Каждый народ — продукт условий проживания. Условия обязывают к определённым правилам поведения, отношениям. Жизнь в них формирует характер, нравы, мораль, культуру.

Россия и Запад — две разные цивилизации с разными культурами и системами ценностей. Русская культура построена на нравственном чувстве, западная на телесном гедонизме. Нравственное чувство в России вырастает из глубин русского народа, обречённого жить в тяжелейших природных условиях, морозных, малопродуктивных, где существование сопряжено с огромными трудностями по созданию хотя бы примитивных условий бытия. Ни в одной стране мира нет таких морозов, как в России, и положение отягощается отсутствием в доступной близости морских источников питания, огромными малопригодными для жизни пространствами. На трёх четвертях России плотность населения одна из самых низких в мире. Транспортное сообщение при заснеженных зимой дорогах и плавающих грунтах весной на огромной территории России превращается в проблему. Только в России могла сложиться эндемическая популяция людей с особой крепостью духа, отмеченного суровой чувственностью.

Запад совсем иная планета. Люди там, пребывая в более сытных и тёплых условиях, компактном проживании привыкли получать удовольствия от жизни, и стремление к ним породило их своеобразную философию гедонизма, неприкосновенности личной собственности, хаоса свобод и прав личности. Разогретая в похабном и драчливом бытие Европа никогда не понимала натуру сурового русского человека, пресекающего у себя любые отклонения от принятых норм. Россия ей представлялась мрачной, страшной страной варваров, страной диких нравов, людей-медведей.

Именно страх Европы перед таким непонятным соседом вызывал желание вооружаться, чтоб защищаться или нападать. Бесчисленные нападения европейских орд на Россию, побуждаемые страхом, оказывались не только бесполезными, но и болезненными. Русский медведь при своей нерасторопности в конечном итоге всегда заламывал агрессора. Постепенно в Европе пришли к пониманию, что есть только один способ подчинить себе дикого соседа — поменять его натуру на европейскую. Вытравить родную культуру и затолкать чужую. Представить всё европейское образцом для подражания.

Встал вопрос, как это сделать.

Оказалось, что русский дух, при внешней суровости и глубокой чувственности, на самом деле чрезвычайно уязвим. Он беззащитен против проникновения вовнутрь вирусов порока — расслабляющей изнеженности, телесных удовольствий, самомнения, властолюбия и алчности. И оказалось, что всего легче этому поддаются местные элиты, наиболее обеспеченные и оторванные от своего народа.

Элита, обработанная таким вирусом, стала воображать себя частью европейской формации и принялась наводить в стране чуждые порядки, чужую моду, нравы, язык и вводить европейский либерализм. Это происходило не раз и всегда вызывало народное сопротивление. В конце концов, когда либеральная элита через виселицы стали принуждать народ обустраивать свою жизнь по западным образцам, сопротивление переросло в гражданскую войну. В результате после недолгого хаоса и разброда сформировался новый социальный строй, названный социализмом, в основу которого были положены исторические нравы и обычаи глубинного русского медведя, созвучные с требованием принятого религиозного Бога.

Этот новый строй высвободил творческие силы народа, дал образование, и расправивший плечи могучий русский дух, получивший во владение всю свою страну, показал невиданные способности. За короткие сроки была образована супердержава. Росли города, каждый день запускались в строй всё новые предприятия. А в это время на просторах Европы сформировался чудовищный людоедский монстр, германский фашизм, стал расползаться, вооружаться, захватил соседние страны, и перепуганная Европа с радостным облегчением благословила его поход на русского медведя. То, что медведь заломал этого монстра, стало неприятным сюрпризом для Европы. Её страх перед новой державой перешёл в ужас. Оказалось, что нет на земле такой силы, которая могла бы победить русского медведя.

И опять Европа прибегла к проверенному методу. Опять запустила вирусы по всем возможным каналам, и они поразили, прежде всего, падкую на блага партийную элиту. Она превратилась в секту паразитирующих маргиналов. А дальше была запущена технология разложения цементирующей и направляющей идеи социализма и дезорганизации всех государственных механизмов. И она сработала. Держава была уничтожена.

Европа ликовала, наконец-то русский медведь повален, разорван, и из него выбежали стаи алчных крыс, которые тут же вцепились челюстями в прежнее общее достояние, и потекли мириады одноклеточных амёб, что прежде были суровыми и гордыми русскими людьми. Когда уничтожается традиционная мораль, люди превращаются или в зверей или бесформенных существ. Распалась прежде сплочённая семья народов, и теперь братья злобно косятся друг на друга.

Чтобы из этого месива слепить что-то полезное, европейцам потребовалось немногое: лишить образования, вбить в них любовь к потреблению, к удовольствиям. Им надо твердить — любите себя, думайте прежде о себе, вам нет дела до других. Не надо никакого творчества, всё за вас решено, делайте деньги, деньги — это бог и цель и смысл, и потребляйте. Кроме денег для быдла ничего не нужно. Гонка за деньгами по темпам обогнала все страны. Будущего у страны нет, потому что при навязанном по западным образцам образе жизни, неприспособленная к нему страна обречена на деградацию и вымирание. Повторяется ситуация прошедших веков с навязыванием народу либерализма.

А пока на краю Европы появилось полуколониальное образование, страна без будущего, с оболганным прошлым, израненная, разграбленная и превращённая в руины.

Но вдруг в ней стало происходить что-то непонятное. Зашевелился русский дух. Стал подниматься и показывать зубы, непокорность проявлять. Это встревожило Запад. Потребовалось применить меры по усмирению. Устроить экономическую блокаду и военную осаду. Россия приподнялась и стала вооружаться. Парадигма противостояния приняла традиционной вид — сила против силы, угроза против грозы. Россия в ней обречена на поражение.

По ней на каждое средство нападения будет создана защита, а за ней новые средства нападения. Очевидно, что в этой гонке победит сильнейший, и это будет не Россия. Она выдохнется, и другого ничего нет, чтоб противопоставить Западу.

Нечего, кроме ответного идеологического оружия, которое применял с успехом Запад.

Теперь очередь за Россией запустить в сознание европейцев ответный идеологический вирус. Он должен сломать устоявшиеся европейские догмы, перевести вектор агрессивности на сотрудничество, привести народы к объединению, устранив преграды. Мощнее идеологического оружия ничего в мире нет.

Только это будет не убивающий вирус, а созидательная новая философская доктрина, придающая смыслы всему существующему и происходящему, объясняющая предназначение человечества во вселенной, дающая смысл и путь. И такая доктрина уже есть.

По ней вселенная появилась по причине некогда произошедшего столкновения в метафизическом пространстве двух вечных метафизических субстанций, разумной и энергетической, и представилась процедурой сбора и вывода прочь энергии из тела разумной субстанции, с целью их разделения. Люди были созданы разумной субстанцией для производства в их телах новых метафизических сущностей — душ, предназначенных для разрешения в космосе ряда специфических проблем, для чего потребуются их совместные усилия с обретённым при жизни опытом. Земная жизнь — подготовка к тем работам. Для этого уже сейчас необходимо объединение людей всей человеческой популяции и развитие способностей каждого по специфическим предназначениям, это главное, а не гонка за деньгами и удовольствиями.

Кто выпадает из этого направления, а это, прежде всего люди западной формации, нувориши из новой России, будет ликвидирован. Таким, кроме мук на том свете, ничего уже не будет. Остальным предстоит захватывающая, интересная, уходящая в бесконечность творческая жизнь.

Пропаганда этой доктрины должна идти непрерывно и агрессивно, несмотря на неизбежные возражения представителей религий и материалистической науки. Если Россия не использует это оружие сейчас, то рано или поздно человечество неизбежно придёт к подобной доктрине, поскольку бессмысленность существования обрекает человечество на самоликвидацию, это будет понятно всем, кто останется на погибающей планете, только России к тому времени может уже не быть.