Андрей Рубанов. "Патриот"
Московские страницы романа пропитаны запахом апельсинов, потом, духами, жареной картошкой и предчувствием долгого вечера в компании рубановских героев — несостоявшихся олигархов, женщин за тридцать, московской богемы и бывших воротил. Роман в пятьсот печатных страниц написан «густо и жирно», читается легко — за два вечера.
«Патриот» — эпитафия сразу по двум типажам современности, эта книга — прощание с героем времени, который оказывается лишним человеком, в классическом, литературном понимании. Сергей Знаев — сквозной персонаж рубановских текстов, фигура с выразительным бэк-граундом девяностых, разорившийся бизнесмен, дважды отец, человек с принципами и здоровым чувством юмора, читатели помнят его со страниц «Великой мечты» и «Готовься к войне». В свои сорок восемь Знаев дорожит временем, понимая, что его у него мало, спешит поставить последнюю сюжетную точку, рвётся в Донбасс.
Тема «потерянного поколения» оказывается в равной степени больной и неудобной и для героя, и для автора. Девяностые не хочется вспоминать, они остаются исторической неотрефлексированной травмой, в тексте романа Рубанов конспектирует остромодную тенденцию, согласно которой время девяностых нужно «закрыть» в народном сознании и объявить потерянным. К потерянным в «Патриоте» примыкают и «однотипные пергидрольные бесформенные женщины» и «помятые, похмельные мужчины, похожие на стоптанные валенки», и богемные, хрупкие художницы и олигархи, и бедняки.
«Патриот» — столичный роман. В нём прочитывается честный, написанный без ехидств портрет собянинской Москвы с памятником Владимиру, бронзовым самоубийцей Маяковским, Новыми Черёмушками, театром «Современник» и старыми домами на
«Москва никогда не спит. Москва всегда ест. Москва жуёт, проглатывает, вытирает жирные губы, Москва выпивает и закусывает, хрустит хрящами победительно».
Андрей Рубанов работает на чутком контрасте, то и дело описание современной столицы перебивает ностальгическое, постсоветское: «А наслаждаться в те времена было легко, не существовало в той Москве ни автомобильных пробок, ни мегамоллов, ни айфонов, ни террористов, ни фейсбука, ни Гарри Поттера, ни Рутрекера, — был только омытый весенней свежестью бесконечный город, и бесконечное небо над ним, и люди, мужчины, женщины, бесконечно жаждущие друг друга».
В качестве литературной массовки Андрей Рубанов предлагает полухипстерское полугламурное закулисье премии «GQ» — Ивана Урганта, Ксению Собчак, Ренату Литвинову, Тома Форда и — неожиданно Захара Прилепина. На фоне реальных людей с эпизодичными поступками и проблемами Сергей Знаев утопает в маргинальности и как человек, и как персонаж. Этот мир не для него, он не находит в нем прочного места, не видит смысла. Двоемирие «Москва-Донбасс» заводит Знаева в тупик, в результате герой не может примкнуть ни к тому, ни к другому берегу, приближая ветхозавтный финал.
Роман «Патриот» единодушно был принят критиками как долгожданное веское художественное высказывание о войне в Донбассе, убитой экономике, доставшейся России в наследство с Крымом, агонии малого и среднего бизнеса. Героизм «патриотов Знаевых» состоит в их созидательности, они превращают пустоту в содержание. Их не всегда можно назвать бизнесменами, они, скорее, оригиналы. Знаев, будучи придавлен долгами, экономическим и экзистенциональным кризисом, вопреки всему продолжает делать то, что требует от него время. Он разрабатывает и запускает в производство дизайнерские телогрейки. Телогрейка — вещь, которую не жалко, к тому же она не убиваема. «Телогрейка, — говорит Знаев, — часть нашей национальной матрицы», — она воплощение русской жизни, вещественное доказательство главного правила наших патриотов — «Пользоваться, но не беречь. Любить, но не ухаживать».
