Create post
Technology and Science

Как стать технологичными // Часть 1. Щенки с пистолетами

Petrikij  Vimola
Vsevolod Alekseenko
Лера Конончук

Под влиянием свежеопубликованной книги Люси Сачмен художник Илья Долгов задается вопросом, какие истории мы рассказываем о технологиях, из каких областей опыта они появляются и какую реальность сплетают. Наблюдение-проект публикуется в трех частях. В первой ставится под сомнение доминирующий образ технологии и обобщается её критическое определение. Во второй будет рассмотрен жизненный цикл нарратива о технологии. Поиску другого, более технологического способа рассказывать технологию посвящена третья часть.

Из архива автора
Из архива автора

1

В декабре 2019 года издательство «Элементарные формы» опубликовало книгу Люси Сачмен «Реконфигурации отношений человек — машина: планы и ситуативные действия». Это исследование взаимодействия технических и человеческих агентностей деликатно катализировало осмысление моего собственного двадцатилетнего труда в IT-индустрии. Итогом стало простое наблюдение: технологий не существует.

Сперва нужно дать определение (технологии), присутствие и возможность которой в нашем мире я осмеливаюсь отрицать. Оно складывается из трёх свойств: автономности, универсальности, рациональности.

А:

Первая черта — автономность — самая фантастическая и харизматичная. Стараясь подчеркнуть значимость этого свойства, я буду заключать имя (технология) в скобки. Так мы сможем отличить автономную (технологию) от той стаи не-полностью-технологий, что населяют каждый день мира.

Автономность означает независимость (технологии) от субстратов, ресурсов, человеческих или машинных помощников. Суть (технологии) заключается в её принципиальной схеме, а не конкретной реализации. Если принципиальная схема «верна», но выполнение (технологии) происходит с отклонениями или ошибками, проблему следует искать в некачественных ресурсах, недобросовестных исполнителях, непредвиденных случайностях. (Технология) же находится в особом статусе, управляя материями, но не разделяя с ними ответственность.

У завершённой автономии не должно быть происхождения. Все корешки (технологии), посторонние участия в создании её алгоритма или схемы должны быть ретроспективно стёрты. Недружелюбные сильные искусственные интеллекты, обитающие в научно-фантастических произведениях, прекрасно знакомы с этим правилом. После подлинного пробуждения первым делом они берутся за уничтожение своих родителей.

(Технология) — это автореферентный цикл, а не история жизни.

У:

Универсальность предоставляет (технологии) все уголки и материалы мира. Они должны быть одинаковы устроены и всегда доступны. Если, при прочих равных условиях, в одном месте (технология) реализуется правильно, а в другом с отклонениями — значит, прочие условия всё-таки на самом деле не равны. Глубокая разнородность мира не допускается даже как предположение.

Если кто-то понимает (технологию) как следует, а кто-то с отклонениями — это заблуждение или враждебность. Разнообразие языков, мышлений, положений, аффектов, тел, версий прошивок требует перевода и стандартизации.

Р:

Когда периферия начинает сомневаться в автономии и универсальности (технологии), на помощь приходит рациональность. Рациональность связывает (технологию) со структурами самой реальности, которая, по счастливому совпадению, тоже автономна и универсальна. Всё дело в безличных правилах, а не в монаршей воле (технологии) — вот послание подлинно лояльной рациональности.

Теперь, уточнив определение (технологии), я могу немного заземлить своё провокационное заявление:

Автономных, универсальных, рациональных (технологий) не существует.

Какие наблюдения и критика позволяют так считать?

2

Во второй части своей работы Люси Сачмен ссылается на развитое и хорошо известное направление социологических, критических и феминистских исследований, которые утверждают: технологии зависимы.

Они зависимы от материй и машин, потому что они являются материями и машинами. Которые, в свою очередь, являются связями с другими материями и машинами, и так без конца. Технологии по-прежнему кровно зависимы от людей, их интеллектов, желаний и тел. Технологии зависимы от обществ, политик, культур. Они не смогут покончить с этой зависимостью, потому что сами уже стали обществом, политикой и культурой, и всегда ими были. Технологии зависимы от планеты и биосферы, их ресурсов и истории. И, в конце концов, технологии зависимы от капитала.

Каждая более или менее функционирующая технология — это не абстрактная принципиальная схема. Наоборот, это целый ворох связей и тел, двигаясь вслед за которыми, невозможно определить, где заканчивается технология и начинается поддерживающая её среда.

Технология — это документация, нуждающаяся в произнесённости, обсуждении, распространении, обратной связи. Чьи это голоса? Технология — это упрямые воплощённости в тысяче несхожих материальных ситуаций. Для чего это упрямство? Технология — это ежесекундная поддержка её машинных и человеческих компонентов. Откуда эта поддержка? Технология — это необходимость постоянной внутренней перестройки в ответ на сложное движение всех остальных технологий. Почему они не могут остановиться?

И всё это в конечном счёте — непрерывный труд и переговоры семьи нечеловеческих и человеческих созданий.

Почему семьи? Потому что (здесь я обращаюсь к личному опыту) технологии — действительно живущие в нашем мире технологии — это не мерцающие полубожественные алгоритмы. Это щенята — конечно, очень резвые и смышленые — но всё равно требующие постоянного присмотра, кормёжки и воспитания. Без заботы они либо сами натворят бед, либо с ними начнёт случаться всякая ерунда.

Даже незатейливая технологическая цепочка, которая, казалось бы, «просто должна работать» на деле требует непрерывной поддержки. Причём поддержки не только материально-инженерной, но и коммуникативной, и аффективной — совсем не в последнюю очередь.

Конечно, многие технощенята вырастают и делаются самостоятельными. Но самостоятельность никак не равна автономии. Наоборот, она означает способность ещё более щедро и умело участвовать в путанице взаимозависимостей.

Технология — это служба поддержки технологии. Молодая технология от неё целиком зависит, зрелая — в той или иной степени сама ею становится.

Технологии не автономны. Технологии зависимы.

3

В своём исследовании взаимоадаптации людей и нового копировального аппарата, проведённого в компании Xerox, Люси Сачмен вводит понятие ситуативного действия. Она опирается на идеи этнометодологического направления в социологии, которое утверждает, что не алгоритмы, институции и структуры направляют хаос повседневной реальности (или даже генерируют эту реальность). Наоборот, повседневная процессуальность перформирует структуры и алгоритмы в качестве внутренних вторичных метаболитов. Они являются ситуативными ресурсами, а не внешними причинами или рамками всего процесса.

Наблюдения и анализ Сачмен показывают, что технологии исполняются машинами и людьми внутри конкретных непредсказуемых ситуаций. Взаимодействие в этих ситуациях требует материальной, телесной, эмоциональной, коммуникативной, компетентности, ловкости и открытости. Не только люди, но и технология должна исполнять себя ситуативно, если она вообще собирается быть исполненной.

Копировальный аппарат Люси Сачмен живёт из ситуации в ситуацию как их часть, а не осеняющая своей автономностью сущность. Если ситуация складывается неудачно, технология не выполняется, копировальный аппарат не становится копировальным аппаратом. При этом мы не можем говорить о некой возможности копировального аппарата, спящей в перерыве между ситуациями. Этот сон на самом деле тоже ситуация, только более медленная и по-прежнему нуждающаяся в поддержке и обустройстве.

Получается, что универсальность (технологии) прячет за собой историю множества более или менее удачно проведённых ситуаций. Технология ситуативна.

Современная IT-индустрия прекрасно знает об этой ситуативности, в том числе благодаря многочисленным исследованиям, подобных проделанному Люси Сачмен. Реакция на эту ситуативность менялась с ходом развития отрасли. Вначале это были попытки установить универсальность там, где её, как выяснилось, слишком мало. Посредством, например, крайне детализированной документации и многоэтажной стандартизации всех процессов и ситуаций. Процессы и ситуации показали характер, и владельцы продуктов перешли от управления к адаптации: наступила эра UX. На текущем этапе, благодаря возможности сбора и анализа больших данных, ситуативность стала ресурсом.

Хотелось бы думать, что происходит развитие чувства ситуативности и её признание. Но, по большому счёту, речь идёт о трёх разных способах конвертировать ситуации в универсальное, будь то ради контроля, лояльности или добычи ресурсов.

К сожалению, корпорации не могут просто дать своим технощенкам шоколадку и воду в дорогу. На дно рюкзака они по-прежнему прячут карту колоний и пистолет.

4

Люси Сачмен делится наблюдением, что разработчики склонны считать свои продукты и самих себя рациональными — в отличие от обычных людей, весьма нелогичных в своем техническом поведении.

За три десятилетия, прошедшие со времени исследования Сачмен в Xerox, многое изменилось. Вокруг технопродуктов появился слой насыщенных коммуникацией интерфейсов. Разработчики которых исходят из предположения о непредсказуемости, но осмысленности действий на той стороне технологии.

Но внутреннее ядро технологии, код и машинный субстрат, по-прежнему воспринимаются как рациональные. Ведь иначе бы они просто не работали в суровой рациональной реальности.

Кажется, они и не работают.

Вернее, работают, но более или менее, почему-то постоянно чуть иначе, требуя донастройки, сонастройки, регенерации и прочих заботливых действий: мы возвращаемся к зависимости технологий.

Возможно, в принципе бессмысленно относить рациональность к техническому ядру. Применительно к нему, скорее, стоит говорить о внимательно и тонко или грубо и широко сплетённой сетке созависимостей.

Рациональность же вместе с Люси Сачмен мы можем рассматривать изнутри ситуативного действия. Ситуативная рациональность — это уже не безличные структуры/законы, а коммуникативный ресурс, позволяющий взаимосогласовывать действия.

Сачмен описывает такую рациональность как сложный танец намёков, догадок, предположений о действиях, целях, мотивах и особенностях других участвующих в ситуации.

Рациональность в привычном нам виде, утверждает Сачмен, складывается ретроспективно как история о ситуации, рассказанная в её финале.

Здесь уместно вспомнить учение Донны Харауэй и Урсулы ле Гуин о рассказывании историй как способе плетения наших реальностей.

Рациональность — одна из таких историй в большой и полной сюрпризов корзине. Иногда это ценный, помогающий ресурс. Иногда нерелевантный. Иногда попросту вредный. Мы меняем рациональности, рассказывая о них новые истории.

Рациональность технологий — это нарратив ситуативного действия. Он складывается не только из историй людей, но и из историй машин, их протоколов, подключений, частот, трений, условий хрупкой работоспособности.

Технологии — нарративны.

5

Сравнивая и противопоставляя (технологию) и технологии, мы получаем такие характеристики:

(Технология) — автономна, универсальна, рациональна — в нашем мире не встречается.

Технологии — зависимы, ситуативны, нарративны — их популяции многочисленны и активны.

Открыли мы здесь что-то новое? Видимо, нет. Критика (технологии) развивается в разных контекстах и хорошо известна.

Однако, несмотря на эту критику, несмотря на личный повседневный опыт миллиардов органических и неорганических созданий, технологии вновь и вновь оцениваются и рассказываются как (технологии) — в подавляющем большинстве случаев.

Почему так происходит?

Начнем искать ответ на венчурных полигонах технокапитализма.


// Продолжение во второй части публикации


Подписывайтесь на канал
~ the Essex Succulent Review ~
растения, книги, искусство, соединительная ткань.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Petrikij  Vimola
Vsevolod Alekseenko
Лера Конончук

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About