Когда мы говорим о квир-музыке, всегда нужно уточнять, что именно мы имеем ввиду. Этот небольшой мудборд Андрея Паршикова разделён на главы, согласно различным определениям, которые можно дать этому, на самом деле, не существующему понятию. Отправной точкой для этого материала послужила музыкальная, публичная и активистская практика Терре Тэмлитц. Для того, чтобы собрать пазл, из которого состоит его интеллектуальное наследие, приведены несколько отдельных очевидных аспектов, а также затронуты те из них, которые не включены в его творчество.24 февраля Терре выступит в рамках обсуждения Gender — Politics — Sound вместе с профессором музыки и антропологии Джорджиной Борн.
Сестры, я не знаю, куда катится этот мир.
Название трека Dj Sprinkles c альбома Midtown 120 Blues
Насколько сложен, по вашему мнению, процесс самопознания? Разумеется, постоянные попытки осмысления отношений с культурным доминированием выматывают и вгоняют в депрессию. Именно поэтому люди сначала принимают доминирующие социальные и личностные паттерны для психологической и социальной стабильности. Но так как обывательская жизнь требует неукоснительного исполнения этих социальных и этических предписаний, то сама «нормальность» точно так же выматывает и вгоняет в депрессию.
Ты гей? Мне нравится, как тебе всё время удаётся сболтнуть что-то не то, при этом делая вид, что так и надо, как будто эти вопросы имеют право на существование, как будто они не грубые и приличные, и так раз за разом. Ну да, извини… Я спрашиваю, потому что людям не совсем ясно. Не ясно это нормально, но как скажешь. Я процитирую преподобного Лавджоя из «Симпсонов»: «Короткий ответ будет “да» с «если», а длинный «нет” с «но».
Каково тебе пришлось в процессе осознания того, кто ты на самом деле, и как восприняли это друзья и семья? В 15 лет меня однажды осенило, и я понял, что все мои предыдущие попытки ассимилироваться были безуспешными. Не было никакой возможности изменить представления людей о себе или каким-то образом вписаться в то, что они хотели видеть. Так, если им нужен был педик — они его получали. К чёрту их. Так как основное насилие исходило от мужчин, я начала активно использовать женские одежду и аксессуары, просто чтобы перестать ассоциировать себя с мужественностью так, как я это понимал. Разумеется, люди вокруг меня понимали это иначе. Затем начались новые проблемы и дома, и вне его стен. И большинство из этих проблем так и остались неразрешенными, даже с семьей. Мне кажется, тут дело отчасти в том, что каминг-аут часто не становится «каминг-ином» в те стандарты гомосексуальности или трансгендерности, которые друзья и члены семьи видят, например, в телевизионных передачах.
3. Gender fluid
Антонина Баевер. Лого. 2017Большинство людей говорят о свободе и приятии в мире техно- и хаус-музыки, но одновременно с этим здесь также имеет место белое мужское доминирование, что само по себе смешно, если мы вспомним, как вся эта электронная сцена начиналась. Ты вообще чувствуешь, что у тебя есть своё естественное место в этой индустрии? Я думаю, идентичности это конструкции, и персональные ассоциации, которые мы выстраиваем с каким-либо типом музыки, это конструктивный процесс, и поэтому здесь не может быть никакого «естественного» места. Мои ранние неприятие техно и любовь к хаусу основывались на отрицании белой мужской гетеронормативности, которую я увидел в нью-йоркской техно-сцене конца 80-х и начала 90-х. И, разумеется, на всех вечеринках, на которые меня приглашают сегодня поиграть, ощущается присутствие гетеро-, а отнюдь не транс-публики. Что такое «естественное», если в смысле знакомого или общего места — существует это неизбежное позиционирование квир-опытов в среде гетеронормативного, патриархального доминирования. Единственное, что может быть естественным, говоря о моем месте на сцене, это мое персональное отчуждение, которое отражает отчуждение социальное. И овнешнение этих отчужденностей через музыкальный дискурс — через демонстрацию, не через абстрактный комментарий, — это как раз то, к чему я стремлюсь последние несколько десятков лет. Поэтому сама по себе музыка для меня не работает как освобождение.
Всегда ли музыка политична? И должна ли она такой быть? Вопрос, который начинается с «должна ли» нерелевантен в мире свободной воли. Да, на самом деле, все политично. Старая феминистская максима «Личное есть политическое» применима также и ко всем «творческим» процессам сегодня. Те вещи, которые мы считаем наиболее личными или оторванными от «политического» (такие, например, как суперличная «музыка из самого сердца») чаще всего и становятся наиболее политическими. Эти чувства действуют как религиозная вера. Если музыкальный продюсер говорит, что работа не политическая, значит, он просто отдает ее на откуп политике лейблов, дистрибьюторов, потребителей, фестивалей, клубов либо кого-то еще, кто контролирует использование этой музыки. Выхода нет. Нельзя выйти за пределы. Освобождения нет. Вот почему всегда должны присутствовать сопротивление, не-сотрудничество и критический анализ.
Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute
Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive. Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here
