Create post

НОВЫЙ ТЕАТРАЛЬНЫЙ АКТЁР

Введение понятий «хорошая» и «плохая» игра произошло сравнительно недавно, столетие назад, во время разрушительного движения натуралистического театра в России и на Западе. В театре такая оппозиция моментально стала оценочным методом, в дальнейшем укрепленным введением натурализма в коммерческое кино.

С тех пор и поныне зритель резко негативно оценивает любительскую игру как дешёвый, испорченный товар, не дающий увлечься всей машиной театра или кино. В свою очередь «хорошая» игра как и любой другой хороший товар остаётся нормальным и приемлемым, ведь не отрывает от погружения. Погружение есть основа для всего триптиха участников кино и театра. Зритель увлекается, получает впечатления за которые заплатил, проводит время, развлекается; актёр получает успех, популярность, или во всяком случае одобрение и репутацию; драматург высказывается, режиссёр получает то же самое, что и актёр. Любой пропуск в технике увлечения, будь то сценарий, игра или продолжительность ведёт к раскрытию методов увлечения и соответственному отношению к товару.

При таком положении вещей жизненная организация кино-актёров становится интересна только по вступлении ними в мифологическую среду селебрити, где сам механизм игры становится автоматическим, не вызывает вопросов и отступает на второй план, проигрывая встречам с фанатами и подписанию контрактов. Эта прекрасно налаженная система давно заслужила себе беспечное существование, которое делить с театром особо не желает.

Жизнь театрального актёра в следствии этого переживает кризис. С отрубленными и украденными руками и ногами, в шоковом состоянии, натуралистический театр вот уже пол столетия пытается ходить и жонглировать как ни в чём не бывало. Поколения актёров под командами Станиславского всё чаще и чаще переходят в кино, соглашаясь на театр, как на подработку.

В таком положении театральный актёр, чистый и неиспорченный системами обретает важнейшее значение для всего человечества. Отчуждаясь от опыта кино театральный актёр превращается в существо другого порядка, обречённое на право находить и разрушать коммуникации. Обращаясь к истории экспериментального театра он находит лишь поэтические манифестации и лёгкие наброски по практике своего мастерства.

Консервативный театр предлагает последовательную войну с хорошей игрой, довольством зрителей и драматургов. Цель актёра не увлекать, а играть. Напомнить о себе как об источнике эпох и привычек, напомнить не как о зеркале, а как о потерявшемся во времени и истории поэте, требующем преклонённого к идее игры зрителя.

Мы предлагаем актёру вобрать в себя театр. Чудовищный синтез языка, плоти и связей. Существо, среда которого Публичное и только оно. Где бы такой актёр не появился, везде случается выступление.

Если кино-актёр незаметно увлекает, то театральный актёр указывает на свою игру, на ложь, как на единственно достойное занятие в современном мире. Новый театральный актёр играет плохо лишь для того, чтобы указать на маску.

Путая слова и роли, выбиваясь из дискурсов, делая вид, что читает произведение, а на самом деле импровизируя, наш актёр не оставляет шанса ни смыслам, ни драматургам.

В своей сущности, Новый Театральный Актёр всего лишь требует уважения к своей профессии. Из–за этого от него убегают целые поселения, актёра боятся и ненавидят, ведь он мстит, не уважая никого кроме себя.

Единственный путь для выживания актёра как единственной цели театра это его плохая игра, гротескная, пафосная, гиперболизирующая реальность, пьесу и отвращающая зрителя. Нужна основательная разработка техник и методов плохой игры, подготовка фанатиков своего дела.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About