6 сентября в пространстве «Мутабора» состоится шоукейс Радио Морфей, на котором впервые в России пройдет выступление японского экспериментального коллектива Asa-Chang & Junray. Еще прежде они успели завоевать мировое признание благодаря релизу на британском лейбле The Leaf: в 2002 году альбом “Jun Ray Song Chang” сразу же был замечен The Wire, а Mojo Magazine и Muzik признали его лучшим альбомом года. Помимо Европы, он получил широкий отклик в музыкальных медиа во всем мире. В 2003 году на Pitchfork его окрестили «свадьбой мелодии и ритма, тотально уничтожающей любое проявление “грува”, но в то же время преобразовывающей то, что могло бы быть аритмичной балладой, в футуристическую и экзотичную перкуссионную композицию».

В преддверии мероприятия мы кратко поговорили с основателем коллектива Аса-Чангом о подходе к созданию музыки, академическом опыте и об уникальном устройстве Jun-Ray Tronics, роботический импульс которого можно будет испытать уже в ближайшее время.

Билеты на мероприятие можно купить по ссылке — https://mutabor.club/rm/

В записях ваших живых выступлений, в первую очередь, выделяется уникальное звучание голоса, который, казалось бы, возникает из ниоткуда. Расскажите, пожалуйста, про Jun-Ray Tronics.

В нашем случае голос никогда не возникает в виде связного набора слов или, если угодно, песни. Звучание Jun-Ray Tronics — это процесс записи, деконструкции и последующего восстановления голоса на уровне слога или даже буквы. Это не просто речь в её привычном понимании, не высказывание на японском языке. Наша цель заключается в создании новой техники выражения за пределами значения и мелодии.

В композициях Asa-Chang & Junray преобладает ритмическое начало. Является ли это следствием случая или за этим стоит личная идеология?

Лично я не смог бы сыграть на гитаре или пианино, не говоря уже о том, чтобы спеть песню. Но уже давно моим основным спутником является ритм. Так получилось, что большинство композиций Asa-Chang & Junray создается на основе перкуссии: сперва возникает ритмический скелет, он же инициирует вплетение сопутствующих инструментов. Наша музыка рождается в процессе импровизации.

Не последнюю роль в этом сыграло академическое образование, полученное в Японии. Там бытует принцип «ритм как мелодия, а мелодия — ритм». Этот принцип лежит в основе нашей композиции «Hana», получившей довольно широкое признание, именно при её создании он был осознан непосредственно как метод. Конечно, сама техника использовалась нами прежде — но вместе с «Hana» она стала персональным видением.

Насколько важным представляется наличие технологий в творческом процессе?

Как уже было упомянуто, мы используем компьютер при работе с голосом. Однако в остальном наш метод можно скорее назвать традиционным.

Для записи музыки мы используем партитуры, а это, помимо того, что является частью академической традиции, в неменьшей мере характерно тем, что эта традиция пришла к нам с запада. Партитура — это уникальный способ взаимодействия с композицией. Как и в случае с древними текстами, она позволяет нам исполнить произведения, записанные еще лет четыреста назад. И здесь возникает вопрос: а в случае с современными технологиями, сможем ли мы воспроизвести содержимое цифровых носителей спустя несколько веков? Пока что он остается риторическим, но в целом, несмотря на обширное количество возможностей, которые они дают, проблема сохранения остается неразрешенной.

В России вы будете выступать впервые. Знакомы ли вы с местной экспериментальной сценой?

В нашем случае речь идет не столько даже о музыке, сколько о русском искусстве первой половины XX века, в частности, об авангарде как об истоке «экспериментального» в России. Наглядно — визуальной основой дизайна Jun-Ray Tronics послужил конструктивизм.

Как «Радио Морфей», мы занимаемся созданием архива всевозможных проявлений сна — в рубрике «Сомнамбула» собраны аудиальные переживания бессознательного в пугающей и нехарактерной активности тела, «Полусон» же, напротив, выражает легкость кратковременного сновидческого забвения, ассоциируемого скорее с чем-то ясным и даже слегка наивным. Случалось ли в вашей практике использование сновидения как музыкальной основы, следовала ли за ночным кошмаром некая особая гармония?

Не могу утверждать, что мы осознанно использовали конкретные сновидения, но нам часто говорят, что музыка Asa-Chang & Junray дает возможность испытать сновидческий опыт. Во сне мы всегда имеем дело с образом, и наша музыка позволяет создавать визуальные ряды, подобно тем, что мы видим во сне.

Может быть, у вас был персональный опыт сомнамбулических состояний или сновидческих видений, обернувшихся реальностью?

К сожалению, такого не случалось. Разве что в той степени, в какой это доводилось каждому.

Что бы послушали перед сном?

Если я слушаю музыку — значит, я бодрствую. Я предпочитаю испытать ту доступную степень тишины, что мы имеем, чтобы погрузиться в сон.

Что для вас тишина?

Вообще я предпочитаю не задумываться о ней. Могу сказать лишь одно — она устрашает.