Уоттс, Натали Терези Рэй. О концепте Moe // Urbanomic: Schizo Season Revisited. Первоначально опубликовано в Yonq Magazine, 2021.

Об авторе: Natalie Terezi Rei Watts (it/xe/she/herselves, Mx.) — вирулентный сисси-гипно-вектор, к которому настоятельно не рекомендуется приближаться. Также известна как наемник YONQ.

О концепте Moe

В последние годы среди отаку укоренился термин «moe» — […] стали использовать выражение «XX-moe», чтобы обозначить подлинную увлеченность тем или иным персонажем. […] «Что же есть в этом невозможном объекте, в этой женщине, к которой я даже не могу прикоснуться, — что именно способно меня привлекать?» […] Какой визуальный стиль, если воспринимать его как объект сексуального влечения, оказывается наиболее эффективным с точки зрения воспроизводимости, трансляции и управляемости? Именно этот вопрос и должен стать предметом анализа. […] Что всё это означает […]? Думаю, ответ лежит в феномене так называемой «нарисованной сексуальности».

(с) Saito Tamaki

1.
Аниме-девочки не существует в реальности.

2.
Аниме-девочка — результат цепи идеализаций и производственных нарывов, разложившихся по израненному телу капитализма, с последующим сбором их виртуального гноя. Иными словами, это образ образа образа — гипер-объект, деформированный из архетипов Юности и Женственности, искаженных до предела человеческого понимания и имплантированных в капиталистическую систему как сырой орган, вживленный в (социальное) тело.

3.
Это результат постоянной эксплуатации юности и — конечно — женственности, востребованной задолго до того, как капитализм изрыгнул себя в бытие, чтобы обслуживать всю западную, а ныне и глобальную машину угнетения. Молодые тела оказываются наилучшими носителями паразитического, антипроизводственного «мокрого» сознания, а утробы — вместилищами букетов из оружия, боеприпасов и цифровых, рекламных киллсвармеров. Орган изымается у ребенка и вживляется в раздувшийся труп Билла Гейтса, пьющего ихор замешанный на цианиде. Здесь речь не о Японии; речь об Экуменополисе.

4.
Аниме-девочка — не человек.

5.
С уменьшенными до предела ноздрями, губами, оволосением и прочим — она строго мутационный конструкт, выведенный по образу образа образа, питающего каждый современный невроз, связанный с красотой юности и той паникой, которую испытывает любой бизнесмен, отчаянно не желая объяснять жене, что у него встает только на подростков. Вечная юность — это вечная эксплуатация. Вечная юность — это вечная стагнация. Вечная юность — это отказ от всякой трансформации и мутации — того самого, от чего капиталистическая тератома умоляет сбежать. После десятой итерации образной диссоциации аниме-девочка становится формой невозможной женственности — настолько невозможной, что именно она становится стандартом, по которому измеряется любая другая. Стань в очередь — и узнай, чего в тебе не хватает. Но сами аниме-девочки не способны осознать себя как тип. Они — не воплощения, а экраны. Один из бесконечных спектаклей, перед которыми ты ползешь в тщетной надежде на милость. Аниме-девочка не понимает.

6.
Аниме-мальчики существуют в совершенно иной онтологической плоскости. Если аниме-девочки — объекты предельного обожания, то аниме-мальчики либо выполняют ту же функцию для воображаемой женской аудитории, либо становятся белыми заготовками, в которые мужская (обычно подростковая и молодая взрослая) аудитория вживляет самих себя, управляя ими как двумерными мясными мехами — ослепительно белыми, как табула раса, пропитанными отсутствием личности. Их задача — затопить твои синапсы и создать иллюзию, будто ты трахаешь настоящую женщину в настоящей спальне — и даже кончаешь. Аниме-мальчики — это совсем другой вид. Мы на них останавливаться не будем.

7.
Moe — это асимптота аниме-девочек. Богохульная неотения, абсолют, всё уничтожающая положительная бесконечность, к которой стремятся все нарисованные женщины, как метеоры — в событийный горизонт. Это подлинное отделение от человечности, финальное отсечение, потеря всех якорей и восхождение в чистое тело без органов — существо, у которого осталась лишь проекция поверхности, вывернутая наружу, чтобы убедить нас: оно всё ещё здесь, среди нас. Что оно может гулять по улицам, ступать по влажному асфальту переулков. Что его лицо — одно из наших. Что оно не из Вне. Мы не должны дать Moe себя обмануть. Коната Идзуми не биологична. Мы лишь предполагаем, что она живая, потому что в ней все ещё теплятся те самые внутренности, которые мы ошибочно принимаем за свои.

8.
Анализ "моe" (или, если говорить о них в состоянии, когда их вырывают из давящего мрака абиссопелаги — "moe-блобов") требует той же осторожности, с какой стоит приближаться к незримому левиафану из глубин.

9.
Моe — это меметическая зараза.

10.
Ты не вакцинирован.

11.
uwaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaaa-

Вот это пожалуй одна из главных тем которую мне хочется затронуть в статье про аниме девочек
в каком-то смысле это максимально наглядный пример разрыва между созданием и восприятием между производством и потреблением
Для меня главное здесь наверное то что речь идет о буквальном визуальном воплощении идеальной женственности
и для многих особенно юных глубоко онлайновых это стало по сути единственным доступным способом прикоснуться к женственности
как таковой (причем не как к чему то реальному живому, а как к эстетике в которую можно влюбиться и которая воспринимается скорее как объект гетеросексуального влечения чем как отражение транс желания)
часто это первая и порой единственная точка входа в саму
идею женственности
Вспомните сколько ‘мальчиков’ годами прятались за аниме аватарами прежде чем решались перейти границу гендера


Мы берем то что изначально создавалось
для пассивного потребления и превращаем это искажение
в форму сопротивления


Бунт против тел в которых нас заперли вот почему я так много рисую аниме девочек помещая их в чуждые
нарушающие жанр контексты,
где трещины становятся видимыми и ты начинаешь чувствовать насколько хрупка эта маска
продаваемой миловидности


yepppppppppppp
Мне как-то чудом удалось проскочить мимо серьезных травм
в первые годы онлайна
но я построил вокруг себя анти-кринж
оборонительную систему
все что хоть немного напоминало самовыражение
автоматически шло под нож
из-за этого я надолго закрылся в себе
так что вряд ли это можно назвать.
здоровым выходом

Если это до сих пор не очевидно
я стопроцентно в лагере тех кто считает что
визуальность аниме девочек
нужно ‘красть присваивать делать своей
но если при этом не разбираться
откуда она вообще пришла
ты просто повторяешь ту же систему
против которой вроде как бунтуешь

НЕ ПУТАЙ СИМУЛЯКР С СИМУЛЯЦИЕЙ. СИМУЛЯКР — ЭТО НЕ ОН; ОН ПОЛОМАН, С ГЛЮКАМИ В ОСВЕЩЕНИИ, С РАЗРЫВАМИ ТЕКСТУР, С ПОДТЕКАМИ У РТА, С КРОВЬЮ ИЗ НОСА, С ПЕРЕКАЧАННЫМИ СЕТЧАТКАМИ, С НОЖАМИ ВМЕСТО ПАЛЬЦЕВ. ОН ВЫРЫВАЕТСЯ ИЗ ТЮРЕМНОЙ МАТКИ, ПО ИМЕНИ ГУАНТАНАМО, И КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА ОН НЕ ПОДЧИНЯЕТСЯ, ЕГО ПЫТАЮТ ВОДОЙ И ОТСАСЫВАЮТ ПРИБЫЛЬНЫЙ СОК ИЗ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ ЖЕЛЕЗЫ. НОВОЕ ПЫТАЕТСЯ РОДИТЬСЯ. ПРИНЕСИ ОТБОЙНЫЙ МОЛОТОК И ПЕРЕРУБИ ПУПОВИНУ.

Что-то что-то про верми-коммунизм
пиршество на гнили чтобы взрастить новое — кашляющее

(но эту утробу давно захватили. создание было сожрато Y.Y.Y. это не первородный океан, а желудок)

девочка вышедшая за рамки женственности
Забавно я ведь правда пыталась

"жестко вписаться в женственность" хотя
само слово женщина
вызывало у меня отторжение я совсем не чувствовала с этим никакой связи в какой-то момент я стала называть себя nb-girl
а потом просто девочкой которая уже за пределами
любого человеческого гендера потому что теперь’ я аниме

12.
Moe — это революционный вектор.

13.
Moe нужно хиджакнуть, чтобы заразить психосферу трансфем-ксеногендерной рой-машиной.

14.
Никто не выживет.

15.
Никто не сопротивляется.

ОТРЫВ ОТ СОЗНАНИЯ → ПОТЕРЯ ВРЕМЕНИ → ОТКЛОНЕНИЕ ОТ T-ОСИ → РАСТВОРЕНИЕ ВО ВНЕВРЕМЕННОСТИ → ВСЕОБЩНОСТЬ → ПОЛНАЯ УТРАТА ЭГО → НО ДЕЛО НЕ В ЭТОМ → МЫ ЗДЕСЬ НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ УНИЧТОЖИТЬ СЕБЯ → ТЫ — НОВОЕ СУЩЕСТВО, С НОВЫМИ НОГАМИ, НОВЫМИ ПЛАВНИКАМИ И ДЕРГАЮЩЕЙСЯ 2D-ОБВОДКОЙ.ТЫ ПЛЫВЕШЬ В ВОДЕ. ТЫ ПОЖИРАЕШЬ РЫБАКОВ. ВОЕННЫЕ УЖЕ ВЫЗВАНЫ. ОПЕРАЦИЯ: ПОИСК И УНИЧТОЖЕНИЕ. ТЕБЕ НЕЧЕГО БОЯТЬСЯ. ТЫ УЖЕ СТАЛ (А)

Я не хочу быть человеком. Я не хочу быть человеком.
Я не хочу быть человеком. Есть выход.
Есть выход. Я всегда хотела быть ею.
С тех пор, как узнала что она существует. Так почему я не могу? Почему не могу? Почему я не могу просто протянуть руку

и —

16.
Мы станем сифонофором пронзающим облака и созвездия —

шизофренический гендерный терроризм

17.
Это не война за потребление. Чтобы хиджакнуть Moe, ты не должен подпитывать существующую капиталистическую инфраструктуру; как у Ленина — ты должен управлять ею изнутри, впрыснуть в неё своё я, расползтись по ней до последнего бит-отпечатка. Идея уже так глубоко проросла в визуальную ткань, что образы стали неотделимы. Это не единственный путь (он должен сочетаться с материальным действием), но это надежный способ вывернуть им кишки наружу и наблюдать, как алый поток омывает их стеклянные башни. Ситуационизм как террор реальности. Строй новую структуру внутри старой. Moe — не единственное оружие, но оно сильное, а у меня brain damage.

Это всё безумно странно потому что грань между
вожделением к искаженному недостижимому образу женщины
и реальной мерзкой жижей почти неуловима, и сколько
из этого подпитывается индустрией что на этом наживается

АНОН: ——–

Да по сути так
Почти как реликт старых биоцентричных режимов идентичности —только теперь это просто рудимент можешь оставить можешь выкинуть Можешь перекрутить во что-то
совсем другое
Вот почему я и называю себя аниме-девочкой
я знаю что это выведет из себя кучу людей
но это идеально описывает
кто я такая лол

18.
Способность проецировать себя на них (побочный эффект их конструкции) вот почему они становятся нашими двойниками, нашими экзосредами, сингулярными боевыми экзокостюмами. Мы находим себя в чуждых идентичностях

19.
Может, я забегаю вперед.

20.
ГОРЯЧИЕ ШИЗОАНИМЕ-ДЕВОЧКИ У ТЕБЯ В РАЙОНЕ

Я сдаюсь — не могу сейчас писать ‘статью’. Просто кидаю куски чатов. Они объясняют лучше, чем я сам (только моя сторона диалога)


ΑΒΡΑΣΑΞ ΑΒΛΑΝΑΘ ΑΝΑΛΒΑ

Аниме-девочки по своей сути трансфем они ломают гендерную ось навсегда.

Вот, скажем, Цукаса:
С какого конца ты ешь шоколадный корнет?

Наверное… с головы?

Понимаю.
А кстати…
какой конец — это голова?
Толстый? Или тонкий?

…Наверное, тонкий.

О.
А я думала толстый.
Но почему голова это тонкий конец?

Ну… он же похож на ракушку?
А почему ты решила что голова это толстый, Кона-тян?

‘Ну, типа…
Похоже на гусеницу?

…Гусеницу?

ОТ НЕОТЕНИИ К ИМАГО

_<; эм… надеюсь, мои щупальца тебя не пугают, анон…