Лора Парнес — художница, которой и в жизни, кажется, мало одного измерения, — почти два десятилетия вынашивала свою “County Down”. В итоге родилась галлюцинаторная хроника пригородного апокалипсиса, снятая в технике ротоскопа, будто отреставрированный квест из эпохи Windows 95 с примесью рэйв‑кислоты, аниме и винтажных McMansions. На авансцене — Энджел (Стефани Велла), угловатая наследница Дарьи и Венди из «Ледяного шторма»: умна не по возрасту, синеглазая, в потёртом школьном гардеробе, дерзкая и, увы, заразительно харизматичная. Юная химик‑ваххабит смешивает розовый психотроп под мелодичным именем Quix, разливая его в детские бутылочки, словно бы напоминая, что рай надлежит начинать с пелёнок.

Если взрослые в округе массово теряют разум — одна матрона, между прочим, пытается проглотить ногу собственного отпрыска, — подростковая субкультура отвечает зеркальным безумием: «Сейчас в их интересах уважать нас», — произносят они с ленивой гордостью. Бунт, ставший товаром, продают тут же, на заднем дворе и без купюр. Парнес видит в этих « latchkey kids» потомков донкихотов: разрушение — единственная стабильная константа, романтическая поза, которую можно монетизировать быстрее любой крипты.

История создания фильма — сама по себе сага. Сценарий зародился в 2001‑м по совету Кристин Вашон (Killer Films) и тут же подпал под цензурный туман пост‑9/11. Парнес ушла в видеоинсталляции, где гангстер в имперском костюме цитировал Джорджа Буша‑младшего: «В какой‑то момент, возможно, останемся только мы. Я не против. Мы — Америка». Лишь в 2009‑м режиссёр собирает дивизию знакомых нью‑йоркских артистов — от Кейт Валк до Джима Флетчера — и, монтируя в одиночку, превращает хаотичный съёмочный график в медитацию о «золотых» 90‑х: «irrational exuberance», Аланис Мориссетт, лозунг «Это экономика, глупыш», — всё это теперь архив, музей несвоевременных надежд.

В финале белые костюмы химзащиты выводят Энджел и её подругу Таню за пределы привилегированного гетто: детство окончено, подростковая революция выгорела дотла. Из будущего доносится голос героини, тоскующей по временам, когда быть частью катастрофы казалось высшей формой принадлежности. «Разрушение и донкихотство» — лаконичная формула par excellence позднего капитализма, где даже ностальгия продаётся по розничной цене.

Лора Парнес создала не просто фильм‑коллаж: это рикошет, возвращающий нам нелюбимую эпоху в виде отравленного комикса. В “County Down” серотонин испаряется быстрее, чем мы успеваем вспомнить, зачем вообще начали мятеж. Но вспоминать уже поздно: «момент нашего катастрофического, юношеского свободного правления» прошёл, а значит, пора платить по счёту.

I, etcetera