В этой главе будет дан анализ картезианского cogito в контексте теории дискурсов и более детально описано его преобразование от тора к проективной плоскости.

Мы прежде всего возьмем на вооружение фразу Лакана о том, что фундаментальный фантазм субъекта Науки организован через операцию наложения шва между Символическим (S) и Воображаемым (I) результатом которой является реальность и сокрытие Реального ^®.

Приведем последовательность преобразований от схемы R к кросс-капу и разместим на нем cogito как шов между бытием и мышлением (рис. 1):

Результатом ergo–импликации становится исключение возможности мыслить смерть (ничто). Вот таблица истинности импликации:

1 1 1
0 1 1
1 0 0
0 0 1

Более того, гарантией того, что импликация работает как надо, по Декарту, является никто иной, как Бог (2+2=4, а не 2+2=3 — потому что Бог так сказал. Логика это средство покрытия зияния желания). Таким образом, субъект становится буквально спасен (saved) от смерти, «мыслить её» изгоняется из мира. Как и сказано в Писании (1Кор 15:55).

Теперь покажем, что значит “шов между Символическим и Воображаемым”.
Для начала возьмем что-нибудь попроще и побезобиднее… Сами мы полагаем, что биекция уже есть пример таких отношений, но доказательство этого выходит за рамки данной главы. Пусть это будут фракталы.

Папоротник Барнсли

Папоротник Барнсли — фрактал, названный в честь британского математика Майкла Барнсли, впервые описан в его книге «Фракталы повсюду» (eng. Fractals Everywhere) (Кстати, мы не собираемся интерпретировать такое явление как фракталы, в измерении паранойи — чтобы заметить, что желание повсюду видеть паттерны соответствует такому режиму работы психического аппарата, не надо быть аналитиком. Тем более, что паранойя эта находит свой объект в реальности, а это уже другое).

Так вот, папаноик Барнсли использует четыре аффинных преобразования, три из них описываются формулой:

а в первом отбрасывается правая часть.
Наполним форму наслаждением, ибо счет выделяет тепло (рис. 2):

Эта параметризация, преобразованная в код, и запущенная на вычислительной машине, даст нам рисунок 3.

Как уже было сказано выше, у фракталов есть свой объект в реальности. Многие природные объекты имеют такую структуру. Это не бредни сумасшедшего — таким мир создал Бог! Ну или алгоритм! Какая разница?

Кстати, интересным будет тот факт, что фракталы можно приближать бесконечно. Собственно, сам термин “фрактал” и был введен Бенуа Мандельбротом при изучении береговой линии — чем меньшей мерой она измерялась, тем более возрастала её длина.

Именно экран между ученым и его объектом позволяет первому оперировать последним игнорируя измерение желания, которое было указано выше. Если же экран начнет колыхаться, то случится то, что случилось с Кантором. Так или иначе, все это касается в первую очередь мужей ученых. Допускаем, что мы допустили в описании фрактала неточности — мы будем рады, если ученые мужи нас поправят.

Но что же случается, когда наука уходит, как говорится, “в народ”? (Вспомним мнение Декарта на этот счет: “Наука похожа на женщину: у неё есть свой стыд. Пока она при муже, её уважают; становится публичной — подвергается презрению.”[2]) Казалось бы, это и есть конечная цель прогресса — благо-на-всех. Да, так-то оно и есть, до тех пор, пока субъект не начинает отправлять свое желание — желание связать обратно времен связующую нить, открыть замысел Творца — посредством объекта науки. Мы не случайно выбрали фракталы в качестве примера: треугольник Серпинского, множество Мандельброта и прочие — идеальны для формирования вокруг них бредовых теорий по типу Носовский-Фоменко.

Если нам возразят, что все дело в образовании, что эти люди просто невежды (чего не скажешь, между прочим, о Фоменко — вот уж кто знает топологию гораздо лучше нас!), то давайте рассмотрим Общество плоской Земли. Вот он — пример истового невежества? Отнюдь! Субъект подобной теории более последователен в применении топологии, чем сам ученый — ведь каждый знает, что сфера Римана переводима в плоскость! Следовательно, земля плоская. Как говорила одна дама в интервью BBC: “Я решила сама проверить, как что. Вышла я на берег в Нью-Джерси… Начинаешь смотреть с одного конца и следуешь по горизонту до другого конца. Плоско же!”

О Евклид! О Кант! О трансцендентальный схематизм! О Мф. 13:11-15! Очевидно, что здесь мы имеем дело с путаницей уровней (из–за того, что лабораторные условия были нарушены и проективная плоскость вырвалась на свободу).

_______________

Сегодня шов между воображаемым и символическим имеет ещё более наглядную реализацию: GUI (graphical user interface). Оперируя через Воображаемое (на экране) с Символическим (кодом) субъект (пользователь) обитает в реальности — физике (hardware). Очевидно также, что смерть геймера от смерти киборга от смерти субъекта науки — ничем не отличается. Если только смещением Символического в пользу невозможности умереть и появлением характерных хардкорных садистических практик (вспомним фантазм де Сада о нетленной Жюстине), призванных это отсутствие компенсировать. Дело вовсе не в «реальной» возможности умереть — петлю никто не отменял, но юзают её не часто, да не меняет это ни чего. Нет никакой гарантии, что субъект как Морти в известной серии: думал, что возвращался во времени, а на самом деле наводнял миры своими трупами. Дело — в структуре тревоги.

Но есть ещё более наглядный пример:

Биологическая обратная связь (англ. biofeedback), сокращенно — БОС.

“БОС-процедура заключается в непрерывном мониторинге в режиме реального времени определённых физиологических показателей и сознательном управлении ими с помощью мультимедийных, игровых и других приёмов в заданной области значений. Другими словами, БОС-интерфейс представляет для человека своего рода «физиологическое зеркало», в котором отражаются его внутренние процессы. Таким образом в течение курса БОС-сеансов возможно усилить или ослабить данный физиологический показатель, а значит, уровень тонической активации той регуляторной системы, чью активность данный показатель отражает.”

— Лучше и не скажешь. Схема БОС (рис. 4)

Прощай, Икскюль, твой Umwelt/Innenwelt нам никогда не нравился!

Эта технология работает следующим образом: к телу человека подключают электроды, считывающие определенную нервную активность, они преобразуют полученную информацию в сигнал, передают его на усилитель, а далее, после череды необходимых преобразований, это передается на экран, где выводится в виде образа. Постепенно, наблюдая за изменениями образа на экране, у пациента устанавливается корреляция между ним и его мозговой активностью. Важно здесь именно то, что образ может быть произвольный: хоть тор верти хоть гриб крути — все дело в биекции а-ля Гёдель: “1 — &”.

После установления корреляции, после научения, пациент, воздействуя мыслями на образы, может воздействовать на активность самого головного мозга (собственно, это и есть feedback). Это делает возможным лечение множества заболеваний, просто посмотрите на список областей применения:

«Клиническая — психология, неврология, кардиология, гастроэнтерология, урология, педиатрия, гериатрия, восстановительная медицина, превентивная медицина. Неклиническая — в эффективном стрессменеджменте, позволяющем повысить показатели эффективности в большом спорте, искусстве, а также в любой деятельности, требующей длительных усилий и большой ответственности, для коррекции так называемых пограничных состояний, вызванных неконтролируемым влиянием хронического стресса, в педагогике, где с помощью БОС-технологий решаются вопросы повышения эффективности обучения, развития творческих способностей и др.»

Мы вовсе не считаем, что метод не работает, напротив — извините за каламбур, но — он действительно прорывной. Но вернемся к Декарту с его шорткатом (от англ. shortcut — клавиатурное сокращение).

На семинаре 16 “Логика фантазма” Лакан дает модель истинной логики картезианского когито. Вот она (рис. 5):

и вводит новую логическую операцию (Ω-операцию) — дериватив логики отчуждения, один из способов формализации ситуации “кошелек или жизнь”.

(Заметим между строк, что Вапперо формализует её иначе — как material non-implication — опирается он при этом на Écrits и на Канта. Мы не знаем, открывал ли Жан-Мишель “La logique du phantasme”. Тонкость формализации отчуждения в том, что если воспринимать «кошелек или жизнь» учитывая то, что жизнь без кошелька это half-life, то возникают сложности с tertium non-datur. Лакан решает это элегантно, просто исключая возможность остаться целым [110] вместо [111], то есть решает вопрос не на уровне истины и лжи, а на уровне полноты, на уровне всех возможных комбинаций в таблице истинности.)

В булевой логике таблица истинности Ω-операции соответствует штриху Шеффера: «Штрих Шеффера, как и стрелка Пирса, образует базис для пространства булевых функций от двух переменных. То есть, используя только штрих Шеффера, можно построить остальные операции.»

Таблица истинности операции отчуждения (Ω-операции) по Лакану:

1 1 0
0 1 1
1 0 1
0 0 1

Разместим же теперь таблицу истинности под кружками (рис. 6):

Многих удивляет, что Лакан берет в качестве модели для своей логики отчуждения тор, рисуя на нем субъекта (S, зеленая траектория) и Другого (A, оранжевая траектория) (рис. 7) и показывая, что зона их пересечения — это дыра и поэтому они не могут удовлетворить друг друга.

То же самое и в случае с зацеплением тора за тор, где траектория требования проникает в дыру желания, заметьте, что они становятся неразличимы (рис. 8). Как он совершает этот переход?

В самом деле, если мы ещё раз взглянем на нашу схему когито, а потом на тор, а потом откроем страничку в Википедии, посвященную фундаментальному полигону и, вооружившись этим знанием (кстати вот он, ориентированный на тор фундаментальный полигон (рис. 9)) ещё раз посмотрим на нашу схему когито, то увидим, что это одно и то же. Voilà!

Кстати, если мы рассчем тор бикасательной плоскостью, то получим окружности Вилларсо (рис. 10). Это сечение и будет соответствовать нашей логике омега-операции (alienation), да и вообще зацеплению Хопфа, если мы ориентируем перекрестки (расслоение Хопфа, в свою очередь, устроено через зацепление Хопфа).

То, что мы получили, это vesica pescis — «рыбий пузырь», и нет, мы не будем шутить про мандорлу Господа ни ныне, ни присно ни во веки веков, аминь!

(рис. 11)

Апология усов и козлиной бородки

Теперь, прежде чем перейти к дальнейшим преобразованиям cogito, нам необходимо сделать одно уточнение. Оно касается контекста высказывания Декарта, если хотите, его бытия.

В около-и-лакановской среде принято рассматривать формулу Картезия с некоторым высокомерием. Дескать, жили хорошо, бытию навстречу, но вот пришел француз и все испортил. Это не справедливо — дело в том, что (как отмечал ещё Смулянский) не Декарт породил обсессию, но сам стал жертвой невроза (чтобы убедиться в этом, достаточно открыть размышления следующего за Возрожденцами поколения), и cogito как раз и было призвано с этим справиться. Произошло же это тогда, когда дискурс невроза (это новое понятие, оно может быть понято как сублимация невроза через систему социальных отношений — поэтому-то в дискурсе истерички не прыгают то и дело с моста и не носят с собой ингалятор (носят), а пишут диссеры и защищают докторские) навязчивости начал сбоить.

Это связано с тремя логическими событиями:

1) Пришествием Иисуса Христа, сына божьего и его жертвы на кресте. Реконструкцией, заново-учреждением убийства Отца первобытной орды (ешь мою плоть, пей мою кровь) (От Ин 6:41- 66, От Мф 26:26-28). Исповедую Христа распятого. (1Кор 1:23)

2) Деятельностью святых, в результате которой Бог был вытеснен в бессознательное, а христианский субъект, как вечно не дожидающийся конца света, сформирован (пресловутая правая дробь + разрыв на нижнем этаже).

3) Явлением субъекта науки, как переставшего воспроизводить христианский дискурс (сформированный античной философией, поэтому в планы Христа вряд-ли входивший. (Кол 2:8)) и, собственно, отказавшегося от искупительной жертвы.

В качестве симптома такого субъекта мы видим комплекс вины за убитого (и съеденного) отца, который находит выражение в императиве супер-эго “не ешь никого кроме себя” Таким образом, мы видим что, в отличии от христиан, грезящих о живом Боге, с субъектом Науки все то, что сформулировал Фрейд в своем “Тотем и табу” — действительно случилось.

В этом ключе раннехристианский антисемитизм предстает как механизм защиты против истины христианства, а постхристианский — уже как факельный траур.

(Между делом заметим, что такое деление позволяет пролить свет на взаимоотношения евреев с одним Богом евреев: они распяли Его Сына (мучительность казни через распятие в том, что грудная клетка распятого сжата — чтобы вдохнуть, он должен приподыматься на гвозде — в этот момент он и может, через невыносимую боль, сделать вдох), а Он их «воскурил».)

Самое время для логического анекдота.
Сидят евреи в раю и смеются. Подходит Иисус и спрашивает:

— О чем смеетесь?

— Да мы про концлагерь вспоминаем…

— Мне расскажите?

— Ты не поймешь…

— Да расскажите!

— Ты не поймешь — Тебя там не было.

Так с чем же столкнулся Декарт? Он столкнулся с тем, что дискурс обсессивного невроза перестал функционировать. Чтобы удовлетворить ваше любопытство, позволим себе формальное доказательство дискурса невроза (рис. 12):

Нетрудно заметить, что:

a) Ни в одном из этих дискурсов Другой не представлен как нехватка.

b) Имеют место отношения истины между S1 и объектом.

c) Имеют место отношения прибавочного наслаждения между субъектом и знанием.

Вернемся к Декарту. По ряду причин, вкратце уже указанных, дискурс обсессии, как социальная связь, перестал работать и субъекту пришлось искать другое основание. Вот тут-то и вступает в игру наш маленький лорд. То, что он делает — непозволительную операцию — он не просто соединяет “мыслю” и “существую”;
Ещё раз: “dum spiro spero” — не содержит ошибки. Декарт не просто следует за Парменидом в уравнивании бытия и мышления (мы, кстати, вовсе не против Парменида, хоть он и взорвал атомную бомбу — похоже, также, он был первым топологом) — он использует означающее “Я” так, как если бы оно было и в первой посылке и во второй одним и тем же. В то время, как на самом деле это звучит так: «Он (о) мыслит: “Я существую”». Означающее означать само себя не может. Это вам не сфера.

В Размышлении II Декарт избавляется от первой части формулировки и оставляет только «Я есмь» («Я существую»). Приятно, конечно, вновь слышать знакомую речь, но давайте различать: «Я есмь» не равно «Я существую».

1) Я существую — высказывание о сущем.

2) «Я есмь» — о бытии. «Я есмь там»; «Я там, но ты слышишь меня, спустя две тысячи лет — Wo Es war, soll Ich werden, коробка "Отец! ;)

3) «Я есть (здесь)»; «Я ещё есть (здесь)».

Вся соль cogito ergo sum (Je pense, donc je suis) в “Я, следовательно, Я”. В том, что субъект — как Фигаро — везде поспел. Если маршрут обратить на себя, то есть свести в одно оба места (эту ошибку как раз и можно совершить из–за кажимой тождественности Я и Я'. Ошибки не будет, если сказать “Я, следовательно, Вася”; “Я — Вася” — хотя мы и имеем тут того самого ребенка, который, считая своих братьев, включает и себя в их число.) — тогда место субъекта будет в ****.

В одном месте он мыслил, в другом существовал, но теперь, означив сам себя, он либо в бессознательном, пребывает как несбывшееся, либо парусия.

Но это не значит, что трюк этот нельзя повторять, тем самым прячась от вопроса о бытии (рис. 13).

Как раз здесь мы и находим соответствие схеме cogito из 14 Семинара, где “Je ne pense (Ça)” ⊕ “Je ne suis (Ics)” . Но никак не (Ça)∧(Ics).

Итак, мы установили, что Декарт нарушает правила языка. Этому есть эквивалент в топологии — ляпсус на перекрестке узла. Вернемся к тору. У нас есть две траектории (окружности Вилларсо), которые выражают логику отчуждения. Какими способами можно ошибиться? Напомним, что в результате ошибки мы должны придти к кросс-капу. Кросс-кап имеет две точки пинча. Рассмотрим варианты:

WARNING! РЕШЕНИЕ ЛИШЬ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ

1) Защемление на одном перекрестке — тогда мы получим защемленный тор. Такой вариант нам не подходит, т.к. в результате мы должны придти к кросс-капу, а у него две точки пинча, а не одна.

2) Защемление на двух перекрестках: сверху от дыры и снизу. Тогда мы получим дважды защемленный тор. Эта поверхность будет ориентирована. При разрезани вдоль точек пинча мы получим две сферы. Это тоже не подходит, т.к. нам нужно получить кросс-кап

Мы предлагаем решать эту задачу на двух уровнях: на уровне топологии тора, и на уровне топологии узла S и A. На уровне топологии тора это решается так (рис. 15)

На уровне узла мы предлагаем вписать на тор трилистник. Он даст необходимые три перекрестка, обособив два из которых мы может наложить на поверхность шов. В общем смысле мы отталкивается от понимания логики “Cogito ergo sum” как операции, в которой “ergo” накладывает на дыру тора шов, стягивая окружности Вилларсо, что приводит к образованию дополнительного перекрестка © и стягиванию поверхности между перекрестками (b) и ©,

в то время как петля, которую организует прекресток (a) не может быть стянута из–за того, что описывает центральную дыру тора. (рис. 16)

WARNING! РЕШЕНИЕ ЛИШЬ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ

С глупостью. Это не верное решение. Ошибка в том, что мы сгуcтили логику узлов и логику поверхностей. Спасибо А. Бронникову, который это нам подтвердил, и мы пошли искать другое.

Вот верное:

У нас есть тор (рис. 17). У него есть три траектории (окружности): осевая (d — desir), образующая (D — demand), и окружности Вилларсо (S — sujet, A — Autre). Нам нужно получить две точки защемления (сингулярности, каспы, места, где функция недифференцируема). Напомним, что мы определяем acting out как определенный ответ субъекта на требование Другого, что-то вроде “Ни мне ни Тебе” и, что именно acting-out’oм был ответ Декарта. Также, нужно учесть связку (импликацию) cogito. Условием является прохождение к кросс-капу через бутылку Клейна (акт высказывания).

Бросим монетку. Пока она летит, подумаем, что же случится, если оба места (S и A) совпадут. А случится так, что и “Я мыслю” и “Я существую” окажутся в одном круге, в то время как “Cogito” — в дыре. Также, у окружности (траектории) есть три оси вращения (вы можете мысленно по ним окружность покрутить). Заметьте, что вращение по одной из осей ломает топологию тора (в нашем случае, это будет окружность D). Это называется вырождение окружности в отрезок. Случается, монетка встает на ребро (рис. 18).

Voila! Синус-тор, бутылка Клейна!

Внимательный читатель спросит: какого чёрта? Почему не через cogito, а через acting-out? “Да пожалуйста!” — ответим мы.

Как тут не вспомнить следующий анекдот С. Жижека:

«В ночь перед тем, как Христа арестовали и распяли, его ученики начали волноваться из–за того, что он по-прежнему был девственником. Быть может, Христу не помешало бы испытать немного удовольствия, прежде чем он умрет? Ученики попросили Марию Магдалину отправиться в палатку, где отдыхал Иисус, чтобы его соблазнить. Мария ответила, что с радостью все сделает, и вошла в палатку, однако спустя пять минут выскочила из нее кричащая, злая и испуганная. Ее спросили, что же пошло не так, и она объяснила: «Я медленно разделась, после чего раздвинула ноги и показала Христу свою киску. Он посмотрел на нее и сказал: «Ужасная рана»! Ее нужно тотчас же исцелить!» — и мягко приложил к ней свою руку». [7]

В данном случае шов выражает сведение высказывания к измерению содержания (требования) и игнорированию акта (желания) как такового. Шов этот поддерживается картезианской импликацией, которая соответствует материальной импликации. Весь юмор в том, что достоверность её гарантируется логическими законами, установленными Богом — это и есть строчки [111] и [001] (или всё-таки Парменидом? Или его телкой? — вот в чем вопрос!)

1 1 1 = вкл
0 1 1 = переход как дешифровка
1 0 0 = ошибка чтения ошибки
0 0 1 = выкл

Следовательно, в этой логике невозможно кривочтение, всякое сообщение сводится к коду, который в любом случае предстоит дешифровать и исполнить.

Если вернуться к бутылке Клейна, то нам осталось только удалить дырку, тем самым понизив род поверхности с 2 до 1, что соответствует проективной плоскости, в нашем случае — кросс-капу. (рис. 19 и 20)

Разрезание кросс-капа по такой, условно прямой траектории не даст нам ленту Мебиуса ($), оно нам даст край её отсутствия — fading субъекта. А вот разрезание по траектории внутренней восьмерки, даст нам и ленту ($), и диск (objet petit a).

Если рассматривать логику как средство покрытия зияния желания (это мы встречаем повсеместно: Сократ/Софисты, Гильберт/Grundlagenkrise, Ребенок/Oh là là!), и принять за содержание высказывания связывание общеутвердительных посылок A и C через B, на примере силлогизма Barbara, то есть материальную импликацию как таковую: Если «Все люди смертны» и «Сократ — человек», то «Сократ -смертен». Ну что за чушь! Минимальная подкованность в логике переводит к парадоксам типа Критянина и Брадобрея. Кто, черт подери, это все говорит? Если это человек, то он не может это говорить — т.к. он мертв. Либо существует Один бессмертный, который и не человек-то вовсе, кто говорит: "∀х Фх" , а сам "∃x ¬Фх".

Так вот, если мы используем импликацию для связи посылок, то задним числом задаем в акте априорную разъятость мира на независимые друг от друга общеутвердительные посылки — монады (ça petit moteur) В самом деле, ключевое св-во импликации [0 1 1], т.е., что из лжи может следовать истина, объясняется тем, что если «трава — синяя» — ложно, или не существует, то это не значит, что «вода — мокрая» — ложно, или не существует, напротив.

Эффектом этого акта становится, собственно говоря: “всякое тело разъято”. Тогда shortcut Декарта и есть тот самый катехончик, который, пробегая по мертвому телу Бога-Атеиста, позволяет субъекту избегать встречи с зиянием желания.

1) В этом дискурсе встретиться с субъектом можно только как с отсутствующим.

2) В этом дискурсе субъект встретится с желанием только если шов разойдется.
Тривиально.

Между делом, заметим: неправы те, кто, читая переводы интервью Жан-Пьера Пети о его встречах с Лаканом, могли подумать, что Лакан обознался; что кросс-кап — неудачная модель, т.к. в ней две точки пинча: фаллос и объект малое, а — топологически эквивалентны; что это абсурд, ведь фаллос к частичному объекту не сводим! Напротив, именно кросс-кап задает и выражает такое уравнение фаллоса и частичного объекта, которое мы и встречаем в биологии, а именно — уравнение полов и редукцию мужского пола к “иметь пенис” ∀х Фх — то есть частичный объект, а женщин к ∀х ¬Фх. Далее, объект этот, силами медицины, может быть отъят и привинчен к достопочтенной даме. Что самое забавное, на грани фарса: даже сама эта операция, как это описывает Ж.-П. Пети в интервью, называется инвагинацией (что сразу проясняет пример Лакана о двух ахиральных спиралях и улитках-уродцах, закрученных в себя). Ниже приведена структура кросс-капа (без диска).

Часть таблицы материальной импликации и её соответствие топологии кросс-капа отображены в рисунках 21 и 22.

Мой злой двойник

Если лента Мебиуса это линия без точек, то мы можем взять её край (внутренняя восьмерка изоморфна тривиальному узлу). Если край диска D2 это тривиальный узел, то мы может его взять, и зацепить с внутренней восьмеркой зацеплением Дюллахана, ой, Уайтхеда! Совершим ряд преобразований (рис. 24) [4] :

Ну что, угадаете, какой из них фантазм субъекта Науки (рис. 25)?

Вообще, первая мысль, что, раз шов был наложен между Воображаемым и Символическим, то наверное, (R I-S). Но вообще-то, Лакан говорит, что результатом картезианского преобразования стало сокрытие Реального. Правильный ответ (I R-S).

Это проясняет не только историческую роль стадии зеркала, не только важность той роли, которую у Лакана играет воображаемая целостность образа Я, но и такие нарушения, как дислексию и иже с ней. Ну и психоз.

А вот (I-R S) проясняет то, как организована психическая реальность некоторых неписменных народов, например, пираха:

“Еще один схожий пример — то, как индейцы «записывали рассказы» на бумаге, которую я им выдавал по их же собственной просьбе. Эти записи состояли из рядов повторяющихся идентичных круглых по форме значков, и тем не менее их авторы «зачитывали» мне по ним рассказы о том, что они сегодня делали, что кто-то заболел и так далее, утверждая, что читают эти записи. Иногда они рисовали значки и показывали их мне, произнося португальские числительные. Им было все равно, что значки выходили одинаковые или что у каждой цифры или символа свой облик, который нельзя нарушать. Если я просил их нарисовать один и тот же знак дважды, они никогда с этим не справлялись. При этом им казалось, что они изображают то же, что и я. На занятиях мы не могли добиться, чтобы индеец нарисовал прямую линию без многочисленных подсказок, и после этого без подcказки повторить эту линию они не могли. Отчасти это было связано с тем, что им нравился сам процесс совместного рисования, но также и с тем, что сама идея «правильной» формы рисунка была им совершенно чужда.“ [5]

Математиков иногда спрашивают: “Что это значит то-то и се-се?”. И они отвечают: “666 = 666”. Подразумевая: “Не связывай с этим свое желание, дорогой, это — просто число, просто продолжай вычислять”. Здесь нам стоило бы достать из шляпы не кролика, а историка-медиевиста, типа Дени Крузе, специалиста по тем временам… Иоанн, конечно, молодец, что так изящно сформировал objet petit a -хороший мальчик!

— “Держите меня семеро.”

И в заключение, новогодний анекдот: Второе пришествие. Громы и гласы и небо свернулось как свиток экрана загрузки. Субъект спрашивает у Иисуса Христа: “Я спасся, Господи?” На что сын божий отвечает: “Да, сын мой.” Потом достает горшочек и хвостик ослика, и начинает: “И… А! И… А! ”

__________________________________________________________________________________

P. S.

Мы выражаем огромную благодарность Алексею Зайчикову так как без его семинара “Наука и истина” мы не смогли бы ознакомится с семинаром 14 “Логика фантазма”, так как не владеем ни одним из языков (даже русским) и семинары читаем редко, раз в полгода.

Также выражаем благодарность Александру Бронникову за то, что показал в своем цикле роликов про топологию логику отчуждения через зацепление двух торов. Про узлы и т.д. — все что мы забыли. И за то, что указал нам ошибку в первой версии статьи.

Также выражаем благодарность Александру Смулянскому, т.к. без его семинара “Лакан-ликбез” мы бы продолжали возиться с топологией как жук с навозом. Очевидно, что главная ошибка всех лаканистов-топологов (здесь должен быть мем stonks типа “topologeist”) в том, что они пытаются разрабатывать лакановскую топологию не через ложную (суть специфически аналитическую) импликацию, а через обычную импликацию, что выражается в обоюдострой, в отношении обоих областей знания, глупостью (а также в бессилии).

Особняком здесь стоит Жан-Мишель Вапперо, с которым мы лично не знакомы, но который косвенно оказал на нас влияние. Совершенно очевидно, что его уровень интерпретации топологических структур несравненно выше представленного выше. Однако, нас смущает один момент. Мы не помним когда и где — в интервью-ли или на лекции, господин Вапперо обмолвился, что свою книгу “Noeds” (?) он отправил одному известному топологу, прочитав которую тот, восхищенный, сказал, что давно не читал столь ясного и обстоятельного математического труда. Интересно, удостоился бы такой чести Лакан?*

*прим.: это воспоминание ложно — когда мы показали эту статью А.Бронникову, оказалось, что тот математик в книге Вапперо вообще ничего не понял, кроме одной формулы. Следовательно, мы вспомнили ложь.

Резюмируя наш подход к топологии: достаточно сказать бублику, что он — дитя инцеста, чтобы бублик ответил: “Pas-tout! Я — содомит” — и в самом деле, кто на такое смолчит?

Ваш Тетраграмматошка

__________________________________________________________________________________

Библиография и ссылки:

La logique du fantasme. Jacques Lacan, (1966-1967) http://staferla.free.fr/S14/S14%20LOGIQUE.pdf

Изнанка психоанализа (Семинары. Книга 17. (1969-70)) Жак Лакан Перевод с франц.: А.Черноглазова Логос / издано 28.10.2008, 272 с.

[1] Преобразование схемы R в кросс-кап: Le cross cap de Lacan ou “asphère”. Dossier Topologie Bernard Vandermersch-31/01/2008 Pour introduire le cross cap https://www.psychaanalyse.com/pdf/lacan_le_cross_cap_de_Lacan_ou_asphere.pdf

[2] Паперн Герасим А. Рене Декарт. Его жизнь, научная и философская деятельность

[3] Песня «Узелок», исполняет Алена Апина, текст песни — Михаил Танич

[4] (Lacan, Jacques. Le sinthome. Séminaire 1975—1976. — Paris: A.L.I., 2001. — P. 188.)

[5] (Дэниел Эверетт. Не спи, кругом змеи! Быт и язык индейцев американских джунглей = Daniel L Everett. Don’t Sleep, There are Snakes: Life and Language in the Amazonian Jungle. — М.: Языки славянских культур, 2016. стр 131)

[6] Шутки Жижека.: — Рипол Классик, 2019, стр. 19.