Среди композиторов всех времен было множество личностей необыкновенных, вплоть до эксцентричности. Безусловно, оригинальность взглядов, склонностей, социального образа никому не гарантирует признания, музыкального таланта и своеобразия, но в целом ряде случаев необыкновенная музыка и эксцентричная натура идут рука об руку.

Одним из таких случаев в XX веке является casus Джачинто Шельси (Giacinto Scelsi), графа Аяла Вальва — итальянского поэта, эссеиста, композитора, предпочитавшего большую часть времени вести практически затворническую жизнь, разбавляемую редкими выходами в свет, чаще всего по поводу той или иной собственной премьеры. О Шельси ходило множество экстравагантных слухов, некоторые из которых он и сам подтверждал. Шельси совмещал увлечение европейской философией, в частности, Анри Бергсоном, с интересом к оккультизму, увлекался различными восточными учениями и буддизмом, интересовался антропософией и теософией. Ходили слухи, что после кризиса в возрасте 40 лет, последовавшего за разводом, он путешествовал на Восток в поисках особой мудрости, якобы утраченной предельно рационалистической мыслью Европы. Неоплатонизм, мистицизм, история философии, астрология — все это и многое другое было инструментами творческой и интеллектуальной лаборатории композитора и поэта. Лаборатория эта находилась, очевидно, в состоянии крайнего беспорядка.

Джачинто Шельси запрещал себя фотографировать, поэтому фотографии его немногочисленны и фиксируют облик композитора в молодости; в ту пору он еще не так дорожил своей репутацией затворника и избирательностью своих социальных контактов. Известно, что композитор не отличался нервным здоровьем и значительное время провел в психиатрической лечебнице в Швейцарии, где умудрялся шокировать своими импровизациями даже содержавшихся там много лет тяжелых пациентов, упрекавших его в подлинном и бескомпромиссном безумии.

Единственный наследник богатого итальянского рода сицилийского происхождения, Шельси буквально воплощал в себе образ крайне уверенного в себе и сумасбродного аристократа-оригинала: в плане музыки это касалось в первую очередь мессианской убежденности композитора в том, что он обязан создать новую, неслыханную доселе правдивую музыку, которая истинно отражала бы саму внутреннюю жизнь сознания, была бы чем-то вроде фиксации жизни ума, погруженного в себя в процессе медитации, самопознания. Впрочем, не только мировоззренческие предпосылки его музыки были необычны, практическая их реализация тоже заслуживает особенного внимания: если до 40 лет Шельси придерживался традиционных композиторских практик, писал партитуры, работал с исполнителями, то его наиболее новаторские работы написаны совершенно иначе. В зрелый период своей жизни Шельси, закрывшийся в своей студии в Риме, предоставлял своим музыкальным «секретарям» записи импровизаций на магнитных пленках, которые уже ими оформлялись в пригодные для исполнения музыкантами партитуры.

В плане предпочтения скорее импровизации, чем традиционной композиции в качестве метода создания музыки он не был одинок, как и в своей мысли, что музыка и сознание в его непосредственности, т.е. не препарированное понятиями европейской психологии и иными «внешними» понятиями, должны отражать друг друга. Терри Райли, Джон Кейдж исходили из сходных позиций (кроме того, они также увлекались буддизмом и иными восточными учениями), но музыка упомянутых композиторов в звучании имеет больше различий, чем сходств. В отличии от Кейджа, считавшего ум и дисциплину важнейшими элементами творческой жизни, открывающими дорогу к новому жизненному и музыкальному опыту, Шельси радикально отрицал ratio. Он утверждал, что слишком много думал в юности, но самое интересное создал тогда, когда сумел исключить мышление из своего творчества.

В «Анкете самому себе», опубликованном посмертно документе, отражающем творческие принципы зрелого Шельси, композитор так высказывается о музыке: «Музыка есть результат проекции и кристаллизации в звуковой материи момента дления [durée] в бергсоновском смысле [то есть как] становления». Анри Бергсон, влиятельный французский философ начала XX века, автор знаменитого трактата «Творческая эволюция», различал дискретное время, то самое, которое мы можем измерить с помощью часов и иных приспособлений, и непрерывную длительность («дление», duree), проживаемую нами непосредственно. Для Шельси традиционная музыка, включая музыку модернистскую, додекафоническую и ту самую, которую он, под влиянием учителей и истории музыки, писал первую половину своей длинной жизни, находится в плену дискретного, рационализирующего подхода к действительности. Самые известные зрелые работы Шельси, например, Uaxuctum или «Четыре пьесы для оркестра, на одной ноте каждая», являются попытками «кристаллизовать момент дления», выразить в звучащей материи ту возможность, которая открыта теоретическими идеями Бергсона и практическими методами буддийских медитаций.

Увлечение иррационалистическими концепциями, утверждавшими как минимум ограниченность ума, а как максимум его полную несостоятельность как инструмента познания так или иначе понятной «истинной действительности», философией жизни и более поздним экзистенциализмом и персонализмом, оккультизмом, не является чем-то совершенно неслыханным для европейских интеллектуалов, как и их ностальгический интерес к восточной мудрости: еще ранняя греческая философия в своем самообосновании ссылается на легендарные факты обучения Фалеса и Пифагора, первых философов, у египетских жрецов. В случае Шельси такая эклектика, направленная против разума как предположительно иссушающего и истощающего жизнь начала, любопытна оттого, что позволила итальянскому композитору создать оригинальную музыку. Можно по-разному относится к мировоззренческим постулатам, которые лежат в ее основании, но как «звучащая материя» она безусловно заслуживает интереса.

Музыка Шельси не оказалась «разрывом», чем-то единственным в своем роде и неповторимым, прекрасным, но бесплодным, его манера музыкального письма повлияла на его младшего современника Луиджи Ноно и на спектралистов, таких как Жерар Гризе и Тристан Мюрей. Более того, именно Джачинто Шельси часто упоминают в качестве отца одного из популярных направлений современной популярной электронной музыки, т.н. drone music.

В «Анкете самому себе» содержится один занятный ответ, который стоит привести в качестве завершающего штриха этого небольшого портрета Шельси как композитора: «Как можно классифицировать или определить вашу музыку? — Когда солнце находится точно над деревом (бамбуком), тень не отбрасывается».

Текст впервые опубликован в VK сообществе DA Vision в рамках рубрики «Введение в классическую механику».