Часть первая.

Часть вторая — «масса на расстояние» — https://syg.ma/@andrei-khanov/vriemia-shkala-ghluposti

(постмодернистское исследование природы представлений человека о природе…)

© 2019 — Ханов Андрей Владимирович (Andrei Khanov)

http://philosophystorm.org/o-tsvete

Почему цветов, как и нот семь?

«Как однажды Жак-звонарь городской сломал фонарь» («Каждый охотник желает знать где сидит фазан»). Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый.

Какой смысл в этом перечислении цветов?

Нет, это не о книге Сияния (Зоар) и не об эзотерической литературе Гурджиева, и это не история физиологии зрения.

Я вообще не ожидал, что столкнусь с точкой зрения, что «ощущение идеи цвета» кто-то назовет «физиологическим ощущением». Что совсем уже ничем не прикрытая подмена терминов (софизм) образца середины 19 века.

О Зоар.

«Величайшая трагедия античности в том, что Великие греческие мудрецы ничего не сообщили о Великих Еврейских мудрецах, которым, если верить истории — должны были быть соседями». — автора не запомнил, из научной конференции в Афинах на тему надгробий еврейских кладбищ.

Человек понимает только то, что готов понять — свои чувства. И не всегда способен назвать их по имени, не то, чтобы понять рисунок концепции или нарисованное ощущение идеи. Уверен, всегда найдутся и те, кто поможет ему в этом, «называтели» чувств — именами. Не важно, своих или чужих. В данном случае, такие услуги не требуются.

Цвет — еще сложнее. Текст об ощущении идеи цвета. Идеи — в Платоновским смысле, о «платоновской истине», единстве непосредственного ощущения идеи и понимания рисунка концепции имен ее чувств. О пятой стадии речи, о концепте. Теория концепта. Постмодернистская деконструкция представлений человека о цвете. Человеком я называю не хайдеггеровское двуногое существо с айфоном, а только того, кто ощущает себя человеком разумным и видит насколько убог этот хайдеггеровский «человек».

Нет, нет и нет.

Этот текст имеет возрастное ограничение, 2500+. Имеется в виду интеллектуальный возраст. Исключение — только для искусственного интеллекта.

Если Вы продолжите чтение, на свой страх и риск, пожалуйста — ограничьтесь одним чтением, без вопросов и комментариев. Я их не увижу. Если же хотите что-то сообщить мне лично — предметно — используйте ФБ: https://www.facebook.com/andrei.khanov. 33

Спасибо!

Перечисление семи цветов спектра — это просто мнемоническое правило — имя чувства смутной идеи разнообразия цветов.

Но, на то она и «смутная» идея, что понять концепцию ее имени, тем более — непосредственное ощущение самой этой конкретной идеи — любому человеку — невозможно. Точка.

Некоторый художник поймет идею цвета («операции с цветом — это мышление»), но объяснить словами свое ощущение — наверняка — не сможет, но зато — нарисует его.

Другой вопрос — а где теперь (в эпоху контемпрорари) художники? В Украине? В Москве точно всё вымерло. Где цвет (мышление)? Нет больше — ни того, ни другого. Один хайп. И, с этим надо как-то учиться жить.

Большинству людей (потребителей) — для ощущения полноты бытия — достаточно одного имени (товара) своего чувства смутной идеи, это предел их познания. Софист — «мастер обучать» давать такие простые имена чувствам потребителя. Тренер маркетолога. Софизм — оболочка интуитивно понятного.

Предел интеллектуала — понимание рисунка концепции этих имен.

Концепция — точное словесное определение (формулировка, формула) имени чувства смутной идеи. Определение (определывание) — нахождение предела мышления о чувстве.

Предел художника — рисунок его собственного ощущения конкретной идеи (например — цвета).

Поэтому, его собственные слова об этом рисунке — как правило — другим людям просто не понятны. Рассказ художника о нарисованном им ощущении идеи — не есть имя чувства (смутной идеи картины) зрителя.

Зритель (иначе он не зритель) — не способен сам назвать свои чувства, а слова художника о картине ему просто не понятны, поэтому и существуют «кураторы», которые называют чувства зрителя простыми именами.

А, так, как зритель (потребитель) желает получить именно имена своих чувств, то он (как правило) бывает удовлетворен объяснением куратора и считает такие смыслы (интерпретации) — содержащимися в картине изначально.

Это иллюзия, но именно эту иллюзию и называют «искусством».

Музейные коллекции — не картин, но смыслов (интерпретаций, это «имена чувств зрителей»). История живописи — не история нарисованных ощущений художника, но истории воодушевления этими рисунками зрителя, при посредничестве куратора. Литература.

Если куратор — ключевая фигура, он имеет возможность мошенничать, решая свои собственные социальные задачи. Слова куратора (как правило) — софизм («развод лоха»). О таком секрете профессии куратора мне поведал куратор ГРМ из пятого отдела КГБ СССР, в 1988, когда уничтожал мою выставку. Прошли годы, я теперь и сам это вижу. Не признаю, но больше не осуждаю. Так устроен человек. Единственный способ не врать — не говорить ничего.

Контемпрорари — «искусство современника», но не «современное искусство».

Контемпрорари — не «модернизм», это «анти-модерн». Если А не есть Б, а Б не есть В, то А, возможно и есть В. Контемпрорари, возможно, и есть модерн. «Археомодерн», как именует его М.Г. Дугин. Нечего не понимаю в его речах, но не осуждаю.

А модерн (китч) — по мнению Юбера Дамиша — есть усреднение метафоры живописи до «нарисованного театра», следовательно, можно предположить (это утверждает уже Виталий Пацюков), что: «живопись — театр изначально». Хотя, «живопись» — сейчас уже не в тренде.

В таком контексте, контемпрорари — это «балаган». Где манипуляция смыслами картины происходит не зависимо от наличия или отсутствия самих картин. Рай для куратора.

Почему так?

Пространство смысла картины покинуло картину и растворилось в пространстве социальных отношений.

Как это представить? Перформансом? Возможно, с этого всё и началось. Кураторским текстом, вместо картины? Похоже. Но, если социальный статус выставки подменил рисунок ощущения художником идеи убогости такой практики, тогда — это просто ремесленничество.

Художник-модернист (художник анти-модерна — 1324) — тренд с 12 века по конец 20 — создавал композицию своих чувств и ощущений идей, выражая этим перформансом символ своего понимания (метафору) жизни.

1 -композиция, 3 — чувства и ощущения, 2 — символ, 4 — понимание рисунка.

Ремесленник (художник модерна, анти-модернист — 3142) — чувствует композицию художника и «пересказывает» (как фанфик) ее своей собственной метафорой — пониманием символа (социального статуса художника). Не искушенный зритель не различит две такие картины (художника и ремесленника). Более того, картина ремесленника может быть ему интуитивно понятней, так, как это пусть не имя чувства, но чувство имени (понимания) чего-то ремесленником. Нарисованное чувство.

Расцвет ремесленничества (академизма, дискурс 3142) пришелся на эпоху феодализма (дискурс 4231), потому, что «то, что у ремесленника на уме (42) — понимание символа социальной структуры, у феодала — на языке». И наоборот (31 — чувство композиции).

Теперь перейдем к контемпрорари — миру современника (после 1980-х).

Художник (дискурс 1324) — забыт. это факт. Картину рисует сам вчерашний зритель (тот самый «современник»). И, рисует «сам не знает что», так как — по определению дискурса потребителя 1234 — имена своим чувствам он давать не способен). Роль куратора (дискурс 4321) возрастает, без его социальной интерпретации рисунка — вообще никто ничего не поймет. Кураторство превращается в востребованный товар — «софизм».

Еще один шаг и «все решает галерист» (дискурс «барыги» или «литератора» — 2314), расцвет галеризма пришелся на начало эры постмодернизма потому, что у постмодерниста (1423) на уме (23), у литератора на языке, и наоборот.

В культуре контемпрорари считается, что продается не картина, но «авторитет» галериста, его харизма (способность вызывать хайп) у потребителя картин.

Художник — статист в этой игре. Подлинный художник стал бы протестовать. Нарисовал бы тусовку кардиналлов, а над ними бесформенное облако с ликом Дьявола — как поступил художник Джотто со своими кураторами-церковными иерархами (пример Юбера Дамиша). Поэтому, художник от игры в арт-рынок отстранен. «Похоронен». Некоторые (как Марк Ротко) «хорогили» себя сами, отказываясь от контактов с галеристами. Галеристы достали их после смерти.

Ни какой тонкой игры цвета — выражения ощущения подлинного бытия — в контемпрорари — больше быть не может. Это теперь (в Москве) — недостаток. Но считать так — значит попасть своей сферой чувств — в зависимость от барыг-галеристов («литераторов по жизни»). Тонкая игра цвета — для них — признак модернизма прошлого века, который (как ими самими принято считать) — умер. Иначе, (они это прекрасно понимают) художник просто поломает им игру в развод зрителя поверхностными признаки картины. Игру цвета — не свести к такому признаку. Но игра — все ещё в том, что это «игра в картину».

Но, никто не заставляет Вас повторять за галеристами этот их бред про арт-рынок.

Если Вы это и делаете, то только добровольно. Или рассчитываете в место в такой их арт-иерархии обмана (симулякра, тусовки). Но, хайп не формализовать. Арт-система (матрица) — не замкнута окончательно. Это лишь иллюзия матрицы, фантазия самого галериста, его литература. Он хотел бы убедить Вас в этом, что-бы ему было проще контролировать ваше собственное чувство картины. Ограничить число возможных имен этого вашего чувства до тех, которые доступны лично ему.

Никто не запрещает Вам «стибаться» (иронизировать) над галеристом (они часто действительно — очень комичны). Или просто игнорировать их роман (вышедший за обложку книги в саму жизнь).

Если присмотреться к искусству — такой «стёб» (или «композиция» или «концепт») — были ему присуще всегда. Со времен наскальной живописи. Сама картина и есть композиция. Чувство композиции — актуально только для ремесленника.

Это и есть искусство.

Это сам принцип искусства, нарисованное ощущение идеи убогости социальной сферы «игры в искусство». Именно это — галерист (куратор, ремесленник) и подделывают поверхностными признаками (именами ваших эстетических чувств) — невольно создавая предлог для проявления искусства.

Искусство — тотально, но крайне редко.

Роль куратора, тренера галериста контроллирующего чувственность «современника» (в том числе и «зрителя» ставшего «художником») — присваивает сам барыга-галерист — 2314 — который не создает символы чувства — то есть имена чувства зрителем картин, но тиражирует подконтрольные лично ему признаки таких имен (арт-рынок).

Это матрица поверхностных признаков картины (сюжет, техника, рейтинг, цена, актуальность, хайп, мода, арт-ярмарка), в которую «барыга» заключает чувственность зрителя. Не ищет имена чувств зрителя (как маркетолог) и не подделывает маркетолога (как софист), а подделывает уже самого софиста — навязывает зрителям именно те имена чувств, которые сам контроллирует.

Не ограничивает мысль имененем чувства, как софист, но ограничивает число самих имен. Нарко-бизнес, арт-рынок, политический рынок, виртуальная реальность — устроены по одной такой простой схеме.

Как жить с пониманием этого факта, что всё — обман (театр)?

Никто не заставляет Вас думать «как все». Вы это выбираете (или не выбираете) сами.

Все люди — разные.

Их мысли подобны разным цветам, их не определить точно. Цвета служат визуальной метафорой траекторий мысли. Мы не можем сказать ничего определенного о собственном мышлении, но можем намекнуть на это метафорой цвета. Как в живописи цветового поля 1960-х. Теперь с помощью компьютера, а не кисти. Но, с цветом у компьютера — проблема.

Зачем?

Если я мыслю о том, как именно я мыслю — я живой. Цвет — язык такого рассказа.

Кроме живописи, преданной сейчас забвению, что не трагедия (ну предана, пусть так, меньше будет мошенников) — есть еще три области применения цвета. Это дизайн, психоанализ и ядерная физика.

Дизайн — китч по определению: (чувственная) визуализация представлений маркетолога (дискурс 2143) — о поверхностных признаках символа — товара мечты потребителя. Это и есть имя чувства потребителя. Цвет выступает таким признаком моды.

Расцвет софизма (дискурс 4321) пришелся на эру античности, когда правил господин (маркетолог, дискурс 2143), потому, что то, что у софиста на языке (43 — понимание чувств) — у господина на языке и наоборот.

Если модерн — симбиоз софиста (4321) и ремесленника (3142) — подделка художника (1324), а дизайн — симбиоз ремесленника (3142) и маркетолога (2143), то контемпрорари — симбиоз ремесленника (3142) и барыги (2314) — подделка дизайна.

Теренс МакКена в 1990-х подарил дизайнером надежду на признание, он утверждал, что они обладают психоделическим дискурсом, скрытым под слоями маркетинга. Пусть так. Психоделический дискурс 3241. Его противоположность 2314 — дискурс барыги. Я думаю, что психоделическим дискурсом обладал сам Теренс (как и Тимоти Лири), а «барыг» (Карлос Ледер, Паоло Эскобар) — (возможно) считал паствой Лири. В какой-то степени работа дизайнера (литератора) — напоминает работу нарко-барона: заключать чувственность потребителя в матрицу простых образов (имен чувств). Литература жизни. Но, сейчас очевидно, что психоделики 1960-1980-х ошибались, дизайнеры (как и наркобарыги) — не их паства, а сами «новые проповедники», похоронившие психоделию.

Теренс МакКена критиковал постмодернистов (их метод деконструктивизма), что также логично. Психоделия (3241) — это постмодернизм (1423) — «задом наперед».

Как философ (3412) — это господин (2143) — «задом наперед». Как художник (1324) — это феодал (4231) — «задом наперед». Как горожанин (студент — 2413) — это ремесленник (3142) — задом наперед. Расцвет модернизма (дискурс художника — 1324) пришелся на «эру городов», потому, что то, что у горожанина на уме (13 — композиция чувств) — у художника на холсте и наоборот.

Социальные роли человека очень разнообразны и образуют различные сочетания друг с другом. Сочетания некоторых — симбиотические, некоторых — оппозиционные. Дискурсы — это степени свободы волн социального океана мышления.

Социальная сфера — Солярис С.Лема.

В конечном итоге, размышления о разнообразии типов мышления человека приводят к пониманию шифра или дискурсивной структуры нашего мышления (сложной, но познаваемой программы нашей социальной жизни). История человека — просто рендеринг этих возможных моделей. Игра света и тени случайности.

Вывод — наше социальное будущее можно программировать. Постмодернизм — именно об этом.

Страх симулякра существует только как страх некоторых людей — утратить возможность использовать его тайно от всех, себе во благо. А высказывание «сейчас всё — обман» (симулякр) — служит одной цели — поставить мышление собеседника в тупик, так легче его подчинить собственному дискурсу.

Нет никакой проблемы симулякра.

Ну обман, ну и что, так не обманывайся и иди дальше.

Цвет в ядерной физике — абстрактное понятие, не связанное с цветом краски.

Ни, тем более — с куратором или с маркетологом.

Есть внутриядерное (сильное) взаимодействие и есть многообразие внутри-ядерных частиц (адронов), как есть и их превращения друг в друга (ядерные реакции). В 1960 оказалось возможным объяснить их сочетаниями абстрактного цвета физиков.

Привычные физикам ядерные реакции — это трансформации зеленых кварков. Адроны (протон, нейтрон, сигмы, кси, дельты и омега) — состоят из трех «цветных» кварков, сам адрон — серый. Электроны и нейтрино — тоже серые и участвуют в «слабом» взаимодействии. Частицы — как сочетание зеленого, синего и красного цветов. Многообразие серых адронов объяснено многообразием цвета. Серый цвет можно получить смешанием разных цветов. Это многообразие вариантов получения серого (смешанием цветов кварков) — и есть «устойчивые» субатомные частицы. Не серые — неурановешанные (нереальные или виртуальные частицы — вскоре после своего рождения — просто распадаются. Мезоны — сочетания кварка и анти-кварка.

Дискурс — ровно тоже самое. Он серый. Возможно множество вариантов смешения цвета сфер психики в серый. Цвет — претендент на язык теории всего.

Постмодернистская теория дискурса (системный психоанализ).

Во многом повторяет выводы ядерной физики, дискурс — серый, только вместо лукавства о кварках, лептонах и адронах, как частицах материи (сочетаний не менее абстрактного, чем у физиков «цвета психики»: зеленое воображаемое, синее символическое и красное реальное) — вещи названы своими именами: это частицы мышления человека о природе, а не частицы природы.

Для завершения подлинной теории всего — осталось только исследовать представления физиков о цвете материи (вероятно, в каких-то продвинутых психиатрических клиниках, чтобы никого не пугать их можно назвать «университетами») и классифицировать их цветные фантазии о природе — и тогда мы получим то, что искали — карту цвета собственного мышления.

Эмпедокл уже однажды обобщал поиски философами (до Сократа) — перво-элемента вселенной (вода, земля, слово, огонь?) — это не поиски перво-элемента вселенной, но поиск геометрической структуры мышления человека о вселенной. Рисунка ощущения идеи, который возможно понять. Как позже скажет Платон. Тоже самое происходит и сейчас — с ядерной физикой.

А цвет — просто новый язык этого знания о мышлении человека.

Вопрос — как расшифровать этот язык?

Исаак Ньютон (ранее 1704) утверждал, что базовых цветов семь, как и нот.

Но, такая точка зрения не воодушевила его современников, тогда доминировали иные представления, что: «восприятие цвета относительно, всё зависит от фона и от освещения и понять устройство цвета (как и мышления) — просто не возможно. Например, люди с примитивной культурой — вообще не различают цвета (видят в радуге не более трёх цветов), как и интеллектуалы из городской цивилизации (для выражения своих мыслей предпочитают серую графику, например — книги). Цвета имеют значения лишь для людей эмоциональных, которые, с точки зрения софистов — интеллектуально — где-то по-середине между дикарем и горожанином. Если у Вас есть талант воодушевлять других — подобными бессмысленными рассказами о цвете — воодушевляйте. Смысл во всем этом только один — продать рассказ».

Только через столетие, после Ньютона — в 1810 — Иоганн Гёте предложил свою «ненаучную» (как он сам её называл) теорию цветового круга четырех основных цветов: двух оппозиций (концептов) цвета и анти-цвета.

Красный — голубой, фиолетовый — желтый.

(Форма — материя, метод — содержание).

Сейчас этот принцип можно понять как:

Ми — Соль, Фа — Соль.

311 — 133, 312 — 331.

44 — -4-4, -3-3 — 2-2.

Понимание (имя чувства) — непонимание (само чувство), бесчувственность (ненависть) — иконичность (невежество).

Жак Лакан в 1970 определил пересечения (концепты) трех сфер психики человека, раскрасим их цветами:

24 или 42 = 2+4) Символическое (синее) + реальное (красное) = пурпурная ненависть (фиолетовая коллаборация или зеленое творческое воображение). Горожанин (студент) 24… и профессор (феодал) 42…

23 или 32 = 2+3) Символическое (синее) + воображаемое (зеленое) = голубое (чувства). Барыга (литератор) 23… или психоделический гуру 32…

43 или 34 =4+3) Реальное (красное) + воображаемое (зеленое) = желтое (неведомо откуда пришедшее знание — бессознательное — непосредственное — ощущение идеи) или невежество (ограничение познания именами чувств), т.н. — «клиповое мышление» (само-софист потребителя). Философ 34… или софист 43…

1 = 2+3+4) Красное (реальное) + синее (символическое) + зеленое (воображаемое) = белое (непреодолимое стремление человека соединить все три сферы своей психики единым концептом (композицией).

Сочетания с белым.

12… и 21… — потребитель и маркетолог, 13… и 31… — художник и ремесленник. 14… и 41… — постмодернист и коллаборант.

Вот и определение дискурсов. Это просто очевидная (в модели психики Жака Лакана) актуализация определенных сочетаний сфер психики, их очередность (иерархия). Что кому важнее, менее, менее, наименее. 1234. Первая (левая) часть формула дискурса (12) — речь, вторая (правая — 34) — сон (бессознательное). 1 означает 2, 3 означает 4, 12 означает 34.

Но, необходимо учесть и отрицательные значения сфер психики, их отсутствие в дискурсе. Получается восемь элементов «триграмм» из теории даосов. Это же самое — «глюоны» (перво-элементы цвета, которых просто не увидеть, но можно помыслить) ядерных физиков. Дискурсы — состояния природы (субатомные частицы). Реальность — устойчивость частиц — серое единство трех цветов.

На самом деле — это состояния мышления человека о природе. Из этих элементов восприятия реальности и соткана наша «реальность». Как называть ее — наш собственный выбор.

Шифр.

Расшифровать все теории (построить концепт между ними всеми) — возможно, только если свести их к одному основанию, например — к языку цвета. Если Платон говорил о рисунке концепции, который можно понять (но не концепцию). То цвет — как язык — больше понимания рисунка. Что это (по Платону)? Сама идея?

Теория 4 цветов Гёте, так-же, как теория 7 цветов Ньютона была понята поверхностно. И современниками и потомками.

Теория Гёте — свелась к «дизайнерскому учению» о гармонии сочетаний цветов (как получить «виртуальный серый», то есть «дискурс»?) — соответственно их взаимному расположению на цветовом круге. А теория Ньютона — к мнемоническому правилу запоминания очередности семи цветов спектра.

После 1860 — популярной стала другая, физиологическая точка зрения на зрение человека, которая привела к изобретению цветной фотографии: базовых цветов — три: красный, зеленый, синий. Пространство цвета — куб или цветовой треугольник.

Почему?

Софисты «освоили» представления о цвете: «Если пространство цвета можно описать пропорцией трёх базовых цветов — зачем усложнять?»

Но, это уже было не «мышление о мышлении» (как у Ньютона и у Гёте), но «мышление об отказе от такого мышления о мышления» (софизм).

Конечно, цвет — как область «пространства цвета» — описывается пропорцией трех цветов. Но, это — иллюстрация очень приблизительного понимания цвета. Такая модель позволяет точно задать цвет (по цифрам), но — ни одна такая цветовая модель не способна складывать цвета достоверно. Всегда возникает ошибка, смесевой компьютерный цвет всегда уходит в серое, информация теряется. Художники, пока они еще существовали (но, кто-то же еще работает по старинке…) по прежнему используют палитру, в которой базовых цветов — значительно более трех.

Природа цвета так и осталась смутной идеей.

Чувство этой идеи получило интуитивно понятное имя цветового круга (периметра цветового треугольника).

Современные компьютерные модели недалеко ушли от такой теории Джеймса Максвелла. Компьютер лишь визуализировал уже существующие представления 19 века о цвете. Дизайнер визуализирует признаки товара мечты потребителя, сформулированные маркетологом. Компьютерные программы — товар.

RGB — пространство пропорций трех координат со шкалой 256 делений для каждой оси. Цветовой треугольник — центральное сечение этого куба.

LAB — рассматривает цветовой треугольник — плоскостью с координатами A и B (по 256 градаций), L — шкала серого (100 градаций).

HSB — похожа на LAB, B — шкала серого (100 градаций), H — угловая координата цвета (360 градусов), как если треугольник Максвелла представить кругом, это периметр треугольника, S — насыщенность цвета (контрастность, 100 градаций).

Рисунок 1. Связь семи нот, терминов ядерной физики 1960-х, знаков семиотики 1883 и античного конфуцианства (пифагорейства).

Модель пентаграммы Конфуция-Пифагора (25 знаков CMYK) — более других моделей цвета близка к семиотической (27 знаков RGB). Недостаток теории Конфуция-Пифагора восполняется уточнением, что «человек способен сочетать (понимать) только четыре элемента из пяти». То есть, построить геометрически точную модель цвета (своего мышления о цвете) — любому человеку невозможно.

Об этом правиле так-же говорили Платон и Аристотель, которые создали собственные модели мышления человека: «теорию стадий речи (дискурса)» и «логику» (концепцию возможности формализации вспышек ясности мысли), но такие имена этим теориям были даны почти двумя тысячелетиями позже.

О цвете, ни Платон и Аристотель (если верить книгам) — ничего достойного внимания не сообщили. Ньютон спорил с Аристотелем в этом вопросе, как позднее Гёте и Мах спорили с ним самим.

На этом фиаско теории Пифагора-Конфуция (отчасти скомпенсированное утверждением об ограниченности способности человека понять себя) — построено иероглифическое письмо, китайская традиционная гимнастика и медицина.

История относит теории даосов — ранее теории Конфуция, о котором мы знаем только благодаря моде на рассказы о его «теории» (снова софизм), возникшей только через два столетия после его смерти, но стоит вникнуть в теорию даосов и станет очевидно, что она возникла позже — очень вероятно, что даосы упростили модель Конфуция в И Цзин. Именно эту даоссую модель упростили Иоганн Гёте в 1810, Софус Ли (точной даты открытия «Эс-у-три» — не помню — ? — вторая половина 19 века), Чарльз Пирс в 1883 и ядерный физик Гелл-Ман в 1960, классифицировавший с её помощью знаки мышления человека и… адроны (протон, нейтрон и другие субатомные частицы).

Пифагорейско-конфуцианский зотерический принцип неопределимости геометрии мышления — наиболее ярко выражен в концепции Дао. «Определенное Дао не есть подлинное Дао».

Концепция «гармонии» (из теории Конфуция-Пифагора) — точное определение этого принципа рисунком есть пентаграмма. Гармония — двойное золотое сечение — пересечение двух из пяти лучей пентаграммы (четыре вершины из пяти).

Технологически, теория цвета Конфуция-Пифагора сохранилась до наших дней, как цветная полиграфия (CMYK — довольно точно передает RGB, недостаток есть, но большинство потребителей его просто не замечают). Конфуций (это известно только из модных рассказов о его теории) — называл (то что мы называем плиграфическим цианом — голубой цвет — «бирюзовым», желтый часто смешивался с золотым, а красный понимался близким к мадженте).

CMYK — определяет ровно тот-же самый цветовой куб (что и RGB) — 100×100 х 100 градаций для каждой оси CMY, черный (K) просто дублирует смесевые (не достаточно черные) цвета CMY. Вместо прежних координат RGB использованы другие C=G+B, M=R+B, Y=R+G, K — дополнительный черный цвет (шкала серого), так, как смесевой C+M+Y — технически получается недостаточно черным, пятый — белый цвет бумаги.

Изобретатель CMYK — Конфуций

(или Пифагор, или это один и тот-же человек?). Пять цветов — пять вершин пентаграммы.

Очередность означения цветом вершин — не определена, это важно — поэтому возможны 12 вариантов. Геометрически это пространство возможного (вероятности — «судьбы») — можно представить додекаэдром (множеством 12 пятигранников): 12 знаками Зодиака и пятью планетами.

Платон и Аристотель также размышляли о додекаэдре.

Додекаэдр можно представить поверхностью фигуры, натянутой на вершины пяти пересекающихся октаэдров (пяти треугольных пирамидок — «стихий»).

Цветовой круг Гёте — с его слов — родился из воображаемого спора поэта с Ньютоном, но на самом деле — это был спор не с Ньютоном, представления которого — о семи цветах — в 1810 году — вероятно — уже были забыты, но с «физиками», думаю, что с «софистами», а не с «физиками» — современниками Гёте, как раз и забывшими эту концепцию Ньютона (так устроено их мышление, дискурс софизма "4321" — упрощать теории нарисованных мышлением ощущений конкретных идей до интуитивно понятных потребителю имен чувств смутных идей), и с будущим автором будущей теорией трех цветов Джеймсом Максвеллом (изобретателем цветной фотографии).

Гёте опередил свое время, рассказав о своем видении противоречия между представлениями физиков о цвете и практикой художников и разрешил это противоречие концептом (единством противоположных точек зрения), рассмотрев цвет парой противоположных друг другу (на цветовом круге) цветов и анти-цветов.

R — C, Y — BM.

(Как парами кварк и анти-кварк в ядерной физике 1960. Конечно, аналогия поверхностна, но проявляет принцип).

В 1810 году теории ядерной физики еще не существовало (хотя, кто знает, может она и существовала, еще со времен античности, но мы об этом забыли?), вероятно поэтому Гёте и сомневался в научности своей теории. Тем не менее, был в ней уверен.

Читая Гёте, понимаешь, что эзотерики эпохи романтизма (а Гёте искал именно «Великую Формулу Духа») — спорили с наукой модерна очень осторожно. Оспаривать научный метод (вероятно) тогда (им самим) казалось абсурдом, но можно было сомневаться в текущих выводах «ученых». В будущем они могли бы измениться, что и произошло.

Софизм не справляется с проблемой бытия.

Иначе он был бы единственным типом мышления человека. А это не так. Но, он отчанно сопротивляется сбрасыванию с пьедестала, на который сам себя и установал более двух с половиной тысяч лет тому назад (а может и раньше, возможно он существовал с самого начала — с рождения разума человека).

Софизм присваивает плоды любой революции. Софисты (политтехнологи, кураторы) — и есть причина социального маразма. Но, и они люди. Один биологический вид имеет множество типов мышления, ни один из которых не способен стать доминирующим. Это и есть «человек». Разговоры о цвете — иносказательно — о противоборстве различных типов нашего мышления.

Гёте исходил из философского определения цвета — формулой мышления человека: «форма противоположна материи, метод — содержанию». Это крайности, без их единства — высказывание недостоверно. Соединил четыре капли краски, символизирующей (для него) этот принцип — дорожкой (плавным переходом).

Гёте не рисовал пространство цвета картой, как позже это сделал Максвелл, но ограничился именно окружностью. В этом есть смысл. До «дискурсивной теории цвета» — весь цвет невозможно было изобразить плоской картой, темные или светлые цвета — терялись. Получалась двусторонняя карта. Либо мы смотрим на её лицевую, либо на обратную сторону.

Комбинаторика вероятности и представление области этого пространства возможного — «реальной» пропорцией чисел осей координат — два разных взгляда на число и пространство.

Софизм — в том числе — проявляется приравниванием обоих представлений о числе. Если можно сказать просто — зачем усложнять? Но, в простоте прячется подлог ощущения конкретной идеи — интуитивно понятным (простым) именем чувства этой идеи смутной. При таком упрощении сама идея ускользает. «Если пространство можно исчислять, если всё можно описать пропорциями чисел, зачем вообще нужны невыразимые словами (и числами) знаки ощущений идей эзотериков?»

«Знаки» вернулись в «науку» софистов (мутировавших в 11 веке в университет «дискурс 4231») — только с «новой геометрией» Бернхарда Римана, в середине 19 века. Точнее — с группами Софуса Ли — последователя Римана.

Но, концепт Пьера Абеляра, 12 века — которой можно рассматривать теорией прото-знака — никогда не покидал «подлинную науку», такая «наука» (дискурс художника) и есть поиск концепта противоположностей, этот метод и есть «физическое решение» конкретной задачи. Дицент (непосредственное ощущение бытия по Пирсу, необходимо присущее — по Аристотелю) имеет два значения, это не только художественное ощущение идеи (единство идеи и ее смыслоформы — образ), но ещё и научный эксперимент.

Софист лишь «присваивает интеллектуальные права» на это решение, потому, что «потребитель не отличит подделки. Зачем упускать возможность продать ему то, что он хочет?»

Концепция семиотического знака, конца 19 века — символизировала переход (скрытого от непосвященных) поиска двумерного концепта — к трехмерному, от «реального» к «вероятному». От «инерциального» к «неинерциальному», от евклидовой геометрии к неевклидовой. Но, и это открытие было сведено к усреднению. Потребителю все равно, он принял модерн именно как «усреднение».

Как усреднение метафоры живописи до «нарисованного театра». Модернизм в искусстве — (анти-модерн — против упрощения модерна софистами) — протест против такого самообмана. Как постмодернизм есть анти-сверх-модерн. Но и сам постмодернизм теперь «усреднен» в контемпрорари.

Постмодернизм — можно рассматривать переходом от трех-мерного семиотического знака-концепта к четырех-мерному концепту — постмодернистскому дискурсу.

Когда-то (во время Пифагора и Конфуция) — представления о числе и о пространстве — были едины.

Что бы понять историю их разделения (произошедшего в ранней античности) — на «эзотерику» (теорию знака) и «математику» (скатившуюся — по мнению эзотериков — к софизму — обману) — необходимо понять учение Пифагора. Об этом (возможно) поговрим позже.

Пифагора (Конфуция) можно понять двояко, как понял эзотерик Платон (гуманитарное знание) и как аналитик Аристотель, обосновавший софизм — нарушением логики. Аристотель оправдал математику в глазах эзотериков (отделив ее от софизмов).

Ирония, в том, что именно Платон — остался в истории, как создатель теории дискурса (который можно связать с софизмом — пропорцией чисел), а Аристотель — холизма (интуитивного схватывания целого, понимание знака).

Согласование — противоречащих друг другу — моделей цветового круга вероятностей и цветового пространства пропорций — произошло позже.

Василий Кандинский в 1910, по сути — лишь ввел третью оппозицию в представления Гёте о цвете, добавил оппозицию между белым и черным. А Матюшин в 1936 — утроил цветовой круг, добавив в иконическую «теорию гармонии» — светлые и темные оттенки. К тому времени уже существовало множество подобных теорий цвета: октаэдра, сферы.

Всё это были интерпретации теории силлогизма Аристотеля, забытой более, чем на тысячелетие.

О теории Аристотеля, кратко:

В высказывании человека можно различить три пары противоположностей (видеть противоположности — это отголосок пифагорейства, где оппозиций рассматривалось больше, вспомним семь цветов Ньютона и три цвета Максвелла, в таком контексте Аристотель — упростил учение Пифагора о семи противоположностях до трёх, как Максвелл упростил теорию Ньютона):

— категоричное/некатегоричное,

— общее/частное,

— утвеждение/отрицание.

В зависимости от трех фигур (последователи добавили четвертую, но понимали ли они о чем говорил сам Аристотель? — в этом я не уверен) — очередность трех терминов (субъекта, среднего и предиката) — (всего 256 возможных сочетаний) — из них достоверны только 14 (последователи Аристотеля добавили еще 5) — силлогизмов. Все остальное — 93 процента типов мышления человека — откровенная глупость. А, такая сознательная глупость (ошибка логики), если она происходит с целью обмануть собеседника — софизм.

Силлогизм и семиотический знак. Подробнее о теории Аристотеля.

Рисунок 2.2. Иллюстрации первых трёх глав «Аналитики» Аристотеля, определение терминов теории силлогизма. Сразу в терминах семиотики Чарльза Пирса 1883, очевидных из текста. Пирс просто читал внимательно (не сводил понимание к поверхностному признаку — «заучивания мантр про барбару»*)

__________________________________________________________________________________

* Фигура 1 Фигура 2 Фигура 3 Фигура 4

Barbara Cesare Darapti Bramantip

Celarent Camestres Disamis Camenes

Darii Festino Datisi Dimaris

Ferio Baroco Felapton Fesapo

Bocardo Fresison

Ferison

_ _ _

aaa eae aai aai

eae aee iai aee

aii eio aii iai

eio aoo eao eao

oao eio

eio

__________________________________________________________________________________

и (вероятно) потому — обратил внимание на недосказанное (?2, 2±) Аристотелем. Досказал и получил семиотическую матрицу типов знаков (целевых аудиторий).

Силлогистику Аристотеля можно назвать предтечей семиотики. Уже в введении — Аристотель определил 12 из 27 семиотических знаков. Пирс просто дополнил их число и реформировал (деконструировал) интерпретации (софистов) теории Аристотеля, изменил термины:

— заменил термины, которых 2×3 х 4 = 24 на 3×3 х 3 = семиотических 27 знаков;

— шкала «отрицания/утверждения» — стала у Пирса шкалой «формы идеи» (утвердительное высказывание стало «символом», отрицательное/поверхностное — «иконой»);

— шкала «общее/частное» — стала «шкалой смысла» (интерпретации формы идеи — хайп — частное или закон — общее или нечто среднее — факт), хотя Аристотель называл «смыслами» термина — любые варианты его понимания, например — «возможное имеет три смысла (само возможное — что наиболее часто используется, необходимо возможное, не необходимо возможное)»;

— шкала вариантов «присущего» (возможно, необходимо, именно) стала шкалой достоверности (ремма, дицент, аргумент), по другому (самоирония, образ/эксперимент, аргумент);

— и рассмотрел случаи 2± (пример, «индекс»), ?2 (факт, «качественность»).

«Цепочки знаков», о которых говорил Пирс, рассмотренные спустя столетие в постмодернистской теории дискурса Жаком Лаканом — лишь заявляют будущую не написанную главу семиотики (блокчейн-семиотику), когда у Аристотеля они появляются уже в четвертой главе «Аналитики» — как «силлогизмы по фигурам».

Благодаря семиотике Пирса, стало очевидно, что силлогистика — часть большей теории «цепочек знаков» (блокчейн-знание), о которой — ни Аристотель, ни Пирс не сказали ничего определенного. Это вопрос к будущему.

Собственно постмодернистские теории мышления 1970-1980-1990 (Лакан, Делёз, Рорти) — были обобщением достигнутого постмодернистской деконструкцией философии уровня понимания человеком самого себя и первые попытки сформулировать — пока только пунктиром) — направление дальнейших исследований.

С 1991 — полный застой, социально полезная эксплуатация хайпа, вызванного (в свое время) этими тремя теориями будущего. И, откровенный софизм. Вот уже 35 лет.

Прагматическая концепция ложности истин, как оборванных цепочек знаков, провозглашенная постмодернистами — одним из своих главных принципов — по сути есть интерпретация всё тех-же силлогизмов. Попытка продолжить семиотику (возврат к Аристотелю).

Но, после темных веков «научного метода» (эры софизма) — именно семиотика вернула силлогизм к жизни. Как и постмодернистская теория «нового концепта» Жиля Делёза в 1991 вернула к жизни платонизм. Еще один вариант семиотики. Душа (по Платону) — новый концепт (по Делёзу), аффект — ярость, перцепт — страсть, концепт (гармония, композиция, дао, дзен, благодать) — мудрость.

Семиотика 1883 — возможно — исторически — была первой постмодернистской деконструкцией «Аналитики» Аристотеля. Хотя, саму теорию Аристотеля можно рассматривать деконструкцией теории Пифагора. Любое знание — деконструкция прежнего, «забытого» знания (расшифровка знания, запутанного — себе во благо — софистами).

Есть точка зрения, что именно софисты реформировали теорию совершенного силлогизма Аристотеля до «трех законов логики», в которых ошибочность софизма перестала быть очевидной. А сам софизм стал неотличим (для непосвященных) от своей оппозиции — аналитической философии школы Сократа.

Возможно, современная логика — плод воображения переписчиков Аристотеля — софистов раннего средневековья. Как и конфуцианство — плод воображения поздне-античных китайских авторов модных рассказов об учении Конфуция.

Всё, дошедшее до нас из глубины веков знание — необходимо перепроверяить, отделять от подделок.

Деконструировать. Стремление к такому очищению информации от шума и есть «постмодернистская подлинная ирония», сменившая прежнюю ложную «истину» софистов.

Тот факт, что потребителю информации всё равно до её содержания (комфорт потребления важнее того, что потреблять, теперь — такой вид маркетинга заявлен в США) — провоцирует софизм (подделку) информации. Это концепция симулякра. Он был всегда. Культура — и есть симулякр.

Пирс (Сандерс Чарльз Пирс) называл то, что называю «софизмом 4321» — «иконическую форму идеи». Пример — Жиль Делез в 1991 назвал «христианство — иконическим платонизмом, миф о Христе — иконическим пересказом мифа о Сократе». Я добавлю в этот список: современная (принятая сейчас) логика — иконический (софистический) пересказ теории силлогизма Аристотеля.

Платон называл ровно тоже самое — речью (мышлением) обычного человека, которому, в силу устройства его мышления (или программы — как мы скажем сейчас) — недоступно понимание «истины» (единства ощущения конкретной идеи и понимания рисунка концепции имени чувства этой же самой идеи, как смутной идеи чего-то).

С 12 века то, что Платон назвал «истиной» — называется «концептом» — единством опыта и познания. А «истиной» — называется её отсутствие.

Подделка концепта чувств и ощущений одними только словами (именами чувств). В которых нет никакой логики, если только не подменить «логику» — «прибылью любой ценой». Что тоже имеет имя — «мошенничество». Постмодернисты назвали эту потерю человеком своего человеческого лица — более корректно — «симулякром».

Теория дискурса Жака Лакана 1970 — позволила дать более точное определение софизму, как одному из 48 дискурсов (типов мышления) человека. Этот дискурс софизма — не лучше и не хуже любого другого. Это — человек. Как сказал Жак Лакан — «любой дискурс — тюрьма мысли».

Сейчас мы скажем — «матрица дискурсов».

Социальная сфера человечества — единство всех завершённых и не завершённых дискурсов. Самодостаточных и не-самодостаточных типов мышления. Наше подлинное бытие. Которое определяет (воображаемую нами) социальную роль каждого из нас — также ошибочно — называемую «сознанием». Которое — всегда социально. Но, это скорее «отсутствие человеческого сознания» (сознание животного, которое, не совсем еще разделилось с человеческим — концептуальным).

Высказывание «Бытие определяет сознание» — справедливо только когда наше бытие — платоновская истина. А сознание — интерпретация ощущения идеи — словесной формулой.

Про бананы.

Философ МГУ Фёдор Гиренок считает отождествление бытия и мысли о бытие — абсурдом. Это не простая фраза, в ней есть тонкая игра слов. Софист поймёт её по своему, подтверждением своей правоты, «банан не равен мысли о банане». А тот, кто хотя бы немного подумает — увидит в этой фразе — старый тезис пифагорейцев-эзотериков о невозможности постижения идей математически.

Возможно, это просто спекуляция знанием о факте критики эзотериками-пифагорейцами — математиков-пифагорейцев (критика одной частью секты — другой части секты, выродившейся в софизм — ещё в пятом веке до нашей эры, если поверить хронологии). Один Бог знает, когда это было на самом деле. Это не важно. Софист переделывает воспоминания об истории, приукрашивая свою собственную роль.

Никому нельзя верить на слово, все требует проверки.

Вывод: то, что мы говорим (речь) — имеет только один смысл — это способ дополнения нашего же (невыразимого словами) ощущения бытия (бессознательного). Дополнение до чего? До самодостаточного мышления, до того или иного дискурса. Существует множество способов достичь этого гармоничного состояния речи и сна, софизм — лишь один из вариантов способа спать спокойно. Есть и другие, не менее успешные.

Освобождение мышления от матрицы мышления — есть освобождение от ложного понимания социальности сознания. Это возможно через концепт — единство рисунка ощущения идеи убогости такого «якобы подлинного бытия человека» (социальной матрицы) и понимания рисунка концепции всех имён всех чувств смутной идеи этого же самого. Единство обоих рисунков — утерянная мифологическая «картина мира» (миф). Это не освобождение от социальности, как таковой, но переход на новый уровень человеческого достоинства.

Таких уровней — множество. Как блокчейн.

Блокчейн-философия будущего, как я её понимаю — есть будущее исследование природы познания, как цепочек концептов. Расширение (шаг за шагом) возможности человеческого мышления строить концепты кажущихся противоречий. Развитие собственного мышления. Анализ того, как именно мы строим концепты и того как мы способны это делать.

Прежняя наука — в таком контексте — (видимо уже) устаревший (в 21 веке) метод построения концепта первого уровня. Наука, после 1960 — строила второй, семиотический концепт. Постмодернизм 1980 призывал к переходу на новый (третий) уровень, но сейчас мы понимаем, что таких уровней — бесконечное число.

Понятие числа, термина — все это концепты.

С переходом на новый уровень концепта — эти понятия раскрываются в новом свете. Но, важно осознавать, что это движение — только для того, кто движется. Важно развивать его с того момента (уровня), который достигнут.

Таким образом, каждый человек — обретает свою собственную историю своей собственной цивилизации. А прежняя социальность — просто усреднение всех движений мысли под одно основание. Очевидно, что это упрощение идеи человека до простого имени этой идеи — «социальный муравейник». Матрица воображаемых социальных статусов.

Такое упрощение подлинного бытия человека и есть софизм, как один из типов мышления. Освобождение от него — возможно через использование всех типов мышления одновременно, через нахождение концепта их всех. Об этом — как я думаю — и рассуждали философы древности, как о «подлинном бытие» человека. Например — Сократ.

Но, также очевидно, что их мысли натолкнулись на препятствие — культуру — переписчики (в основном — софисты) — все упростили. И ощущения идей философами были подменены именами чувств непонимания этих идей софистами. Почему? Потребитель не способен отличить подделку от оригинала и «платит» уважением — софистам, а не авторам идей. Присвоение социального статуса философа его оппонентами. Искусство обмана.

Современным языком, софисты — пираты — те, кто присваивает интеллектуальную собственность. Ладно бы присваивали, они сводят любое знание об ощущении идей к его поверхностным признакам — именам чувств. Например — к социальному статусу или к научной степени.

Софист — паразит, но и это человек. Человек, ещё и паразит, который паразитирует сам на себе. Это нормально для человека. К счастью — есть и другие аспекты человечности (другие дискурсы). И, в масштабе всего человечества (социальной сферы) они (надеюсь) уравновешивают друг друга. Но, этот поиск равновесия дискурсов и есть жизнь конкретного человека.

Вселенная видит только результат — расширение воображаемой человеком сферы своих концептов. Все остальное утилизируется смертью. Но и концепты утилизируется софизмом.

Ничего не остаётся?

Возможно — но, возможно и остаётся. Мы не можем знать целей самой вселенной относительно нас. Не можем чувствовать четко её инструменты — идеи. Только ощущать, без возможности понятно рассказать об этом. Но, мы можем строить концепты — конструкции из обоих типов таких своих догадок (опыта ощущений и познания чувств).

Аристотель называл софизм — ошибкой логики, недостоверным высказыванием, когда человек и сам не понимает, что говорит: подделкой силлогизма — там, где он естественным образом не выстраивается. Но, тем не менее — утверждается, что он там есть. Мало тех, кто способен понять силлогизм. Но тех, кому знакомо такое слово — множество. Сама теория Аристотеля не избежала искажения софизмами.

Я называю софизм — софизмом, одним из базовых дискурсов человека, третьего после дискурса раба символов (потребителя) и господина (маркетолога, дающего рабу такие имена его чувств идеи лучшей жизни — товары).

Софист учит некоторых потребителей (потомков аристократов, утративший талант своих предков) говорить «как господа», воодушевляя поверхностными признаками символов-товаров тех, кто не смог заплатить ему за такое обучение. Это — лишь имитация господина, обман. Никто ничему не научается. Если Дзен — анти-софизм, а Дзен — исходя из его четырех принципов — против буддизма, то буддизм — софизм.

Уверен, все талантливые политтехнологи и кураторы музеев — софисты. Это просто визуализация их социальной роли (дискурса). Там они на своем месте. Никакой отрицательной коннотации.

Пирс считал, что софизм (упрощение символа-теории до иконы-имени чувства) можно преодолеть с помощью трудно-произносимых (для непосвященных) терминов его прагматической теории мышления человека.

В этом контексте, софизм — синоним китча в концепции Клемента Гринберга.

Пирс критиковал Канта и Аристотеля — но не их теории — за использование терминов, которые возможно понимать двояко, иконически и символически. Поэтому и оказалось возможным их упростить (подделать).

Но, постмодернистская игра слов, напротив — преимущество — сказать так, что бы и дурак понял, по-своему, а умный, по-своему: многозначность смыслов и значений. Все люди разные, выделять один тип мышления — глупо. Знаков — много.

Теория Пирса — семиотика — не избежала подделки.

Была континентальная альтернатива — семиология (структурная лингвистика — структурализм). Постмодернизм возник из пост-структурализма, как отказа от «интуитивных» (поверхностных, иконических) методов семиологии в пользу более формальных методов семиотики Пирса.

«Слабым звеном» оказался норвежский математик Софус Ли, который обосновал семиотические знаки — строго математически. Монополия философии прагматизма на семиотическую терминологию была утеряна. Физика 1960 заимствовала версию симметрий «Эс-У-Три» матриц, а не семиотические знаки, хотя это одно и тоже.

Субатомные частицы и есть семиотические знаки мышления.

В таком контексте это не частицы материи, а частицы нашего собственного осознания материи. Софисты оставили в физике только материю, вытеснив знаки в область теорий волн, полей и вероятностей (взаимодействий).

Никто не может знать это точно, но возможно — сама теория семиотики Пирса — упрощение теории матриц Софуса Ли.

Что бы ни было на самом деле, это не настолько важно, как продолжение цепочек мыслей (знаков) с того момента, где произошёл их разрыв «ложной истиной». Для каждого человека — разрыв свой собственный. Это мысль самого Чарльза Пирса.

Постмодернистский неопрагматический (окончил принстонский университетский) философ Ричард Рорти развил эту идею в своей «философии будущего», 1980.

Ирония — подчеркивать принадлежность философа к алмаматер, университет (4231) — один дискурс, философ (3412) — другой, университетский философ — оксюморон. Или социальная игра университетского профессора в философа, но возможно и социальная игра философа в профессора.

В любом случае «университетская философия» — самообман. Университетские постмодернисты как раз и иронизировали по этому поводу. Но сами они кто? Университетские повстанцы? Как если бы Че Гевара, вместо военных операций в Анголе и в Боливии стал преподавать в университете Гаваны. Если мы не готовы отдать жизнь за свое понимание зачем жить — это не постмодернизм, а его симулякр.

На каждого постмодерниста-революционера найдется оппонент — специалист во всем (коллаборант, дискурс 4132), который (образно говоря) «пустит ему пулю в лоб». Что (метафорически) и произошло с университетским постмодернизмом 1970-1980-х. Статьи о философии постмодернизма сейчас — либо откровенный балаган, как у Жижека, либо жесткий стёб (игра слов), как у Кирби, либо аспиратнская глупость (что можно простить, Кирби именно обстибал аспирантов британских университетов, забывших что постмодернизм тотален, продемонстрировал им его), либо откровенный симулякр, как у Шустермана (он спорит с постпрагматической эстетикой Рорти, называя ее «мрачной», «в духе Фауста»), либо эм-гэ-у-шные истории о том, как например — в случае Рорти — философствовать не следует. Рорти обвинили в эпатаже, ради популярности. В прогибе под представления читателя, как у Гиренка (и у того же Кирби, не смотря на стёб). Или — вообще черт знает что, как у Дугина. Ничего не имею против ни одного из них.

Аристотель, точнее — его переписчики и интерпретаторы, за более, чем две с половиной тысячи лет, наверняка подменили его (не дошедшее до нас, но оно и не могло дойти, ощущение идеи не высказать) непосредственное ощущение идеи подлинного устройства мышления человека — интуитивно понятными именами чувств «именно этого» — обывателем. Тот же знак, один из.

Кроме того, переписчики (в основном — софисты, по типу мышления) — в силу устройства этого своего типа мышления (что тоже человек) — просто не способны ощущать идеи. У них другие таланты. Они подменили язык Аристотеля — своим собственным представлением о логике.

Понять, что имел в виду сам Аристотель — из текста его переписчиков — не просто.

В дошедшем до нас «его тексте» — нет единого знаменателя. Как будто это разговор разных людей об одном и том-же. Причём, разговор людей разных эпох. Основание самого Аристотеля — не расшифровать. Чувствуется, что оно было, но утеряно навсегда. Но, возможно деконструировать его, относительно своего собственного ощущения идеи подлинного бытия. Создать свой собственный авторский язык. Постмодернисты именно такую деконструкцию искаженного софистами знания и называли «творческой иронией» («подлинной иронией»).

Я говорю своим собственным языком, и даже если этот разговор о теориях Пирса и Аристотеля — это новая теория.

Я могу лишь догадываться об испытанных ими ощущениях идей. Сравнивать эти воображаемые мной их ощущения с собственными. Я не могу знать точно, что они имели в виду. Но, мои выводы не противоречат тем текстам, которые дошли до нас. Кто-то другой посмотрит на этот предмет иначе и скажет о нем своим собственным языком. Я не против. Цель — развитие мышления, не смотря на подделки софистов. Это индивидуально. Историю и литературу, рейтинги, степени — оставим софистам.

Что культура сделает с этим моим текстом — очевидно. Возможно — просто вычеркнет из истории. Или — вывернет на изнанку, если только кто-то увидит возможность использовать упрощенный пересказ теории себе во благо, ради денег или иных социальных благ. Это нормально для человеческой культуры, но наше подлинное (человеческое) бытие — вовсе не в этом. Возможно, если бы Аристотель, Пифагор, Конфуций или Рорти — сказали об этом открыто, и эти слова остались в истории, я бы не стал ничего добавлять к сказанному ими. Но раз осталось недосказанное — я доскажу.

Вселенная сложнее любых наших представлений о ней.

Мы доподлинно не знаем о ней ничего, но строим концепты из противоречий таких собственных — заведомо ошибочных — точек зрения. Шаг за шагом усложняя собственные представления о роли нашего мышления в игре вселенной. Возможно, это и есть подлинное устройство самой вселенной. Её цель. Отразить идею человека.

Если так, уверен, мы знали это изначально, но сами тысячелетиями прячем от себя понимание этого, в пустых словах о таком понимании. Подменяя рассказами о необходимости зарабатывать деньги самообманом о невозможности понимания нашего предлинного бытия.

— Зачем?

— Что бы жить.

— Зачем?

— Что бы понять вселенную.

— Но мы и так все понимаем…

— Ответ софистов: «Нет, это твоё знание не приносит такой прибыли, как моя подделка его софизмами».

— Кому приносит прибыль? "

— Мне (софисту)…

— Где здесь логика? "

— А это и есть логика жизни" (софизм о якобы интуитивном схватывании целого)…

Спор с софистом — бессмысленный.

Вопрос на все его ответы прост: а сам то понимаешь, что сказал? Ответ: «да, я не идиот, я прекрасно понимаю, что «развожу лоха умными рассказами», но кроме развода лоха — большего в жизни ничего нет — я не настолько глуп, чтобы упускать шанс заработать на этом и не надо разводить моими же методами лично меня. Зарабатывай моими методами сам, если сможешь, ищи лоха, кто станет тебя слушать.» Очень убогое представление о жизни. «Другого у меня нет, ищите свой постмодернистский консенсус с моей точкой зрения сами, я знаю, что этот ваш консенсус — Святой Грааль. Без меня его вам не найти. А я участвовать в вашем разрушении моего бизнеса — не собираюсь».

Это противоречия разумности и неразумности человека можно решить только концептом, как сказал Рорти — растворив («десольвировав» — игра слов) эту проблему. И новая теория дискурса — где все дискурсы определены геометрически чётко — главный претендент на такое решение. А теория Аристотеля — одна из её предтечей. Как и теория Пирса, как и Лакана. Как и постмодернизм.

Семиотика Чарльза Пирса — однозначно является развитием теории силлогистики Аристотеля.

Силлогизмы — знаки мышления человека. Знаки — дискурсы, а дискурсы — цвета (адреса-координаты пространства цвета).

Пространство цвета можно назвать «континуумом». Не вдаваясь, сейчас, в детали — вспомним, что Бернхард Риман — в середине 19 века — рассуждал о трехмерном пространстве, как варианте восприятия поверхности четырёх-мерной сферы. Пространство семиотического знака, пространство силлогизма, пространство цвета — просто другие модели (представления) об этом «римановском пространстве».

Пространственно-временной континуум — также — одна из возможных интерпретаций пространства цвета, когда красный цвет — связан со временем, зелёный — с массой, а синий с расстоянием. При такой условной замене терминов — возникает символическое пространство физических терминов (скорость, ускорение, импульс, сила, энергия). Физическая картина мира — просто упрощение символического пространства таких терминов до интуитивно понятной реальности — фантазии, подтвержденной экспериментально.

Аристотель утверждал, что доказательством достоверности высказывания является силлогизм. Но, что бы понять (и принять) такую теорию — все равно необходим «эксперимент» — пример из жизни. Аристотель проявляет свою теорию, как рисунок оставшиеся за кадром концепции имени своего чувства идеи. И тут же приводит множество примеров. Которые ничего не доказывают, но создают иллюзию понимания теории.

В конечном итоге анализируются именно эти примеры и строятся совершенно иные «теории» не противоречащие им. Сама теория (изначальная идея, посетившая Аристотеля) — большинству его читателей просто не понятна. Но, это не мешает чтению.

Постмодернистская творческая ирония — есть принцип недоверия таким вторичным интерпретациям. Чтобы понять идею — её необходимо ощутить непосредственно, а какой новый рассказ из этого получится — тот и получится.

Сила гравитации — векторная сумма сил инерции.

Даже, если нам кажется, что массы не вращаются друг вокруг друга — они движутся (перемещаются на расстояния) во времени. Скорость космической станции, вращающейся вокруг планеты — очевидна, то есть — понятна интуитивно. Но не очевидна другая скорость — кажущегося космонавту — вращения планеты вокруг его станции. Тем не менее, она существует (ощущается), в том контексте, что о ней можно мыслить и можно наблюдать (чувствовать) результат произведения квадратов обоих скоростей — гравитационную постоянную G — которая определена физиками (лишь во время реформы единиц измерения) — как единичная сила сила гравитации, действующая на единичные массы на единичном расстоянии. В этом определении нет времени, но время присутствует в определении скорости. G=v^2 x V^2. Первая (чувствуемая) скорость (станции) больше второй (воображаемой) скорости планеты в число раз, равное массе планеты.

Теперь становится понятно, о чем говорил Эйнштейн, когда утверждал, что масса замедляет время. Масса замедляет воображаемую скорость вращения планеты вокруг космической станции. А квадрат произведения обоих скоростей и есть концепция имени того, что мы чувствуем как идею гравитации.

В итоге — мы вернулись к определению силы Ньютоном:

инерциальная сила есть коэффициент пропорциональности между ускорением и обратной массой: a = F х 1/m. Наблюдаемый экспериментально. Другого смысла у коэффициента просто не может быть, на то он и коэффициент, подмена термина. Фокус физиков.

В случае гравитации, F (G) = F^2 = mM/r^2 x G = mM/r^2 x (vV)^2, где v=s/t, a=s/t^2, s=R=r, получается: F (G)=mM/s^2 x s^4/t^4 = ms/t^2 x Ms/t^2 = F (1) x F (2).

Где же здесь вращение масс?

Это просто точка зрения (система отсчёта). С одной точки зрения можно увидеть вращение, с другой — не увидеть его. Ньютон подробно описал такие инерциальные и неинерциальные системы отсчёта. Теория относительности Эйнштейна — во первых — о том же самом, во вторых — это лишь попытка понять идею Ньютона. Интерпретация неинерциальности, как относительности.

Существует вопрос точки зрения.

Например, при решении конкретной задачи — физики могут игнорировать время, но тогда, его вклад в процесс — просто учитывается нами (если мы не врем) каким-то другим способом.

В конечном итоге, своим мышлением — мы не выходим за границы представлений о мышлении человека, сформулированным ещё Платоном.

Есть некоторые смутные (трансцендентальные) идеи и есть наше чувство этих идей. Есть имена таких чувств идей и есть концепции имен таких чувств (формулы). Платон называл концепции — «точными определениями словом». Есть наше понимание таких концепций из наших же их рисунков. Рисунок может быть не только карандашом, можно «нарисовать» словом (силлогизмом), как это сделал Аристотель. И есть платоновская «истина» — сам объект чувств (трансцендентальная идея).

Не все люди понимают имена своих чувств, ещё меньше — концепции этих имён, ещё меньше рисунки таких концепций, ещё меньше — способны связать понимание рисунка концепции имени чувства смутной идеи с самой трансцендентальной идеей. Это авторская ответственность за достоверность собственного творчества — первый постмодернистский принцип «единства означаемого и означающего», о котором в 1921 рассуждал Михаил Бахтин. Но, и он лишь интерпретировал условие построения семиотического знака — «означение идеи её смыслоформой» из теории семиотики Чарльза Пирса, 1883.

Читая Аристотеля — начинаешь понимать слова Пирса, что при построении интеллектуального знака (умозаключения, пропозиции, владения) — с этого изначального единства (ощущения идеи или концепта) — все и начинается. При построении не-интеллектуального знака переживания (схемы, этот, восклицания, реклама, фото) — все начинается с формы идеи и к достоверности этой формы мы приходим на втором этапе. Третий этап одинаков для обоих типов семиотических знаков — интерпретация формы идеи, то есть смысл.

Но ограничение ума — знаками одного лишь переживания — не мешает нам жить. Возникают иллюзии понимания (усреднённые, «иконические» — по Пирсу) — упрощенные до поверхностных признаков понимания — «ложные истины», которые прагматический философ Чарльз Пирс назвал в 1883 — «обрывами цепочек семиотических знаков».

А философ-постмодернист Жиль Делез — в 1991 — назвал их — разрушением концептов. Разрушением достигнутого мышлением человека единства перцептов (сгустков восприятий), аффектов (сгустков переживаний) и концептов (сгустков обобщений). Кто их разрушает? Культура. Как именно разрушает? Копированием (трансляцией) и сведением к поверхностным признакам.

Другой постмодернистский философ-психоаналитик Жак Лакан — ровно тоже самое — разрушение концептов — назвал «неврозом». Помимо трёх сфер психики, человек обладает непреодолимым желанием соединить (в своей речи) эти три, независимые друг от друга, сферы свой психики («реальное» — понимаемое интуитивно, «символическое» — абстрактное и «воображаемое» — творческое) — в единый объект.

Но, это невозможно, так как — речь вмещает только два элемента из четырех.

Кроме того, речь других людей построена по тем же самым принципам и у каждого человека свой метод решения этой проблемы, своя очерёдность этапов такого сложения (дискурс).

Люди просто не способны — в полной мере (рассказа об ощущениях идей) — понять речь друг друга. И, дискурс — не есть такое ощущение идеи, это просто равновесие сна и речи. Не истина.

На помощь приходит культура, но это упрощение и разрушение концепта. В итоге жизнь — есть способ преодолеть свой собственный невроз и вернуть душевный покой.

Ровно о том же самом в 1930-х рассуждал Карл Юнг, исследуя не речь (как это делал Лакан), а сны своих пациентов.

В итоге, две теории: дискурса речи и сновидений — объединились в новой теории дискурса (уже после Лакана). Дискурс человека состоит из двух частей (12 и 34): речи (сознательного) и сна (бессознательного). Это два осколка одного мышления. Человек ищет способ уравновесить собственные сны — речью. Я (с этим текстом) — не исключение. Занимаюсь само-психоанализм. Высказал, что думаю и, всю неделю спокоен как Буддав. Пока кто-то не позвонит не «вынесет мозг» рассказом о своих воображаемых проблемах и их не менее воображаемых их решениях.

Это нормально, часто, самому человеку, бывает сложно обрести гармонию сна и речи — и тогда, ему на помощь приходит психоаналитик, который (возможно) обладает знанием о карте психики человека (обладает картиной мира подобной представлением о подлинном бытие античных философов-аналитиков школы Сократа). Вера в психоаналитика подобна вере в шамана. Без этой веры человека в то, что есть кто-то, кто способен помочь человеку, запутавшемуся в лабиринте собственного дискурса, выйти из этого лабиринта, то есть — уравновесить бессознательное и речь — помочь ему невозможно.

Существует обман и существуют мошенники.

Обмануть, сказав, что подумал — проще, чем думать достоверно, но это значит «потерять лицо человека разумного». Предать «разумность». Поступить как животное. А люди — в основном — и есть «полу-животные, полу-автоматы», если поверить Мартину Хайдеггеру.

Сам невроз человека — есть его собственное поверхностное понимание происходящего с ним.

Культура поддерживает этот дисбаланс, потому, что социальная сфера соткана из таких неврозов. Социальная сфера — психбольница.

Невроз — и есть социальная роль, несамодостаточный дискурс. А человек с несамодостаточных дискурсом — тяготеет (попадает в ментальную зависимость) к человеку с более самодостаточным мышлением — дискурсом. Это причина социального неравенства. Обман человека с «более сильным» мышлением — «более слабого». Но, на самом деле — нет ни более сильных ни более слабых — все слабы мышлением одинаково. Все — рабы своего дискурса.

Новое поколение утрачивает таланты (дискурсы) предыдущего и поиск гармонии сна и речи — начинается с начала. Борьба с дискриминацией начинается с борьбы против признания человека «ненормальным». Все — «нормальные» Все — психи. Ни один не лучше другого.

Дискурс аналитика (философа) — одна множества таких точек социального притяжения. Другие 47 дискурсов конкурируют с ним за клиента (пациента). В конечном итоге человек сам выбирает лекарство от своего невроза, свою тусовку, этот поиск себя и своих — и есть его жизнь.

Я устал от этого однообразия. Но, кому-то эта тусовка — в радость.

Гравитация — в том числе и социальная — все ещё — эффект неизвестной нам природы, только потому, что пространство нашего мышления — по большому счёту — остаётся для нас загадкой. Человек, своим мышлением, как муравей — ползёт по поверхности четырёх-мерной сферы представления о пространственно-временном континууме, «считая» мир вокруг себя трёхмерным. Если поверхность обычной сферы — например поверхность нашей планеты — можно условно изобразить картой. То, поверхность четырёх-мерной сферы можно условно изобразить трёхмерным пространством вселенной. Это вопрос точки зрения. Математики не видят такой проблемы, она существует лишь в культуре. Всегда кто-то видит, кто-то нет, как в казино, удача сопутствует не всем.

Другой (доступный мышлению человека) вариант интерпретации этого пространства — субатомные объекты ядерной физики (адронны, мезоны, лептоны).

Как сочетания областей символического пространства абстрактного цвета кварков физиков-ядерщиков 1960-х.

Третий вариант — ноты, четвёртый — цвета, пятый — семиотические знаки, шестой — дискурсы, седьмой — силлогизмы, восьмой — состояния природы даосов и далее. Термины эзотерических учений, например Дзен (осознанность, привязанность, обыденность). Знаки зодиака и планеты. Гармонии Конфуция-Пифагора. Стадии речи Платона, перво-элементы вселенной ранее-античных философов.

Все, о чем человек мыслит абстрактно — сводится к операциям с этим пространством возможного.

Что наводит на мысль о матрице мышления. Аристотель — как я думаю — рассуждал именно о такой (его собственной) логике символического.

Считается, что Аристотель рассмотрел только 12 знаков (полу-дискурсов). Пирс — как я думаю — усомнился в выводах средневековых интерпретаторов Аристотеля. И действительно, прочтите Аристотеля сами и — если ваше мышление позволяет Вам это сделать — Вы увидите, что Аристотель не сколько формулировал законы логики, сколько — рассказами о них — метафорически описывал некоторое символическое пространство мышления человека. Некоторые области этого пространства он рассмотрел подробнее, на другие лишь намекнул, видимо — считая очевидными.

Рассмотрев даже не все термины, о которых высказался Аристотель — но больше, чем европейские средневековые схоласты или исламские теологи — получится американская семиотика конца 19 века. Но, и семиотика — лишь интерпретация силлогистики, как и «современные законы логики», к которым, как к поверхностным признакам было сведено (безусловно — эзотерическое) учение Аристотеля.

Мне все понятно.

Я не говорю, что все знаю. Я ничего не знаю. Знать и понимать — не одно и тоже. Разве что, знать, что не знаешь ничего. Все люди — всё понимают, но очень по-разному. Именно это я и понимаю. Цвет — язык рассказа об этом.

Конечно, есть эзотерическая формула художника Рериха. «Знать и помнить, помнить и знать — значит верить». Но это просто софизм.

Понятно ли то, о чем я говорю Вам?

Мне все равно. По той же самой причине.

Так о чем размышлял Аристотель, как я это понимаю?

Есть пространство мышления. Его можно представить как угодно. Например — как цветовой куб ядерных физиков, с вершинами (перечисляю по часовой стрелке, начиная с нижнего левого угла:

Чёрный, зелёный, жёлтый, красный. Это у Аристотеля — вероятное (вероятно присущее).

Синий, голубой, белый, фиолетовый. Именно присущее.

Это левая и правая грани куба.

Далее.

Есть передняя грань — отрицание чего-либо. Чёрный, зелёный, голубой, синий.

Есть задняя грань — утверждения чего-либо. Красный, жёлтый, белый, фиолетовый.

Есть нижняя грань — частное. Здесь — у Аристотеля — некоторая путаница в терминах: «некоторое» смешано с «никакое». Смотрим на куб сверху. Чёрный, красный, фиолетовый, синий.

Есть верхняя грань, общее (для всех). Смотрим сверху. Зелёный, жёлтый, белый, голубой.

К слову — есть некоторая неточность его формулировок и относительно правой грани куба — именно присущее. Такая многозначность — вероятно — была ему необходима для выражения посетившей его идеи, которая сейчас утеряна. Нам её в первоначальном виде просто не понять. Любые попытки — интерпретации.

Есть внутренние сечения куба, нечто среднее между возможно и именно присущем — необходимо присущее. Про левую грань куба — «возможно присущее» — Аристотель также сообщает, что существуют разные смыслы (интерпретации человеком) такого термина. Возможно присущее кто-то понимает «не присущим», кто-то «необходимо присущим» (средним сечением куба: темно-синий, зелено-голубой, белесо-жёлтый, пурпурный), но (по мнению самого Аристотеля) — наиболее часто встречающаяся точка зрения, что это именно возможно присущее (вероятное: чёрный, зелёный, жёлтый, красный).

Я размышлял ранее, а не представить ли теорию Аристотеля вариантом семиотики с делением каждой из сторон семиотического треугольника не на три, но на четыре части? Получилась теория дискурса Жака Лакана.

Далее — Аристотель рассуждает об «оборачиваемости терминов» (4 из 8 ребер куба, четыре вертикальные он просто не рассматривает). На примерах высказываний. Если А равно Б, то и Б равно А. Это пример оборачиваемости терминов.

Нижнее переднее ребро (чёрный-синий) — есть пересечение граней частного и отрицания — термин "О".

Нижнее заднее ребро (красный-фиолетовый) — есть пересечение граней частого и утверждающего — термин "I".

Верхнее переднее ребро (зелёный-голубой) — есть пересечение граней отрицания и общего, термин "Е".

Заднее верхнее ребро (жёлтый-белый) — есть пересечение граней утверждения и общего, термин "А".

Разумеется, Аристотель рассматривал и другие внутренние сечения «какого-то своего куба мышления», не только среднее между возможным (левым) и присущим (правым), например — нечто среднее между утверждением (задним) и отрицанием (передним), между частным (нижним) и общим (верхним) — неопределённое.

Подробности лучше искать у Пирса, в теории семиотического знака, а не у Аристотеля (в теории силлогизма).

С точки зрения семиотики, Аристотель подробно рассмотрел только 12 из 27 семиотических знаков. Но это не значит, что он их не видел, просто не стал описывать своё видение подробно. Это — за него — сделал Чарльз Пирс в 1883.

Аристотель пояснил своё представление о пространстве куба мышления иначе, чем, как я думаю, его понял Пирс. И не менее подробно, просто другая точка зрения на тоже самое.

Оборачиваемость терминов.

Белый (А) — оборачивается в фиолетовый (I). Бледно жёлтый (А) — оборачивается в пурпурный (I). Жёлтый (А) — оборачивается в зелёный (Е).

Чёрный (О), зелено-голубой (Е), голубой (Е), красный (I), пурпурный (I), фиолетовый (I) — оборачиваются сами в себя.

Темно-синий (О), синий (О) — не оборачиваются, Аристотель говорит, что их оборачивание не необходимо.

Переходим к фигурам.

С точки зрения современных представлений о логике — все понятно:

Необходимо договорится терминах. Аристотель также начал свой рассказ об «аналитике» с пояснения, что и как он сам понимает (и называет).

Знаком "<" - обозначим не "меньше чем" (как обычно читается этот знак), а то, что "как бы большее" является частью "как бы меньшего". Будем понимать этот знак, как "включает в себя" - "1<2" - первое включает в себя второе.

На самом деле это не «меньшее» и не «большее», а просто условная запись отношения включённости одного термина в другой. Возможны другие формы записи такого отношения. Как договоримся. Мне удобнее так.

Можно такую "включённость" обозначить скобками — так понятнее интуитивно. Но чёткость мысли при этом теряется. Если знак ">" переобозначить нулем, а знак "<" - единицей, то очевидна комбинаторика: 00, 01, 10, 11 - и, фигур не три, как утверждал Аристотель, а четыре, как принято в современной логике.

Это поясняет различие «современной логики» и силлогистики Аристотеля. Но такая интерпретация не приближает нас к пониманию самой теории Аристотеля. Очевидно, что современная логика и теория Аристотеля — разные теории.

Я сейчас размышляю именно о теории Аристотеля, а современную её интерпретацию считаю софизмом, с целью скрыть самый важный вывод Аристотеля об ошибочности софизма. Из «трёх законов логики» — ошибочность софизма не настолько очевидна, как из самой теории Аристотеля.

Первая фигура: 1<2♥ или (1 (2 (3))).

Еще одно пояснение, знаком "♥" айпед обозначил "<3", не вижу причины редактировать, возможно - скоро смайликами будут объяснятся не только позователи социальных сетей, но и ученые =) Увы, комфорт потребления информации (для современника) важнее самой информации, необходимо привыкать. Но, пока не все к этому привыкли - в скобках поставлю - то, что на самом деле я сам хотел сказать: (1<2♥ =1<2<3)

Вторая фигура: 1 (2 (3)) или 1>2♥ (1>2<3).

Но сам Аристотель говорил о трёх вариантах второй фигуры, это ещё и (1 (2) 3) и (1) (2) (3). Стрелочки и бинарные ноль и единица не отражают эти другие равноценные варианты.

Третья фигура: 13 или (1) {2 (3)} или {(1) 2 (3)} или (1) (2) (3).

Отличие третьей фигуры от второй в том, что если средний термин "2", во второй фигуре включает крайние термины, то в третьей фигуре он напротив сам включён в эти термины.

Никакой четвёртой фигуры нет и не может быть. Ботаники ошиблись. Четвертую фигуру ввёл последователь Аристотеля, фамилию персоны не помню, основатель науки ботаники. Вспомнил, Теофраст.

Я понимаю фигуры Аристотеля

— его моделями различных вариантов взгляда человека на структуру собственного высказывания. Кто-то увидит совершенный силлогизм, разложив всё по полочкам, по первой фигуре. Кто-то — как во второй фигуре — включит в средний термин крайние, а кто-то, напротив — включит средний в крайние, как в третьей фигуре. Вероятно, Аристотель — в теории фигур — как-то по-своему — размышлял именно о постмодернистском дискурсе, который (в терминах гармонии пяти элементов мышления Пифагора-Конфуция) существовал задолго до него. Дискурсы — некоторые из конфуцианских гармоний.

Другое предположение — аналогия фигур семиотики с теорией трех сфер психики человека Жака Лакана (реальное, воображаемое и символическое).

Первая фигура — одно включает другое, другое — третье.

Вторая фигура — нечто среднее является концептом своих крайностей.

Третья — крайности — как индукция концепта.

Три фигуры — три типа мышления (античные прото-дискурсы).

1) Обыденное, мышление потребителя, как 1234, тогда введение четвертой (обратной первой) фигуры софистами — логично 4321, они оправдали ей свой тип мышления.

2) Творческое (концептуальное) мышление художника (по Лакану — истерика, подлинного ученого, подлинного предпринимателя) — 1324.

3) Анти-творчество (индукция дискурса университета) — 4231.

Напомню, что четыре дискурса (господина, аналитика, университета и истерика) Жак Лакан открыл только в 1970. До начала 21 века было не очевидно, что дискурсов 48 и, тем более — не была ясна их внутренняя структура — социальная сфера.

Пирс — в 1883 — в семиотике — рассматривал только два дискурса (мета-знака) — интеллектуальные знаки — 312 (означение-форма-смысл) и 132 — знаки переживания (форма-означение-смысл).

Получается, что Аристотель одним первых (если не считать Пифагора-Конфуция — думаю, это один человек, просто не могут два разных человека прийти к одной и той-же теории пентаграммы, сходство ошеломляет… Гармоний 12×5 = 60, дискурсов из них 24, по два на каждую грань додекаэдра) — после гипотетической интеллектуальной катастрофы древности — заново определил три первых дискурса из 24-х Пифагора (потребителя, художника, университета), а Теофраст — добавил четвертый — софиста).

Тогда Лакан — просто давным-давно известные открыл «фигуры мышления» — в 1970 — заново.

Так что имел в виду Аристотель под фигурами?

Разумеется это лишь моя реконструкция, относительно моего собственного понимания идеи, воодушевившей Аристотеля на свой рассказ о силлогизмах. Предположим, что я понимаю о чем его речь.

Вместо слова «реконструкция» — можно использовать словосочетания «постмодернистская деконструкция» («деструкция знания» — в терминологии Мартина Хайдеггера — «ДазАйн» — «ЭтоМышление») или «постмодернистская (подлинная) творческая ирония» («желание переписать все словари») — или, если сказать языком моей молодости 1980-х: «простибать современных логиков» или — словами Конфуция — «рассказать другим о своём духовном открытии».

Как ни назови этот метод, он такая же часть человеческого мышления, как и его оппозиция — постмодернистская «общечеловеческая солидарность», «ДазМан» («Это Человек») — Мартина Хайдеггера, «нежелание выслушивать подобные откровения других людей» — по терминологии Конфуция.

Постмодернизм 1980-х, как и (задолго до него) конфуцианство — призывали строить мост на бедной между этими крайностями человеческого мышления, между краями пропасти непонимания, как людьми друг друга (так и человеком самого себя — в контексте единства бессознательного и речи — опять же «постмодернистского дискурса»).

С точки зрения прагматизма — эта пропасть между «ложной истиной» (в рассматриваемом примере — о теории Аристотеля) и "восстановлением — оборванной такой ложной истиной — цепочки знаков, с любого места (с собственного ощущения идеи). Мост — цепочки знаков.

Как видите, все теории об одном.

Мы сами дурим себе голову софизмами и сами преодолеваем такие свои заблуждения. Мост на этой бездной — концепт (Дао, Дзен, пифагорейско-конфуцианская Гармония, платоновская Истина, аристотелев совершенный Силлогизм, христианская Благодать, исламская Барака, иудейский Закон и так далее…) постмодернисты лишь добавили в список новые термины: семиотический знак, постмодернистский (многовариантный) дискурс, новый концепт, консенсус.

Все это одно и тоже.

Но, софизм можно построить из чего угодно, упростив это «что угодно» — до поверхностного признака — имени чувства идеи. До товара. Свести к иконичности, «подменить» термин (использовать его не в той фигуре).

Так вот, о первой фигуре Аристотеля.

В моей интерпретации. Софизм это или силлогизм — решать Вам самим. Факт, что от теории Аристотеля — мало что осталось в современной логике. Честно признать это — значит вернуться к самой теории. К ощущению идеи. Восстановить его из признака — интуитивно понятного имени чувства того же самого.

Посмотрим на цветовой куб с правой стороны. Как посмотреть на комнату через дверь. Благодаря перспективе — размеры окна меньше размера стены с дверью и мы можем видеть все пространство комнаты.

Что мы видим?

Мы видим три сечения: возможное (стена с окном), именно присущее (стена с дверью) и среднее сечение (как будто комната разделена стеклянной перегородкой). Больший термин (именно присущее) включает в себя среднюю — стеклянную перегородку (необходимо присущее), которая включает в себя стену с окном (возможно присущее).

Углы (вершины куба) — цвета видны отчётливо. Теперь читаем текст Аристотеля и строим силлогизмы. Два первых очевидны и текста, два других — из более современных его интерпретаций. Не будем тратить время на расследование, признаем обе точки зрения, расследование очень утомительно и потребует отдельной книги. Возможно я и её опубликую, позже. Не забыть бы про Пифагора. Но эта книга была бы не настолько важна, как эта. Приложение, не более того. Доказательство для неверующих. Кому это нужно? Не мне точно.

ААА — белый, желто-белый, жёлтый.

ЕАЕ — голубой, белесо-жёлтый, зелёный.

АII — белый, пурпурный, красный.

EАЕ — голубой, белесо-желтый, зеленый.

Тоже самое можно проделать с наглядным представлением о второй и третьей фигурах. Посмотреть на одну и ту-же комнату через люк в потолке или через дырку в правой стене. Расположение терминов станет очевидней. По Аристотелю это — три возможных взгляда на одно и тоже. Сейчас мыс скажем — три разных дискурса. Которых — на самом деле — 48.

Конечно, это образ.

Но образ (по Пирсу — «дицент»), как и эксперимент — и есть единство идеи и её смыслоформы (по Аристотелю — необходимо присущее) — то, с чего начинается любая разумная мысль (интеллектуальный семиотический знак).

Графическая инерпритация теории Аристотеля — столь любимая на Востоке геометрическая орнаменталистика. Силлогизм можно представить элементом орнамента. Просто изобразить — что во что включено и к чему приводит. Иносказательно о подлинном бытие человека.

Если модель Иоганна Гете на пространство цвета в терминах концепта — диагонали от красного (I) к голубому (Е) (от формы к материи) и от жёлтого (А) к синему (О) (от метода к содержанию), то почему бы не посмотреть на пространство цвета (с точки зрения логики) — более подробно, благо, что в отличие от 1810 года, все модели уже есть.

Я вижу, что нарисовав свой цветовой круг (соединив 4 пятна краски) — Гете лишь указал на шесть из 12-ти рёбер цветового куба:

от жёлтого (А) к зеленому (Е),

от зеленого (Е) к голубому (Е),

от голубого (Е) к синему (О),

от синего (О) к фиолетовому (I),

от фиолетового (I) к красному (I),

от красного (I) к жёлтому (А).

Цветовой круг Гёте — не совсем ещё одна интерпретация «Великой Формулы» (забытой теории Аристотеля) из эпохи романтизма, это интерпретация идеи, силлогизм лишь форма этой идеи. Который, как известно (например — из других моих статей, хотя об этом многие высказались), был предтечей прагматизма и постмодернизма. Ещё одна творческая деконструкция, спор поэта с со своими современниками-софистами начала 19 века.

Важно продолжать этот разговор. Один только обычай без творческой иронии — делает жизнь человека мрачной, обреченной, лишает красок.

_ _ _

Так о чем говорил Ньютон?

Если цвета ньютоновского спектра представить диагональю турнирной таблицы, каких-то других (неизвестных пока) величин, как поступили древние даосы и ядерные физики 1960, то станут очевидны координаты цвета в этой таблице, «а" и "б» — образующие адрес цвета по вертикали и по горизонтали.

Это — умозрительные координаты (глюоны из которых состоят цвета кварков), представить такие цвета — сложно. Это цвета лессировок в классической живописи. Их пересечение дает, как сам спектральный цвет, так и множество светлых и темных оттенков. По мнению даосов — таких вариантов «цвета» (состояния) природы — 64, по представлениям прагматиков — «семиотических знаков мышления» — 27, но 10 типов, по представлениям ядерных физиков — адронов только 10.

Кварк u=аа, d=аб, s=бб. Это следует из графического определения (рисунка). Пример будет рассмотрен ближе к концу книги.

Очевидно, что d=1 (d=1/d), s=1/u.

Возможно решить эту систему уравнений и вычислить численные значения, при которых это условие выполняется. Желающие могут попробовать.

Но, физики-ядерщики 1960, определяя адроны (сочетания трех кварков трех цветов пришли к другому, «стандартному» для второй половины 19-го века (семиотическому) решению 1893 (что было развитием «новой геометрии» Римана — Софусом Ли):

u="1", d="2", s="3".

111 113 133 333

112 123 233

122 223

222

Заменим кварки глюонами:

аааааа аааа/аа аа/аааа 1/аааааа

ааааа/а ааа/ааа а/ааааа

аааа/аа аа/аааа

ааа/ааа

Оставим только степени числа "а"

6 2 -2 -6

4 0 -4

2 -2

0

Рисунок 3. Ядерная реакция — как смена нот: Ре — Ми.

Вот они, семь «нот-цветов» Ньютона:

Рисунок 4. Семь нот (групп) семиотических знаков.

-6, -4, -2, 0, 2, 4, 6.

333, 233, 133, 123, 122, 112, 111.

sss, dss, uss, uds, udd, uud, uuu.

Ω-, Ξ-, Ξ0, Σ0, нейтрон, протон, Δ++.

Это конечно, не семь спектральных цветов, но — семь значений единственного цветового (трехмерного) числа (глюона) — "а". Ньютон обратил внимание, что человек интуитивно делит спектр цвета (как и октаву звука) — на семь частей. Это особенность нашего восприятия, которая указывает на соответствующее устройство нашего мышления.

Ньютон утверждал, что базовых цветов спектра — семь. Но не факт, что он имел в виду семь цветов спектра.

Интуитивно понятная человеку закономерность цветового круга адронов (ми, фа, соль, ми, соль, фа, соль, фа).

Спустя триста лет мы наконец поняли, что имел в виду Ньютон — он пытался понять «цветомузыку сфер» из теории Пифагора.

Ядерная физика подошла близко к ньютоновской точке зрения только в 1960. Через использование новой геометрии Римана — точнее — теории групп Ли второй половины 19 века. Почти через сто лет после их отрытия.

Эйнштейн (вероятно) так и не понял другой ньютоновской идеи неинерциальности систем отсчета, упростил ее до относительности. Пытаясь понять кого-то, мы часто не понимаем и создаем вместо непонятного — новые теории.

Понял Ньютона (вероятно) Эрнст Мах в 1886. Критиковал ли он сами концепции Ньютона, или их интерпретации своих современников (софистов)? — сейчас об этом рассуждать сложно. Пример Гёте говорит, что возможно второе.

Как я сам понял Маха: масса (как и время, как и расстояние) — определяется всеми прочими телами во вселенной, только если размеры атома и вселенной — одного порядка. Тогда гравитация — внутриядерный феномен и Мах прав.

Рисунок 6. Графически, «ноты» — скорее цветовые текстуры, чем отдельные цвета. «Нотное» представление пространства мышления — наиболее общее. Одна и та же нота — группа базовых цветов от 1 до семи. Гармония цветового круга по правилу равностороннего треугольника — одна нота.

Рисунок 7. Октавы — масштабы текстур-нот.

Почему мы видим другое?

Не факт, что видим другое, не факт что не видим того, что на самом деле. Мы можем видеть правильно и при этом — врать, что ничего не видим. И ещё — не все видят одинаково. Если лично Вы чего-то не видите, это может видеть кто-то другой. Кроме того, все мы — люди, возможно нам и не положено видеть другое. По крайней мере говорить об этом, это бессмысленно с точки зрения социального успеха. Наши чувства идей — это только около 2 процентов всей информации вселенной. Но, мы способны увеличить к.п.д. чувства — мышлением. Когда поймем его устройство. Когда лучше освоим этот (данный нам природой) инструмент.

Эйнштейн сам утверждал, что «стремился понять Маха, но не получилось». Его теория относительности противоречит принципу Маха.

Есть сейчас и другие (внутренне не противоречивые) теории. Но, как и теория семи цветов Ньютона (в своё время) — они не популярны у современников. Это нормально, софизм — везде, теория относительности удобна софистам, она воодушевляет «потребителя софизмов», софизм — там, где человек. Протест против главенства софизма — там же. Хайп от теории — для «контролируемого» софистами современника — важнее самой теории. Хайп и остается в университетской истории… хайпа. Его и называют наукой. Как и «искусство», как и «философию». Самообман тотален.

Зачем софисты «контролируют» глупость?

Не уверен, что так можно сказать. Но, с одной стороны ответ уже содержится в вопросе: ради дохода. Кто контролирует потребление, тот и бенефициар компании дистрибьютора. С другой стороны — софисты и сами (возможно) этого не понимают. Как никто не понимает, что делает. Такими родились. Это нормально для человека. Как хватательный рефлекс. О признаках жизни мы судим по рефлексам (дыхание, расширение зрачка при его освещении, пульс). Вне рефлекса мышления — дискурса — привычного нам человека нет. Это уже «ангел». Или это мы и есть?

Но, кроме мышления софиста (мошенника) — есть и другие варианты человеческого мышления. Бессмысленно спорить, какой из этих типов лучше? Необходимо договариваться, не зависимо от точек зрения на цели жизни человека.

Конечно, с софистом («обдуривателем лоха») — договориться сложнее всего. Рорти размышлял об этом в 1980 и предсказал, что «моральный (либеральный) постмодернизм» — потерпит фиаско. Потерпел. Рорти — в 1980 — даже предсказал персонально, кто именно похоронит «либеральный постмодернизм» в американской политике — Д.Трамп. Так и произошло.

Дело в том, что софист считает себя способным обдурить всех. А любые слова, обращенные к его разуму, считает попыткой обдурить уже его самого. Он может притворится, что согласен на консенсус, но затем «кинет». Это предсказание Рорти сбылось. Но, и это — человек.

Хайп от искусства или от философии — современник — как раз и считает «искусством» и «философией».

Пустые оболочки опыта и знания, как социальные инструменты. Это невежество на руку софисту. Университет лишь классифицирует концепции имен чувств идей — степенями авторитета. Степень авторитета — выше самого знания. Что это? Это — софизм (симулякр понимания).

Но, разочарую сторонников «теории заговора» — современник никем не «оболванен», он таким родился, и это тоже «нормально» для человека. Может показаться, что ненормально считать один дискурс лучше других. Увы, и это «нормально», так, как именно этим человек (обычно) и занимается, сталкивая дискурсы. Что у него получилось, в итоге — то и есть его жизнь. Мир человека — как психиатрическая клиника. Война мании, депрессии и психоза — друг с другом. К счастью, в большинстве случаев, это лишь война слов. Социальность изолирует невежество, это как карантин.

Но, всё равно, это разговор о том, что человек чувствует, а не о том, что на самом деле.

Хотя, как же нам почувствовать то, что чувствовать мы просто не способны? Если 98 процентов информации вселенной недоступны нашим органам чувств. Можно лишь догадываться об устройстве этого «иного». Или исследовать то, как человек его исследует, как именно он об этом ином мыслит.

Базовых цветов субатомных частиц (с точки зрения ядерных физиков 1960) не 7, но 10. Ньютоном забыты три, возможно эти (какие именно — неопределено):

113, 223, 222.

uus, dds, ddd.

Σ+, Σ-, Δ-.

Физики считают «цвет» кварков — условностью, аналогий «цвета» кварков с реальным цветом красок они не видят. Все адроны — серые. Это числа трех осей цвета, при которых результат сочетания — серый (реальный). Идея реальности связана со стабильностью субатомных частиц. В этом скрыто заблуждение, как о цвете, так и о реальности. Человек мыслит чем-то таким, что можно представить цветом. Чем-то вероятностным. Числом или геометрической фигурой это представить сложнее. Но можно попробовать. Более двух с половиной тысяч лет существует презрение «эзотериков» к таким «математикам» (считающих возможным «проверить гармонию алгеброй»). Но, античных математика и эзотерика — больше нет, остались лишь подделователи пустых оболочек опыта и познания — софисты.

Кто не такой — поняв себя — просто покидает «дурдом игры в хайп» (развод современника, через его воодушевление — не важно даже, чем именно). Если потребитель готов воодушевляется (чем-то) — находятся те, кто его воодушевляют. Но, когда потребитель перестает воодушевляться — его все равно продолжают воодушевлять. Этот неосознанный протест потребителя против развода — и есть клиповое мышление (распознав скрытую рекламу — просто переключает на другой канал). Но и там — реклама.

Если число из трёх цифр «рассматривать произведением» этих цифр (почему нет?), а степени этого числа сопоставить со звуком и цветом, то действительно нот — семь.

Но, рассматривать числа можно как угодно. В другой системе отсчета — чувственного счета — их будет 10. А с учетом реплик — как в семиотике 1883 года (в прагматизме) — 27.

Это числа (знаки) мышления человека о природе, а не числа самой природы. А, если рассматривать ещё и знак того, как человек строит свой знак мысли (что — постмодернизм) — вариантов 4096.

_ _ _

Пора сделать обобщение.

Рисунок 8. «Ноты» — диагональные сечения семиотического пространства (вдоль серой оси).

Разлагая солнечный свет трехгранной призмой Ньютон — «увидел» серую ось лептонов (нот). Сейчас это очевидно.

Рисунок 9. Цветовой круг в терминах семиотического знака.

Столетием позже Иоганн Гёте, споря с Ньютоном, разглядел в цвете форму семиотических знаков (цветовой круг знаков цвета). Он исходил из концепта единства двух пар противоположностей: нашел эти противоположные цвета и замкнул в круг.

Василий Кандинский добавил в цветовой круг Гёте серую ось. Это явно был шаг назад — попытка свести смутные очертания пространства знаков цвета к прежним, интуитивно понятным пропорциям теории цветной фотографии. В теории Джеймса Максвелла — «цвет — пропорция трех цветов». У Кандинского — «цвет пропорция трех оппозиций». Различие — небольшое.

Аристотель рассуждал — в основном — не о цвете (но с его рассуждениями именно о цвете и спорил Ньютон), но о мышлении (форма пространств цвета и мышления — одна и та же) и получил куб мышления, подобный цветовому кубу Кандинского (и гораздо более логичный, теория Кандинского — софизм) — более, чем двумя тысячелетиями ранее.

Матюшин ничего не добавил, пошел по пути иллюстрации уже существовавших (в его время) представлений о цвете. Сфера (планета) с белым и черными полюсами. Или — тетраэдр.

Конфуций и Пифагор (если это не один и тот же человек) — не нашли матрицу SU (3) знаков цвета, но подошли к её отрытию вплотную, чем кто-либо до середины 19 века, через модель пентаграммы и остановились, утверждая, что человеку понять большее — невозможно. И этого родились астрология и теория гармонии.

Потребовался талант Римана, чтобы в середине 19 века преодолеть это самоограничение нашего ума «новой геометрией». SU (3) Софуса Ли — одно из решений. Даосы нашли его задолго до Ли.

Непосредственное ощущение идеи пространства цвета (опыт) — трудно выразимо.

Это работа художника-колориста. Но, когда есть результат такого опыта — его можно объяснить методами имен чувств (познания).

Это — приблизительное объяснение. Дискурсивная (постмодрнистская) модель пространства цвета — интересней, в ней больше деталей, но и она не предел четкости выражения трудно-выразимого ощущения самой идеи, где число деталей не имеет значения.

_ _ _

О сходстве и различиях теория семиотического знака (3^3), знакуса (знака-дискурса, 3^4) и дискурса (4^4).

Теория семиотического знака родилась в 1883. Следы понимания семиотики можно найти в любых исторических эпохах. Пространство вокруг нас — на самом деле — вовсе не не такое, каким нам кажется.

Какое оно?

Ровно такое, каким мы способны его увидеть. То есть — именно такое, каким нам и кажется. Но, вовсе не потому, что оно такое и есть на самом деле, а потому, что по другому мы его видеть не способны. Мы можем управлять такой своей реальностью, вместо устреднения всех фантазий до одной — среднестатистической. Числено преобладает потребитель, дискурс 1234, но не все люди такие. Потребителем управляет маркетолог, маркетологом — софист, софистом барыга. Вот и вся античная демократия. Но, такая иерархия — лишь один из вариантов возможного. В средние века проявился другой вариант, в середине 20 века третий, вариантов — множество. Пора прекратить сравнивать их. Сама концепция социальной иерархии — безнадежно устарела.

Если «увидеть» — считать концептом чувств и ощущений, то есть — перцептов и аффектов, в терминологии Жиля Делеза. Но, концептов возможно много уровней. Все уровни равноценны. Это и есть матрица.

В середине 1980-х мне пришла мысль, разделить стороны семиотического треугольника не на три, но на четыре части. Это привело к слиянию теории дискурса и знака (знакуса). Затем, я все увеличивал число делений и наблюдал образование «кристалла» — соединения множества знаков во все более сложную геометрическую фигуру.

И, с точки зрения семиотики и с точки зрения дискурса — пространство мышления — куб.

Семиотика делит этот куб на 27 знаков: 8 вершин, 12 рёбер, 6 граней внутреннюю область, то теория дискурса (делением куба на 8 вершин).

Теория дискурса, на первом этапе сочетания двух индексов 8 вершин, определяет 36 адресов областей пространства куба — делает практически тоже самое (это те же самые 27 областей-знаков, некоторые знаки повторяются).

На втором этапе определяется пересечение двух семиотических знаков (каждый из которых равен полу-дискурсу). Это — те самые цепочки знаков, о который говорил автор семиотики Чарльз Пирс. В этом можно увидеть и принцип блокчейн.

Геометрически — это можно представить сочетанием двух из 27 областей пространства куба. А, интерпретировать — либо диалогом знаков или более точным (чем в семиотике) определением области пространства куба (1 из 729), либо более сложным, чем семиотический знак, объектом.

Дискурсы, которых 48 — определяют точку серого (центр). Этот результат можно назвать самодостаточностью (гармонией) двух семиотических знаков. Другие 4048 вариантов — определяют различные отклонения от этого серого центра, то есть — это дисгармоничные (не самодостаточные) сочетания знаков.

В дискурсе имеет значение очередность вершин куба. В семиотике есть подобное правило. Интеллектуальные знаки начинаются с достоверности (с означения идеи её смыслоформой), знаки переживния — с формы идеи.

Если бы сочеталось не два, но три полу-дискурса (никто не запрещает рассматривать и такую теорию) — то один из 19683 вариантов напомнил бы привычное школьнику пространство цвета, как пропорций красных, синих и зеленых осей. По сути — теория дискурса, как и семиотика — описывают не пространство, а множество точек зрения на него. Из которых, из этих точек зрения) — это пространство и состоит. И та и другая модели — геометрически — визуальные метафоры прагматических и постмодернистских концепций мышления человека.

Математически — это матричное исчисление. От SU (3) к SU (n), где n→стремиться к бесконечности, что есть блокчейн "n" в SU (n).

С точки зрения философии Федора Гиренка (конепция клипового мышления) — этот прагматический-постмодернистский взгляд на мышление человека (которому не менее 135 лет) и есть «отождествление бытия и мысли о нем». Как если отождествить банан и мысль о банане. Что, по мнению Гиренка — невозможно, абсурд. Современник не справляется с такими сложными представлениями и имитирует поверхностными признаками (галлюцинациями) — клиповым мышлением. К слову, искусство 1960-1980-х и есть абсурд. Доведение академического софизма до абсурда.

То есть, Гиренок повторяет тезис Михаила Дугина, о том, что прагматизм и его развитие постмодернизм (по крайней мере — в России) — невозможны. Сложные символы не понимаются потребителем и подменяются (им самим) иконами (галлюцинациями смысла).

Но, есть и другой вариант разрешения противоречия — это сама теория клипового мышления Гиренка, как и теория российского археомодерна Дугина — смысловые галлюцинации. Если возможно обнаружить в них подмену терминов (или какие-то другие из 18 софизмов) — а это возможно — то, можно всерьез эти теории не рассматривать. Логичная цель подобных теорий — вызвать «хайп» (я интерпретирую хайп не совсем «агрессивной рекламой», скорее это ее результат — воодушевление потребителя теорий, что и является целью софизма уже более двух с половиной тысяч лет.

Есть постмодернистская концепция Алана Кирби «о смерти постмодернизма», что оксюморон. Даже похороны постмодернизма — постмодернизм. То есть — постмодернизм тотален. Постмодернизм высмеял софизм, поэтому, логично что софизм — в отместку — его «похороил». А реакция современника — подделка постмодернизма галлюцинацией смысла (клиповым мышлением) — объяснена постмодернистской теорией дискурса. Простой пример: в древности, все народы подделывали непонятные им изображения на монетах, точно также сейчас подделывают и постмодернизм и блокчейн.

По сути — софизм (дискурс 4321) отстаивает точку зрения, что мышление обычного человека (дискурс потребителя 1234) слабо, но мышление самого софиста обладает «некоторой силой убеждения» и если эта сила (харизма) у тебя есть, почему бы тебе её не использовать себе во благо? Если человек «видит» мир вокруг себя пространством пропорций, зачем его разубеждать? Пусть платит софисту деньги и получает подтверждение каким-угодно своим фантазиям (пусть покупает простые имена своих чувств смутных идей).

Постмодернизм (дискурс 1423) — другая точка зрения, что все точки зрения (дискурсы, в том числе и сам постмодернистский) — одинаково тюрьма мысли, слова всегда обман и их единственная цель — уравновешивать бессознательное мышление (до того или иного дискурса — как баланса серого). Мышление человека оперирует знаками, выстраивая из них цепочки «реальности». Что просто трезвый взгляд на человека. Спорить о дискурсах (какой лучше?) — бессмысленно, необходимо договариваться, не зависимо от точек зрения на человека и самим строить своё будущее. Таким, каким мы сами хотим его видеть — воображая соответствующие знаки — «реальности».

Психоанализ, философия, литература, кино, политика, изобразительное искусство, физика и математика с 1960 — изобилует такими постмодернистскими решениями «проблемы реальности». Отрицать саму возможность постмодернизма в 2019 — глупо, мышление человека может быть множества разных типов, дискурсы — лишь некоторые из них. Тип мышления не должен быть причиной дискриминации. Необходимо договариваться. Конфуций призывал ровно к тому же самому.

Кроме того, если «реальность» создаем мы сами — это ещё и интересно. Вместо одной ложной истины — зацикленности на одном семиотическом знаке, мы получаем конструктор — тысячи таких знаков и вольны делать с ним — что угодно.

Конечно, постмодернизм подрывает феодализм университета (дискурс 4231), но и сейчас не 11 век. Вы же не станете использовать средства передвижения или медицины 11 века? Так почему же используете социальные технологии того времени? Софизму вообще — более двух половиной тысяч лет, если не более. Может быть вернемся в эпоху фараонов? Начнем использовать айфоны как мотыги, привяжем их к палками?

А ведь уже привязали…

«Либеральное общество контроллирует власть через выборы». А «общество» — контроллирует софист-политтехнолог.

Осталось только копать палками с айфонами землю, вместо солфи. Был у меня такой перформанс.

Подробнее:

Три цифры — означают семиотический знак (термин или субатомную частицу-адрон), две цифры после знака «равно» — полу-дискурс.

Рисунок 10. Соответствие семиотического знака и дискурса.

Рисунок 11. Цветовой круг в терминах дикурса.

(«До») Знак «переживание» (икона, хайп, самоирония):

111=-1-1

(«Ре») Знак «схема»:

112=-12

121=-13

211=-14

(«Ми») Знак «схема вообще»:

113=22

131=33

311=44

(«Ми») Знак «ой»:

122=24=-1-3 (24- горожанин, 42-профессор, -1-3-не художник, -3-1-не ремесленник)

212=23=-1-4 (23-барыга, 32-гуру, -1-4-не повстанец, -4-1-не эксперт)

221=34=-1-2 (34-философ, 43-софист, -3-4-не философ, -4-3-не софист)

(«Фа») Знак «фото» (пример, факт, образ):

222=1-1, 2-2, 3-3, 4-4

(«Фа») Знак «этот»

123=2-4

321=-24

231=3-2

132=3-4

312=-34

213=2-3

(«Соль») Знак «владение»:

133=-4-4

313=-3-3

331=-2-2

(«Соль») Знак «реклама»:

223=12=-3-4 (12-потребитель, 21-маркетолог, -1-2-не потребитель, -2-1-не маркетолог)

232=13=-2-4 (13-художник, 31-ремесленник, -2-4 не электорат, -4-2-не профессор)

322=14=-3-2 (14-постмодернист, 41-коллаборант, -3-2-не гуру, --3-не литератор)

(«Ля») Знак «пропозиция»:

332=1-2

323=1-3

233=1-4

(«Си») Знак «умозаключение» (символ, закон, аргумент):

333=11

27 семиотических знаков описывают тоже самое пространство, что и 36 полудискурсов. На самом деле — полу-дискурсов 72, так как, в дискурсе, важно что — что означает, дискурс — очерёдность цифр, поэтому — обратное направление удваивает число дискурсов. В дискурсе некоторые области пространства (знаки) дублируются разными адресами. Либо дискурс избыточен, либо семиотика приблизителна. Скорее — второе.

Дискурс — сочетание двух пар цифр по 8 вариантов каждая, формально это 64×64 = 4096 вариантов социальной сферы. Но, если устранить дубли, это 36×36 = 1029 или 27×27 знаков = 729 вариантов. С учётом двойных направлений дискурсов — 1458 вариантов.

Дискурс — сочетание двух семиотических знаков. Диалог. Это может быть не только диалогом двух людей (двух знаков-мышлений), но и диалогом бессознательного и речи, как частей одного мышления (одного человека). Этот последний тип беседы — самый интересный. Цель — гармония (консенсус, дао), самодостаточность пары дискурсов, как 1234.

_ _ _

Про непонимание.

По моему, все просто: люди «называют» искусство (как и что-либо другое). И далее — тусуются с этими своими «словами-именами». Это объяснила постмодернистская эстетика ещё в 1980. Конфуций — за две с половиной тысячи лет до этого. Когда, само искусство — нарисованное непосредственное ощущение идеи этого непонимания человеком своих чувств.

Соединение обоих точек зрения приводит к большему, чем «понимание слов» и «ощущению ущербности слов» взгляду на жизнь. Это как решение конкретной задачи. Конфуций назвал это гармонией стихий, постмодернисты — консенсусом, средневековые схоласты — концептом. Был вариант «Великой формулы» романтизма — в мрачном духе Фауста — цветовой круг Гёте. Дао, Дзен и Благодать — ровно тоже самое.

Человек способен (или не способен) выстраивать (или не выстраивать) цепочки таких собственных концептов, которые подчиняются своей собственной логике. Только эта логика концепта нами и познаётся чувствами и ощущается, как опыт. Как оси координат. И так было всегда. Все остальное — иллюзия.

Слова — имена чувств, рисунки — ощущений. Концепции имен чувств и проповедь о нарисованных ощущениях — по отдельности — тени, та же самая разделенность мышления на речь и сон. Существует очень много вариантов разделения (дискурсов). Поэтому все люди разные.

Понимание — рисунка концепции имени чувства смутной идеи человека. Осознание — нарисованного ощущения непосредственного ощущения этой конкретной идеи. Концепт — их непротиворечивое соединение. Картина и есть такой концепт, знак или композиция.

Дух нашего времени — актуальность — в большем, чем ранее, признании знаковой природы нашего ума. И в новом уровне концепта, он уже шестой. Мы познаём сами себя, а не мир вокруг нас. Физика и философия уже более полу-века как перешли на матричное исчисление. Концепты чисел-терминов, вместо только чисел и только терминов. Не подстановка значений в формулы, и не подстановка формул в значения, а единство значений и формул. Ядерные реакции. Те же субатомные частицы — и не термины и не числа. Нечто большее. Наука и философия — просто пример этих перемен. Это затрагивает все сферы.

Актуальное искусство — нарисованное ощущение этих перемен. Но, есть и реакция, сведение всего многообразия жизни к одному лишь имени чувства — хайпу, упрощение до товара. Опять же, это было всегда. Раз человек делает это, это не противоречит устройству его мышления. Но, мы много что делаем…

Противоречие убогости человеческого мышления и его совершенства решается просто — не только человек отражает идею природы своим мышлением, но природа отражает идею человека, это отражение природой человека и есть наше мышление. Просто мы используем его не всегда по назначению. Но, каждый решает сам, глупость необходима. Как в казино. Если бы большинство не проигрывало, кто-то один бы не выиграл.

Блокчейн — продуктивная идея для описания новой реальности, как цепочек концептов, переход к пониманию бесконечного числа уровней, сам принцип построения концепта, но эфир засорён хайпом. Что просто есть майнинг ясности мысли. Миллионы неудачных попыток разгадать шифр, ради одной удачной.

По моему, что может быть проще?

_ _ _

Человека с детства учат думать, что пространство в котором он живёт — однородно и изотропно. Что есть термины (формулы), описывающие процессы, одинаковые в любой области это пространства и есть их числовые значения. И есть талант воодушевлять окружающих таким знанием.

Возникает неравенство: кто-то лучше заучивает формулы, кто-то лучше подставляет в них значения, кто-то лучше воодушевляет. Это называется социализацией, обучением игре в подчинение иерархии авторитетов. Прав не тот, кто понимает лучше, но тот, чей статус «понимателя» — выше. Родители пытаются передать достигнутый ими статус своим детям. Или мечтают дать им образование, благодаря которому дети социализируются лучше их.

На лекциях по философии, если отбросить всё несущественное — человека учат, что основе его мышления находятся некоторые идеи, они смутны и трансцендентны. Непостижимы. Их можно лишь чувствовать и давать этим своим чувствам имена — термины. На этом таланте приобретения имен своим чувствам — интеллектуальная жизнь большинства людей исчерпывается. Живи, как чувствуешь, подставляй свои значения в готовые термины своих чувств. Посмотрим, какое место в иерархии такой твой талант позволит тебе достичь?

Другие (маркетологи) — создают такие имена-символы, удовлетворяя потребность в них первых.

Талант третьих (софистов), в обучении первых — признакам таланта вторых. Если всё относительно, то за деньги можно научиться чему угодно.

Но, всегда найдётся четвёртый тип человеческого таланта (аналитик-философ), способность непосредственно ощущать (видеть) достоверность и недостоверность высказываний остальных. Подлинное бытие человека — иное, как по отношению к обыденному потреблению символов-имен чувств, так и по отношению к их созданию и к манипуляции желанием этому научиться. Оно — в осознанном ощущении идеи убогости такого «человеческого» мышления. Мы рождены для большего. Наше мышление устроено иначе, мы его просто не используем.

Пятый тип таланта университетского интеллектуала — в создании концепций имен чувств. Если все, что хочет студент-горожанин (шестой талант) — найти своё место в стаде, необходимо предоставить ему такую возможность.

Седьмой тип таланта (истерик-художник) — рисовать непосредственные ощущения социальных идей. Что протест против иерархии усреднения. Но, можно создать новую иерархию интерпретаторов нарисованных ощущений и все встанет на свои социальные места. Это восьмой талант ремесленника-перфекциониста, чувствующего не смутные идеи жизни, а идеи художника и умело использующего их в собственной социальности.

Если обыватель — раб символов (имен чувств своих идей лучшей жизни). А все остальные лишь используют этот его талант себе во благо. А художник — раб своих эстетических чувств, и его тоже умело используют, то девятый талант человека (повстанец-постмодернист) — быть рабом своего понимания (рисунков концепций имен чувств). Если имя чувства — форма идеи, концепция такого имени — смысл формы идеи, а значение смыслоформы — достоверность (или недостоверность), то можно рассматривать мышление человека структурой знаков. Иронизировать над тем, кто это не понимает. Можно рассматривать структуры таких структур, усложняя их до бесконечности. Использование такого девятого таланта человека себе во благо (кто отличит понимание рисунка концепцию имени чувства идеи от имени чувства идеи?) — есть десятый талант эксперта, специалиста во всем.

Одиннадцатый талант (психоделического гуру) — в непосредственном ощущении символа иного бытия человека. И, соответственно, ещё один, двенадцатый талант человека — в подделке этой воодушевляющей психоделической проповеди — поверхностными признаками и — заключение чувственности всех остальных в пространстве, контролируемым носителем такого таланта. Это не только арт, нарко или иной товарный рынок, это виртуальная реальность и литература. Сейчас все — литература, поэтому наслаждаться матрицей социальной жизни непосредственно — интереснее чтения книг. Нажимать на кнопки комфортнее информации, передаче которой они служат.

Это было всегда. Просто вместо кнопок айфона были мотыги и копья. Технический прогресс, а социальный — лишь его разновидность — плод воображения. Все на своих местах с самого начала, есть перво-ощущение человека себя человеком разумным и есть тысячелетняя спекуляция этим ощущением. Век от века лишь создаются новые социальные оболочки подделок. Никто не бенефициар, все равны в глупости.

Всё, список базовых талантов исчерпан.

Конечно, есть химеры, смесь двух, оппозиционных друг другу талантов, но не всех, определённых типов. Есть недостаток какого-то качества, составляющего талант и недостаток сразу всех качеств — образует аналогичную социальную структуру. Есть частичное отсутствие таланта и есть стремление восполнить этот конкретный свой недостаток, но только имя чувства.

Всех типов мышления человека 4096, как web-цветов и все они выстроены в единую структуру социальной сферы человечества. Это социальное пространство всего человечества не изотропно и не однородно.

Новый виток эволюционной спирали — в выходе из этой иерархической матрицы представлений человека о самом себе и о своей жизни. Социальных сфер может быть сколько угодно, люди не заключены в одну, единую матрицу, у каждого она своя и необходимо научиться взаимодействовать друг с другом без посредников. Другая парадигма общества.

Каково — на самом деле — устройство вселенной?

Мы не знаем и не можем знать, так как своим мышлением (даже в случае интеллектуалов) — лишь определяем термины. Пространство этих терминов такое, насколько это позволяет представить наше мышление. Мышлением — же — мы отражаем не природу, а само — это своё — мышление.

Например, расстояние (размер вселенной).

Ось расстояний имеет две крайности — ноль и бесконечность. Одинаково непостижимые нашим разумом.

Сделаем картонную коробку. В её основе плоский прямоугольный лист картона. Коробкой делает его наша смекалка. Лист однородный и изотропный. Выберете одну из сторон, поставьте отметку, это конкретное расстояние, согните коробку по этой отметке, это грань реальности, один край — бесконечность, она переместилась на другую грань коробки, как и ноль. Ноль совпал с бесконечностью.

Примеры — условны, но надеюсь принцип понятен.

Для человека вселенная — это расстояние, масса и время. То, что расстояние трехмерно и осей на самом деле пять — не важно. Рассмотрим для простоты одномерное пространство расстояний. Некоторый плоский лист изначальных представлений (карту вселенной), один край листа — ноль, другой — бесконечность. Теперь согнем коробку — получим куб. У куба восемь вершин и 12 граней. Три измерения куба — это три типа восприятия вселенной, допустим — расстояние — ширина, масса — высота и время — длинна. Как вариант — d — кварки ядерных физиков: синий, зелёный и красный.

Есть нижний передний левый угол — начало координат, ноль. Нижний передний правый угол — конкретное расстояние — s — (которое мы способны понять интуитивно, в отличии от нуля и бесконечности. Бесконечное расстояние переместилось на нижний дальний правый угол коробки. Переместим и ноль расстояния в передний верхний правый угол коробки.

Конкретная масса — m — передний левый угол коробки, бесконечную массу подвернем в передний верхний правый угол. Нулевую массу — в задний верхний левый.

Конкретное время — задний левый нижний угол коробки. Физикам удобнее вместо обыденного времени использовать обратное, 1/t. Если мы хотим понять их термины, мы должны принять эту условность. Бесконечное время переместилось в задний верхний левый угол коробки, нулевое время — в задний нижний правый

Рисунок 12. Деформация осей координат чувствами человека.

Бумажную коробку так не согнуть. Но, для пространства представлений нет условия однородности и изотропности. Получилось что-то вроде петли Мебиуса, вывернутой наизнанку трижды. Или — цветового круга Гете. Голубой (циан) ноль расстояния совпал с бесконечной массой, желтый ноль массы совпал с бесконечным временем, фиолетовый (пурпурный, маджента) ноль времени — совпал с бесконечным расстоянием. Все неопределенное и непонятное — заняло интуитивно понятные места, как цвета в цветовом круге. Причем, вне зависимости от того, отдаем ли мы себе отчет в этом или нет.

Что стало с прежней бесконечностью?

Теперь это треугольник между жёлтым, голубым и пурпурными цветами. Если в изотропном и однородном пространстве точка определяется пропорцией координат — здесь такой фокус не проходит. Точка определяется адресом — знаком. Знак бесконечности — треугольник между адресами. Смешайте эти цвета — получится темно серый, неприятный цвет, неприятный он потому, что практически его невозможно сделать абсолютно серым, как и понять бесконечность.

Рисунок 13. Один из вариантов рисунка 27 знаков.

Что стало с точкой нуля?

Это тот же самый желто-пурпурно-голубой треугольник, того же самого серо-буро-малинового цвета, но повёрнутый на 60 градусов. Другая очерёдность смешениях цветов краски, но результат — тоже. Бесконечность — в наших человеческих представлениях — это тот же ноль, повернутый по фазе.

Интуитивно мы разделяем ноль и бесконечность.

Как? Мы подменяем бесконечность произведением (смешением) базовых цветов: синего расстояния, зеленой массы и красного времени.

Конечно, такая привязка семиотических знаков и физических терминов и цветов — условна. Но никто не запрещает это делать, хотя можно привязать их и по другому. Мне удобнее так.

Смесь красного, зеленого и синего возможна в двух вариантах — смешайте эти цвета на компьютере в системе RGB — получите белый цвет. Физически это импульс: p=sm/t. Смешайте краски — получится смесевой черный (темно-серый). Почти чёрный. Если условно представить этот цвет — отсутствием импульса, то интуитивно это и есть чёрный. К подлинному темно-серому нулю и подлинной темно-серой же, бесконечности эти новые координаты не имеют никакого отношения. Но мы считаем их чёрным нулем и белой бесконечностью.

Рисунок 14. Переход от восприятия пространства однородным и изотроным к представлению о знаке.

Чёрный — нижний передний левый угол коробки.

Мы сами додумываем тройную петлю Мебиуса (цветовой круг Гете) — до интуитивно понятного однородного и изотропного пространства цветового куба. Так устроены компьютерные цветовые модели и эта ошибка представлений о пространстве цвета приводит к ошибке смешения цветов на компьютере. Ни одна компьютерная программа не даст правильного результата. Ошибка в самом мышлении человека о природе цвета.

Белый цвет — верхний дальний правый угол коробки.

От каждого цвета (который можно понимать физическим термином: расстояние, масса, обратное время) — можно провести как линии к прежнему нулю и к бесконечности, так и линии к воображаемым новым нулю и бесконечности.

Окрестность красной, зеленой или синей вершины в направлении прежнего, подлинного нуля — это кварк u ядерных физиков. Далее к нулю — антикварки, числа типа 1/x: 1/s, 1/m, 1/t^2 и так далее. Окрестность спектральной цветной вершины в направлении прежней подлинной бесконечности — кварк s, числа типа x^n, ближе к бесконечности возрастает степень. Число кварков x^n и соответственно анти-кварков 1/x^n — может быть каким угодно, не факт что существующее представление физиков об ограничении 12 — предел. Все дело в понимании сложности наших представлений о пространстве собственного мышления. Которое и равно этим представлениям.

«Мысль о банане есть банан» — только, если банан и есть мысль.

Термины классической физики (законы) или ядерной физики (субатомные частицы) — просто знаки-адреса областей этого «подлинного» пространства воображения.

Как и термины социологии, филологии, семиотики, дискурса, психоанализа или духовных практик древности. Исследуется не природа, но взаимодействие наших знаков мышления. Кем исследуется? Самой природой. Технология — китч.

Называть это пространство — изотропным и однородным пространством вселенной — абсурд? Или вселенная такая и есть? А мышление человека лишь метод отражения самой вселенной идеи человека? Тогда, встроенная в нас — ошибка представлений — часть нашего мышления. И, она существует лишь для того, что бы у нас была возможность понять себя.

Такое понимание происходит постоянно, оно подпитывает социальную сферу ошибки — энергией. Постмодернисты называют её творческой иронией, стремлением к деконструкции прежнего знания. Энергия расходуется культурой на создание подделок этого знания о подлинном бытие — социальной сферы.

Но, такое открытие — обретение свободы от социальности — имеет ценность лишь для его автора. Каждый имеет возможности прийти к нему сам, или не прийти, это как майнинг биткоина, тысячи видеокарт сжигаются впустую, в поиске — верного решения абсурдной задачи (шифра), условия которой лишь в том, что бы затруднить решение, но тем самым они (находя тупиковые решения) — дают шанс кому-то одному из нас — найти биткоин. Не для того, что бы возглавить социальную иерархию. Человечеству необходима надежда. Вера, что его существование имеет вселенский смысл.

Разговоры о том, что это невозможно — имеют социальную причину, они утверждают статус «знателя». Обывателю комфортно называть своё чувство смутной идеи жизни — бессмыслицей или пустяком. Это востребованный товар. Человек не хочет знать, он хочет признания своих дурацких фантазий. Все это утилизируется в момент смерти.

Я думаю, что все представления человека о вселенной — иллюзия, даже о её подлинном предназначении. Жизнь — непостижима. Но, постижимо наше мышление о ней.

Кратко об устройстве социальной сферы 4096.

Мнимый ноль черного цвета, как и мнимая бесконечность белого — в терминах постмодернистского (системного) психоанализа Жака Лакана 1970 — обозначим этот угол куба "-1" есть отсутствие или наличие ("1")непреодолимого желания любого человека соединить все три части своей души единым концептом. Тем самым пространством представлений.

Красное время — назовём его "4" — это наше «реальное», интуитивно понятное, здравый смысл.

Зелёная масса — "3" — творческое воображение. Известные сейчас физикам ядерные реакции есть трансформация именно зелёных кварков, как вариант зелёных частей адронов (протон, нейтрон, кси-минус, сигма-минус и других) и серых лептонов (электрон, так, нейтрино). Но трансформироваться могут кварки любых цветных осей, взаимодействуют цвета, кварки — просто числа. Как и абстрактные оси турнирных таблиц кварков — глюоны. Даосы все это знали тысячи лет тому назад. Но культура свела знание к китчу.

Синее — "2"- расстояние — символическое.

Концепты отдельных сфер нашей психики:

Синее символическое и зеленое воображаемое — голубое чувство ("-4" — анти-красное). То самое которому не достаёт имени.

Концепт (сочетание) синего символического и красного реального ("-3" — анти-зеленые пурпурно-фиолетовые цвета) — есть ненависть или подчинение реального символическому, коллаборация. Но, возможен и их концепт — само зеленое воображаемое. Концепт это переход к анти-решению вместо механического соединения противоречий в химеру. Это воображение нового я в новом пространстве, в котором противоречий символического и реального нет.

Концепт воображаемого зеленого и красного реального — "-2" — анти-синее — анти-символическое (иконическое — в семиотике) — жёлтое невежество. Подделка, хайп, культура китча.

Сочетаний четырёх цифр, в различной очерёдности: 1, 2, 3, 4 — 256: 1234, 2143, 4321, 3412, 4231, 2413, 1324, 3142, 1423, 4132, 3241, 2314…

Первая цифра означает вторую, третья — четвертую.

Первая пара цифр — тип речи, вторая пара — тип бессознательного.

24 из этих вариантов дают серый цвет, самодостаточное мышление или дискурс. Люди с не-самодостаточным мышлением тяготеют к самодостаточным, это и есть механизм социальности. Каждый дискурс задаёт всем остальным свои правила (шифр). Все дискурсы равноценны, все одинаково тюрьма мысли.

Учёт отрицательных значений: -1, -2, -3, -4 — увеличивает число серых дискурсов до 48, а общее число типов мышления человека до 4096. Это и есть социальная сфера, она имеет геометрически совершенную структуру. Осознание геометрической формы социальной сферы — есть её разрушение. Блокчейн — принцип раздувания сферы. От Блока к блоку число её элементов увеличивается в геометрической прогрессии. Прежний шифр (прежняя форма сферы) — умножается на число таких шифров (новый концепт). Прежний концепт становится рядовым элементом майнинга нового.

Жизнь человека — либо увеличение сферы чёткостью мысли о ней, либо — бездумное высекание эмоциональных волн на поверхности этой сферы — столкновением дискурсов. 48 партий конкурируют друг с другом за контроль над всем человечеством? 49-я партия — молча увеличивает пространство такой игры. Вселенная видит только трансформации сфер населяющего её разума.

Зачем дискурсы конкурируют друг с другом?

Думаю, что пленники определенного дискурса и сами не понимают, это как «хватательный рефлекс». К этой игре «в игру (в человека разумного)» — можно было бы отнестись снисходительно, как игре детей в профессора, в художника, в философа, в политика, в императора, и т.д. Но «игры в игру в барыгу (литератора)» , в «геноцид самих себя», в «ядерное оружие», в "мировые войны, в истребление природы — заставляют задуматься. Не перебьём ли друг друга раньше, чем созреем для общения со вселенной?

Живописная композиция тот-же знак (концепт).

Реальное художника — ощущение ритма иного, растворенного в череде событий житейской обыденности, символическое — мельтешение его собственных представлений об этом ином, подлинном бытие человечества. Их концепт — воображаемое — сама картина. Ритм проявляется в картине — балансом света и тени (как вариант сочетаниями цвета), переменчивость представлений — равновесием форм, их концепт — судьба самой картины, её соответствие духу своего времени.

Меняется представление о подлинном символическом устройстве нашего мышления — меняется и живописная композиция. Сейчас время множества сфер, арт-блокчейн помог понять это, но эта страница теории композиции — в прошлом.

В прошлом для кого?

Конечно не для всех, только для тех кто понимает о чем речь. Она — о снах. Которые навевает нам сама вселенная. Это — как я думаю — её цель.

_ _ _

Об авторе. Родился 22 декабря 1964 в новосибирском академгородке (СССР). В 1980-х изучал физику в ленинградском государственном университете. Российский концептуальный художник — крипто-авангардист.

https://www.facebook.com/andrei.khanov. 33

_ _ _