Donate


radio.syg.ma is a community platform for mixes, podcasts, live recordings and releases by independent musicians, sound artists and collectives
Cinema
Music
Books
Art
Psychology
Philosophy
Society
Poetry
Prose
Theatre
Architecture
Technology
Notes
Self-organization
Map
e-flux
Tashkent-Tbilisi
more...
Books

Хроники пикирующей империи. Михаил Меньшиков и его «Письма к ближним»

Издательство «Машина времени» публикует текст, предваряющий первый том полного издания «Писем к ближним» Михаила Меньшикова — монументального цикла, посвященного последним 16 годам жизни Российской империи.

Об уникальном литературном памятнике и историческом источнике, соразмерном целой эпохе. О человеке и времени. О трансформации, через которую проходила Россия в начале XX века и через которую ей всё ещё предстоит пройти.

Михаил Меньшиков, «Письма к ближним», Т.1 — 1902 г., Издательство «Машина времени», СПб, 2020.
Михаил Меньшиков, «Письма к ближним», Т.1 — 1902 г., Издательство «Машина времени», СПб, 2020.

«Письма к ближним» — издательский проект, не имеющий аналогов в российской истории. С 1902-го по 1917-й — год Февральской, а затем Октябрьской, революции — «Письма» за авторством одного из ключевых журналистов эпохи ежемесячно печатались отдельными тетрадями. Подписчики затем собирали их под домашними переплётами, и каждый год на книжных полках страны появлялись тома этой своеобразной летописи.

Каждый том — интегральный срез жизни русского общества в широком общемировом контексте. От истории повседневности и частной жизни — до социально-экономических обобщений и политического анализа. От художественной критики — до путевых заметок. От салонных бесед — до парламентских репортажей.

Год за годом на страницах «Писем» оживает страна, ещё не знающая своего будущего. Вся её жизнь — в настоящем, том настоящем, которое вопреки ожиданиям и сегодня далеко от того, чтобы остаться в прошлом.

Возвращение

Место «Писем к ближним» (1902–1917) в русском литературном Каноне, их жанр и композицию, их масштаб сложно определить, вписать в сетку с готовыми привычными координатами. Настолько дочиста их автор был стёрт из памяти страны в советскую эпоху и настолько дочерна впоследствии был затемнён его образ — интерпретациями, предшествующими прочтению, всевозможным ангажементом (не так уж важно, какой масти), водружением на щит самопровозглашёнными друзьями или скабрезными «сенсациями» от воображаемых врагов.

Меньшиков — неудобный автор. Таким он был при жизни, когда, невероятно популярные у современников, «Письма» будоражили умы и снискали ему славу ведущего публициста своего времени (этим пользовались спекулянты, и нередко стоимость номера газеты «с Меньшиковым» мгновенно взлетала). Таким же, не умещающимся в прокрустовом ложе схем и клише, он остаётся и сегодня, спустя более века после смерти.

Для понимания, сколь мало мы знаем о подлинном Меньшикове, стоит вспомнить один казус. Многие годы имеет широкое хождение фотография Михаила Осиповича (она украшает обложки солидных книг и даже страницу в Wikipedia), на которой изображён… не Меньшиков, а совершенно другой человек (результат ошибки атрибуции в одном из архивов).

Ситуация эта очень символична. Нечто похожее происходит и с его текстами, до сих пор публиковавшимися в России в виде фрагментов, обрывков, «объедков», каждый раз проходящих через определённые (как правило, политико­-идеологические) фильтры и собираемые в некий букет, в итоге не репрезентирующий, а замещающий автора.

Настоящее издание, будучи результатом кропотливой и длительной работы в архивах, ставит своей целью предоставить читателю возможность наконец соприкоснуться с целым.

Настоящий Михаил Меньшиков. Фото — ателье К.К. Буллы. Санкт-Петербург. Не ранее 1908 г. Фрагмент.
Настоящий Михаил Меньшиков. Фото — ателье К.К. Буллы. Санкт-Петербург. Не ранее 1908 г. Фрагмент.

Что такое «Письма к ближним»

В 1901-м — году замысла «Писем» — после шестнадцати лет, отданных газете «Неделя», Михаил Меньшиков (1859–1918) по приглашению Алексея Суворина стал сотрудником «Нового Времени» — на тот момент крупнейшей ежедневной газеты, «парламента мнений», как называли её современники. Тексты Меньшикова, выходившие, как правило, по воскресеньям, мгновенно принесли своему автору огромный читательский успех.

В то же время Михаила Осиповича не покидала мечта об издании собственного маленького журнала, в основу которого, начиная с 1902 года, и лягут тексты, изначально публикуемые им в «Новом Времени». «Письмам», сперва задуманным как литературный дневник, будет суждено стать чем-то иным — благодаря самому формату взаимодействия между автором и его подписчиками.

Оборот открытки, присланной Меньшикову подписчиком, подписанный именем «Ближний». Хранится в валдайском филиале новгородского музея.
Оборот открытки, присланной Меньшикову подписчиком, подписанный именем «Ближний». Хранится в валдайском филиале новгородского музея.

На протяжении шестнадцати лет, вплоть до 1917 года, каждый новый выпуск «Писем» будет ежемесячно печататься в виде отдельной тетради, состоящей из авторских текстов, публикующихся в газете, а также различных дополнений. По мере выхода новых тетрадей, месяц за месяцем, год за годом, подписчики будут подшивать их, заботливо собирая под кожаными переплётами. С каждым новым годом цикл будет замыкаться и начинаться вновь.

В этой цикличности, пребывании в возобновляемом и продолжающемся диалоге, в создаваемой голографичности и заключается секрет того воздействия, которое «Письма» оказывают на сегодняшнего читателя. В соответствии с твёрдым убеждением самого Меньшикова — «печать есть голос всего мыслящего общества» — «Письма к ближним» сохранили для нас этот коллективный голос во всей его полифонии: от крестьян и рабочих — до культурного истеблишмента и высочайших министров.

Подобно машине времени, «Письма» переносят нас сквозь плоскость текста в исторический и конкретный, целостный и живой мир. Наполняя историю измерением контакта, они раскрывают перед нами людей, составлявших нашу страну: так мысливших, так чувствовавших, так действовавших и так ошибавшихся.

«Письма к ближним» словно написаны самой эпохой, самим временем. С одной стороны, Меньшиков, как медиатор, транслирует, передаёт, уступает место, становясь в некотором смысле «прозрачным». В «Письмах» очень сильны диалектические начала, диалог, полилог, в которых соблюдается равноправие сторон, баланс сил, правило «свободного микрофона». Потому и проблемы в них ставятся со всей прямотой (без желания сгладить углы, умолчать), что право голоса дано каждому, в том числе и тому, с кем Меньшиков кардинально расходится во взглядах.

В то же время сквозь это множество мы можем расслышать его одинокий голос, почувствовать его присутствие, проявляющееся в темах, аспектах и самих вещах, на которые направлено внимание автора. «Письмам» свойственна некая прикровенная медитативность. Они к ближним. И именно потому, что адресуются ближним, они в первую очередь к самому себе. И наоборот.

Перед читателем «Писем» предстаёт полная противоречий историческая эпоха во всей её масштабности, и одновременно — соразмерный ей человек. Меньшиков сумел расслышать время, умалившись, не заслоняя собой, но при этом отвечая эпохе собственным уверенным голосом.

Важно, что «Письма к ближним» — это тексты, писавшиеся и печатавшиеся в реальном времени, созданные человеком, живущим в настоящем. Каждое письмо, каждая тетрадь, каждый том – масштабируемые срезы, вновь и вновь фиксирующие настоящее. В них есть принципиальная разомкнутость, сообщающая им некое особое свойство в момент, когда мысленно собираешь их в те или иные последовательности.

В «Письмах» Меньшиков в полном объёме раскрывает особую гамму, свойственную русскому журнализму начала века, поистине становясь автором «энциклопедии русской жизни» своего времени.

От корреспонденций и дайджеста, посвящённых важнейшим событиям и тенденциям, судебной хроники, через социальный очерк, фельетон, зарисовку (своеобразную «физиологию» окружающей действительности), вплоть до развёрнутых эссе нравственного, философского содержания, — Меньшиков рисует подвижную картину изменения политического, культурного, интеллектуального климата эпохи.

Насыщенное фактографическое изображение сменяется глубокой рефлексией, цифры и сводки — судьбами живых людей. Читатель становится свидетелем, очевидцем как многих событий, так и «подземных» течений; а проблемы и язвы повседневной жизни империи раскрывают своё историческое, а подчас и вневременное значение.

«Письма к ближним» (1902-1917) структурированы по принципу «один том — один год», охватывая последние 16 лет жизни Российской империи.
«Письма к ближним» (1902-1917) структурированы по принципу «один том — один год», охватывая последние 16 лет жизни Российской империи.

Эпоха

Год начала «Писем» (1902) совпадает с началом уникального и во многом узлового периода в российской истории, апогеем которого станет Октябрь 1917-го.

Эти шестнадцать лет — эпоха «поворотных времён», «концов и начал», в горниле которой сгорали бесчисленные противоречия общественной жизни империи…В череде пороговых ситуаций, в изнурительной борьбе.

Тем не менее почти на столетие 1917 год превратит нарождавшиеся чаяния в то, что лишь «зачалось и быть могло, но стать не возмогло» (Фёдор Степун). Именно в семнадцатом году для России по-настоящему закончится «осевой» XIX век. В век двадцатый шагнёт уже другая страна.

…Что-то настойчиво возвращает нас туда — в разрыв, в область неразрешённого конфликта, порождающего хождение по кругу, кризис неосуществлённого перехода, состояние «бесконечного тупика» (Дмитрий Галковский), с которым наше мыслящее общество уже словно срослось.

«Письма» дают возможность, как говорил Виктор Шкловский, остраниться: совершив путешествие во времени, взглянуть на себя сегодняшних, вернуться к себе, отбросить постылые ярлыки, мёртвые схемы учебников, выйти из «повелительного наклонения» истории.

В эти шестнадцать лет произойдёт многое: Русско-японская война и зарождение российского парламентаризма, двухсотлетие Петербурга и «Кровавое воскресенье», «Русские сезоны» Дягилева и реформы Столыпина, Распутин и катастрофа Первой мировой войны. Памятуя о трёх революциях, — это лишь некоторые из сюжетов, превратившихся в символы…

А какая толща реальности скрывается в глубине? …Где нет никаких клише, но есть жизнь, не прерывающаяся ни на минуту и составляющая истинное содержание истории… Письма ведут нас в глубину этой жизни. Спустя столетие мы обнаруживаем, что в формуле, счастливо явившейся Меньшикову, — «Письма к ближним» — ближними оказываемся именно мы.

«Письма», их тон, их тонус, меняются вместе со страной, и читатель — том за томом — может наблюдать эту динамику в особом историческом разрешении, двигаясь при чтении в диапазоне между коротким и долгим (la longue durée) временем истории, как называл это Фернан Бродель. В том же диапазоне, но уже в ином хронотопе, «здесь и сейчас», движемся и мы. Оттого работа читателя с «Письмами» порой приобретает своеобразный, в чём-то медитативный характер, приглашая нас вглядеться в текст как в зеркало.

Мифы, ярлыки и табу

Фото, ОШИБОЧНО атрибутируемое Михаилу Меньшикову. Ошибка архива тиражируется на протяжении нескольких десятилетий.
Фото, ОШИБОЧНО атрибутируемое Михаилу Меньшикову. Ошибка архива тиражируется на протяжении нескольких десятилетий.

Наследие Меньшикова в советские годы хранилось под спудом. Само имя автора «Писем» было заклеймлено. Робкие попытки потомков и исследователей вернуть Меньшикова отечественному читателю (начиная с 1970-х гг.) после распада СССР сменились тенденциозным издательским половодьем, в ходе которого на смену немоте запрета пришли кричащие ярлыки. Неудобный и неуместный, произвольно присваиваемый или же, напротив, исключаемый и стигматизируемый противоборствующими идеологическими группами, Меньшиков оказался в поле «молвы», долго оставлявшей публике лишь то, что Владимир Бибихин называл «обрывками чужой обобранной речи».

Пока настоящее прочтение Меньшикова остаётся делом будущего, любые политико-идеологические шаблоны, подменяющие собой богатство жизни и мысли, — с трудом выдерживают признания современников и наиболее прозорливых исследователей о том человеке, чьи «политические анализы и прогнозы не щадили ни „левых“, ни „правых“, ни азефов, ни Столыпина» (Юрий Алёхин), а главной заботой которого всегда оставались судьба и будущее родной страны.

Обширный справочный аппарат и корпус примечаний призваны прояснить исторический контекст событий, далеко не всегда понятный современному читателю, и составляют полноценную часть издания, взаимодействующую с оригинальным текстом «Писем».

Адресовано всем интересующимся «поворотными временами» отечественной истории, глубинно родственными тем, в которые живём сегодня и мы.

«Письма к ближним» впервые издаются в полном объёме.

Контора «Нового Времени». Санкт-Петербург, Невский проспект, 40. Фото — ателье К.К. Буллы. 1900-е гг.
Контора «Нового Времени». Санкт-Петербург, Невский проспект, 40. Фото — ателье К.К. Буллы. 1900-е гг.

Больше информации о проекте издания «Писем к ближним» Михаила Меньшикова.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About