Create post
Art

«Совриск, очнись!». Благотворительный забег как новая критика институций

Anton Khodko
Mikhail Kurganov

В тексте осмысляется акция «Благотворительный забег в поддержку Anna Nova» художников Ивана Туголукова и Андрея Андреева с позиций институциональной критики. Как судьба маленького районного парка может разворошить консервативные галерейно-художнические отношения.

Документация забега в Муринском парке.
Документация забега в Муринском парке.

В 2019 году в разных уголках России развернулось экологическое противостояние граждан против загрязнения и застроек в природных и парковых зонах. Возьмем три случая: создание мусорного полигона близ станции Шиес в Архангельской области, строительство собора Святой Екатерины в сквере около Театра драмы в Екатеринбурге и строительство второй очереди Nova Arena в Муринском парке в Санкт-Петербурге. И хотя каждый случай в отдельности имеет свою специфику, все они указывают на противостояние власти и условного народа, где первая отстаивает свои авторитарные олигархические интересы, а второй — то самое право на землю и природные ресурсы, гарантированное статьей 9 Конституции РФ. Каждая история вызывает широкий общественный резонанс и ставит новые вопросы о гражданственности и противостоянии, но как критика искусства меня интересует один: какой вклад в этот спор и протест может (должно ли) внести художественное сообщество?

Самой примечательной здесь оказывается история со строительством второго спорткомплекса Nova Arena в Муринском парке. Холдинг Nova Group, учредительницей которого является Анна Баринова, некогда известная певица и галеристка, жена крупного бизнесмена Олега Баринова, включает в себя галерею современного искусства Anna Nova Gallery, ювелирный дом, бизнес-центр, ресторан, а также кафе, фитнес-клуб, салон красоты и event-агентство, находящиеся на территории комплекса Nova Arena-1, который, несмотря на протесты местных жителей, был открыт в 2015 году. В 2018 году холдингом, в обход публичных слушаний, было получено разрешение на строительство второй очереди Nova Arena, близ уже построенного спорткомплекса. Когда в 2019 году территорию обнесли забором и начали пилить деревья, местные жители стали протестовать против застройки, а инициативная группа активистов подала в суд, что позволило отодвинуть строительство нового комплекса на неопределенный срок[1]. Тем временем, в социальных сетях развернулась кампания «За Nova Arena-2», в ход которой пошли пиар-механизмы привлечения и рекламы, осуществляемые под руководством менеджеров и маркетологов[2].

Шашлычники на отдыхе в Муринском парке — явное уничтожение природы местными жителями. Фото из группы в фейсбуке «За Nova Arena-2».
Шашлычники на отдыхе в Муринском парке — явное уничтожение природы местными жителями. Фото из группы в фейсбуке «За Nova Arena-2».

Взаимоотношения между бизнесом, спортом и искусством задали этой истории новое направление. 26 июля 2019 года несколько представителей петербургского художественного сообщества и местные жители близ Муринского парка устроили акцию-интервенцию на открытии выставки группы «Север-7» в Anna Nova Gallery[3]. Акция с транспарантами и плакатами с лозунгами «Анна Нова = Парку хреново», «Анна Нова без дуболомства полюбим снова», «Совриск очнись!», запустила небольшое локальное обсуждение в фейсбуке, за которым не последовало ни одного комментария от галеристки или развернутых мнений местного истеблишмента. Этих комментариев нет и сейчас, но есть новая работа — «Благотворительный забег в поддержку спортсменов Anna Nova» — инициированная художниками Андреем Андреевым[4] и Иваном Туголуковым[5].

Интервенция петербургских художников и местных активистов на вернисаж выставки группы «Север-7» в Anna Nova. 26 июля 2019. Фото Насти Денисовой.
Интервенция петербургских художников и местных активистов на вернисаж выставки группы «Север-7» в Anna Nova. 26 июля 2019. Фото Насти Денисовой.

Формально, «Забег» — ироничная арт-интервенция, марафон «из Петербурга в Москву» художников-спортсменов, которым из–за задержавшегося строительства новой арены негде заниматься спортом, отчего они оккупируют городские галереи и художественные институции. В первый день, 28 ноября, Роман Алсуфьев, Иван Туголуков и Андрей Андреев устроили спортивный забег вокруг Nova Arena, а также интервенцию в местный спортзал[6]. Результатом стало небольшое видео, на котором художники бегают, занимаются на снарядах и в зале. Оно стало своеобразным тизером для большого забега по галереям 30 ноября, в котором, помимо Романа, Андрея и Ивана, участвовали Карина Берлин и Александра Хитрован[7]. Художники арендовали настоящую спортивную форму и перемещались между галереями на машине. Забег под песни Анны Бариновой, которая раньше выступала под псевдонимом Анна Нова, начался в Anna Nova Gallery и после MYTH, кафе «Маяк», галереи Марины Гисич, ДК Розы, Antonov Gallery и Манежа (в который спортсменов не пустили) закончился в ТЦ Галерея. Далее интервенция переросла в 800-километровый фейк-марафон[8] до московских галерей Винзавода. Туголуков и Андреев, собрав местных московских художников, устроили интервенцию на вечере открытий 3 декабря[9], где, опять же, под музыку Анны Новы, выкрикивали лозунги «За Anna Nova» и «Анна Нова — наша богиня». Вся работа целиком, связав Москву и Санкт-Петербург, художников и институции двух столиц, вскрыла противоречивый характер их взаимоотношений и поставила новые вопросы, на которые только предстоит ответить и галеристке, и художествнному сообществу в целом.

Художники в галерее Anna Nova.
Художники в галерее Anna Nova.

Раунд 1. Интервенция

«Забег» является произведением, близким к реляционной эстетике Николя Буррио, основное внимание которого сосредоточено на так называемой «ткани отношений»[10], ставшей формальной составляющей произведений в духе Рикрита Тиравании, Пьера Юига или Ванессы Бикрофт. Интервенционизм забега отсылает в том числе и к партиципаторной теории Клер Бишоп, добавляющей формальности отношений крайне политическое измерение, где «интересна не столько реляционная эстетика, сколько творческие преимущества участия как политизированного рабочего процесса»[11]. С 1990-х, «комьюнити-арт», выйдя за пределы периферии художественной среды, стал самостоятельным жанром, апроприированным публичным сектором: институциями и системами художественного образования и премирования. И если «общей чертой ориентации художников 1990-х на социальное было стремление подорвать традиционные отношения между художественным объектом, художником и публикой»[12], то сегодня вернисажный перформанс и работа в духе эстетики отношений стали общим местом любой выставки. Но «Забег», за счет именно несогласованного вмешательства в привычный режим функционирования галерей и их открытий, все еще пытается подорвать конвенции «разрешения», «договоренности» и «согласия», возвращая художникам право на шок и внезапность, что сближает их работу с выступлениями первых дадаистов и участников ситуационистского интернационала начала и середины 20 века соответственно. Ситуация здесь заменяет предмет, ангажированный рынком, и позволяет художникам играть по своим правилам.

В то же время, «Забег» избегает прямого политического заявления и сохраняет художественную дистанцию благодаря своей карнавальной форме с переодеванием, музыкой и «игрой в спорт». Там, где художественный акционизм мимикрирует под политический протест с транспарантами, лозунгами и старается отбросить любую зрелищность, там «Забег», в духе коллективного перформанса, работает со зрительской чувственностью и симпатией, отсылая к политической проблеме лишь символически: художники, с помощью иронического переворачивания, выступают против действий (или бездействия) галеристки или художественного сообщества, входящих в коррупционную схему накопления-отмывания денег. Бахтианская карнавализация и ирония указывают, с одной стороны, на связь спорта, искусства и капитала (спорткомплекс/галерея/семья Бариновых), а с другой, на необходимость реакции художественного сообщества на эту связь. Художники здесь работают на своем поле и своими средствами, в то же самое время пытаясь расширить проблематику искусства.

В Pop/off/art Gallery.
В Pop/off/art Gallery.

«Спортсмены» врываются не в одну галерею Anna Nova, а устраивают интервенцию в десяток питерских и московских галерей, пытаясь вызвать реакцию именно в поле искусства, центр которого находится, как предполагается, в Москве. Не сообщая напрямую о целях своей акции, художники вызывают интерес зрителя гиперболизированной веселостью и лозунгами-кричалками. Главный зритель и, в то же самое время, жертва интервенции здесь — художник и галерист, которые либо остаются безучастны, либо раздраженно просят перформеров уйти. Цель акции-интервенции достигнута, когда причина — инициирование семьей Бариновых незаконной, в обход общественному обсуждению, стройки нового спорткомплекса — становится видимой и широко обсуждаемой. Сотрудничество художника с недобросовестным галеристом является нормой? Должны ли художники попытаться изменить что-либо в настоящем положении дел? Что им может в этом помочь: игнорирование, несотрудничество, общественное порицание? Вот лишь небольшой ряд вопросов, поставленный «Забегом».

Раунд 2. Спорт.

Осмысление спорта в рамках искусства сегодня происходит в нескольких направлениях. Перформанс-практикум Софы Скидан Awareness of Unawareness is Awareness (2018) представляет собой коллективную практику йоги — одного из основных современных способов «заботы о себе» — перенесенную в пространство галереи[13]. Перформанс Келли Спунер «Разминка», показанный Диной Хусейн на «Генеральной репетиции» в ММОМА (2018), работает со зрительским ожиданием, а перформеру предоставляет возможность «погрузиться в себя»[14]. Эти работы репрезентируют телесные практики как попытку индивидуалистского ускользания и погружения. «Пролетайте и соединяйтесь» (2018) — групповой перформанс Насти Дмитриевской, Антона Рьянова и Ани Козониной, показанный в Нижнем Новгороде на стадионе «Водник», — наоборот, используя театральность группового спорта, стал поводом для размышления о коллективности[15]. Будучи одной из главных тем тоталитарного, в частности советского, изобразительного искусства, сегодня спортивные практики перестают быть залогом идеального, культуристского «тела государства» и попадают либо в арсенал частных практик, вырывающих индивидуальное тело из лап репрессивной власти и возвращающих его некоему «себе», либо представляют собой попытку укрепления коллективности сообществ и самоорганизаций.

В ДК Розы.
В ДК Розы.

Спортивный «Забег» Туголукова и Андреева отличается от приведенных примеров и стал скорее попыткой институциональной критики, которая использует спорт как иллюстрацию, помогающую указать на связи внутри художественного сообщества. Участниками «Забега» стали художники, неравнодушные к проблеме взаимоотношений художник/деньги/галерист и судьбе Муринского парка в частности. Пока художникам Anna Nova Gallery негде заниматься спортом, потому что холдинг Бариновых не успел построить новый спорткомплекс, они врываются в галереи чтобы «прокричать» о своей проблеме. Здесь спорту возвращается коллективность не в смысле индивидуализированной или групповой практики воспитания телесности, а веселой и шумной игры без правил. Ирония переворачивает буквальный смысл высказывания и превращается в насмешку над ненасытностью бизнесменов и их умением заниматься всем и сразу, главное, чтобы это приносило прибыль. Непосредственность выходит на первый план, а перформанс становится похож на танец или ритуал, который не зависит от места или времени, но сохраняет формальные признаки спортивного мероприятия.

В Open Studios, Винзавод.
В Open Studios, Винзавод.

Спорт здесь выступает формальным театрализованным действием и полем распределения власти. Возможно, если бы конфликт возник на фоне ресторанного бизнеса или индустрии красоты, интервенция выглядела бы по-другому, но здесь важна сама точка схождения эстетической стороны произведения и политического заявления. Интервенция художников-спортсменов проходит без каких либо эксцессов или причинения материального вреда, осуществляется на базе согласия с другими участниками и не требует разрешения галереи, в которой проходит. Так и защитники Муринского парка отстаивают его как место для необусловленного, свободного времяпрепровождения на природе, где можно заниматься чем угодно в рамках права, но без регламентации местного руководства спорткомплекса.

Раунд 3. Политика.

Спортивные объекты вокруг Муринского парка
Спортивные объекты вокруг Муринского парка

Солидарность художников с протестующими проходит по этой правовой линии, избегая прямой дидактики и разговоров об этичности бизнесменов или художественного сообщества, хотя предполагает обсуждение этих вопросов в том числе. Проблема застройки Муринского парка, в пределе, не в самой застройке, а в отсутствии публичных слушаний и голосования местных жителей по постройке нового (десятого), элитного спортивного сооружения в районе. Очередное разрешение на постройку было выдано «тихо», и только после первых протестов было проверено на законность. Чем обусловлено желание бизнесменов построить новый комплекс, можно только предполагать: еще большим обогащением, отмыванием и откатами, или действительным желанием сделать «Россию — спортивной державой»[16], как завещал президент, и благоустроить прилегающие территории — не важно, когда перестают работать базовые гражданско-правовые механизмы. Возможно ли создание чего-либо в условиях бесправия? Критика художников заострена именно в этой области и пытается указать на институциональные противоречия функционирования системы искусства в том числе. Становясь аполитичными, некоторые художники возвращаются к оформительству и дизайну, как в случае с росписью пространств первой Nova Arena[17], а голословная политичность доказывает лишь шаткость любых идеологем. Отсюда обращение Андреева в описаниях интервенции к Дмитрию Виленскому[18], участнику и инициатору левой творческой платформы «Что делать?», которая словно самим названием призывает к ответу на подобные вопросы. Отсюда и обращение Вани Шатравина-Достова к группе «Север-7», на открытии которой случилась первая интервенция[19]. В конце концов, именно призыв к обсуждению заложен в задачах этих художественных интервенций, а вот почему оно не происходит — уже новый вопрос.

Мы привыкли к тому, что современным искусством и его институционализацией занимаются бизнесмены, приближенные к власти (например «Гараж», Фонд V-A-C и «Винзавод»). Государственное и бизнес-меценатство в сфере современного искусства стало нормой в начале 2000-х, на что указывает и Клер Бишоп: например, в 2005 году министерство образования, культуры и науки Нидерландов представило документ «Наша творческая способность», задачей которого было «усилить экономический потенциал культуры и креативность поддержкой творческих сил нидерландской торговли и промышленности», а действовать предполагалось по двум фронтам: «дать бизнес-сообществу более полное представление о возможностях творческого сектора, “порождающего множество идей для развития и внедрения новых технологий и продуктов”, с другой — способствовать осознанию культурным сектором своего рыночного потенциала». В то же время, авторы этого текста не признавали «различий между креативной индустрией, культурной индустрией, искусством и развлечением», результатом чего стало не «продуктивное размывание и усложнение понятий, а сведение всего к финансовым вопросам»[20]. Сама Анна Баринова признается, что два года назад, когда она закончила Executive MBA «Сколково», решила что «надо как-то применять свои знания, двигаться от творчества к бизнесу»[21]. Так, в государственных и бизнес-кузницах, сплавляется искусство и олигархический капитал, но опасность кроется в самом характере их взаимоотношений. Когда чаша весов капитала начинает перевешивать художественные задачи, это порождает ряд протестов и возмущений со стороны художников, которые стараются придумать новые стратегии взаимодействия и ускользания, позволяющие, несмотря на сам капиталистический характер современного искусства, говорить о важных проблемах и эмансипации.

В 11.12 Gallery.
В 11.12 Gallery.

Нормальность таких взаимоотношений приучает к оппортунизму и коллаборации с институтами, в руках которых сосредоточена вся полнота власти и денег, а именно они могут диктовать художникам, как им себя вести или какое искусство производить. Несмотря на широту лево-либеральной институциональной критики искусства на Западе начиная с 1960-х, с нашим искусством такой критики не случилось[22], потому что из полуподпольного существования в СССР художники перепрыгнули сразу в каргокульт 1990-х и начала 2000-х. Но современный амбивалентный контекст существования искусства требует от него постоянного переосмысления своего положения. Если, с одной стороны, оно существует в условиях относительной сетевой свободы, то, с другой, властное цензурирование как со стороны государства, так и со стороны капитала не позволяют развернуть ему свой потенциал в полной мере. Когда мы соглашаемся на такие условия и пытаемся отыскать лакуны для существования, мы неизменно попадаем в прокрустово ложе институции, которая преследует свои внехудожественные цели и интересы. Открывшаяся в связи с последними обсуждениями возможность взаимных интеграций в сообществах и самоорганизациях позволяет нам по-новому переосмыслить и художественный формализм, и этико-социальную критическую составляющую произведений. Другими словами, именно в таких амбивалентных условиях существования становится возможным осуществление трансверсальной художественной парадигмы (по Гваттари) и сохранение диссенсуса в условиях эстетического режима искусства (по Рансьеру)[23]. Поэтому там, где институции кастрируют и инструментализируют критическое искусство, попытка ускользания от их вездесущих щупалец может происходить на периферии, с помощью интервенционизма и создания все новых и новых тактик взаимодействия, результатами которых станет не консервативный консенсус, а революционный диссенсус.

В XL Gallery.
В XL Gallery.

* * *

Важность таких акций как «Благотворительный забег в поддержку спортсменов Anna Nova» становится очевидной, как только мы вернемся к политическим событиям, о которых было сказано в начале текста. Благодаря широкому общественному резонансу и протестам местных жителей, суд постановил снести инфраструктуру московского мусорного полигона в Шиесе[24], а власти Екатеринбурга и местная епархия отказались от вырубки сквера близ Театра драмы и подобрали для храма Святой Екатерины новые площадки[25]. Борьба с бесправием сегодня проходит по линии солидарности и гласности, и многие примеры современной политической истории это подтверждают. В сфере искусства, разразившийся скандал с 7-й Московской биеннале и ее комиссаром Юлией Музыкантской заставил многих деятелей культуры и искусства бойкотировать 8-ю биеннале, отчего сейчас посещаемость выставки выглядит удручающей, а рейтинг Музыкантской — катастрофическим, что позволит инициаторам мероприятия пересмотреть свою выставочную политику, если они захотят подтвердить статус своей выставки как главной презентации актуального искусства.

Поднятая на щит забота о природе и девственных парках разделяет сторону олигархической власти и сторону протестного народного движения, но кажущаяся простота и двойственность приведенных в пример ситуаций не должны уводить нас от осмысления их сложности и амбивалентности. Одной из задач искусства всегда было уклонение от идеологии и призыв, вслед за деколонизацией воображения, к деколонизации ума, которые только и возможны в условиях свободного высказывания и обсуждения. Ситуация вокруг Anna Nova Gallery своевременно ставит перед нами важные вопросы и определенные задачи, которые невозможно решить в тишине молчания сообщества. В конце концов, его все равно нарушит или шум сохраненной листвы, или грохот новой стройки.


Примечания

1 Морозова К. Почему петербуржцы против строительства второго спорткомплекса Nova Arena в Муринском парке? // Собака, 23 мая 2019, доступно по http://www.sobaka.ru/city/city/91155

2 Особенно примечательна страница в фейсбуке с двадцатью подписчиками, доступно по https://www.facebook.com/zanovaarena2

3 Шатравин-Достов В. «Анна Нова»: спорт, бизнес, искусство. Акция в галерее // Sygma, доступно по https://syg.ma/@marina-israilova/anna-nova-sport-biznies-iskusstvo-aktsiia-v-ghalierieie

4 Художник, окончил СПБГАИЖСА им. Репина, учился в школе вовлеченного искусства «Что делать?». Сейчас студент института «База».

5 Художник, поэт, студент института «База».

6 В фитнес-центр Nova Arena художников не пропустили. Операторы: Софья Азбарова, Михаил Топилин.

7 Фото и видео документация: Александра Кокачева, Софья Азбарова, Екатерина Караханова.

8 осуществленный на поезде. — Прим. автора.

9 Участники: Ирина Савина, Женя Музалевский, Дина Гимадиева, Диана Галимзянова, Александра Ивлева, Вадим Банников, Алина Измайлова, Лиля Бабаян, Юра Селиванова, Иван Туголуков, Андрей Андреев. Фото, видео документация: Ксения Тимофеева, Евгений Уваровский.

10 См. Буррио Н. Реляционная эстетика. Постпродукция. — М.: Ад Маргинем Пресс, 2016.

11 Бишоп К. Искусственный ад. Партиципаторное искусство и политика зрительства. — М.: V-A-C press, 2018, с. 10.

12 Там же, с. 11.

13 Белова О., Кангина К., Кручинова М., Лащенов В., Софронов Е., Хаустова А. Чат о перформативной выставке и показе 19-25 ноября 2018 // Лаборатория художественной критики, доступно по https://labs.winzavod.ru/chat-criticism-o-perfomanse

14 Дина Хусейн о преформансе «Разминка» // Youtube, доступно по https://www.youtube.com/watch?v=SDQx29SQQmY

15 Григорьев М. Как прошел перформанс «Пролетайте и соединяйтесь» на «Воднике» // The Village, доступно по https://www.the-village.ru/village/weekend/weekend-picture-story/329451-proletaite-i-soedinyaites-nn

16 См. https://www.facebook.com/zanovaarena2/photos/a.765563807194382/819576941793068/?type=3&theater

17 Герасименко П. Современное искусство в Петербурге осваивает новые форматы — хостел и фитнес // The Art Newspaper Russia, 9 апреля 2015, доступно по http://www.theartnewspaper.ru/posts/1519/

18 «Дима, почему ты не согласился сыграть с нами в бадминтон?», см. https://www.facebook.com/andreevartist/posts/1448735978619000

19 «Север-7, вы в курсе всей этой истории? Почему вы выставляетесь в этой галерее?», см. https://www.facebook.com/antibuild/posts/10217668055045685

20 Бишоп К. Искусственный ад. С. 29

21 «Капитал, Карл!» на Эхо Москвы (Санкт-Петербург). В гостях Анна Баринова. Эфир 3 апреля 2019. Расшифровка доступна по https://echo.msk.ru/programs/kapital/2400747-echo/

22 Отдельно хотелось бы выделить лишь художника Андрея Ишонина с его критическими перфомансами, Виктора Жданова как инициатора Биеннале горизонтальных инициатив и галерею «Электрозавод», которая делает выставки в духе институциональной критики.

23 Подробнее см. главу «Эстетический режим» (с. 47) и «Заключение» (с. 423) Бишоп К. Искусственный ад.: «Эти философы предлагают различные альтернативные рамки для одновременного размышления о художественном и социальном; оба считают, что искусство и социальное следует не примерять, а поддерживать в постоянном напряжении».

24 Суд признал незаконными постройки для будущей свалки на Шиесе // Meduza, 9 января 2020, доступно по https://meduza.io/news/2020/01/09/sud-priznal-nezakonnymi-postroyki-dlya-buduschey-svalki-na-shiese

25 В Екатеринбурге прошло голосование за место для храма. Ранее жители протестовали против его строительства в сквере // Meduza, 13 октября 2019, доступно по https://meduza.io/news/2019/10/13/v-ekaterinburge-prohodit-golosovanie-za-mesto-dlya-hrama-ranee-zhiteli-protestovali-protiv-ego-stroitelstva-v-skvere

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Anton Khodko
Mikhail Kurganov

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About