В ноябре 2020 года в издательстве “CaffeLADOMIR” вышла новая книги русско-итальянского поэта и художника Эвелины Шац «Оловянность, или 9 ступеней познания войны».

Художник книги: Кира Матиссен

Предисловие: Татьяна Грауз

Эссе-послесловие: Михаил Погарский

Можно ли определить познание как движение от незнания к знанию? или это внутренние светоносные толчки смыслов, рождающиеся в темноте и хаосе мира? или это предельно напряжённое слово (священное и освящённое разумом), в котором явления жизни и смерти обретают свою завершённость, длящуюся мгновение, а может, имеющую протяжённость во времени? Или познание можно определить как огонь, что вспыхивает в стихах, «…ворожит и завораживает время / множащееся между множеством пространств / или оплывающее в отсутствии своём».

«Оловянность, или 9 ступеней познания войны» — книга стихотворений русско-итальянского поэта Эвелины Шац, созданная в сотворчестве с художником Кирой Матиссен, книга многомерная по смыслам и визуальным образам. По этим девяти ступеням познания мы будем медленно продвигаться вперёд, хлюпать в тёмной крови и навозе, обутые в тяжёлые кирзовые сапоги первой и второй мировых войн, останавливаться, смотреть слезящимися глазами каторжанина на звёздное небо, мерцающее ледяным светом над сибирскими острогами. Или прощаться на перроне «навсегда-не-навсегда» с любимым человеком, потому что любовь и расставание — родные сёстры, связывающие любящих крепко-накрепко, так что ни один меч их не разрубит. Или же помчимся в блистательных одеждах тореадора на поединок жизни и смерти — корриду:

испанская трагедия

о, тавромахия

война и страсть

любовь и смерть

и каблуки фламенко

чеканят вспять

той смерти чернь

на серебре

взорвавшегося

века

Семантика книги сложна и многомерна. Поэтическое слово сгущено и порою трудно проницаемо для логических рационализаций, как трудна в своём напряжённом внимании к бытию и к тому, что стоит за бытием, всякая настоящая поэзия. Но стихия такого рода стихосложения всегда стремится к той высоте, от которой дух захватывает и кажется, что лёгким не хватает кислорода, чтобы продышаться в сгущённом и плотном, как земля, тексте, полном мучительной боли.

Перед нами разворачивается война между жизнью и смертью, война взаимоотношений мужчины и женщины, война идей и ментальных конструктов, война слова и той реальности, что скрывается за словом. Война препарируется поэтическими средствами и рассматривается во многих аспектах: бытийственном, социальном, биологическом, мистическом, мифологическом (мифология современного сознания). Поэт Эвелина Шац бесстрашно подводит нас к той опасной черте, за которой человек перестаёт быть живым, чувствующим и мгновенно отзывающимся на чужую боль. Где в него, как яд, входит страшное качество «оловянность» — и человек из любящей-радующейся-горюющей плоти и духа, становится жестоким солдатиком, уничтожающим всё вокруг себя и теряющим живую восприимчивость к тому, что происходит внутри его бедной души:

оловянные жестокие солдатики

маршируют по кошмарам и кишкам

/…/

заводные убеждённые солдатики

черепами сеют чрево — оловянными

Книгу «Оловянность…» можно отнести к лирико-философской поэзии — некоторые стихи напоминают сгущенные до нескольких поэтических строк философские трактаты, конденсирующие слово, концентрирующие мысль. Но трактаты эти заряжены энергией набата, взывающей и неутолимой «…под сдвинутым небом с оси…».

Познание войны невозможно без познания мира, их взаимоотношений и взаимовлияний, потому что мир — тот «обыденный» мир, в котором живёт человек — мы очень часто выстаиваем по законам войны и насилия, жестокости и нелюбви:

А Мир?

Мир — стреляется Маяковский.

Мир — повесилась Цветаева

Мир ― Паунд в клетке под открытым небом.

Две Башни ― вниз.

Взрывается метро.

В книге «Оловянность…» много скрытых и явных цитат и отсылок к произведениям мировой литературы. Голосовые связки книги, «мышцы» стиха поэта Эвелины Шац на клеточном уровне состоят из множества компонентов, но в основе их — «протоплазма» мировой культуры, взращенная на русско-итальянской плодородной почве. Внутренний космос стиха Э. Шац находится в непрерывном движении. Оно может усиливаться, ослабляться, может восприниматься как статичное. Однако статика эта кажущаяся: в стихах такого рода всегда присутствует интенсивный «ток» жизни, иногда взрывной и опасный, иногда тёплый и предельно открытый — «…я беду любовью отведу… / и под меч с тобою вместе лягу…».

Если говорить об особенностях организации стихового пространства книги — это в основном свободный, живущий по музыкальным законам стих. Он сложно организован, с неординарной пунктуацией: «победители = побеждённые».

Книга начинается со всполоха — вспышки — размышлений, связанных со 150-летием романа «Война и мир» Л.Н. Толстого, в котором звучит отповедь войнам прошлым, настоящим и будущим. И завершается обращенным ко Льву Толстому стихотворением «Мировые частицы войны», вопрошающим к жизни, к мучительному дуализму войны и мира и одновременно их двуединству в каждом мгновении бытия.

А Лев Николаевич — прозы Эйнштейн —

Гармонию ищет в единстве двоичном.

И он точно знает: мы — точки на жизни,

Война и мир — в нас; там нам и шарить.

И мы, читатели, вслед за Шекспиром, Толстым, д’Аннунцио и Набоковым, Цветаевой, Аполлинером, футуристами, Маяковским, Рембо, Паундом, Селином и Бродским (это лишь неполный перечень имен и направлений, что входят в плоть и кровь книги «Оловянность, или 9 ступеней познания войны») попытаемся шарить в «обыденном», таинственном и бессмертном космосе слова. И тогда через магический кристалл Эвелины Шац мы сможем открыть для себя трудный, опасный и, безусловно, прекрасный путь познания.

©

Татьяна Грауз

Это эссе написано как предисловие к книге «Оловянность, или 9 ступеней познания войны». К сожалению, в данной публикации не сохранилась авторская графика стихов Эвелины Шац.