В силу своего возраста я не помню 90-е во всей их красе, а любые воспоминания о той эпохе — что исторические, что чисто бытовые — сводятся к тому, что это были времена небывалой ранее (и уже невозможной в будущем) свободы, невероятных поступков совершенно немыслимых (опять же, если смотреть из 2016-го) героев. Я всегда верю таким воспоминаниям, потому что стоит посмотреть любую сделанную тогда передачу или клип, и станет понятно, что 90-е действительно проходили на какой-то другой планете.

Но порой с «возвеличиванием» 90-х (и вообще прошлого) перебарщивают, и «Люди августа», к сожалению, хороший тому пример. Вся эта небольшая книга — сплошная череда из ряда вон выходящих событий, и в какой-то момент начинает казаться, что такова и была главная цель автора: удивить читателя приключениями главного героя. Причем главная ценность этих приключений не в их цели и не в их итогах, а в том, что случиться они могли только в те странные времена. Явный диссонанс между масштабом проделываемых действий и той смешной легкостью, с которой всё это проделывается, нравится автору; он и нам предлагает на это полюбоваться.

Здешний герой получается своеобразным Индианой Джонсом, хотя различий между ними слишком много. Персонаж Харрисона Форда хотя бы знает, за чем идет, лебедевский же персонаж отправляется в далекие точки бывшего СССР, чтобы отыскать давно умерших или пропавших родственников своих «клиентов». Делает он это не только ради обогащения — так он пытается отыскать ответ на загадку о своем деде Михаиле. Бабушка никогда о нем не рассказывала, но оставила скупые записи в своих дневниках. В итоге цель, которая протянута красной нитью через всю книгу, и вроде бы должна «склеивать», держать всё повествование — выяснить, кем же был дед Михаил.

Извините за спойлер, но выяснить это так и не удается. Автор смакует детали путешествий, как будто забывая, зачем эти поездки вообще нужны. Герой едет в пустынный Балхаш, где встречается с членом бандитской группировки, орудующей еще во времена войны; отправляется во Львов, где получает наставление от провидицы Мирры («Не ищи живых, ищи мертвых»); забирается в дремучие сибирские леса, чтобы найти и убить (!) тамошнего местечкового царька, который обустроил здесь свое государство размером с погост, пока в столице обстреливали Белый дом.

Чуть ли не каждый шаг героя пропитан мистицизмом, везде его подстерегают какие-то знаки и символы. При этом сам герой больше похож на интеллигента в очках, которого переполняют эмоции от встречи с незнакомыми сторонами жизни, коим он придает слишком большое значение. Во всяком случае, такое ощущение остается от самого текста (повествование ведется от первого лица), столь избыточного, что герою хочется пожелать хоть немного иронии. «Красные — мы были красные, багровое солнце светило нам в спины, трем татарам и двоим русским, пришедшим в северный край. Красные! Я почувствовал, что большевики победили одним выбором цвета, пробуждавшего память о древнем созидающем пожаре Московии, в котором занимается новая жизнь; память о том, что ужас этого огня спасает от другого ужаса — безгосударственного бытия, исторических потемок. Мы несли это в себе, мы не были большевиками, но были такими же, как большевики». Остается только надеяться, что это всё же слова героя, а не автора.

Роман должен был стать невероятной историей поиска своей судьбы человеком, с которым эта судьба заводит опасные игры. А получилась затяжная и бескаркасная история человека, который, вместо того, чтобы заняться делом, вкладывает все свои силы в просьбы чужих людей, рассчитывая, что так он ту самую судьбу обманет, «раскроет» ее тайну. Тогда как никакой тайны, конечно, нет. Во всяком случае, не в сибирских лесах она запрятана.