Таня буланова больше не плачет. Именно с этой фразы лично для меня начался феминизм в России как массовое явление. Конечно, уже было много чего проделано на тот момент, и вообще путь женщины в России во многом был смягчен эмансипацией во времена Советского Союза, да и охоты на ведьм как таковой не было (кому-то может показаться странным упоминание событий Средних Веков, но этот период угнетения женщин в Европе и Америке, так или иначе, повлиял на современное мировосприятие женщин и сохранился на уровне поколенческой травмы). В России же, период свобод и эмансипации в 1920-е годы закончился продолжительным авторитаристским этапом, в котором выстраивался образ идеальной работницы и матери, то есть со всех сторон легко эксплуатируемой трудовой единицы (феномен двойной рабочей смены), который по итогу привел лишь к сохранению вплоть до 90х образа вот такой вот многострадальной женщины, матери одиночки, которая покорно пашет на 3х работах и плачет по ночам. Возможно, конечно, что стилистический поворот в карьере Булановой не столько симптом нового витка феминизма, сколько последствие окончания Второй Чеченской войны (где муж вернулся домой, и сын больше не спрашивает, где папа). Для меня же, ребенка, погруженного, на тот момент, во вселенные “Зены, королевы воинов”, “Баффи” и “Зачарованных” этот поворот казался логическим движением на пути к прогрессивной мысли.  

А телеграм-каналу под названием “прошмандовцы русской эмиграции” чуть больше недели и в ней уже более 55 тысяч участни: ц. Коротко, это канал, в котором через анонимный бот публикуется информация о потенциально опасных русскоговорящих мужчинах, находящихся за пределами РФ. Это личные истории жертв насилия и абьюза, так как “в эмиграции женщины становятся уязвимее, и  сплетни — наша единственная защита от мудаков”. Кажется, ни одно анти-военное медиа с момента начала войны не смогло набрать популярность с такой скоростью.

Мое внимание также было приковано к “прошмандовцам” всю неделю. В какой-то момент стало интересно разобраться в первую очередь в себе, в чем же причина этой моей фиксации, ну и заодно проанализировать феномен, чтобы не повторяться по сто раз в спорах, а просто скидывать этот текст друзьям, у которых возникает вопрос: “почему все читают прошмандовцев”? “Это же просто сплетни”. 

Fun fact немного out of the topic, рассказанный подругой на днях. Этимология слова gossip: Староанглийское: godsibb — составное слово из God ("Бог") + sibb ("родственник, друг по крови или духу"). Оно означало крестный (или крестная) — то есть человек, с которым вы связаны через духовное родство (крестные родители и т. п.).

Со временем значение godsibb эволюционировало: В Среднеанглийский период слово стало обозначать близкого друга, особенно женщину, приглашённую к родам, которая поддерживала роженицу. То есть повитуха. Далее оно стало ассоциироваться с женскими беседами во время родов — разговорами, которые происходили, пока женщины ждали или помогали друг другу. Постепенно слово стало значить болтливую женщину, сплетницу. Таким образом, понятие, связанное в первую очередь с духовной близостью, трансформировалось в нечто, имеющее негативную коннотацию — праздные, а иногда и вредоносные разговоры, которые еще и приписывались исключительно женщинам. 

Другой fun fact, который я узнала из фильма “Иствикские ведьмы”, и который не буду пытаться фактчекать. По словам главного персонажа, которого играет Джек Николсон, охота на ведьм началась в связи с тем, что у врачей того времени появилась новая патриархальная бизнес-модель по отжиманию рабочих мест у тех же повитух. 

Возвращаясь к прошмандовцам и веским аргументам в пользу чтения о них. Во-первых, считаю, что это один из крупнейших витков в истории современного российского (русскоязычного) феминизма за прошедшие 5, а то и 10 лет, где в какой-то очень постсоветской манере (не знаю, какой эпитет еще подобрать, в значении примерно: написанной прагматичным языком без прикрас людьми, выросшими на условно балабановской эстетике) трансформируются практики феминистского онлайн активизма в духе американской волны Me too. Виток особенно актуальный в условиях современной российской репродуктивной политики и попытки государства выстроить какой-то идеализированный фасад / образ традиционной семьи в 21 м (лол) веке, и вернуть какие-то там семейные ценности. Канал не просто предоставляет поле для высказывания, но и нормализует множество типов женского сексуального поведения, а не только конвенциональный образ многострадальной (как Таня Буланова) женщины долго терпящей и покорно принимающей насилие. Об этом чуть подробнее написала в посте Саша Талавер.

Самый же очевидный ответ (на вопрос — зачем это читать), который нахожу здесь для себя самой — это солидаризация с жертвами насилия. Просто смотреть и не отворачиваться. Так же как я вернулась в Инстаграм, когда началась война в Украине. Также как, смотрю все эти пыточные рилсы из Палестины, которые являют собой чистый боди-хоррор. Другой момент, конечно, что не ясно помогает ли (в случае войны) хоть сколько-то весь этот онлайн активизм в условиях, где мы находимся каждый в своем бабле / эхо-камере? Но в случае этого конкретно канала понятно, что помогает. Конкретно потому, что элементарно информирует следующих потенциальных жертв абьюза о наличии такого прошмандоваца в их городе (или мире). 

Создательницы канала дали короткое интервью “Медузе” и в нем есть вот такая цитата: “Я каждый раз открываю бот и думаю, как же у женщин наболело и какие мы все беззащитные перед системой, где жестокость и насилие нормализованы. Проект так залетел, потому что был запрос. Если в обществе был запрос на наш формат, значит, другие методы защиты не работают.” 

Другая подруга сказала, что не понимает хайпа, ведь просмотр канала равносилен наслаждению от тру-крайм передач. Могу предположить, что есть определенное количество людей, которые для этих целей и используют канал, по типу снафф порно. Но для меня истинное наслаждение вызывает факт обличения преступника. И публичное хоть какое-то, но возмездие. Как говорится, когда правосудие бессильно. И в практически каждом описании насилия меня также восхищает юмор и абсолютная проработанная трезвость мышления, где нет попытки умолчать какие-то “порочащие честь” подробности. Таким вот простым способом жертвы абьюза публично возвращают власть над собой и своим телом. "Бум-пам пам-ба-дум-па-рам".

Другой, весьма весомый аргумент, который я слышу в споре, что подробно читать описания насилия уже становится в какой-то момент невозможно. Похожий этап проходила я и многие, опять же, с новостями из Палестины, где с течением времени приходит понимание, что в тебя уже больше не влезает этот кошмар и ужас. Многие также жалуются на то, что при долгом просмотре канала теряется вера в людей в принципе, плывет реальность и становится непонятно кому доверять. Но мне кажется, важно не отписываться, и продолжать смотреть этот канал, и особенно мужчинам. Потому что от пары своих знакомых я слышала эпитеты вроде “фу какая грязь”. Ну извините, ребята, это реальность, в которой мы живем. Хотела написать “выросли”, но не думаю, что ситуация хоть как-то меняется к лучшему, особенно с сегодняшним правым поворотом и появлением таких течений как инцелы. При этом, могу представить, что даже в среде моих адекватных и прогрессивных друзей и знакомых мужского пола есть определенное количество людей, которые с тремором в руках проверяют каждую новую публикацию в канале, в страхе найти там себя. Особенно после публикации культового поста про чувака с сырниками. Если коротко, один из героев канала напросился к девушке в гости, чтобы поесть очень невкусных сырников, о чем она заранее его предупредила. Также она многократно предупредила его, что секса у них не будет и вообще не очень то хочет, чтоб он к ней ехал. Парень не слышал многократное “нет”, сидел давился этими сырниками и продолжал попытки продавить секс, периодически совершая поползновения в сторону спальни. Что вообще-то и попадает под дефиницию понятия абьюз, по-русски злоупотребление… доверием, изначальным хорошим расположением, полномочиями и тд и тп. Некоторые мои товарищи не увидели ничего плохого в поведении данного прошмандовца, так как он никого не бил, не насиловал и не грабил, то есть непонятно чем заслужил стоять в одном ряду с такими проходимцами. По-моему, весь этот канал — отличная большая методичка по правилам поведения для мужчины, желающего быть хоть сколько-то современным, и искренне стремящегося поддерживать женщин. Мужчины должны понимать свое преимущество и активно работать над изменением поведения, а если они считают, что с их поведением все в порядке, то в их окружении точно найдутся товарищи с несостыковками в этой сфере. То есть, я тут призываю не просто меняться, чтобы уменьшить свое участие во всех системах доминирования, но и приложить какие-то микро-усилия чтобы эти системы изменить.

Последний вопрос — этический вопрос. 

Многие упрекают создательниц канала в том, что они играют на руку российским аппаратам власти, обличая людей из эмигрантской среды, часто оппозиционеров, квир-персон в том числе. То есть призывают к «стратегической» солидарности? Являясь интернационалисткой, я стараюсь на первое место ставить борьбу с капиталистическими структурами и патриархально-выстроенными иерархиями, поэтому тут, мне кажется странным, что для многих мир все еще может делиться на черное и белое, где либерал, прости господи, это какой-то идеализируемый элемент противостояния, и где ради единства какого-либо движения подавляются неудобные факты насилия. Ну и в конце концов, нужно принимать во внимание, что люди с НРЛ и психопатическими наклонностями в принципе для достижения цели с легкостью вооружаются какой угодно риторикой, чтобы втереться в доверие и как следствие, возможно, оказаться в среде, где сосредоточена наибольшая концентрация уже угнетенных и уязвимых персон (даже если они свято верят в свои политические идеалы). А в случае квир-сообщества еще и очень тонки и сложно уловимы границы проявления сексуальности, которые легко продавить и разрушить. 

Проблема деанонизации и диффамации меня вообще не заботит, признаться. Более того, показались странными вопросы той же “Медузы”, требующей от канала в Телеграме (с прямой, дневниковой речью жертв) журналистской этики и факт-чекинга. И 0 вопросов о том, не полетела ли у девочек кукуха, и не совсем ли исчезло доверие к мужчинам за неделю чтения сообщений из бота. Может я не знаю как работает журналистика? Но кажется, что скорее журналисты просто не знают, как работает интернет.