Настойчивой и слепой одновременно может быть только ирония.

Как назвать нового героя? Яаков пахнет ветхозаветной пылью. Иса — будто чихнула. Пожалуй… Хайим! Имя "жизнь" он оправдал, пережив встречу со мной. Очаровала его, разумеется, своей неземной красотой (Ну, и тактично опустим легкую близорукость).

День вылета. Стамбул. Со мной моя верная привычка делать всё в последний момент. Несусь по сувениркам как тайфун, сметающий магниты, здравый смысл и покой местных.

Рядом консультант, явно бдит, чтобы я не прикарманила полбазара. Сунула ему в руки ворох безделушек: "Беру! Неси на кассу." Опешил от наглости, но понес. Сдав трофеи кассиру, мило улыбнулся и пробормотал:

— Я не работник, я турист.

Включила дежурный набор: виноватая улыбка шириной в Босфор, серия "сорри-сорри" как неловко, и помчала дальше, оставив его размышлять о таинственной русской душе.

Акт второй. Соседняя лавка. Время шло на минуты. Ценники предательски играли в прятки по-турецки. Консультанты исчезли, за кассой тоже пусто. И тут вижу, маячит фигура. Тащу его через весь магазин к полке. Спрашиваю цену. Мой консультант улыбается.

— Это снова я. И здесь… я тоже не работаю.

Передо мной стоял… Хайим. Тот самый. Которому я уже успела вручить свою сувенирную эпопею в первом акте этого фарса.

В его глазах читалось: Боже, она везде! В моей голове мысли в этот момент: Боже, все евреи на одно лицо! Мы рассмеялись. Каждый над своей маленькой личной катастрофой. Идеальная гармония непонимания.

Мой самолёт ждал. Обменялись номерами. Попрощались. Как два актера, наконец-то получившие долгожданный выход со сцены после особенно нелепой сценки. Занавес!

Ан нет! Рано!

Акт третий. И вот, спустя недели всепоглощающей виртуальной, Хайим из Тель-Авива мчал в Сочи. На крыльях любви, само собой. Цель благородна: продолжить наше знакомство. Чего уж там.

Достаём бинокль. Продолжение следует…