Create post

Мифотворчество как самовоссоздание

Teymur Daimi
Simon Libertine


Упоминание о мифе возможно в двух значениях: миф как форма сказания, присущая древнейшим, первобытным периодам человеческой истории — тогда, как правило, речь идет о мифологиях народов мира — и миф как нечто вымышленное, нереальное, искусственное, как конструкция сознания, предназначенная для провоцирования изменений в самом этом сознании. В данном тексте мы употребляем это слово во втором значении. Но с одной оговоркой: миф не относится к природному миру, он сверх-биологичен. Но он также и сверх-социален. Он принадлежит к сфере тайны, непознанного, бытует в тех «мышечных» тканях бытия, куда не проникает неразборчивый скальпель человеческого рассудка. Поэтому все древние ритуалы соотнесения с этим уровнем носили характер инициации, приобщения к высшим силам…

Художественную практику часто сравнивают с мифотворчеством, со сновидческой стихией, а художника с мифотворцом, сновидцем наяву. Когда говорят, что художник творит на полотнах свой мир, то имеется в виду, что он сочиняет персональную мифологию, творит миф собственной жизни. А сотворив некое насыщенное мифотворческое пространство, художник затем сам незаметно перемещается в него, психически становится единым с образами вымышленной им вселенной. Он может жить как среди выдуманных его воображением и грезами чертей и дивов, — случай Расима Бабаева в поздний этап его творчества — так и среди ангелов и райских птиц. Это значит, что сотворенный им сновидческий мир наяву, подчиненный иной, метафорической логике и функционирующий по собственным законам и правилам, с определенного момента начинает оказывать обратное воздействие на самого художника, меняет его сознание, деконструирует его психосоматику. В экзистенциональном измерении художественного бытия граница между сном и явью теряется. Базовая физическая действительность, «данная нам в ощущениях», оказывается лишь ещё одним виртуальным инвариантом некой глобальной и принципиально не-дефинируемой Реальности. Вывод: художник творит произведение в той же мере, в которой произведение и творчество, в целом, творит художника и меняет всю его жизнь и судьбу. Скажем больше: сверхцель творчества — не творение новых форм искусства (или форм в искусстве), а фундаментальное преображение самого художника-творца, рождение уникальной жизнетворческой формы его живого присутствия в этом мире. Налицо соответствие целей художественного творчества и алхимии, в которой, как известно, конечной целью является не трансмутация неблагородных металлов в золото посредством философского камня, а преображение самого алхимика — актора мистериального Делания, достижение им высших духовных состояний. В более расширенном контексте, по отношению к существованию «вообще» эту мысль приводит А. Бергсон в работе «Творческая эволюция»: «…Так и с моментами нашей жизни, строителями которых мы являемся. Каждый из них есть род творческого акта. И подобно тому, как талант художника развивается или деформируется, во всяком случае изменяется, под влиянием самих создаваемых им произведений, так и каждое наше состояние, исходя от нас, в то же время меняет нашу личность, ибо является новой, только что принятой нами формой. С полным основанием можно сказать: то, что мы делаем, зависит от того, что мы суть: но следует прибавить, что, в известной мере, мы суть то, что мы делаем, и что мы творим себя непрерывно».

Посредством (мифо)творчества художник призван превратить себя и свою жизнь в произведение искусства и, тем самым… собрать себя. Вот почему мифотворчество это далеко не тривиальное слово по отношению к работе художника, а суть самого творческого акта, совершая который художник занимается ничем иным, как самосозиданием, собиранием осколков собственный души в нечто целостное… Что это значит? Почему он должен «что-то» собирать? За ответом обратимся к мифу о сотворении мира, в котором прочерчены некоторые силовые линии человеческого архетипа, взятого в динамике своего развертывания во времени и пространстве судьбы и истории.

Согласно индоевропейским космологическим мифам этот (падший) мир возник в результате рассечения тела божества, которое в разных традициях зовётся Осирисом, Пурушей, Дионисом, Адамом Кадмоном и т. д. В загадочное и мало определенное время Оно (время первоначала) божество было принесено в жертву, и из кусков его тела возник сей мир. Этот миф имеет транс-психологический смысл для каждого человека и напрямую связан с драматургией его земного предназначения, с финальной целью самособирания, обретения им цельности, а значит возрождение в духе, чему соответствует состояние инициации, дважды-рожденности. Логика «умной» судьбы такова: человек приходит в этот мир в разорванном состоянии и должен соединить части своего рассеяного целого. Скажем так, человек никогда не рождается в мире как человек с завершенной (читай: совершенной) композицией души. Он всегда рождается как сырой материал, «полуфабрикат»: как животное (человек-как-животное), слепо подчиненное биологическим законам. Но так как он забрасывается не в первозданный природный мир, а уже в существующее человеческое общество или, оставив ложную политкорректность — в человекообразное стадо, то в него тут же закладывается вся сумма социо-культурных программ — не успев побыть природным животным, он тут же превращается в животное общественное, интеллектуальный и этический статус которого не менее проблематичен, чем у зверя в джунглях, разве что культурно-телесно «припудрен» и завуалирован — когти, клыки и шерсть трансформированы до неузнаваемости… Понятно, что этому существу ещё далеко до подлинно человеческого уровня. И именно этими «незавершенными», не-собранными людьми полон несовершенный мир, несовершенство которого обуславливается наличием этих людей (замкнутый круг?).

Когда я говорю о природном био-виде человека-как-животного, я нисколько не желаю принизить или оскорбить человека — речь идет лишь об онтологических уровнях и статус человеческого животного есть всего лишь необходимая точка отчета, необработанная глина, отталкиваясь от которой человек может, опираясь на волю и духовный импульс (божью искру) — в лучшем случае, если повезет — преодолев в себе обусловленность внешними факторами и зависимость от биологических и социальных программ, стать человеком свободным, т е. воссоздать себя из осколков своей разорванной души. Чтобы стало ясно, приведем следующий пример. Трудно не согласиться с мыслью, что почти все знают об очевидной и бесспорной позитивности таких качеств, как доброта, честь, любовь, совесть, мир, верность, жертвенность… Но при этом в мире почему-то все равно рулит зло, происходят кровопролитие, несправедливость, вражда, ложь, война, измена… В чем причина столь неутешительного положения дел? А в том, что качества первого ряда относятся к сугубо человеческим ценностям, то есть к идеальному духовному уровню, на котором «полуфабрикатный», среднестатистический человек как раз и призван родиться (дважды-родиться, возродиться, воссоздаться) после совершения определенной «мифопоэтической» работы над собой, своим сознанием, психикой и даже телом. И только тогда, после этих инициатических «процедур» преображения, для него все эти высшие ценности перестанут быть пустым «теоретическим» звуком и превратятся в живую, оперативную этическую «материю», которую он будет реализовать естественно, без усилий, как нечто, само собой разумеющееся, как исходящее из его преображенной человеческой природы. Но никак не раньше!

Художественное творчество в современном мире, несмотря на груды профанических насслоений и далекость от традиционных, подлинно инициатических практик, как раз и представляет собой одну из (психо)технологий рождения в человеке подлинно человеческого (иногда говорят о сверхчеловеческом измерении личности, но речь идет об одном и том же — над-личностном измерении). Произведения, как этапы творчества и само творчество, в целом — это некие ментальные механизмы, духовные машины возможной трансмутации энергии художника в нечто большее, чем он есть в своем природном формате. Через персональное мифотворчество художник совершает волевые акты по самопреодалению. Выстраивая собственную систему образов, он, прилагая максимум экзистенциональных сверхусилий, — творчество не сахар — потенциально способен преодалеть гравитацию этого «тварного» мира и освободиться от действия физических законов. Хотя не факт, что у него это получится. Более того, истинные прорывы в мир воссозданной целостности тела, души и духа — удел самоотвержанных единиц, отмеченных печатью промысла…

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Teymur Daimi
Simon Libertine

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About