Create post
Art

под знаком пустоты

21 января в пространстве «Вершы» (Минск) стартует новый цикл событий, позволяющий настроить коммуникацию между искусством и зрителем, художником и коллекционером. Первый проект “Под знаком пустоты”, в который будут включены живописные работы Елены Толобовой и Семёна Мотолянца, а также видео в жанре кинотанца Марии Пономарёвой. Кураторы — Илья Падалко и Юлий Ильющенко.

Елена Толобова: пустота как автор

Абстрактные картины Елены Толобовой выполнены в авторской технике: перед тем, как на холст наносилась акриловая краска, на него был нанесён кварц. Вот что говорит художница о своём методе: «А способ таков: я есть, но меня как бы нет. В том смысле, что меня нет в движении кисти, нет самого мазка, физического касания, авторского слога. Краска разливается по плоскости сама, а я сижу рядом, наблюдая». Елена отстраняется от авторской субъективности. Тогда референтом произведения становится пустота. Работам художницы свойственна освобождённость от колорита, фигуры, фона и прочих универсалий живописи, а также обращённость к феноменологии тактильности, плотности произведения, материалов и фактур, их акцидентности. Работы Елены говорят об экзистенции, они конституируют режим медитативности, созерцательности. Уместно будет привести известное высказывание искусствоведки Барбары Роуз о минималистах: «Искусство, о котором я говорила, очевидно, является негативным искусством отрицания и отречения. Такой длительный аскетизм обычно свойственен размышляющим или мистикам… Как и мистики, эти художники в своих работах отрицают эго и индивидуальность в попытке пробудить полугипнотическое состояние чистого бессознательного».(1) Не имеем ли мы дело с чем-то подобным в искусстве Елены? Искусство Елены имеет отношение к лишённой жестуальности стратегии производства знака-индекса, однако художница всё же с подозрением рассматривает позитивизм данной авангардной стратегии (а она позитивистская, невзирая на то, что её принято относить к дадаизму — наиболее трикстерскому авангардному искусству). То есть, не примыкая ни к одному из полюсов, ни к одной из живописных идеологий, Елена по-своему реактуализирует вопросы: что есть автор? что есть искусство?

Мария Пономарёва: пустота как детерриторизация

Художница Мария Пономарёва показывает работу под названием «Inability of the state in between», представляющую собой видео в жанре кинотанца. Кинотанец является точкой пересечения танца и кино. Он использует разнообразные приёмы: ракурс, монтажные склейки, текстуальные вставки, музыку. В начале работы Марии мы видим двух танцовщиц в симметрично разделённом пространстве. Предполагаемый, но не видимый нам проём позволяет им лишь время от времени коммуницировать друг с другом. Симметричное разделение пространства считывается как метафора заброшенности (в экзистенциалистском смысле). Сама Мария, описывая концепцию работы, говорит о невозможности диалога. Изобильные средства киноязыка погружают зрителя в феноменологию густого, светящегося воздуха, призрачности, континуальности и экзистенциальной пустоты. Двигаясь, танцовщицы разрезают своим телом пустоту пространства, но мы не можем понять, обретают ли себя их движения. Нет ничего, кроме одиночества, и нет ничего, кроме другого (невзирая на то, что другой порой кажется угрозой). Между тем, видео продолжается, и мы видим, как композиция работы усложняется монтажными склейками. Силуэты танцовщиц/танцоров то размываются, то конкретизируются. Неизменной остаётся лишь густая пустота пространства. Можно говорить о композиции работы только в том смысле, что, поскольку мы имеем дело с временным объектом, части разворачиваются одна за другой во времени. И эта несвязность, неочевидность связности посредством техники монтажных склеек вызывает эффект короткого замыкания, обмана ожидания, детерриторизацию; и в ней и происходит разворачивание смысла произведения.

Семён Мотолянец: пустота как застенок

Художник представляет серию из живописных работ (холст, масло), репрезентирующих сиденья из общественного транспорта в их «естественной» среде. Картины написаны по фотографиям. Использование фотографии как реди-мейда является продолжением стратегии капиталистического реализма. Однако данный приём переносится в иные исторические условия, иной контекст. И целью является различение, репрезентация постсоветской капиталистической действительности, выработка оптики осмысления. Автор говорит о настоящем и прошлом стран, переживших распад империи. На это указывает другой используемый автором приём — использование стилистики социалистического реализма, возможно, нарочито дилетантское, несколько пародийное, данное неявно. Впрочем, невозможно понять, серьёзен ли художник и по отношению к капиталистическому реализму. Оба этих приёма соположены в диалектике между искренней серьёзностью, меланхолией, тоской и легчайшей дистанцирующей иронией, как по отношению к капиталистическому, так и к социалистическому реализму и, возможно, к искусству в целом и к самому себе. И в этом есть постмодернистская примирительность в отношении к искусствам, родившимся в условиях противоборствующих идеологий. Представленные работы также тематизируют отчуждение. Здесь и возникает категория пустоты. Сиденья являются индексальным знаком отсутствия пассажира. Таким образом пассажир присутствует через отсутствие. Кто же этот персонаж? Это «маленький», «простой» человек, оказавшийся в условиях не поддающейся осмыслению гиперреальности. Однако в работах художника есть не только фиксация отчуждения, но есть и утопическое пространство невлипания, избавления, как у кабаковского человека, улетевшего в космос, онтологическое противостояние исчезновению будущего, надежда построить общество, в котором социальная справедливость есть всеобщий императив.

Илья Падалко — сокуратор проекта


1. Барбара Роуз, «Искусство ABC», https://www.artnews.com/art-in-america/features/abc-art-barbara-rose-1234580665/

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About