В комнате, в которой работал Ефим было темновато. Поселковый врач наказал воздерживаться от яркого света и пригрозил словом астигматизм. Поэтому чаще всего первое, что он слышал от вошедших было «Эй, есть кто?»

Отсюда и очки, а под очками у Ефима были единственные во всей канцелярии усы — аккуратный ёрш — которые он теребил пока читал Есенина в многочисленных перерывах на работе.

Кабинет его отличался особой атмосферой, а атмосфера — это важно. Полумрак разбавлялся настольной лампой на длинной ножке и свечением экрана аппарата. Аппарат назывался факс. Факс.

Ефим отправлял и принимал сообщения не только регионального значения, но из Москвы.

Бывало, к нему входили резко, сдувая ветром от открытой двери листы со стола и требовали «срочно отправить губернатору», бывало заискивающе, шурша, а не стучась по двери, спрашивали «можно ли отправить картинку Любочке в Ставрополь», а иногда сухо входили, не стучась и клали стопку бумаг с какими-то закорючками, говорили «спасибо, Ефим» и уходили.

Романтического склада человек, Ефим, тем не менее очень серьёзно относился к своим обязанностям. Он всегда вел себя одинаково: выходил из тени, откладывал книгу и, бросая что-то вроде «как сам?», брал принесенные бумажки в руки. Их тускло освещало свечение экрана Факса. С конфиденциальностью профессионала и даже скромностью он скромно отворачивался от того, что написано в сообщении, и просто, подержав их, будто взвешивая и что-то понимая так о содержании, откладывал бумаги в сторону и брал со стола толстенную книгу «Желтые страницы». Он называл их «страничками». Дальше листал до нужной буквы, проводя большим пальцем по обрезу, медленно, как художник кистью, спускался указательным вдоль цифр на желтом фоне, ощущал шероховатость бумаги, и неизменно при этом будто самому себе приговаривая:

— Главное не перепутать номер телефона с номером факса. Ага вот и оно!

Ловко набирал номер на аппарате, чувствуя мягкость клавиш, дожидался слова “connected” на экране и начинал аккуратно, будто не пальцами, а пинцетом, вкладывать белые листы в верхнюю часть Факса. Пока тот шумел, Ефим поглаживал бока аппарата, смотря на пришедшего и не находя в его глазах понимания.

Человек на том конце какого-то воображаемого им провода казался ему далеким и недосягаемым, то важным деловым аккуратным мужчиной в галстуке, хорошо говорящим по-английски, то девушкой с копной темных волос, бесконечной улыбкой и самыми легкими мыслями то просто другом, который сидит перед своим факсом целый день, грызя ногти, в ожидании сообщения от старого приятеля. Но как-то раз Ефим все-таки перепутал номер факса с номером телефона и очень расстроился, он их не разглядел. Пошел к врачу. Поселковый врач велел ему дать глазам отдых и взять отпуск хотя бы на недельку.

Он был не против. Сон, рыбалка6 домашние заботы и чтение сделали свое дело. Особенно ему понравилось про жеребенка и поезд.

И за тысячи пудов конской кожи и мясаПокупают теперь паровоз.

Но когда он вышел на работу, уже на пороге корпуса его встретил человек в белой рубашке и большим животом. Рядом стоял начальник канцелярии и что есть силы улыбался.

— А вот и наш глава отдела информационных коммуникаций! — еще шире заулыбался начальник.

— Ефим Александрович? Очень приятно! Петр Петрович — мэр Забытийска. Мы с вами, наверное, еще не встречались, — и толстяк радостно протянул руку.

— Да, Ефим Голубев. С факсом работаю. И я рад.

Перекинувшись парой ничего не значащих фраз, они направились в комнату Ефима.

— Мы учли рекомендации вашего врача и не стали делать центральное освещение, — гордо сказал мэр.

В комнате похолодало, но не от холода, а от света. На столе стоял большущий экран, размером с окно и похожий на те плоские телевизоры, что он видел в торговых центрах. Что-то гремело под столом. Свет от экрана был бел, резок и ярок, так, что было видно и все корешки книг на полках и дальний угол с каким-то ломом и смятой бумагой. В глазах Ефима от такого белого чуть начало резать.

— Класс, а? — вбежал в комнату вперед мэра начальник. — А самое главное: больше никакой бумаги и траты лишнего времени. Смотри!

Он показал ему, как искать номер факса в базе данных, как печатать в «ворде», рисовать в «пэйнте», пользоваться электронной почтой и даже представил ему верхушку айсберга интернета.

— Любую картинку, представляешь?

Затем мэр и начальник, поздравив его с освобождением от факса, ушли. Это звучало очень странно.  Потом, как не искал, Ефим в комнате факса не нашел. Утилизировали.

Стал разбираться. Пришлось повернуть монитор немного влево, чтобы не так резало глаза. Водил мышкой, включил «ворд». Он нажимал на твердые пластиковые клавиши и после каждого удара ему казалось, что что-то сломалось, так отличался этот треск от мягкости факса. «Желтых страничек» он тоже не нашел хотя думал, что такую большую книгу никогда не выкинут. Поиск телефонов тем не менее оказался очень простым, но скучным занятием. Например, введя «Иркутск ТЦ В.» за минуту можно было найти директора торгового центра «Вавилон» в Иркутске, хотя раньше коллеги восхищались тем, как это Ефим не путается в этих мелких буквах и находит им нужного человека за тысячи километров.

 Но больше всего его неприятно удивила эта штука, где сообщение можно было получить от человека в считанные секунды. На «привет» можно было тут же увидеть «как дела» с неуместной скобочкой в конце, да еще и какой-то несерьезной рожицей потом. Самое страшное было видеть фотографии в списке контактов. Губернатор оказался круглым, щетинистым субчиком в футболке, не умеющим улыбаться, а всякие там подруги из Ставрополя и после Ялты имели странного цвета волосы и были старше Ефима и, о боги, были ближе, чем когда-либо. И дальше одновременно. Беда.

Дома в тот день Ефим поднял рюмку за пропавший Факс и попрощался с ним как с близким другом.