Пересказывать сюжет этого фильма — занятие неблагодарное: во-первых, все уже рассказано до нас, а во-вторых, все равно вы вряд ли сможете досмотреть этот фильм до конца. Поэтому альтруистически избавлю вас от страданий длиной в 2 часа 43 минуты. Мой интерес в данном случае — скорее исследовательский: для меня это просто очередной фильм из бесконечной уже подборки фильмов про полицейских в городах и еще один очерк визуальности, а для российского бюджета, говорят, это дыра в 200 млн рублей. Что ж, посмотрим, на что эти миллионы потратили.

Две минуты славы

В «Толерантности» играют известные на всю страну актеры. Например, заявлен Сергей Чонишвили — давний коллега режиссера фильма Андрея Грачева, у которого он снимался в ряде кинопроектов и телепередач. Но здесь он украсил собой не столько фильм, сколько титры — в «Толерантности» его появление занимает фрагмент не более двух минут.

Александр Лыков из «Улиц разбитых фонарей» появляется тоже в одной лишь сцене: здесь он играет высокопоставленного священнослужителя. Кстати, эпизод в его доме, как и всякие неоновые крестики в кадре, — это явный «привет» «Новому Папе», «Конклаву» и целой череде фильмов последних лет про священников католической церкви.

То есть известные актеры тут участвуют либо просто для галочки (что вряд ли — зачем же себе так портить репутацию), либо от всей души — кто знает, насколько на самом деле им близка тема этого анти-фильма? В ряде случаев и вовсе наблюдается политическое лицедейство, назовем его так. Например, когда Михаил Полицеймако героически значится членом общественного совета Российского еврейского конгресса, а потом в кадре «Толерантности» произносит такие вещи, от которых у любого еврея случился бы когнитивный диссонанс.

Впрочем, когда герой Лыкова поливает помоями сына другого священника рангом пониже (у того сын, если что, — сам сыном себя не считает, не то сын, не то дочь, носит длинный хвост, каблуки и стразы, а работает парикмахером-стилистом в салоне красоты), — так вот, из уст актера Лыкова все это звучит вдвойне странно, потому что если вы зайдете на его страничку в Википедии, то узнаете, что собственный сын Лыкова работает топ-моделью где-то там, на проклятом и насквозь прогнившем Западе, который тут в «Толерантности» показан ну точно наступивший ад на Земле.

От «Обители» до «Молчания ягнят»

Но все-таки главная, хоть и гниловатая изюминка этого фильма — это мега-появление депутата госдумы и некогда писателя Захара Прилепина, который сначала пишет роман про репрессии «Обитель» (по которому потом снимут приснопамятный сериал с Безруковым), страдая по невинно загубленным на Соловках, а потом сам фактически перевоплощается в того-самого чекиста с маузером — но не из реальной жизни, а из своей же бурной фантазии.

Хотя нет, Прилепин тут играет условного чекиста только отчасти. Да, по сюжету его герой когда-то служил в органах, но потом у него настолько съехала крыша, что он начал убивать и со временем превратился в серийного убийцу. И вот он сидит за решеткой в темнице сырой в декорациях «Молчания ягнят» 1991 года, с лысым черепом, напоминающим здесь доктора Лектера, и брызжет слюной на весь мир, который не хочет больше переводить его книги и вообще иметь с ним хоть что-то общее.

Более того, Захар переиграл Хопкинса, потому что даже психопат Лектер, кажется, не источал столько ненависти ко всем вокруг. Все-таки Прилепин не зря тренировался в монологах в своей передачке на НТВ — не хватает только зеленых светящихся букв для завершения картины.

Кинотеатр Сатирикон

Вообще попытку взяться за довольно острую и чувствительную не только для Европы тему — мигранты, меньшинства, противоречия между такими условностями, как «традиционные ценности» и «повестка» — можно и поприветствовать. Загвоздка только в том, что картина «Толерантность» в ее нынешнем исполнении вполне могла бы называться по-другому — «Нетерпимость», и это было бы правильнее, если не считать, что фильм с таким названием уже был на заре кинематографа, более ста лет назад.

Потому что вместо сатиры — а это могла бы быть умная и едкая сатира в духе Гоголя или Салтыкова-Щедрина (а в кино — например, Алекса ван Вармердама, который никогда не боялся опасных тем и нередко выворачивал общество наизнанку) — получилась очередная клюквенная история, сделанная довольно посредственно.

Декорации — как в дешевом ситкоме. Даже город европейский не стали строить, а нашли готовый (Выборг), да и показали в кадре одну и ту же улицу, все время с одного и того же ракурса. Впрочем, у датского режиссера Ларса фон Триера в «Догвилле» был куда более условный город, он вообще мелом на асфальте рисовал!

Может быть, авторы — при всей их критике условного Запада — на Триера как раз и равнялись? Тот тоже рассматривал аналогичные темы в том же примерно духе, и его фильмы часто тоже напоминали не что иное как банальный эксплуатейшн — и смотрелись примерно с такой же гадливостью, как и «Толерантность».

А жаль, это мог бы быть неплохой фильм про полицейского, перед которым стоит дилемма: исполнять свой долг, навязанный сверху кем-то и зачем-то — или следовать своим убеждениям (которые, однако, тоже, как показывает пример с героем Прилепина в этом фильме, необязательно будут гуманистическими). И сколько тут ни цитируй классику кино — самый яркий пример: когда полицейский в исполнении Дмитрия Миллера приходит к Прилепину в тюрьму, и они играют в шахматы, как в «Седьмой печати» герой Макса фон Сюдофа садится играть против лысого товарища в капюшоне (он же — аллегория Смерти) — короче, сколько ни цитируй Бергмана, все равно в кинотеатры никто так и не придет. Как известно, «Толерантность» в прокате собрала чуть более 100 тыс. рублей.