Интервью с Жаком-Аленом Миллером, взятое журналом «Psychologies Magazine» в октябре 2008 года. Сегодня вновь о банальностях любви.

В преддверии работы над 8 семинаром наткнулись на тривиальный текст, который, тем не менее, задаёт важную проблематику для этого года работы: речь идёт о феномене "автоматической любви", о которой говорил еще Фрейд, констатируя, что достаточно просто быть аналитиком, чтобы тебя полюбили. Психоанализ и перенос открывают для нас собственные причины любви, желания, всего того, что Фрейд назвал «Libesbedingung» (условиями любви). Любовь — это то, что позволяет нам сменить дискурс… и думать, что Другой поможет найти ответ на вопрос: что такое, это я?

Приятного чтения!

Psychologies: Может ли психоанализ научить чему-то о любви? 

 Жак-Ален Миллер: Многому, поскольку это опыт, пружиной которого является любовь. Речь идёт об этой автоматической, чаще всего бессознательной любви, которую пациент испытывает к аналитику, о любви, которая называется переносом. Это искусственная любовь, но она сделана из той же ткани, что и настоящая любовь. Она обнаруживает ее механику: любовь адресуется тому, кто, как мы думаем, знает нашу истину. Но любовь позволяет нам думать, что эта истина, — достойная любви, — приятная, в то время как на самом деле выдержать ее не так просто.

 Psychologies: Итак, что значит по-настоящему любить?

Жак-Ален Миллер: По-настоящему любить кого-то — значит верить, что, любя его, вы получите доступ к истине о самом себе. Мы любим того, кто таит в себе ответ или хотя бы один из ответов на наш вопрос: «Кто же я такой?»

Psychologies: Почему одни умеют любить, а другие — нет?

Жак-Ален Миллер: Некоторые умеют вызывать любовь у другого, это так называемые серийные любовники — мужчины или женщины. Они знают, на какие кнопки нажать, чтобы их полюбили. При этом сами они не обязательно любят, скорее, это игра в кошки-мышки со своими жертвами. Чтобы любить, нужно признать свою нехватку и признать, что нуждаешься в другом, что он тебе необходим. Тот, кто думает, что может быть цельным (complets) в одиночестве, или хочет быть таковым, просто не умеет любить. Бывает, что люди это болезненно констатируют. Они манипулируют, тянут ниточки, но не знают ничего о любви: ни риска, ни удовольствий. 

 Psychologies: «Быть цельным в одиночестве» — только мужчина может в это верить…

Жак-Ален Миллер: Это вы точно заметили! «Любить, — говорил Лакан, — значит отдавать то, чего у тебя нет». Что это значит? Любить — значит признавать свою нехватку и отдавать её другому, помещать её в другого. Это не значит отдавать то, чем вы располагаете — имущество, подарки и прочее — речь идёт о том, чтобы отдавать нечто, чего у вас нет, что находится по ту сторону вас самих. Для этого нужно принять свою нехватку, свою «кастрацию», как говорил Фрейд. И это, по сути, женская позиция. По-настоящему любить можно только с женской позиции. Любовь феминизирует. Именно поэтому мужская любовь немного комична. Если мужчина робеет от насмешек, значит он не очень-то уверен в своей мужественности.

Psychologies: Получается, что мужчинам любить сложнее? 

Жак-Ален Миллер: О, да! Даже влюблённого мужчину переполняет гордость, у него появляются вспышки агрессии по отношению к объекту своей любви, поскольку эта любовь ставит его в положение неполноты и зависимости. Поэтому он может желать женщин, которых не любит, чтобы вернуть себе мужскую позицию, которая при настоящей любви ставится под вопрос. Этот принцип Фрейд называл «унижением любовной жизни» у мужчины — разделением любви и сексуального желания.

 Psychologies: А что там у женщин?

Жак-Ален Миллер: Это случается реже. Наиболее распространено раздвоение мужского партнёра: с одной стороны, он — любовник, который приносит им наслаждение и которого они желают, а с другой — любимый мужчина, который феминизирован и коренным образом кастрирован. При этом речь не идет об анатомии — не она решает; есть женщины, которые занимают мужскую позицию, и таких становится всё больше. Дома есть мужчины для любви, за его пределами — мужчины для наслаждения, с которыми она встречается в интернете, на улице или в поезде.

Psychologies: Почему «всё больше»?

Жак-Ален Миллер: Социокультурные стереотипы женственности и мужественности полностью трансформировались. Мужчин призывают принимать свои эмоции, любить, становиться более женственными; женщины, напротив, испытывают своего рода «толчок к мужскому»: во имя юридического равенства их заставляют повторять «me too». Одновременно представители ЛГБТ требуют прав и символических возможностей, доступных гетеросексуалам, таких как брак и родительство. Отсюда возникает сильная нестабильность ролей и общая переменчивость любовного театра, которая резко контрастирует с устойчивостью в прошлом. Социолог Зигмунт Бауман отмечает, что любовь становится «текучей» (1). Каждый человек вынужден изобретать собственный «образ жизни» и принять свой способ наслаждения и любви. Традиционные сценарии медленно выходят из моды. Социальное давление, направленное на соблюдение этих сценариев, не исчезло, но ослабевает.

 Psychologies: «Любовь всегда взаимна», — говорил Лакан. Сейчас это все еще актуально? Что вообще значит эта фраза?

Жак-Ален Миллер: Эта фраза часто повторяется без какого-либо понимания. Речь не о том, что достаточно любить кого-то, чтобы тебя полюбили в ответ — это было бы абсурдно. Она означает следующее: «Если я тебя люблю, значит, ты достоин любви. Именно я люблю, но ты, ты тоже находишься в этой паре, ведь в тебе есть что-то, что заставляет меня любить тебя. Это взаимно, потому что существует движение по направлению к тебе и обратно: любовь, которую я испытываю к тебе, — лишь эффект возвращения той причины любви, которой являешься для меня ты. Значит, ты в этом деле не безучастен. Моя любовь к тебе — это не только моё дело, но и твоё. Моя любовь говорит о тебе что-то, чего, возможно, ты сам о себе не знаешь». Это вовсе не гарантирует, нет, что любовь одного найдёт ответ в любви другого — когда это случается, это всегда своего рода чудо, которое невозможно предугадать или просчитать.

 Psychologies: «Мы находим своего партнера … случайно? Почему именно она? Почему он?»

Жак-Ален Миллер: Существует то, что Фрейд назвал «Liebesbedingung», условие любви, причина желания. Это особая черта — или набор черт — которая для кого-то играет решающую роль (une fonction déterminante) в выборе любовного партнёра. Это полностью выходит за рамки нейронаук, поскольку для каждого есть своя черта, есть что-то свое, она связана с личной, сингулярной историей. Иногда в дело вступают даже совсем мелкие черточки. Фрейд заметил у одного из своих пациентов особую, привлекающую его черту, — блеск на носу женщины, эта черта и являлась причиной его желания! 

Psychologies: Трудно поверить в любовь, основанную на таких пустяках!

Жак-Ален Миллер: Реальность бессознательного превосходит вымысел. Вы даже не представляете, сколько в человеческой жизни, особенно в любви, основано на пустяках, выеденного яйца не стоящих, на «божественных деталях». Это правда, что чаще всего мы находим такой способ желать у мужчин, это своего рода фетиши, присутствие которых необходимо для начала любви. Мелкие особенности, напоминающие отца, мать, брата, сестру, какого-то персонажа из детства, также играют свою роль и в любовном выборе женщин. Но женская форма любви по природе своей носит эротоманический характер, нежели фетишистский: женщины хотят быть любимыми, и интерес, любовь, которую к ним проявляют или которую они предполагают в другом, часто является необходимым условием для того, чтобы развязалась их собственная любовь, или хотя бы позволение на неё. Этот феномен лежит в основе мужского флирта.

Psychologies: Вы не придаете никакого значения фантазиям?

Жак-Ален Миллер: У женщин фантазии, будь они сознательными или бессознательными, важны для позиции наслаждения больше, чем в выборе любовного партнёра. У мужчин ситуация обратная. Например, так случается, что женщина не может получить наслаждения — скажем, оргазм — это возможно только при условии, что она воображает во время акта, что её бьют, насилуют, что она другая женщина или находится где-то в другом месте, отсутствует.

Psychologies: А мужской фантазм?

Жак-Ален Миллер: Это очень заметно в случаях «любви с первого взгляда». Классический пример, который комментировал Лакан, — в романе Гёте (2) мы видим, как внезапно вспыхивает страсть молодого Вертера к Шарлотте в тот момент, когда он впервые видит ее, кормящую детей вокруг. Здесь именно материнское качество женщины запускает любовь. Приведу другой пример, из моей практики: пятидесятилетний начальник принимает кандидаток на должность секретаря; приходит молодая женщина 20 лет, представляет свою кандидатуру…и он сразу же признается ей в своих пламенных чувствах. Он задается вопросом, что же там произошло; этот вопрос приводит его в анализ. Там он обнаруживает триггер (le déclencheur): в этой девушке он вновь нашел те черты, которые напомнили ему самого себя в 20 лет, когда он сам устраивался на первую работу. Он, так сказать, влюбился в самого себя. В этих двух примерах мы находим две стороны любви, выделенные Фрейдом: любят либо человека, который защищает, в данном случае — это мать, либо нарциссический образ самого себя.

Psychologies: Складывается ощущение, что мы всего лишь марионетки! 

Жак-Ален Миллер: Нет, между конкретным мужчиной и конкретной женщиной нет ничего написанного заранее: нет ни путеводителей, ни заранее установленных отношений. Мужчины и женщины разговаривают, они живут в мире дискурса, именно это является решающим. Модальности любви крайне чувствительны к окружающей культуре. Каждая цивилизация отличается способом, которым она структурирует отношения между полами. Однако дела обстоят так, что в Западном мире, в наших либеральных, рыночных и юридических обществах, «множественное» вот-вот свергнет «единичное» («un»). Идеальная модель «великой любви на всю жизнь» понемногу уступает место быстрым свиданиям, быстрой любви и целому букету альтернативных любовных сценариев, сменяющих друг друга, возможно даже одновременно. 

Psychologies: А что насчёт любви на долгие годы? В вечности?

Жак-Ален Миллер: Бальзак говорил: «Всякая страсть, которая не считает себя вечной, отвратительна»(3). Но может ли связь сохраняться на всю жизнь в регистре страсти? Чем больше мужчина посвящает себя одной женщине, тем больше она начинает иметь для него материнское значение — чем сильнее любовь, тем более возвышенная и неприкосновенная эта женщина. Именно женатые гомосексуалы лучше всего продвигают этот культ женщины: Арагон поёт о своей любви к Эльзе; но как только она умирает — хэй, привет, парни! Когда же женщина цепляется за одного мужчину, она его кастрирует. Значит, путь узок (4). Лучший путь супружеской любви, по сути, — это дружба, говорил Аристотель.

Psychologies: Проблема заключается в том, что мужчины говорят, что не понимают, чего хотят женщины; а женщины — что не понимают, чего от них ожидают мужчины…

Жак-Ален Миллер: Да, что противится решению Аристотеля, так это то, что диалог между полами невозможен, вздыхая (soupirait), говорил Лакан. Влюблённые на самом деле приговорены бесконечно изучать язык друг друга, двигаясь на ощупь, ища ключи, помня о том, что в любой момент один из них станет неподходящим. Любовь — это лабиринт недоразумений, из которого нет выхода.

Перевод: Анна Хитрова

Примечания: 

1. Зигмунт Бауман, «Текучая любовь: о хрупкости связей между людьми» (Hachette Littératures, “Pluriel”, 2008).

2.Иоганн Вольфганг Гете «Страдания молодого Вертера» (LGF, “Le Livre de poche”, 2008).

3.Оноре де Бальзак, «Человеческая комедия», том VI «Исследования нравов: сцены парижской жизни».

4.Евангелие от Матфея (7:13-14). «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими».