Я в конце истории попросил маму.

— скажи фамилию своей подруги, я запишу. Она говорит.

— Нет не надо. Это очень уважаемый человек, выпустила столько учеников. У людей о ней уже сложилось собственное мнение. Они знали её совсем не с той стороны с которой её знала я. Ведь мы с ней работали рука об руку. Я много ей помогала. Поэтому с моей стороны было бы непрофессионально, раскрывать кухню, «личную жизнь». Пускай это будет просто некий литературный персонаж Вера Ивановна. Вот мамин рассказ.

Заканчивался март, были сильные морозы. Меня пригласили на праздник оленеводов, где на красиво украшенных упряжках проходили соревнования оленеводов. Мы ехали по тайге, перед нами камнем на дорогу упала замершая птица. Я попросила остановить УАЗик. Подобрала эту мертвую птицу чтобы дома нарисовать. Что поделать! Диковинка, но будеь красивой основой для постановок. В доме жил сиамский котик, он обнюхал птичку и даже ей не заинтересовался. Началась работа над натюрмортом. Сначала птицу хранила за окном на морозе, (в аналоговом древнем холодильнике). Временами ее доставала для работы, но все–таки это не выход, уже становилось заметно теплей. У меня возникла идея сохранить, увековечить странную птицу. И тут я вспомнила Веру Ивановну, ее «мастер классы». Столько раз я ей помогала, и вот возник повод наконец попросить о помощи, испытать ее талант, ее дар. Но она уже уехала из Якутии. Я достала замерзшую птицу положила оттаивать. Воспоминания пришли.

Вера Ивановна была ученый- преподавательница биологии и абсолютно не характерная для Советского Союза. У неё была манера преподавать и при этом устраивать что-то напоминающее по атмосфере на происходящее в современных школах. «На неё уроков был полный хаос или как сейчас говорят демократия. Кто любил предмет садились на первые, парты другие свободно ходили по классу, играли, кидали реплики и так далее». Урок? Ученики ходят между парт, вообще разговаривают и толком не слушают. Ей было наплевать и на порядок, и на то как ведёт себя класс. Она просто очень интересно рассказывала, тем кому любопытно. В общем-то с детьми она проделала абсолютно страшный трюк. Потому что многие зная ее как автоитетную учительницу думали что примерно так в среднем и выглядят «ученые люди». Что нечего сейчас слушать, потом в жизни будет еще множество таких же интересных рассказчиков. Ну вот остается теперь выросшим детям только вспоминать, какой рядом с ними был замечательный учитель- когда-то, и как они мало от него взяли. Все только по причине того что этот учитель не вдалбливал, не кричал, не высовывал знания, не заставлял. Только остаётся людям воспоминая -вздыхать и говорить.

-Какой же я был глупый, как много я мог тогда узнать. И может бы все пошло иначе…

По шуму-гаму, было сразу же понятно, что в этом кабинете она ведёт урок Вера Ивановна потому что стоял "гул ". Хотя в Советской школе была идеальная тишина, даже если кто-то шел по коридору и то было слышно. Но ее странное отношение к дисциплине спускали. Ей школьное руководство всё прощало, потому что она имела всяческие научные степени, и авторитет. Она работала на севере и в общем-то из дальнейшего повествование понятно что заставило её сюда приехать. На севере — надбавки, льготы! А неё была жизненная цель накопить очень много денег и купить сельскохозяйственный участок для своих исследований на родной Украине. На севере были очень ранние пенсии, поэтому она на мечтала побыстрее заработать много денег и заниматься своей наукой, ни от кого не зависеть никому не принадлежать, получать хорошую пенсию.

Стала вспоминать обо всем об этом, и записывать рецепты Веру Ивановны. И ее странные рецепты жизни. Очень странные.

Как то заметила у нее ценник из магазина на кофте. Что это у вас?

-Я так ношу. Потом попробую продать как новую, я ношу все очень аккуратно. Сказала скупая учительница Биологии.

Шла по улице и вспоминала как в первый раз Вера Ивановна Обратилась ко мне за помощью, пригласила в гости. Никто из учителей у нее дома не был.

Пришла к ней, дверь открылась и сразу такой вкусный запах, который почувствовала еще в коридоре. Понимаю это от её квартиры идет такой странный запах. Настроение сразу как то на подъеме. Заходишь и думаешь, решаешь чем это так пахнет. Мясом, каким? Не оленина? Но и не курицей, а тянет чем-то другим экзотичным. Удивляешься как и ты даже не и знаешь подобного аромата. А потом вижу на печке такой огромный казан, значит это плов. Восточный аромат, травы. Понятно. Я впервые была в полностью пустой квартире, у женщины которая прожила тут двадцать лет. В гостях у такой рукодельницы, а у нее даже нет ни единой полочки. Удивительно скупое, беспредметное пространство. Единственная табуретка! Меня при этом она посадила на свою кровать. Это была металлическая старая односпальная кровать. Из вещей. Маленькая ароматная самодельная подушечка набитая травами. И стёганое самодельное одеяло, да стандартный маленький кухонный столик. Еще какая то сумка в углу, это наверное гардеробная. Из предметов: Две чашки, одна тарелка, ложка-вилка и довольно много кастрюль. Учительница биологии попросила помочь ей расписать фрукты. У неё были куплены масляные краски. Сама она неплохо рисовала. На уже готовой основе я сделала живописные «моменты» фруктам. Вот я работала восковыми красками, и думала, такое пиршественное варево, пригласит ли к столу?

Как то некомфортно сидеть весь день глотать ароматы, и уйти истекая слюнками. И это абсолютно пустая квартира, только книги в углу «из мебели». Ощущение возникло что действительно человек странный скупой, даже в войну ничего подобного не было. Такая огромная квартира.

Когда я во второй раз пришла в гости к Вере Ивановне, в подъезде был уже очень неприятный запах. Ее дверь была уже настежь открыта. Я не удержалась, сказала скорее закрывайте дверь у вас там в подъезде так воняет ужасно. В подъезде наверное коты какой мерзкий запах. Уже на пороге она мне спокойно сказала.

— нет это у меня пахнет, я кошку варю. Снова на растопленной печки стоял тот самый запомнившийся огромный казан.

Я не удержалась и спросила.

-А что у вас в прошлой раз варилось?

В прошлый раз были ежики. Ответила она.

— Сейчас кошка. -Вы извините, я вас ведь не угостила в прошлый раз, вот сегодня купила пирогенных, печенья, конфет.

Заманчиво. Но мне как то после подъездных запахов уже ничего не хотелось.

Кошка. Она сказала.

— Я должна сделать из этого животного скелет для учеников. Наверняка интернатские дети с которыми она дружила «подобрали» ей дохлую кошку. Вера Ивановна работала в школе дела уроки биологии удивительно интересными. Её кабинет был как маленький музей чучела, чучела мелких животных. Фрукты и овощи как настоящие. И всех-всех детей она предупреждала только пожалуйста и всех всегда предупреждала только не царапается только не кусайте фрукты. В наших магазинов продавалось все; бананы, яблоки и экзотические фрукты, но только все сухое сублемированнное: сухой сушеный лук, свекла, морковь, картошка так далее.

В нашем небольшом городе все дома и Бараки были деревянными. Дома это где то по 12 квартир в доме, двойные окна и только открывалась маленькая форточка в верху. Так сберегалось тепло, поэтому квартиру не очень проветришь.

И снова вспомнилась потрясающая скудость интерьера; кровать оказалась бесплатной, списанной в интернате сетки на ней не было и учительница сделала сетку из старых капроновых чулок. Одеяло тоже было списанное, перешитое, а вместо простыней женщина использовала марлю которую покупала в аптеке. Из мебели в доме было только печь. Это все за двадцать лет трудов. Лишь книжки лежали на полу и на подоконнике. И еще были коробки из–под обуви с огромной коллекцией семян.

Это были ее сокровища, луковицы диких растений, которые она собирала в тайге. Коллекция ирисов, со всей Якутии в спичечных коробках. Коробочек было собрано много, потому что все пользовались печками. Мы привыкли что художник он весь живет ради красоты, ради искусства, — и чего то иного высокого. Но она была как вы понимаете очень земным, «травным» человеком. Здесь тот случай когда человек становится художником ради науки. Вера Ивановна неплохо рисовала. Как биолог она все фиксировала. Собирая семена она срисовывала цветными карандашами цветы- как образчики. Проделывала не эстетически, но скорее научную работу и поэтому беспощадно складывала свои прекрасные рисунки и прятала их в свои спичечные коробочки с семенами. Она давала мне семена даже там было очень редкая для Якутии разновидности подснежника жёлтого который называется «сон-трава». «Описательное» искусство, не ради красоты, а чтобы понимать что там лежит.

На стене репродукция «Три медведя Шишкина» добротный качественный продукт Ленинградской фабрики. Единственная ценная вещь, и про природу и животный мир. Штор у не неё было. Летом она надолго уезжала на Украину, а зимой мороз, наледь и через стёкла уже что ничего и не увидишь. На голом полу стояли чучела и муляжи. Она не особенно с кем то дружила, но я ей нравилась и как художник помогала и расписывать, улучшать ее шедевры.

Отработав необходимые для пенсии 25 лет, взяв с собой сумочку и сберкнижку с заработанными трудовыми деньгами, Вера Ивановна уехала. Налегке, без вещей, так просто. Детей у нее не было, были родители которым она помогала.

Вот я вспоминала, подытоживала все эти разномастные истории во что то одно. Что это за единая история- судьба такая странная. Все это обдумывала, пока готовилась, чтобы сделать уже свое чучело, пока все раскладывала на столе. Пока шла в аптеку припоминала, и еще «то» название препарата который надо было купить чтобы обработать птичку… И эти старые чучельные байки. Как то одни знакомые нашли в лесу медвежонка, потерявшего маму, может медведицу убили охотники, как то не очень помнятся эта история. Помню только что этот медвежонок полностью и тотально уничтожил квартиру этих людей, разодрал все на мельчайшие фрагменты. Медведя потом держали во дворе, что дальше с ним приключилось не знаю. Но в итоге медвежонок оказался у Веры Ивановны. И я стала давать ей уроки скульптуры. У нее со скульптурой было все замечательно, чучела у нее были очень анатомически правильными. Медвежонок украсил местный музей.

У Веры Ивановны были обширные знакомства среди охотников и геологов, ее умения очень дорого ценились. Её всё время просили сделать, набить, выделать, чучела, трофеи которые она делала великолепно. Еще она делала чучела рыб! Она была большая мастерица изготавливать копии всего что угодно из воска из папье-маше. Коллекцию грибов например.

Рассказчица? Она вела кружки, занималась с детьми оригинальными техниками, ходила в походы, у неё была собственная лаборатория парники, исследования. Биологию Вера Ивановна иллюстрировала, почти как художница, детям если про воробья то показывала чучело, если про волка то у нее был сделан и волк. У нее был небольшой огородик перед окном, там на заборе весел ее старый валенок. И она мне показала из окна это валенок и как к нему бежал бурундучок который сделал в носке этого валенка гнездышко. Потом его она «приютила», с него она тоже сделала чучелко. Наверняка как то упросила интернетовских ребят поймать этого милого зверька. Жила она напротив интерната, выращивала на клумбах цветы, ягоды какие то, дети школьники конечно воровали, это дети ничего не поделаешь. На школьном участочке, на трех сотках умудрялась выращивать помидоры которые созревали под пленкой. Сама она всё время питалась в школе в столовой вместе с ребятами. Ее как-то спросили почему вы дома не едите, или как много вы кушайте. На то она сказала, что я не ем дома, а питаюсь в школе. А как же выходные. -Выходные Я хожу в ресторан получается дешевле. Ну вот через школу это женщина стала покупать большой холодильник. Это был дефицитный товар все стали возмущаться. Как же так все знают что она не готовит. Зачем нужен ей холодильник она говорит нужен. Для ее работы.

Придя домой с реактивами, от моли, и разными консервантами, воодушевленная воспоминаниями. Раззодореная тем что сейчас наконец применю полученные знания, сделаю, прекрасную вещицу. Я купив все нужное вошла в квартиру. И… Увидела что моя прихожая и кухня вся была в перьях. Распотрошенной оттаявшей птичкой резво играл мой сиамский котик! Так и не сгодился опыт.

Ей было интересно исследовать «Вселенную,» тайгу, животных! Она жила в своём мире, никого особо в него не пускала. Я повторяюсь жила она для какого то другого мира, и для того что будет потом. Мир после, пир грядущий, мир «за Уралом». Ничего себе не покупала, ничего не позволяла. Насобирала на «новый мир» и не прощаясь уехала. А так она не знаю как у неё там сложилось всё о то чем она Мечтала. Мечтала! Но не так как мечтают -обычно живут лишь строя планы, у нее план был давно построен. Она много писала статей в научные журналы, но я их не читала , где они были не знаю. Постольку — мне все это интересно было лишь как художнику. Я наблюдала как она всегда красиво делает «работы». Хотела повторить ее успехи, но у меня кот всё разорил всё растрепал, и раскусал. Повторяюсь, но это всего лишь очередная попытка понять человека…

Женщина жила сверх аскетично, но при этом очень хорошо зарабатывала. Все деньги она собирала на сберкнижку и в какой-то момент всё своё имущество «кружку, ложку», ценные образцы она положила в сумку и уехала.

Я перечитала рассказик, вижу что он обрел комичный эффект. Вроде как, Вера Ивановна! Ой! Какая у вас кошечка замечательная полосатенькая, ой какая рыженькая собачка у вас ласковая. А потом ты приходишь и у тебя и кошечка уже чучелко и собачка чучелко, и попугайчик вот сидит уже «готовиться». Так получилось что все зверушки тут обратилась в макеты, и бурундучок, и медвежонок. Никаких животных у Веры Ивановны не было, были только звери которых она лечила. У нее в загородке сидела огромная выпь со сломанным крылом, найденная в тайге. Высокая страшная, длинным клювом, похожая на столб. Сидела в сделанном для нее гнезде и еще страшно кричала по ночам. Проше чучело сделать чем долго выхаживать огромную больную птицу. Заботься для того чтобы её отпустить!

Это история не про экстремальную скупость. Это история про другое -про мечту талантливого человека. Аналогия очевидна, ведь нам христианство тоже предлагало эту самую модель, жизнь полную невзгод-климата, отчаянных трудов и лишений аскезы. А потом воздаяние и Рай, и иной климат и изобилие. Это история тоже про то что человек иногда уходит очень длительную экспедицию (на десятилетие). Ограничивая себя едет в какой-то далекий край, живет в палатке в ужасающих условиях. Но зато собирает коллекцию, знания, а потом у него будут большие красивые шкафы, золотые рамки куда он расставит найденные экземпляры. Настанет момент когда он всё подпишет, обрамит. Она уехала за 7 лет до тех событий когда все накопления людей превратились в прах. Вере Ивановне повезло, она смогла уехать до перестройки. Многие северяне корпели и копили, готовили себя «к иной жизни», мечтали о домике у моря, герзили — теряя зубы от авитаминоза.

Я надеюсь что она смогла построить лабораторию своей мечты. Может там в другой жизни у нее будет большой дом, лаборатория, красивая мебель, ковры, картины, большой рабочий стол с ящиками. Будет набор посуды в серванте, много постельного белья, шкаф с книгами, гардероб с платьями, подвал с солениями. Клетки с птицами, и вольеры с зверятами, и никаких больше чучел. Не аскетизм, но праздник, пир жизни придет на смену. Зерна дадут урожай. И не аскеза- но большой стол с друзьями и родней.