Важными универсалиями, проясняющими соотношение и взаимодействие актуальных и виртуальных форм существования материи, а также опровергающих спиритуалистическую, теологическую, платоническую и эпистемологическую онтологию, являются понятия симулякра и призрака (спектра), первое из которых введено в философское словоупотребление ещё Платоном, а второе — французским философом-постструктуралистом Жаком Деррида.

Идеалист Платон называл симулякрами несовершенное бытие чувственных вещей, являющихся, по его мнению, незавершёнными подобиями неких нематериальных форм, якобы существующих где-то в потустороннем мире. В XX веке французский социолог и философ-постструктуралист Жан Бодрийяр дал более продуктивное определение симулякра как копии, не имеющей оригинала, что было связано не только и не столько с критикой платоновской онтологии, сколько с его собственными социологическими изысканиями,касавшихся способа производства предметов в обществе в разные эпохи. Собственно онтологическую критику платонизма мы находим в текстах Жиля Делёза и Феликса Гваттари, раскрывших смысл множества и единства материальной субстанции как многообразной фрагментарности и её имманентных пределов. На основании чего мы можем дать определение симулякра как актуальной формы существования фрагментов материальной субстанции, не имеющих никакой абстрактной, то есть самотождественной, неподвижной и неделимой сущности-оригинала, но конкретную множественную, подвижную и экзистирующую сущность, произведённую этой бесконечной природой и производящую объект как симулякр из множества разнородных форм. Таким образом, симулякр и его конкретная, множественная сущность замещают собой устаревший, идеалистический и метафизический концепт трансцендентной сущности и уподобляющегося ей объекта, являющихся также до сего дня вредными идеологическими функциями буржуазной эпистемологической и поповской схоластической идеологии.

Что касается концепта призрака или спектра, то его, как уже было сказано, ввёл в философское словоупотребление Жак Деррида, притом нельзя сказать, что он сделал это безукоризненным способом. Как бы то ни было, он учреждает данный концепт в книге «Призраки Маркса», где даёт их краткое определение как “умерший/нерождённый/отсутствующий Другой”. Такое определение не хорошо тем, что явно страдает гуманистическим и феноменологическим акцентом, так что для того, чтобы считаться адекватным своей сущности, оно должно быть истолковано онтологически, как указание на класс реальных сущностей, населяющих регион виртуального бытия субстанции. Именно материалистическое понимание призрака как виртуальной формы существования фрагментов материальной субстанции, априори никоим образом не соотнесённой с общественным вообще и/или человеческим бытием в частности, может нас удовлетворить. Очевидным образом, призрак есть всего лишь форма существования виртуальных или распределённых объектов, осуществлённое как для-нас-инобытие, всегда распростёртое в области виртуальной неопределённости, находящейся за пределами наличного гилехронотопического бытия, всегда стремящееся к актуальному, но никогда его не достигающее вследствие своего определения в обоих смыслах — так как логическим определением призрака является его распределённое бытие, и потому онтологическое определение для него есть отрицание сущностного признака, ведущее к отрицанию его существования. Поэтому призраки и не могут существовать налично, так что об их существовании мы можем судить лишь по косвенным признакам, которые Деррида справедливо называет «следами» или «типосами», то есть такими явлениями, которые указывают на актуально отсутствующую или виртуальную причину. Аналогично можно сказать и о симулякрах, что их бытие в своём самоотрицании возникает из виртуального и стремится к нему, но актуально никогда его не достигает вследствие отрицания в нём его сущностного признака. Призрачностью в философском, онтологическом — а не суеверном смысле — следует объяснять и виртуальную неопределённость субстрата всякого феномена, в связи с чем в современном диалектическом материализме вводится понятие полиморфной модальности как виртуального производства сущностей модусами атрибута субстанции.

Таким образом, актуальное и виртуальное являются двумя взаимоотносительными регионами бытия этой бесконечной природы, так что всякий конкретный гилехронотоп является актуальным-в-себе и виртуальным для-иного, тогда как их конкретное бытие-для-себя раскрывается через регионы имманентного и трансцендентного существования природы, а их основанием являются регионы реального и гиперреального, конституирующие различие между актуальным и виртуальным как конкретизацию отношения между элементами и их отношениями.