Create post
Books

Историк Беляков: "Подчинить Украину очень трудно. И не нужно".

Eugen Bolshakov

Сергей Беляков — литературный критик, историк, заместитель главного редактора журнала «Урал» — также известен как биограф Льва Гумилёва. В 2012 году Беляков выпустил книгу «Гумилёв сын Гумилёва», которая считается наиболее полной биографией знаменитого учёного, сына Анны Ахматовой и Николая Гумилёва. По мнению Белякова, гумилёвская пассионарная теория этногенеза может кое-что объяснить в нынешнем украино-российском (или российско-украинском) противостоянии.

Сергей, Лев Гумилёв говорил — и это даже вынесено на обложку вашей книги — что он «хотел рассказать, почему между народами были и будут кровавые скандалы». Применительно к нынешнему противостоянию России и Украины эти слова выглядят едва ли не пророчески. Насколько, по-вашему, то, что до сих пор происходит на востоке Украины, укладывается в пассионарную теорию этногенеза?

Конечно, укладывается. Лев Николаевич считал, что русские и украинцы принадлежат к одному суперэтносу («российскому» или «евразийскому»), но войны между такими народами случаются очень часто. Англичане веками воевали с французами, французы с немцами, турки с арабами и т. д. Хотя пропаганда (и российская, и, насколько я могу судить, украинская) неоднократно пыталась представить, будто перед нами конфликт, прежде всего, идеологий или мировоззрений. Однако в реальности мы видим именно русско-украинскую войну. При этом даже многие русские на Украине просто не понимают и не принимают украинскую государственность, культуру, язык. Смеются над «мовой», знать не хотят «русофоба» Шевченко. Что говорить о русских в России! Со своей стороны, украинцы настолько хотят обособиться от современных русских, что вспомнили даже теорию «неславянского» происхождения «москалей».

А то, что раньше такого же острого противостояния не было, — случайность? Ведь англичане и французы (а также немцы с французами и проч.) действительно воевали действительно давно. А между русскими и украинцами (как и белорусами, к счастью), кажется, таких жёстких конфликтов не было никогда.

Почему не было? Были! Украинские земли долгое время находились под властью Речи Посполитой. Запорожские козаки (пишу это слово через «о», чтобы не путать их с нашими казаками), как подданные польской короны, воевали и против России. В 1612 году они вместе с поляками оборонялись в Кремле, осаждённом ополченцами Минина и Пожарского. В 1618-м гетман Сагайдачный огнём и мечом прошелся по русским землям и остановился только под стенами Донского монастыря. Запорожские козаки проникли даже на русский Север. Запорожцы были известны не только мужеством, но и жестокостью: грабили, убивали. Жители спасались от них за толстыми стенами хорошо укреплённых монастырей. Академик Флоря считает, что именно в Смутное время появилось понятие «хохлы», точнее, «хохлы бесовские». Так называли этих безбородых бритоголовых оккупантов. Воевали и позднее. Есть версия, что Богдан Хмельницкий отличился в Смоленской войне (во времена Михаила Федоровича), окончившейся поражением России. Даже после Переяславской рады украинские козаки не раз и не два воевали с войсками царя московского. Против России сражались гетманы Выговский, Тетеря, Дорошенко. С русскими воеводами скрестили сабли Иван Богун и Остап Гоголь. А ведь ещё были измена Мазепы, жестокий разгром Батурина (гетманской столицы) Меншиковым, разорение Запорожской Сечи полковником Яковлевым. Это я ещё не касаюсь времен Гражданской войны (1918—1920) и теперь всеми известной «бандеровщины» (1941—начало 1950-х). Кровь не лилась только в спокойном и просвещённом XIX веке.

Обложка книги Сергея Белякова «Гумилев сын Гумилева»

Обложка книги Сергея Белякова «Гумилев сын Гумилева»

Получается, что той самой положительной комплиментарностью, о которой писал Гумилёв (комплиментарность — неосознанная симпатия к одним людям и антипатия к другим), в паре «русские-украинцы» даже не пахнет. Но тогда с кем у русских есть эта самая комплиментарность? С западом рассорились, с востоком особо не дружили (что бы сам Гумилёв ни говорил)…

Ну, почему не пахнет? Комплиментарность всегда относительна. Те же англичане во времена войн с Первой французской республикой и с Наполеоном не раз демонстрировали невероятное презрение к французам. Британские газеты были полны самых омерзительных карикатур. Один журналист задавал риторический вопрос: «А можно ли играть с французами в крикет? И отвечал: с таким же успехом мы могли бы сыграть в крикет с обезьянами!» Европейские народы долго воевали друг с другом, но все же вместе составляли отдельный суперэтнос — христианский мир (потом — «цивилизованный мир»). А сейчас Британия и Франция в одном Евросоюзе. Воюют и близкие народы. Украинцы — другой народ, каким бы близким он ни был, он всё-таки чужой. И неприязнь многих русских людей к украинской культуре (её принимают лишь на уровне сало-горилка-гопак), к мове, которую принято осмеивать, это доказывает. Но это и неудивительно. Русские свои, украинцы — чужие. Нормальная ксенофобия. А вот если сравнить отношение, скажем, к украинцам и китайцам? Кто нам ближе? Я думаю, ответ очевиден. Политический союз с Китаем — это одно, тут дело не в комплиментарности, а в рациональных внешнеполитических расчётах. Комплиментарность относится к сфере эмоций, к сфере массового сознания.

Гумилёв, судя по вашей книге, утверждал: «Иногда она (внутриэтническая комплиментарность) принимает уродливую, негативную форму ненависти ко всему чужому». Сейчас в массовом российском сознании ненависть проявляется и к украинской идентичности, и к европейским ценностям, к американской культуре исстари не было особой приязни, а восток для большинства россиян просто-напросто terra incognita. Следует ли надеяться, что существующий российско-украинский антагонизм — это нечто временное, и в результате всё равно два народа станут более терпимо относиться друг к другу?

Ненависть к Украине и украинцам сейчас, в самом деле, просто дикая. Впрочем, слово «украинец» даже звучит нечасто. Пишут об «украх», «укропах», «Укропии», «Укростане». В Фэйсбуке нашел такой комментарий известного политолога, выпускника двух престижных столичных вузов (МГУ и МГИМО): "…укры не чувствительны к чужим мукам. Даже гибель других укров не вызывает у них никаких эмоций. <…> Укро-общество после Майдана, сопровождавшегося ритуальными унижениями оппонентов (постановка на колени, позорные столбы, хамские надписи на лбу, избиения), произвело себя в ранг коллективного павианьего Пахана. Этот коллективный Альфа собран из множества сявок, каковыми и являются рядовые укры". https://www.facebook.com/svyatenkov/posts/10204875692197944

Это даже цитировать противно, не то что комментировать.

Подчёркиваю, так ведут себя не «рабочие Уралвагонзавода» (которых совершенно напрасно демонизируют), не военные, а как раз интеллигенция: литературные редакторы, журналисты, доценты и профессора университетов, даже священники.

Война изменила до неузнаваемости самых умных, образованных, культурных людей. Вот протоиерей Владимир Зайцев, прекрасный светлый человек, образованный, умный и честный священник, благословлял добровольцев на войну в Донбассе. Отдавал ли он себе отчет в том, что эти православные русские будут там убивать не мифических «укрофашистов», а православных украинцев? Нет, конечно, он искренне верил, что благословляет «бить фашистскую мразь».

С другой стороны, мой знакомый офицер МЧС, бывший военный, признался, что просто не способен ненавидеть украинцев или относиться к ним, как к врагам. Так что единомыслия у нас, к счастью, нет даже сейчас.

Я не сомневаюсь, что русские и украинцы со временем помирятся, но для этого русские люди просто должны увидеть в украинцах равных себе. Не «младших братьев» и не «сельских родственников». Надо отказаться навсегда от бредовой идеи, будто украинцев придумали то ли в Австро-Венгрии, то ли в Польше, то ли в Госдепе США. А отказаться очень трудно. Признать за украинцами право быть самими собой, значит, признать и украинскую государственность. Значит, придётся отказаться от имперских амбиций, потому что Россия без Украины, конечно, не может быть настоящей империей.

Следует ли считать русских и украинцев входящими в один суперэтнос? И могут ли два этноса вначале входить в один суперэтнос (на основе культурных сходств), а затем как будто сепарироваться?

К сожалению, Лев Гумилёв так и не сумел найти, чем, собственно, суперэтносы отличаются друг от друга. Его суперэтносы напоминают «культурно-исторические типы» Данилевского. Но у Данилевского критерии — язык и раса, а Лев Гумилёв с такими критериями никогда бы не согласился. Однако он сам так и не смог ответить на вопрос о различиях между суперэтносами.

Гумилёв как-то обратил внимание, что войны между представителями различных суперэтносов отличаются бóльшим ожесточением. В рамках одного суперэтноса идёт борьба за гегемонию, как, скажем, в Европе эпохи Наполеоновских войн. А представителей другого суперэтноса уничтожают. Гумилёв в качестве примера приводил истребление индейцев североамериканскими колонистами, истребление ойратов (западных монголов) войсками династии Цин. Но придётся Гумилёву возразить. Ирландцев и англичан Гумилёв причислял к одному суперэтносу, а между тем истребление Кромвелем ирландцев — это настоящий геноцид. Известна чрезвычайная жестокость гражданских войн, а ведь в таких войнах убивают русские русских, французы французов и т. д. Так что критерий Гумилёва не очень-то работает. Вероятнее всего, важнее близость культур. И здесь украинский и русский народы, конечно, скорее европейцы. Те и другие, в любом случае, ближе к французам и англичанам, к полякам и шотландцам, чем к арабам, персам, китайцам.

В своей книге о Л.Н. Гумилёве вы привели ряд примеров, как в ХХ веке изменились некоторые этносы и субэтносы — немцы, казаки. Можно представить себе изменения украинцев. А как по-вашему изменились русские за последнее столетие (взяв за отсчёт благодатный нереволюционный и невоенный 1913 год) и на какой фазе этногенеза они (русские) находятся?

1913 год лишь внешне кажется мирным и благополучным. Гумилёв полагал, что Россия со времен восстания декабристов вступила в фазу надлома, для которой характерны и частые внутренние конфликты, и массовые кровопролития, которые приводят к снижению пассионарности (потому что пассионарии просто погибают во время войн и репрессий). Но время от времени случаются новые подъёмы.

Предки украинцев в XVII веке были примерно в той же фазе этногенеза, что и русские. Но силы русского народа, хотя нередко и растрачивались во внутренних конфликтах (смута, раскол), но чаще направлялись на внешнеполитическую экспансию. Результатом и стало строительство великой империи, в которую вошли и украинцы. А силы украинского народа была растрачены во время героических, но бессмысленных походов против турок и татар и, в особенности, во времена Хмельнитчины и Руины. Оставшиеся пассионарии в XVIII — первой половине XIX веков шли на службу Российской империи и, в большинстве случаев, ассимилировались в среде русского народа. Результат — резкое снижение пассионарности, которое проявилось как глубокий упадок. Упадок не только политической, но и экономической, и культурной жизни.

«Бедность малороссийского народа на каждом шаге ощутительна», — замечал русский студент Алексей Левшин, предпринявший в 1815 году путешествие по Малороссии. А двадцать лет спустя Николай Васильевич Гоголь напишет своей матушке: «Наша Малороссия точно несчастный край: неурожай — беда; урожай — тоже». Новый подъём начинается во времена Шевченко. В целом же, украинский народ вошёл в фазу надлома вместе с русским. Гумилёв полагал, что мы сейчас где-то на рубеже фазы надлома, переходим в инерционную фазу. В истории Западной Европы это время от Тридцатилетней войны до Войны за испанское наследство. В Риме — завершение периода гражданских войн. Что будет у нас — посмотрим.

Поскольку вы упомянули пассионариев, сам собой возникает вопрос, возможно, наивный: способствует ли нынешнее время появлению пассионариев в России (и, возможно, на Украине)? Наблюдаете ли вы кого-либо в этих двух странах, которых можно было бы назвать пассионарием в научном смысле этого слова?

Если по Гумилёву, то не время способствует появлению пассионариев, а пассионарии сами меняют характер времени, эпохи. Пассионарность часто проявляется в социальной активности человека. В современной России и, насколько я могу судить, на Украине, даже слишком много пассионариев, иначе не было б ни Майдана, ни потока русских добровольцев (не «отпускников») на Донбасс. Если пассионариев слишком много, то они сломают любую «стабильность». Так и вышло.

В Белоруссии таких людей, видимо, немного, поэтому и жизнь там спокойнее. Разумеется, пассионарность не обязательно проявляется в агрессивности. Есть такие пассионарии, как Игорь Гиркин-Стрелков или Алексей Мозговой, а есть такие, как Олег Тиньков, простой русский парень, заработавший миллиарды.

Кстати, всякий ли лидер страны — пассионарий?

Нет, конечно. Большинство — нормальные гармоничные люди.

Не очень хочется переходить на личности, но тем не менее позволю себе спросить вас о трёх личностях — двух президентах и одном оппозиционере. Итак, считаете ли вы пассионариями Путина, Порошенко и Навального?

Полагаю, что Путин и Навальный, конечно, пассионарии. О Порошенко я мало знаю. Но если он создал свою бизнес-империю с нуля, то и он. Большой бизнес требует от человека много сил, настойчивости, упорства. Одно дело получить капитал в наследство, совсем другое самому сколачивать состояние.

Сергей Беляков. Фото с&nbsp;личной страницы на&nbsp;Facebook.

Сергей Беляков. Фото с личной страницы на Facebook.

Когда и чем, согласно теории пассионарного этногенеза, может закончиться нынешнее противостояние между двумя странами? И каковы лично ваши прогнозы по этому же пункту?

Гумилёв считал украинцев особым (пусть и близким к русским) этносом: "…новый этнос — малороссы (сохранившееся старое название), или козаки (тюркское наименование людей без начальства), или украинцы (так их звали поляки). Этот этнос проявил невероятный героизм, ибо он вернул заброшенную землю — вывел её из запустения, сохранил культурную доминанту и саблей добыл политическую свободу". (Лев Гумилёв. Древняя Русь и Великая степь. Часть VI. Параграф 168.)

Пассионарность украинского народа не ниже, чем пассионарность народа русского. Это народ многочисленный и сильный. Поэтому подчинить Украину очень трудно. И не нужно. Идея о слабости Украины и «фейковости» их государственности и национальной идентичности провалилась. Украинцы сохранят своё национальное государство. В то же время провалилась ускоренная украинизация русского населения страны. Россия показала, что в обиду русских не даст. Это, быть может, единственный положительный итог русско-украинского противостояния. Поэтому прогноз двойной:

1. Судьба русского населения Украины.
2. Судьба отношений России и Украины.

Полагаю, если украинцы хотят мира, то они предоставят русскому народу на Украине широкие права культурной автономии. Но в отношениях России и Украины всё равно продолжится время взаимного отчуждения. Какое-то время это отчуждение будет даже расти. Нации стали расходиться все дальше. Полагаю, что это не навсегда. Настанет время, когда русские и украинцы сблизятся, как сблизились англичане и североамериканцы спустя много лет после двух кровопролитных англо-американских войн. Может быть, спустя десятилетия будет некое восточно-европейское русско-украинское партнёрство, как теперь есть североатлантическое партнёрство. Но это будет партнерство двух независимых государств, двух равноправных наций.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Eugen Bolshakov

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About