

Я стала думать о технике письма. Мне запала в душу мысль Беньямина — сначала музыка текста, потом — его архитектура и, наконец, — ткань. Это называлось «Осторожно, ступеньки».

На самом деле, я конечно думала о технике фиксации и передачи душевного опыта. Как это пелось у Новеллы Матвеевой? «Но корабли, что следуют за нами, не встретят в море нашего следа».

Разве так может быть? Конечно может. Но нет, пусть все–таки встретят.