Create post

Мужчина и женщина. О романе Жозе Сарамаго "История осады Лиссабона"

Igor Lukashenok
История осады Лиссабона. Жозе Сарамаго. СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2016. — 352 с.

История осады Лиссабона. Жозе Сарамаго. СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2016. — 352 с.

Гипнотизируя, вертятся длинные спирали сарамаговских фраз — я засыпаю. Раз оборот, два оборот — я сплю. История осады Морфея. История Морфея. Морфея…

Я уверена, что меня можно назвать хорошим читателем, поэтому мне не стыдно признать: шестистраничные абзацы и графически не обозначенная прямая речь в новом романе Жозе Сарамаго, вышедшем в конце года в «Азбуке», действуют, как снотворное. А снится мне «полифоничная словесная громада» о том, как один корректор решил добавить остроты́ своей скудной на приключения жизни и уселся играть в шахматы с самим собой.

Жизнь героя, склонного к умозрению, — литературная правка. Его тревоги, нерешительность — спекулятивны, проще говоря, надуманны: так существование кажется менее пресным, менее походит на ежедневный фасолевый суп. Впрочем, книги рассеивают сомнения и вообще «тьму времён», слово — инструмент демиурга. И, пользуясь авторским стилем, скажу, главное, что провозглашает роман — это право человека на.

Право на творчество: создать свою историю, пусть она — ложь и литература, ощутить, что владеешь старинным, туманным Лиссабоном, хоть бы на миг. Право на ошибку: совершить грех, нарушить безупречную логику жизни, хоть раз. Наконец, право на несовершенство, когда даже «тощий, до тошноты основательный субъект с плохо прокрашенными волосами, живущий в четырёх стенах, печальный, как бесхозяйный пёс», может отправиться на войну, пусть воображаемую, и осадой взять прекраснейшую из женщин — реальную.

Да, да, осада Лиссабона — это осада одной женщины одним мужчиной. Нежданная, кстати, — я-то полагала, что роман окажется очередным фантастическим предположением «что было, если бы», как «Слепота» или «Перебои в смерти». Но нет. Невидимая стена рассыпается, а за ней оказывается «город её тела»: «любовь — это снятие осады».

То сладкий повторением истин, то нудный многословием нобелевский лауреат всё же умеет нравиться своим ироничным гуманизмом. Есть бодипозитив, у него же — человекопозитив.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Igor Lukashenok

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About