Что есть главное в жизни?

Ответов на этот вопрос столько же, сколько самих вопрошающих. Но, взяв быка за рога, скажу сразу, главное в жизни — это свобода, как факт осознания человеком собственного предназначения, как прямое видение им смысла жизни, истории и своего места в ней. Отношением к свободе измеряется степень человеческого в homo sapiens. Исторически так сложилось, что именно Франция явила миру пример уникального социального эксперимента по освобождению общества от пут внутреннего рабства.

Первый макам [1] : Кровь Людовика

Известно выражение — «история человечества есть история войн». Какими бы грязными не казались внешние политические причины войн, в них таится воля к свободе. К революциям это относится в еще большей степени. Любая революция — это сакральный ритуал восстановления глобальной справедливости, удар по неприступным бастионам мирового зла. Первой ласточкой в этой мистерии духа явилась Великая французская революция 1792 г., реализовавшая доселе немыслимое — свержение монархии и казнь короля. Это мы сейчас привыкли к частым экзекуциям незадачливых правителей, нас, циников, ничем не удивить. Но в 18-м веке это было на грани невозможного: монарх олицетворял собой абсолютный мировой порядок, божественность которого не подвергалась сомнению. Места господ и рабов были предопределены «свыше» и навеки: каждый смертный обязан был знать свое место в иерархии общественного бытия. И вдруг — революция: взятие Бастилии — Декларация прав человека и гражданина — провозглашение республики — казнь Людовика… Это не просто вызов «богам Олимпа». Это разрушение доселе неприкосновенной иерархии социального космоса. Небеса упали на землю. Революционный лозунг «Свобода, равенство и братство» открыл новую эру в истории человечества — эру возможности обрести справедливость и свободу здесь и сейчас, а не где-то и когда-то там, в загробном мире. Можно ли было избежать крови добронравного Людовика XVI, как и двести лет спустя обойтись без убийства мягкотелого Николая II русскими большевиками? Согласно сверхчеловеческой логике революции — нет! Ибо короли и цари не просто люди, они символы старого порядка. Их казнь — вскрытие алхимической субстанции их ветхой крови — необходимое жертвоприношение, без которого ритуал не обретет сакральную легитимность, а завоевания революции окажутся под угрозой.

Второй макам: Просвещение

Французская революция стала первым импульсом, толчком к цепочке освободительных деяний нового человека, она создало условия для дальнейшей эмансипации духа. Завоевания революции интеллектуально закрепила эпоха Просвещения — принципы Просвещения были заложены в основу французской Декларации прав человека и гражданина. Все мы, современные люди являемся детьми Нового времени, начавшегося именно тогда, в период деятельности Дидро, Вольтера, Монтескье, Руссо. Эти мыслители прочертили границу между миром захолустья и новым космосом критического мышления. Теперь мы уже не можем все принимать на веру и полагаться на случайность, оправдывая собственную интеллектуальную лень пиететом перед волей Провидения. Привычка к слепой вере уступила месту уважению к доводам Разума. Власть покинула территорию религии. Декарт, Бэкон, а позже и все французские просветители-энциклопедисты научили человека уважать в себе яростную волю к свободе и непреклонное желание быть человеком, а не человеческим животным.

Третий макам: Маркиз де Сад

Пожалуй, самое экстравагантное дитя революции — незабвенный Маркиз да Сад с его идеями «свободной-слишком-свободной» любви. Имя этого деятеля контркультуры давно стало нарицательным, наводя ужас на розовощеких, добропорядочных обывателей, падающих в обморок при чтении его опусов. Само слово «садизм» происходит от имени Маркиза, проповедовавшего культ абсолютной свободы без ограничений, а наиболее подходящей сферой применения этой свободы считавшего секс, метафизику жарких половых объятий. На первый взгляд, книги де Сада это компендиумы с перечислением сексуальных извращений и актов патологического насилия над телами жертв. Но послание Маркиза в другом — в прославлении любовной страсти как неистовой трансгрессии , как безумства познания живых корней бытия. Его слова: «Люди осуждают страсти, забывая, что философия зажигает свой факел от их огня». Боль и насилие в постели есть знаки переступания границ банального. Грубость неотделима от нежности, как смерть от рождения. Ведь когда-то и анальный, и оральный соития считались развратом. А сейчас это допустимые формы любовной игры. В творческом, «сперматическом» воображении де Сада свобода по-французски неотделима от пикантностей «французской любви».

Четвертый макам: Проклятые поэты

Бодлер, Варлен, Готье, Нерваль, Рембо… Безумные лирики. На самом деле, их никто не проклинал. Они сами «прокляли» этот скучный бюрократический мир, противопоставив ему эзотерику, рыцарское средневековье, мифы, алхимию, страсть ко всему необычному, яркому, что разогревало воображение и спасало дух от глупого бытового транса. Жизнь проклятых поэтов — это ослепительно-трагическое бытие внутри незаживающей ментальной раны. Сопротивление среды тогда носило столь яростный характер, что заставило их обратиться к наркотикам и алкоголю в качестве единственных средств переключения внимания на вещи более тонкие и важные. Саморазрушение, воля к смерти, культ отсроченного самоубийства — вот стратегии отчаянного броска в огонь свободы. Уроки «креативного проклятия» от лучших людей Франции 19 столетия.

Пятый макам: Марсель Дюшан

Дюшан — основоположник современного искусства. Это уже больше, чем достаточно. Выставив в 1915 г. писсуар, купленный им в магазине и названный «Фонтан», он перевернул все представления об искусстве, история которого разделилась на эпоху до Дюшана и после него. Смело пририсовывал усики «Джоконде»; провозглашая «Эрос — это жизнь», переодевался в женщину и подписывал свои работы «Роза Селяви». Всю жизнь занимался тем, чем хотел, гордясь: «меня более всего удовлетворяет в жизни, что я никогда не работал для того, чтобы выжить». Вот меткие слова о нем Октавио Паса [2] : «Дюшан, по сути, шут. Свобода — это не знание, а то, что за зна¬нием. Состояние духа, которое не просто выносит противо¬речия, но видит в них свой исток и основу. Святые не смеют¬ся и не смешат, тогда как у истинных мудрецов — одна забота: помочь нам своими мыслями рассмеяться, а своими шутками — задуматься».

Шестой макам: 1968 год.

Опять революция! На этот раз студенческая. Молодежи надоела «правильность» буржуазного уклада и предсказуемость социальных ролей. Этика богатого человека отравляла воздух мнимого благополучия, оттеняя фальшь консервативных ценностей. Общество в лице молодежи почувствовало предательство идей Великой французской революции, с ее лозунгом «Свобода, равенство и братство». И вот, благодаря знаменам (а потом и крови: во время уличных столкновений между студентами и полицейскими было ранено около 600 человек) улицы Парижа окрасились в красный цвет — цвет коммунистических движений. Левые интеллектуалы — профессора Сорбонны, Сартр, Фуко… поддержали молодежь и встали с ними в один ряд: лучшие люди первой республики пристально следили за тем, чтобы однажды поднятое знамя Свободы не упало!

Седьмой макам: Шарли Эбдо

Самый скандальный еженедельник, высмеивающий «традиционные», в частности, религиозные ценности. На первый взгляд, деятельность карикатуристов — кощунство чистой воды. Но на самом деле, они тестируют современное общество на предмет терпимости и внутренней свободы: кто чист душой и свободен от внутренних идолов, тому не страшны никакие внешние провокации. Это высочайший уровень свободы, перекликающийся с девятой ступенью посвящения в учении исмаилитов [3]: на этой ступени посвященный постигает последнюю тайну бытия — «Истины нет, все разрешено». То же самое и в доктрине английского мага Алистера Кроули [4] " Делай все, что хочешь…". Разумеется, только незрелая душа воспримет эти принципы как приглашение к вседозволенности и распутству. Поэтому, речь идет о высочайшем уровне постижения, когда человек, открыв Закон внутри себя, обретает безупречность в мысли, слове и действии. Это уже приближение к абсолютной свободе.

[1] Макам (араб. مقام‎) — в cуфизме духовное состояние на пути самосовершенствования, также переводится как «стоянка». Структура данного текста организована как духовное путешествие искателя ко все более высоким ступеням свободы, по подобию восхождения по макамам-стоянкам в процессе суфийского посвящения.

[2] Октавио Пас (1914 — 1998) — мексиканский поэт, эссеист-культуролог, переводчик, политический публицист, исследователь цивилизаций Запада и Востока. лауреат Нобелевской премии по литературе в 1990 г.

[3] Исмаилизм — совокупность религиозных движений в шиитской ветви ислама, восходящих к концу VII века.

[4]Алистер Кроули (1875 — 1945) — английский поэт, оккультист, каббалист, и таролог…