В Москве продолжается серия ежемесячных мероприятий, посвящённых итальянской экспериментальной музыке и приуроченных к презентации книги Дмитрия Васильева «Viva Italia» — персональной энциклопедии, в которой собраны сведения об индустриально-шумовой, электроакустической, авангардной и прочей необычной музыке из Италии.

25 февраля в клубе «Китайский лётчик Джао Да» состоится концерт с участием гитариста Стефано Пилья и фонографиста Массимо Кароцци, в преддверии которого Дмитрий взял небольшие интервью у музыкантов.

Интервью со Стефано Пилья

Стефано, ты впервые выступал в России почти 10 лет тому назад, и сейчас состоится твой второй визит в Россию. Интересно, какого рода изменения произошли в твоей концертной программе? И вообще, как твой музыкальный подход прогрессировал на протяжении этих лет?

За это время я играл с большим количеством групп и артистов, в разных ситуациях — от этнического ансамбля из Мали до рок-фестивалей и экспериментальных ивентов, выступал в огромном театре для многотысячной публики и на квартирниках для нескольких друзей, в странных местах типа пещеры и в продолжительных турах, длящихся месяцами и заполненных ежедневными концертами. Это были годы исследований и сопротивления.

Кстати, хотелось бы услышать что-то о твоих впечатлениях от прошлой поездки в Россию, не только как от музыканта, но и как от обычного человека. Мы почти не обсуждали это после твоего визита, но сейчас по прошествии стольких лет, я думаю, это имеет смысл, поскольку время сглаживет острые углы и кристаллизует чувства.

Россия оставила сильные впечатления. Главным образом я был вдохновлён своим же восприятием мистических, огромных размеров и расстояний, а также очень холодной зимы, драматически жёсткой и беспощадной. Я видел эту легендарную несгибаемую прочность у русских людей, и в то же время скрывающиеся за ней теплоту и чувствительность.

Не секрет, что гитара — пожалуй, самый популярный музыкальный инструмент в мире. И очень много музыкантов используют её в очень экспериментальном и изобретательном контексте. А почему ты выбрал для своего творчества именно гитару?

Не знаю, был ли это действительно мой выбор. Наверное, это своего рода магнетизм, который я почувствовал между собой и гитарными струнами. Изначально я выбрал бас-гитару, так что по первому образованию я басист, а ещё точнее — контрабасист. Но позже, внимательно проанализировав звук и музыку, которую мне хотелось бы сочинять, я понял, что электрогитара — наилучший выбор. Ведь она объединяет два измерения: механический/акустический и электрический/электромагнитный. Такой синтез — отличный образец электроакустического устройства, невероятно гибкого, с бесконечными возможностями абстракции и языкового потенциала.

Давай поговорим о твоём последнем сольном альбоме, “Blind Sun New Century Christology”. Откуда взялсь такое странное название? Есть ли общая идея у альбома или это просто собрание разных пьес? Ведь он был издан после почти пятилетней паузы (если не считать сплита с Паоло Спаккамонти, где проанонсирован один трек из него), а раньше твои альбомы выходили почти каждый год…

Название альбома пришло ко мне во сне, наверное потому, что я много думал о том, как выразить суть композиций, их жизненного цикла, с помощью символического словесного коллажа. На самом деле все мои альбомы созревают довольно медленно, я выпустил всего четыре сольных CD: "Healing Memories and Other Scattering Times" (2003/2005), “The Suncrows Fall and Three” (2008), "Action Silence Prayers" (2010) и "Blind Sun New Century Christology" (2015). В перерывах между ними появлялись сплиты и синглы вроде “The I Season”, “The Last Days” и трилогия EP с композициями для струнных, но для меня это совсем иная перспектива.

У меня никогда нет определённого плана, всё начинается с первого интуитивного контакта со звуковым материалом, который я нашёл, записал, сочинил. И только потом приходит понимание того, есть ли какая-то связь между тем, что я собрал, и прячущейся за этим историей. И мне нужно много времени, чтобы понять, обладает ли материал потенциалом. Например, для последнего альбома я использовал материал, записанный ещё в 2009 году. И только когда я вижу, что дверь постижения открыта, части мозаики начинают складываться между собой, и я приступаю к формированию сюжета. Так что форма становится уже сознательным процессом. Читая названия пьес, даже я вижу, насколько следую линии работы. И эта работа позволяет мне освободить бессознательную часть, которая в противном случае была бы задушена «слишком большими усилиями» или нивелирована вопросами о стилях и языках. Мне нужно зарезервировать пространство для бессознательной части. Музыка для меня, сочиняю ли я её сам или открываю для себя у других, тесно связано с катарсисом и терапевтическим процессом.

Ты играешь на гитаре в составе самых известных итальянских рок-групп, Massimo Volume и Afterhours. Почему ты решил присоединиться к ним? Какие у тебя ощущения от выступления на рок-концертах? Когда мы встретились в прошлом году в Болонье, ты сказал, что это навсегда изменило твою жизнь.

Я правда так сказал? Наверное, я не очень внятно выразился. Я всегда был большим поклонником Massimo Volume, и открытие их музыки для меня распахнуло очередную дверь. Я уверен, что когда мне было 16 лет, моё восприятие музыки действительно изменилось благодаря их творчеству. И сподвигло меня на выбор музыки как профессии, то есть возможности жить благодаря музыкальной деятельности. Но мой стиль жизни не изменился, он остался таким же, к ак и до того. Мне нравится играть, как сольно, так и в составе рок-группы. Я вырос на рок-музыке и связанных с ней жанрах.

Но помимо рок-музыки, ты играешь и в других, более эксериментальных проектах — таких, как 3/4HadBeenEliminated, Il Sogno Del Marinaio, In Zaire. Все они очень разные и довольно плодовитые. Как тебе удаётся сохранять соответствующий настрой и уделять необходимое время таким разнообразным активностям?

Мне нравится исследовать разные области, и я использую все возможности, позволяющие мне учиться и узнавать что-то новое о себе, жизни и окружающем мире. Я вижу красную нить во всём этом опыте — как говорил Уитмен, «я обширен, я просторен, во мне есть множество миров». Я думаю, что наиболее позитивный подход — не зацикливаться и принимать любую из возможностей самопознания. Кришна говорил Арджуне о ложной самоидентификации на поле боя. Время — определённо главное в смысле нашей жизни. Я всегда чувствую недостаток времени, но любая артистическая деятельность способствует чувствовать то наше измерение, которое времени неподвластно. Осознание этого приносит мне ощущение умиротворения и позволяет хранить веру в то, чем я занимаюсь.

Вообще, ты много сотрудничал и с другими музыкантами, происходящие из совершенно разных культурных контекстов — Дэвид Тибет, Филл Ниблок, Z’EV, Джузеппе Иелази, Давид Маранья и т.д. С кем из них тебе понравилось работать больше всего и почему? И каковы критерии успешности коллаборации?

Мне нравится постоянно учиться чему-то новому, это для меня определяет успешность коллаборации. Поэтому я предпочитаю такую совметную работу, которая не заканчивается концертом или записью альбома, а продолжается дальше и превращается в нечто большее. В этом смысле я бы отметил нашу работу с Майком Уоттом в Il Sogno Del Marinaio, благодаря которой я научился очень многому. Ну и конечно коллаборация с Андреа Белфи и Дэвидом Граббсом!

Ты также сказал мне, что в скором времени хочешь прекратить (или по крайней мере ограничить) работу с рок-группами, чтобы иметь возможность сконцентрироваться на сольной работе. Что это за работа, очень любопытно?

Да, скоро я заканчиваю работу над новым альбомом и развиваю идею совместного творчества с новыми музыкальными партнёрами — гитаристкой Алессандрой Новага и композитором-электронщиком Альберто Боккарди. Кроме того, идёт работа с Майком Уоттом и Паоло Монгарди над третьим альбомом Il Sogno Del Marinaio. И ещё мы уже давно и плотно работаем с Массимо Пупилло, басистом группы ZU, над проектом, который во многом близок эстетике 3/4HadBeenEliminated (с моей подачи, разумеется). Вообще, я чувствую себя в конце старого цикла и одновременно в начале нового. Думаю, полезно будет посмотреть на себя со стороны, чтобы посадить новые семена в благодатную почву и взращивать их со всей необходимой осторожностью и вниманием.

Интервью с Массимо Кароцци

Массимо, ты будешь впервые выступать в Москве как музыкант. Что ты ожидаешь от этого события?

Я уже приезжал в Москву на несколько дней в 2012 году для участия в коллективной выставке, проходившей в Музее мультимедиа-искусства. Я выступал в составе проекта Zimmerfrei, и мне очень понравилось то путешествие.

Частью какой сцены ты себя считаешь, какая музыкальная платформа для тебя наиболее удобна?

У меня очень разнообразные вкусы, как с точки зрения слушателя, так и музыканта. Мне всё любопытно, у менянет никаких предубеждений касательно музыки. Но могу сказать определённо, что предпочитаю тот контекст, где достаточно пространства для экспериментов.

Как артист, в мире ты более всего известен по проекту Zimmerfrei, расскажи пожалуйста о нём. Почему выбрано немецкое слово для названия и что оно обозначает?

Zimmerfrei — коллектив артистов, основанный мною, Анной де Манинкор и Анной Рисполи. Он базируется в двух городах — Брюсселе и Болонье, где собственно и был основан в 2000 году. Артистическая практика довольно широка — от видеоарта до документального кино, звуковых и пространственных инсталляций, фотографии, перформансов, воркшопов и публичных арт-проектов. Название выбрано потому, что мне нравится, как оно звучит. И его смысл — атмосфера пустых комнат и её звучание.

Многие друзья говорили мне, что в Болонье ты — знаменитость, но о твоей музыкальной деятельности мало кто знает. Что объяснимо, ведь ты выпустил всего несколько альбомов очень малым тиражом. Поэтому я думаю, что будет уместным спросить тебя о твоих музыкальных интересах и исследованиях.

Никакая я не знаменитость, просто живу в Болонье уже 25 лет, и всё это время активно участвую в арт-жизни города. Поэтому меня все знают, и я видел уже несколько поколений артистов и публики. Действительно, у меня немало коллабораций на счету, и я работал с лучшими музыкантами итальянской экспериментальной сцены, принимал участие в записи многих альбомов, но сольных записей не так много. Я полностью посвящал себя проекту Zimmerfrei, так что у меня попросту не было времени заниматься сольным творчеством — ведь для того, чтобы записать и спродюсировать альбом, требуется много времени и концентрации. Но ещё причина в том, что я очень требователен к себе, и мне очень сложно записать музыку так, чтобы результат меня полностью удовлетворил. В последнее время я записал много интересного материала, и сейчас решил наконец уделить время работе с ним, так что в ближайшем будущем что-то точно появится.

Есть несколько других проектов, в которых ты участвуешь — я говорю о El Muniria, Weight & Treble, Phonorama… Можешь пояснить их миссию и свою роль в них? Может быть, есть и ещё какие-то, которые я не упомянул?

В El Muniria мы совмещаем тексты и поэзию с электронной музыкой, я работаю с писателем и поэтом Эмидио Клементи. Weight & Treble олицетворяет мою преданность старым синтезаторам и драм-машинам, типичным для техно старой школы, звучание которых перенесено в другой контекст, более типичный для стилей ямайской музыки 70-х. Ну, а что касается Phonorama — это лайв-электроника, хеппенинг с участием 20 музыкантов итальянской экспериментальной сцены, импровизирующих в реальном времени. Ещё я несколько лет работал с Auriga, электроакустическим квартетом с Лючано Маджоре, Доминика Ваккаро и Сальваторе Аранджо.

Мне повезло увидеть вживую твой диджей-сет в одну из ночей, когда я был твоим гостем в Болонье. Мой друг сказал как-то раз, что диджеи могут почувствовать все ошибки музыкантов. Твой опыт диджея как-то повлиял на твоё музыкальное творчество?

Да, я помню ту ночь в клубе Nero! В первую очередь я — увлечённый слушатель, и у меня большая коллекция пластинок. Поэтому для меня естественно диджеить, особенно на вечеринках где мого друзей. И разумеется, мой слушательский опыт влияет на музыкальное творчество. Мне нравится записывать тематические микстейпы, которые вы можете послушать здесь: https://www.mixcloud.com/massimocarozzi1/

Ты много работаешь с полевыми записями. Нам известны твои кассетные альбомы с ними, выпущенные лэйблом Second Sleep, а также изданная самостоятельно виниловая пластинка. Какова твоя главная цель при попытке зафиксировать звучание окружающего мира? Чем это интересно тебе лично и почему ты хочешь делиться этим с публикой?

Я начал собирать полевые записи из профессиональных соображений, я работаю звукоинженером локационной записи для документального кино. Позже эта практика, которая более всего связано именно с прослушиванием, стала способом документации того, как я слышу окружающий мир. Для меня идея полевых записей состоит в запоминании звуковых фрагментов, сохранении их на будущее, чтобы позже можно было их слушать и что-то предлагать публике, как бы перемещая её в другие места и времена. Кроме того, в этой практике есть и автобиографический компонент. Ведь это ни кто иной как я нажимаю кнопку «запись» на рекордере. И опять же я нажимаю кнопку «стоп». Время между этими двумя операциями — это то время, когда моё внимание сфокусировано. И когда я слушаю снова эти записи (один или вместе с публикой), я чувствую, что они содержат часть моей жизни. Ещё одна составляющая — непредсказуемость. Ты никгда не знаешь заранее, что произойдёт в период времени между двумя нажатиями кнопки. И это то, что мне в самом деле нравится. Упомянутые тобой альбомы — это собрания таких моментов, причём все эти фрагменты представлены без обработки — так, как они были записаны. Когда я представляю эти материалы на концерте, я с помощью микширования и диффузии в реальном времени создать звуковые измерения, всегда балансирующие между реализмом и абстракцией. Фактически я играю с возможностью звука проецировать аудиообразы на умственное и эмоциональное восприятие слушателей. Это и есть мой главный музыкальный инструмент!

У тебя есть какие-то идеи и планы на ближайшее будущее, может быть какие-то новые альбомы или новые коллаборации?

Я работаю над сольным альбомом, который будет скоро издан весьма интересным лэйблом в Болонье — Yerevan Tapes. Некоторые фрагменты этого альбома прозвучат на концерте в Москве, и это будет довольно сильный тест!