Михаэлем Гитиком была выбрана неожиданная тема — «Моше как мама еврейского народа». В чем уникальность Моше? Есть известный ответ — он был самым скромным из людей. Считается, что Моше — отец пророков (Моше — пророк, не отрицаемый ни одной из монотеистических религий, тогда как все остальные центральные пророки такого плана религий взаимно отрицаются адептами этих вер). Цадок hа-Коэн из Люблина утверждал, что Моше — отец всех пророков, живших как до, так и после. Далее рассматривается указанный в заголовке вопрос.

Итак, четвертая глава второй книги Торы, Бешалах (בשלח) — «Когда отпустил». Когда отпустил фараон еврейский народ, подумал он — «Какую глупость я совершил!» От себя — не от рава Гитика — скажу, что слышала на эту тему также мидраши разного рода — например, о том, что жрецы Египта, знатоки магии, увидели, будто над евреями, ушедшими в пустыню, стоит «красная звезда», Марс, и сочли, что ее появление означает пролитие крови (здесь ст0ит отметить, что кровь и впрямь была — кровь жертвенного агнца и кровь обрезания). В общем, пустился фараон в погоню. Г-сподь сказал Моше, чтобы народ расположился у моря:

דַּבֵּר אֶל-בְּנֵי יִשְׂרָאֵל וְיָשֻׁבוּ וְיַחֲנוּ לִפְנֵי פִּי הַחִירֹת בֵּין מִגְדֹּל וּבֵין הַיָּם לִפְנֵי בַּעַל צְפֹן נִכְחוֹ תַחֲנוּ עַל-הַיָּם

— Скажи сынам Израиля, чтобы они повернули назад и разбили стан у Пи-ѓа-Хирота, между Мигдолем и морем: расположитесь станом у моря, близ Бааль-Цефона.

Но народ жаловался Моше, опасаясь войска египтян:

וַיֹּאמְרוּ אֶל-מֹשֶׁה הֲמִבְּלִי אֵין-קְבָרִים בְּמִצְרַיִם לְקַחְתָּנוּ לָמוּת בַּמִּדְבָּר מַה-זֹּאת עָשִׂיתָ לָּנוּ לְהוֹצִיאָנוּ מִמִּצְרָיִם

«Разве нет могил в Египте, — сказали они Моше, — что ты привел нас погибать в пустыню? Что ты сделал с нами, [зачем] увел нас из Египта?»

А Моше, в свою очередь, воззвал к Г-споду.

וַיֹּאמֶר יְהוָה אֶל-מֹשֶׁה מַה-תִּצְעַק אֵלָי

Что ты взываешь ко Мне? — сказал Господь Моше.

Если мы перенесемся немного ранее (глава Шмот), то вспомним, что Моше уже взывал к Вс-вышнему, спрашивая — «Зачем ты меня послал?»:

וַיָּשָׁב מֹשֶׁה אֶל-יְהוָה וַיֹּאמַר אֲדֹנָי לָמָה הֲרֵעֹתָה לָעָם הַזֶּה לָמָּה זֶּה שְׁלַחְתָּנִי

וּמֵאָז בָּאתִי אֶל-פַּרְעֹה לְדַבֵּר בִּשְׁמֶךָ הֵרַע לָעָם הַזֶּה וְהַצֵּל לֹא-הִצַּלְתָּ אֶת-עַמֶּךָ

О Господь! Зачем Ты навел беду на этот народ? Зачем только Ты послал меня [к нему]?

Ведь с тех пор, как я пришел к фараону, чтобы говорить от Твоего имени, только хуже стало этому народу. А Ты так и не избавил народ Свой!

Странно — отец всех пророков, обладающий ста процентами пророчества, спрашивает нечто невразумительное — «Зачем?», если и так ему должно быть все понятно. Раби Цадок hА-коэн из Люблина задает вопрос — «Что такое было у Моше, чего не было у других — у его брата Аарона, например?» Ведь все познается в сравнении, а сравнение подразумевает сходство. Сравним, например, с Буддой Гаутамой, и найдем много общего — и тот, и другой растут в царском дворце, вырастают в духовном парнике и, встретившись с реальностью, получают шок: там, за вратами дворца, повсюду голод, несчастье, старость…И они не готовы принять эту реальность, пытаются бороться с нею, и каждый ищет свой путь. Будда уходит в Тибет, встает на путь инициации верхних уровней нервной системы, как это сегодня называется. А Моше никуда не уходит. Нет, он бежит от угрозы смерти, но он никуда не уходит. А почему он не уходит, почему не ищет? И ответ дает раби Цадок hА-коэн из Люблина — уникальность Моше не в том, что он был скромнейшим (мысль о скромности уже нескромна). Что еще? Пророческий дар? Все остальные пророки обладали лишь частью, не 100% пророчества, даже праматерь Сара, чей пророческий уровень был выше, чем у Авраhама. В главе Хукат говорится, что пророчество Моше бесподобно. Свою исключительность Моше не мог не осознавать, и, когда он буквально орет Вс-вышнему (לצעוק корректно переведено как «взывать», а по факту — вопить, орать), это не трактуется как нечто рациональное. Здесь нет ratio, а есть крик боли: евреям больно, вот Моше и орет ко Вс-вышнему; речь идет о боли всего еврейского народа, которую не мог вытерпеть Моше. Уникальность Моше — это не только скромность и высокий духовный уровень, но и болевой порог, позволявший чувствовать боль каждого еврея как свою собственную, и «Ты зачем меня послал?» — не претензия, а крик боли. А какой смысл в крике? Как уже сказано, здесь нет рациональности, ибо, когда больно — кричат. Этим Моше и выделяется — эмпатией.

Кстати, к вопросу болевого порога — в книге Иова рассказывается, что для того, чтобы праведник перенес страдания, обрушившиеся на него, ему было добавлено жизненности. У каждого есть болевой порог. Прежде чем Иову было дано претерпеть свои немыслимые страдания, получил разрешение обвинитель Сатан добавить жизненности…Вытерпеть ту моральную и физическую боль было невозможно, и любой человек, включая Иова, просто отключился бы, потерял сознание. Меня в таких вещах почему-то всегда интересует не внутренняя суть, а сугубо техническая: что значит — «разрешил добавить жизненности»? Кто разрешил — Сатан? Он Вс-вышнему разрешение Сатана не нужно. Или это Сатану было разрешено ее добавить? Что, ангел-обвинитель ведает жизненностью? Тогда отсюда сколь интересные, столь же и крамольные выводы можно сделать. На основании этих соображений Овадья Климовский дает свой ответ — равнодушие недопустимо, необходимо сопереживание, а когда больно — кричат, хоть нет от крика никакого практического толку:

"По преданию, Иов был одним из трех мудрецов, к которым фараон обратился за советом перед тем, как начать притеснения евреев, описанные в книге Шемот. Первый мудрец, Билам, посоветовал притеснять евреев как можно сильнее, чтобы навсегда лишить их возможности обрести былое духовное величие. Второй, по имени Итро (будущий тесть Моше), пытался отговорить фараона от затеи, которая не принесет стране ничего хорошего. Видя монарший гнев, обрушившийся на Итро, и понимая, что ничего нельзя изменить, Иов просто промолчал.

Спрашивают мудрецы — ну и что плохого в том, что он промолчал? Ведь фараон уже принял решение, и слова Иова могли только навредить самому Иову! Ответ в том, что он был равнодушен. Простой пример — обжигается человек спичкой, кричит от боли. Что толку, казалось бы, кричать? Ведь никакой пользы в этом нет? Пользы нет, но так становится ясно, что человеку больно. Когда больно, кричат. Иов смолчал, и ему пришлось потом узнать на себе, как бывает горько, до крика. Конечно, это объяснение — лишь «верхушка айсберга», весь Б-жественный замысел мы не в состоянии постичь. Только знаем, что праведники не жалеют о пройденных испытаниях, ибо приобретают в них больше, чем теряют."

Сколько все–таки в традиции значимых параллелей!

Основная идея этого и следующего мира — идея эмпатии. Как можно представить себе, что можно любить ближнего, как себя (изначально именно иудейский, а не христианский принцип, как многие ныне полагают)? Еще как можно, если ты и ближний — одно существо. В русском языке многие пытаются заменить термин «эмпатия» «милосердием», но милосердие, в том числе в каббалистическом смысле — это желание дать, помочь, а эмпатия — разделение боли.

Будда находит выход из ситуации, но в его концепции нет Б-га. Все восточные практики рассматривают данность как данность и не задаются вопросом — «А в чем смысл этой данности вне ее»? Вся идея восточных практик — гармонизировать ситуацию; они исходят из несовершенства и говорят о пути к совершенству. И только наш учитель Моше учит совершенно странной вещи. Понимаете, почему «мама еврейского народа»? Мама — та, кто чувствует боль ребенка как свою собственную. Проблема соотношения цели и средства решается просто: не наша задача — искать решение глобальных проблем, а там, где мы не можем помочь, нужно разделить боль.

Еще несколько слов о каббалистическом смысле радости — к этому слову есть 10 синонимов на иврите. В русском языке можно встретить выражение «на седьмом небе от счастья», но даже седьмое небо — не абсолютная категория (в Каббале это — Зеир Анпин+Малхут, а есть еще три трансцендентные сфирот выше этих семи). Все эти синонимы перечислены в «Семи благословениях» (שבע ברכות):

ברוך אתה ה' אמ"ה אשר ברא ששון ושמחה חתן וכלה גילה רינה דיצה חדוה אהבה ואחוה ושלום וריעות

Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь вселенной, сотворивший веселье и радость; жениха и невесту; ликование, пение, торжество и блаженство; любовь, и братство, и мир, и дружбу!

1. ששון — Веселье, корень [шин-шин], как и в слове שש — «шесть» (шесть дней творения; шесть — средство для седьмого — Шабата). Это минимум счастья, соответствует уровню «жених» (соответствия угадываются, если взглянем на следующую строку — там речь идет как раз о женихе). Жених — это тот, кто хочет жениться, никакой невесты для этого, вообще говоря, не нужно, достаточно желания, так что данный уровень знаменует статус желания. И в то же время, быть невестой без жениха уже нельзя, а «невеста» — следующий уровень, שמחה [вспомним Шимона бар Йохая — «Женщина хочет выйти замуж больше, чем мужчина хочет жениться» — Ж.Н.]

Это потенциал, сфира Малхут (царственность); надежда без расчета на удовлетворение, которая сама по себе уже удовольствие. А ниже этого уровня счастья уже не бывает.

2. שמחה — Радость, сфира Йесод (основа). Невеста, у которой есть жених; это минимум обладания. Еще нет совместной жизни, но уже установлен контакт.

3. גילה — Ликование; интеллектуальное обладание, раскрытие, понимание. Это взаимопонимание, от которого испытывают радость. Соответствует сфире hОд (הוד) — «большое в малом». Взаимопонимание — это то большое, что помещается в нас.

Упомянутые первые три уровня — своего рода «прожиточный минимум», необходимый каждому.

4. רינה — Счастье, радость, песня. Уровень Вечности, сфира Нецах (נצח). Что выше понимания и взаимопонимания? Вечность, которая — само знание, то, что мы должны открыть без сжатия, без помещения б0льшего в меньшее; радость свершения, достигнутости. Художник смотрит на свою картину, поэт создал произведение, и эти творения переходят в вечность. Каждый следующий уровень включает в себя предыдущий, и эти творческие вещи, хотя и пребудут в вечности, покажутся детскими, подобными развивающим игрушкам. Данный уровень в духовном смысле означает совершение хотя бы одного-единственного альтруистического поступка — например, разделить хоть раз боль другого.

5. דיצה — Торжество, радость гармонии. Истина, великолепие (תפארת), уровень праотца Яакова. Сопричастности истине, ощущение любви Б-га. На этом уровне находятся полные праведники.

6. חדוה — Блаженство. Радость, не требующая внешнего выражения (аналог в восточных практиках — состояние Нирваны). Самообладание (сфира Гвура).

7. אהבה — Любовь; когда само ваше существование вызывает у других людей. Это уровень Машиаха; ради этого ст0ит пережить так называемые «родовые муки Машиаха», חבלי משיח.

Дальше, начиная восьмого уровня (в традиции восьмерка символизирует выход за пределы природных ограничений), нет понятия личности.

8. אחוה — Братство, которое выше любви. Если любовь инициирует радость в других людях, то братство — это когда вы обнаруживаете себя частью целого, причем ощущаете, что вы не просто часть целого, а что вы — это целое и есть; вы — это и есть Израиль («Весь Израиль — братья»).

9. שלום — Мир. Если на предыдущем уровне есть память границ (сфира Бина, которая, хотя и трансцендентна, все же близка к нижестоящим сфирот, питая их), то здесь, в мире Адам Кадмон, уже неважно, есть границы или их нет; часть целого или все целое… Это радость от совершенства и полноты замысла Вс-вышнего.

10. ריעות — Дружба. Об этом уровне Михаэль Гитик практически ничего не сказал, но я предполагаю, что имеется в виду нечто похожее на состояние двекут, близости ко Вс-вышнему.

Наша задача — стать частью Израиля, сделать одну мицву, одну заповедь «ли шма», ради Небес, то есть совершить в своей жизни хотя бы один альтруистический поступок.

О геополитических следствиях не стану — они безотрадны. Одно могу сказать — следите за проливами.