Имея в виду макроэволюцию Земли с таким ее лидирующим элементом настоящего этапа под названием “The Modern Revolution”, как современное государство, захотелось понять, что общетеоретические результаты Н. Лумана в своей теории систем могут привнести в видение данного круга вопросов.

Очерк теории государственности Н. Лумана

Итак, в теории Н. Лумана выделяются три типа систем, способных к самоконтролю и саморазвитию, это живые (клетки, организмы), психические (сознания) и социальные (социоры) системы. Понятно, что каждый такой системный тип выделяет свою среду обитания, и эти среды считаются безграничными пространственно, и граничащими лишь друг с другом.

Системы считаются четко удерживающими себя в своей среде обитания, и свое внутреннее устроение, и свою границу, через постоянное самовоспроизводство — автопоэзис. В частности, государство считается оформляющимся своей политической подсистемой, которая в свою очередь представляет собой самовоспроизводящуюся систему политической коммуникации, которая отделяется от остальных социальных подсистем государства специфическим кодом «власть / отсутствие власти». Основная функция политической системы — принятие обязательных к подчинению решений, которые (а) производятся, (б) порождают интерпретации, реакции, сообщения об исполнении / неисполнении, обсуждения, обобщения опыта и т. д., — с последующим производством новых решений.

Политическая подсистема государства оперативно замкнута (действует по своей внутренней логике), но структурно связана с другими социальными подсистемами государства — правовой подсистемой (коммуникация по коду «законно / незаконно», экономической («оплачено / неоплачено»), СМИ («новость / не новость»), и др. Политическая подсистема самостоятельно определяет свои границы через различение себя от окружения.

Легитимация государства и его политической подсистемы по Н. Луману основана именно на их функционировании, и ни на чем внешнем к этому (вроде некого общественного договора, или другой какой формы согласия граждан). Т.е. Н. Луман считал, что для легитимации политической системы вполне достаточно следующих компонентов:

• Правового, когда легитимность поддерживается легальностью, оформлением в принятом праве, работой правовой подсистемы государства;
• Рекурсивного, когда каждое решение опирается на предыдущие решения, создавая самоподдерживающуюся цепочку легитимности;
• Процедурного и ритуального, когда недоверие граждан деятельностью политической подсистемы «успокаивается» регулярным повторением формализованных действий — выборов, судебных заседаний, административных процедур;
• Символического, через символы власти (должности, звания, ритуалы и церемонии).

Вариант развития теории: гегемония

По Луману, легитимность политической системы — это именно что следствие ее функционирования, а не что-то дополнительное важное. И в этом месте содержится один из сильнейших аттракторов критики данной теории — указание на революции и другие коллапсы государств, которые не понимаемы из данной теории. Свежий пример из конца 2024 года — государственные режимы Украины и Сирии Б. Асада: одни войска сражаются, другие — разбежались. Или та же Сирия Б. Асада конца 2010-х, и 2024: в одной Сирии ее войска сражались, в другой — разбежались…

Вариантом развития теории может быть привлечение понятия гегемонии, или, в развитии взглядов и А. Грамши, и Н. Лумана, вовлечь в теорию способность государства и его формующих подсистем установить в зоне своего контроля такое мировоззрение людей, которое делает восприятие людьми и другими государственными подсистемами порядков в государстве как естественных, справедливых, и способствующих их, людей и социоров, достойному существованию и благосостоянию. Это в очеркнутой выше теории государства приводит к нужде в коммуникации по коду «доверяю установленному социальному порядку / не считаю данный социальный порядок достойным», которая по факту интенсивно происходит в системе образования, СМИ, других социальных структурах, и постоянно актуализируется в головах людей как когнитивными операциями врагов по делегитимации существующего социального порядка (когнитивные войны), так и контр-операциями политических технологов по нейтрализации попыток подрыва доверия людей к наличествующей гегемонии.

Тут можно заметить, что доверие, обеспечивающее легитимацию социального порядка, хоть и присутствует в каждом коммуникационном акте, но тем не менее иное, чем коммуникация. И действительно, без обсуждаемого здесь доверия СМИ оперируют не новостями, а враками, а экономика не сможет замкнуть цепочки обязательств и платежей, что разрушает ее автопоэзис.

По большому счету доверие к коммуникациям государства базируется на вере в спасительность этого для будущего и человека, и вовлеченных подсистем и социоров, вере в то, что при таком своем поведении в конечном итоге для вовлеченных в коммуникацию все будет хорошо. Т.е. основой доверия, легитимирующего социальный порядок в государстве, является именно что спасение. Спасение, как компонент государственного сакрального, того самого сакрального комплекса, который обеспечивает государственное политическое единство. Со стороны психического, доверие, в дополнении к смыслу как интерфейсу с коммуникацией, задействует эмоции человека, относящиеся к сакральной сфере людей:

• Переживание благодати, получаемой от ощущений / общения / взаимодействия / ритуалов в виду сакральных артефактов, благоговения перед ними; а также от ритуалов очищения;
• Негодование от профанирования сакрального, когда оно случается в актах коммуникации или действиях иных, людей и социоров;
• Переживание от контакта со скверным и скверной.

Далее два возможных пути дальнейшего развития теории:

1. Слияние сакрального с социальным;
2. Ведение сакрального как дополнительного типа самореферентных автопоэтических систем.

1. Сакральная коммуникация в государстве

В основу соответствующей государственной подсистемы кладется коммуникация по коду «свой и доверяю существующему социальному порядку / чужой», которая и обеспечивает операционную среду подсистемы социального типа и ее автопоэзис. Данную подсистему можно назвать «когнитивная сфера государства», и она охватывает вовлекаемых в такую коммуникацию агентов (людей и социоров) из политической подсистемы (включая политических технологов), СМИ (пропагандистов), подсистем образования и работы с молодежью, органов безопасности, и др. Коммуникация включает в себя опросы о доверии различным госорганам, их обсуждение, отчеты о достижениях страны в области общего блага, отчеты о различных действиях в рамках социального страхования от несчастных случаев, отчеты о справедливом разрешении различных резонансных историй, рассказы о том, что доверять государству хорошо, а быть не доверяющим диссидентом — плохо и т. д. Индикация важного для реакции государства идет по протестным действиям людей, их участии в государственных ритуалах и церемониях, их голосовании, направлениях когнитивных операций врагов и прочем таком. Социологические обследования населения также дают свой вклад в индикацию проблем с доверием.

2. Сакральное — как дополнительный тип автопоэтических систем

Другой ход развития теории — введение еще одной среды, допускающей самореферентные системы с автопоэзисом — сакральное — в дополнение к живому, психическому и социальному. В пользу отделения сакрального типа систем от социоров говорят такие факты, как конверсия людей из одной системы верований в другую при еще не развитых поддерживающих другую религию социорах, или, например, наличие в РФ довольно массовой прослойки диссидентов, которые искренне считают нравы западных стран более справедливыми, чем оные в РФ, и добровольно и с удовольствием вливаются в западный хор сквернения РФ.

Для систем в сакральном можно использовать уже известный термин эгрегоры. Напомню, что в некоторых умостроях эгрегорами называют координирующее сознания людей поле, к которому индивидуальные сознания могут «подключаться», вступать в связь с, и которое может передавать таким сознаниям волевой импульс и энергию, организовывая их коллективное действие. Эгрегорами можно, например, считать различные коллективные верования и религии. В частности, для наших целей в части легитимации государственных коммуникаций эгрегором будет гражданская религия государства.

Операциями в сакральном могут быть сопереживания людей в общей модели спасения, в системе нормативных поведенческих паттернов, следование которым обеспечивает хороший итог вовлеченным людям и сообществам. Такие сопереживания, в частности, обеспечивают делиберацию / согласование общих решений в машинерии общего блага. Автопоэтические цепочки таких операций существенно усиливаются

• Коллективными ритуалами и церемониями, которые
•  — вызывают общее переживание благодати ввиду общения с сакральным, его артефактами и символами, и/или участия в праздниках, почитании общих героев,
•  — вызывают коллективное негодование недостойным поведением кого-то, отклоняющегося от норм сообщества,
•  — вызывают коллективное самоуважение от поругания назначенных в скверну;
• Следованием установленных правил поведения, считаемых справедливыми и правильными;
• Принятием утвержденных исторических нарративов, общих мифов и героев;
• Принятие общего конституирующего иного, той инаковости, от которой отстраивается «мы» вовлеченных людей и социоров.

Среди сакральных артефактов современных государств мы можем различить имена — как страны, так и сограждан, а также флаг, гимн, смысловое наполнение понятий родина, народ, справедливость, территория, и множество других более частных и конкретных символов.

Интересным является момент, что в пространственном плане эгрегор государственной гражданской религии обычно располагается в государственных границах, аналогично тому, как сознание обычно лежит в пространстве тела. Государственный эгрегор имеет поддерживающую систему социоров, его когнитивную сферу — аналог нервной системы для психики организма. Соответственно, существенной частью коммуникации когнитивной сферы (см. предыдущий раздел) является нарративное оформление представлений о спасении, которые легитимируют существующий социальный порядок.

Однако разведение сакральной и социальной сред допускает возможность ситуации наличия эгрегора без поддерживающих его социальных структур. И, в отличии от сознания, которое вне тела пока научно не фиксировалось, эгрегор вне его несущего социального иногда существует — я уже говорил тут о диссидентах РФ, «верных» США, существенное количество которых не вовлечено в западные некоммерческие организации, «работают» «от души». Подобные же страты — искренние вассалы западнизма — существуют и в других государствах. Детали автопоэзиса эгрегора таких страт — хорошая социологическая задача.

Заключение

Добавление понятия о гегемонии А. Грамши в теорию систем Н. Лумана может расширить её объяснительную мощь, особенно в контексте легитимации государственности. Такое добавление может быть произведено двумя путями. Во-первых, введением еще одной государственной подсистемы со своим кодом коммуникации. Во-вторых, введением еще одного типа самореферентных автопоэтических систем — сакральным системам — в дополнении к стандартным лумановским живым, психическим, и социальным системам.

Ожидается, что особенно интересно сакральный уровень будет играть в кластерах государств, координируемых орденом / движением, по типу нынешнего Либинтерна, или прошлого Коминтерна / коммунистической системы государств.