Мария Землянова. будет новое и оно будет нежным
*
мне приснилось, что ты в СИЗО
и приходится писать
длинные письма: фсин-письмо, цензура
какой из агрегаторов тюремной
переписки поможет сложить подобие
живой речи, вернее во сне этого
ещё не случилось: мы ждём суда
но предполагается, что придётся
исследовать каждый из битых каналов связи
обреченных быть искажёнными, но
деваться некуда в необходимости
сохранить что-то
короче, мне снилось, скорее, что мы
ещё не создали тг-канал про тебя
но совсем скоро создадим, потому что
ты уже в СИЗО и непонятно во сколько
следующий суд (или ты не в СИЗО,
но уже был (а) в сети очень давно)
и это так (не)возможно
на улице идёт снег, ворона
прилетает к стене, обросшей плющом
— клевать ягоды
может быть мы давно уже в камере
или правильнее сказать так:
не будет никакого суда, обвинение
снято/не предъявить
и на кухне синим цветком горит газ
*
смотри: белый туман, скрывающий
мост и очертания порта
трепещущие фигуры на льду
тихая передышка между
приступами паники
— она приходит накануне ивента
и тогда совсем невозможно работать
единичное розовое облако словно северное сияние
светящийся гиперобъект из очей и перьев
завис в пустом небе
добрые новости, перефразируя:
кто-то войдёт сюда
в конце адвента, в одну
из длинных ночей, когда новое
солнце ещё не народилось
и небо кажется зеленоватым
гранатовое зёрнышко покатилось
по линолеуму
неподконтрольное, как ребёнок
всегда иное возможное
чудо, посеянное многим раньше
*
думается, жизнь исполнена,
у меня есть сердце, любовь
одна
потом спускается винящая речь
впрочем, жизнь полна
думается, нехватки не существует
и любовь одна
•
отражение в лобовом стекле:
её распахнутый пуховик, флиска
внутри рюкзака зелёный терминал
и моток скотча
•
куда бы я ни приходила
я приходила с миром
и не делала никому плохого
почему в этом месте теперь
обретается если не вражда
то туманность между тобой
и женщиной, приходившей с миром?
•
думается, любовь одна и жизнь
сильная
если революция случится
— это будет как-то непотребно
впрочем, она отдастся нам
как подарок
твоя фотография early this year,
когда ты ещё не в курсе:
кухня в коломне, где мы
случайно увиделись последний раз до их отъезда
падает снег, кто-то проносит этажерку
через занесённый двор
есть сердце, есть женщина,
что называет небывшее как бывшее
и рядышком ритурнель
жизнь с избытком
будет новое и оно будет нежным
1.
описание не подходит
к тому, что на деле живет себя
но будто бы время дать
необходимое уточнение
почему когда я пишу о тебе
выходит проповедь женщины
занимающейся философией
ради любви к тонкости мысли
в то время как приписано
только влечение?
2.
однако же ты существуешь здесь
как необходимость тэгнуть кого-то
а когда я делаю это одна
когда я делаю это сама собой
я вообще никого не представляю
такой способ письма инерционно
подразумевает первое и второе лицо
так сообщению нужен адрес
и птица находит себе дом
но когда я пишу о ней, выходит
философский трактат пророчицы
которая говорит иероглифами
3.
я смотрю на тебя
как на синичку, которую только слышно за ветками
мы довольно знаем
о садовых ножницах
и специфике зимней обрезки
что особенно пахнет насилием
ей хотелось бы исследовать иное
4.
песенка растягивается между
дроном и вспышкой
пора бы выбираться отсюда
5.
тогда любовная речь будет выглядеть так:
«за лето в
сгорели пять новых автобусов
это совсем не связано с аномальной
жарой
климатические изменения неизбежны
сегодня на улице я увидела
три зелёные и две полосатые ленточки
анархистка гуляет с собакой
добрый вечер»
реутовская элегия
мы выходим за продуктами в супермаркет «виктория»
на окраине агломерата
сложная география
непростой путь от метро — бесконечная череда
подъёмов и спусков обледенелых
самые сильные люди здесь
— это курьеры на велосипедах
я беру красную сумку
из магазина «фаланстер»
из немного другого близкого мира
ты говоришь, что дорога домой
кажется длиннее
когда мы выходим из «виктории»
уже темно
в «красном и белом» пахнет перегаром
холодный воздух на улице
пропитан клубничным паром
и классовой печалью
мы смотрим из окна
на московскую область
каждые двадцать минут
проезжает электричка
*
и три малышки-сказительницы
напевали:
а как Луна упала с неба, закатилась
в окно и зависла под потолком
из её круглого живота появился ребёнок
тёплый свет
она выбегает на мороз в тот небольшой
временной люфт, когда воздух
стал розовым
снег скрипит
Демон Будущего выпучил свой
единственный глаз, но не очень
уж и страшно — она гладит
Белого Волка, историю-которую-нельзя-рассказывать
прячет за пазухой
таковых много здесь
но, Сердечко, когда б не мы
когда б не мыыыыыы — Белый
Волк подпевает
лунное молоко на плите, розовый
сладкий снег
хорал
сестра-вейлистка покидает постель
заутро до рассвета
чтобы продолжить странствие
Мария идёт через терновник
в таких местах не плачут
поэтому
её слёзы могут что-нибудь
изменить
punk princess покупает билет
на вторую электричку
Мария идёт через терновник
она несёт под сердцем звезду
что способна что-нибудь
изменить
вейлистка ночует в пещере
ангелы сообществ берегут её сон
в этих местах уже давно
все устойчивы
поэтому она роняет слезу
в отвар шиповника, в казённый ужин
херувим отделяется от круглого
свечения фонаря
Мария идёт через терновник
её слёзы — это топливо новых
способов наслаждения т. е.
огонь, что топит
наледь в подмосковных дворах
punk-princess отправляется спать
в этих местах плохо ловит связь
поэтому она не может отправить сообщение
Мария идёт через терновник
звезда ведёт её между многоэтажек
она несёт под сердцем новую радость
с деревьев падает светящийся иней
Мария Землянова родилась в 1998 г. в г. Томске, в Сибири. С 2016 по 2019 год училась в
Ответственная редакторка — Алиса Ройдман
