…такой холод могут излучать

только глаза старой доброй бабушки

Michael Chabon

Ураганы. Слова молниеносные, сметающие. Нанося в самое сердце, легкие, по печени, в переносицу. Распространяясь среди каменных стен обоюдными рыками. Отрывая фунтами навсегда некогда родной плоти. Пиная из стороны в сторону за доли проигравшего. Уступившего более мощному бешенству. Чуть позже. Смотрят преданно, вдыхая зрачками каждое движение.

Буря. Беспощадная. Взвывающая от ярости. Срывающая крыши обоюдные. Вырывая из стен по кускам бордовых запекшихся кирпичей. Колотя упреками. Нанося с размаху молотом, вдребезги. Разрушительна. Неугомонная. Чуть стихнув. После. Муррррлыканье, всхлипывая, потираясь о конечности шелковистой шерсткой. Привыкли к небрежному отношению, попирая заботливо-ласковое.

Землетрясения. До животного внутреннего страха, забившись в уголочек, затаив дыхание. Наблюдая за разверзающейся пропастью. Позже. Чуть заживают трещины. Завтраки, постельные тона, хозяюшек. Стерев прошлое. Водрузив за мгновения на равных, позабыв особенности, позволяя себе быть небрежными, сливая правила.

Смерчи. Вороном проглатывая, вырвавшись хищниками. Не взирая на габариты, ценность, целостность. С размаху оземь поднятое. И снова ввысь. Позже. Ласкаем фразами, принесенными тапочками. Вежливость с искренней улыбкой, очередной раз, воспринимая, как слабость. Кнут плетеный на ржавом гвозде над изголовьем, подарок, для памяти. Во избежание беспамятства. Прижимая уши от грохота вызванных после раскатов, обильно удобряя почву солеными росинками от жалости к себе после. Кутаясь после в объятиях, всхлипывая, обещая клятвами потоками словосочетаний не приступать более дозволенное. До очередной осени, не более, к сожалению. Сложно устоять от соблазнов бутиковых, манящего великолепия одиночества. По сути то, отбросив занавес. Пользуем, выторговав на аукционе внимание, парой фраз, щепоткой комплиментов, принимая правила игры.

Лавина. Испепеляет все поступками. Первое возвращение позднее, последующие до утра, бесполезные упреки, взгляды сожаления, тягостное молчание. Продолжая выжигать созданное, растекается кипящей по еще недавно цветущему. После. Прогибами спинки, натянутым смехом над глупыми шутками, ладошками подбородок с ямочкой, любуется. Кормит, слушает, любуется. Мамам всегда бывало некогда, важна лишь успеваемость, чистота рубашки ночью выглаженной, так слушают только бабушки, после в одеяла стеганные укутывая.

Извержение слов, из того самого покрывшегося тошнотной трясиной, в подвалах памяти. Поражая человеческой злопамятностью. И снова весенний дождь, капая своей слабостью. Еще пару мгновений и не единого облачка. Ожидание обоюдных поступков на встречную, без оглядок, без страховки, глупых условий.

Катастрофы. При отказе обоих двигателей терпения, уважения. Несмолкаемый рев пассажиров доверившихся маркетинговым пустым уверениям в надежности. Штопором на бешеной скорости вертикально вниз. До безумия. Мультфильм прожитого яркого за доли стрелочек -картинками, вскрывая самое потаенное. Тишина. Всхлипы. Выжили. Успели катапультироваться, кольцо выдернуть. Болезненное приземление с ушибами, иногда с переломами.

Приглашаем прочесть полностьюhttps://proza.ru/2021/06/06/1123