В своей дебютной полнометражной работе «The Survivalist» режиссер Стивен Финглтон погружает зрителя в пост-апокалиптический мир, который стал результатом перенаселения планеты и последующим за этим истощением мировых ресурсов, экономическим коллапсом, общественным упадком и впоследствии депопуляцией.

Главный герой — «Выживальщик», — подобно монаху-затворнику, обитает в одинокой хижине посреди леса, где у него имеется что-то вроде собственного огорода, также он занимается собирательством и охотой — это составляет его каждодневную рутину. Но однажды на его пороге появляются две женщины, мать и дочь (Кэтрин и Миа, соответственно), которые просят об убежище. Будучи неспособным устоять перед соблазном, он с опаской пускает их, видя в этом личную выгоду. На этом и зарождается типичный для нас союз, в рамках которого каждый эгоистически преследует что-то свое, используя ближнего. Соответственно, речи о единении в условиях такой обстановки быть не может, так же как не может быть речи и о доверии, из–за чего жизнь героев вечно омрачена тенью сомнения относительно мотивов, помыслов и поступков друг друга.

Посредством своей картины у Стивена Финглтона удается хорошо проиллюстрировать то, о чем, к примеру, в 19 веке писал анархо-индивидуалист/эгоист Макс Штирнер в своей знаменитой работе «Ego and its Own», где делал акцент на важности заключения условных «договоров» между сторонами заинтересованными. В итоге его философский безвластный мир строился бы на силе большинства, способного объединяться и готового идти на все ради достижения своих целей. Однако при ознакомлении с творчеством Штирнера складывается впечатление, будто описываемый им анархический мир — это не идеал, в котором философ хотел бы жить, а яркая карикатура на ту реальность, в которой мы, люди, к сожалению, жили и живем до сих пор, несмотря на наличие государственности и заявленного верховенства закона.

Во вселенной Выживальщика дела обстоят примерно так же, за тем лишь исключением, что государственная институция, кажется, уже совсем рухнула, а тем самым была декларирована война всех против всех. В такой войне за выживание, как мы понимаем, все средства хороши, что неоднократно показывает режиссер на примере всех трех центральных героев. Наиболее это заметно в действиях матери, которая в силу возраста уже окончательно разочаровалась в мире и способна без угрызения совести совершать достаточно циничные поступки. Ее дочь, наоборот, возможно именно по причине своей молодости наивна и способна проявлять сочувствие.

Видная американская анархистка Вольтериана де Клер в свое время писала: «…я утверждаю, что каждая группа людей, действующих социально в свободе, может выбрать любую из предложенных систем, и быть так же, как бескомпромиссные анархисты как те, кто выбирают другие [системы]», тем самым призывая к перемирию анархистов-коммунистов и анархистов-индивидуалистов, поскольку при отсутствии правительства у людей появится возможность самостоятельно решить, какая из множества систем для них наиболее благоприятна.

Вот и Миа, блуждая долгое время по лесу, в итоге натыкается на поселение, которое, как это выглядит, устроено по принципам анархо-коммунизма. То есть, убегая от ужасов мира эгоистов/индивидуалистов, ей удается найти место, где люди живут в единстве, где существует понятие всеобщего блага, где у людей есть представление о завтрашнем дне, а значит и выжить здесь будет проще. Это самая что ни на есть надежда на светлое будущее после многих лет скитания во мраке.