Donate
HEARTWIN

Inspired by Жиль Делез "Логика смысла" Глава 6 - "cериация" работы Лукаса Самараса и других как иллюстративный материал

Lyoubov Touinova28/05/16 23:552.4K🔥
В 1870 году Тенниел приступил к работе над иллюстрациями к новой книге Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье» (англ. «Through the Looking-Glass, and What Alice Found There» — «Сквозь зеркало, и Что там нашла Алиса»). Эта работа художника также проходила в постоянных спорах с писателем. Например, изображение Белого Рыцаря, которого Кэрролл считал своим “alter ego”, в итоге стало стилизованным автопортретом самого Тенниела.
В 1870 году Тенниел приступил к работе над иллюстрациями к новой книге Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье» (англ. «Through the Looking-Glass, and What Alice Found There» — «Сквозь зеркало, и Что там нашла Алиса»). Эта работа художника также проходила в постоянных спорах с писателем. Например, изображение Белого Рыцаря, которого Кэрролл считал своим “alter ego”, в итоге стало стилизованным автопортретом самого Тенниела.

Самым странным является наиболее незавершенное и наиболее разьедененное. «Так текучи здесь вещи», — говорит Алиса, вещица остается недостижимой, такой же не доступной, как и понимание логики смысла Делеза для его критиков.

Виртуальные образы не более отделимы от актуального объекта, чем последний от них. И именно они воздействуют на актуальное. С этой точки зрения они выстраивают для совокупности кругов или для отдельного круга континуум — пространство (spatium), определяемое в каждом случае через максимум мысленно представимого времени. С этими более или менее протяженными кругами виртуальных образов связаны более или менее глубокие слои актуального объекта. Они придают целостный импульс объекту: сами по себе слои виртуальны, но в них актуальный объект становится, в свою очередь, виртуальным. Объект и образ — оба оказываются здесь виртуальными, они конституируют план имманенции, где растворяется актуальный объект. Illustration — работа иранской художницы Монир Шахруди Фарман Фармаян
Виртуальные образы не более отделимы от актуального объекта, чем последний от них. И именно они воздействуют на актуальное. С этой точки зрения они выстраивают для совокупности кругов или для отдельного круга континуум — пространство (spatium), определяемое в каждом случае через максимум мысленно представимого времени. С этими более или менее протяженными кругами виртуальных образов связаны более или менее глубокие слои актуального объекта. Они придают целостный импульс объекту: сами по себе слои виртуальны, но в них актуальный объект становится, в свою очередь, виртуальным. Объект и образ — оба оказываются здесь виртуальными, они конституируют план имманенции, где растворяется актуальный объект. Illustration — работа иранской художницы Монир Шахруди Фарман Фармаян



1Появление слова virtualis датируется началом XVI века, хотя примерно до второй половины XVII века, пока не было введено в терминологический словарь второй схоластики, оно встречалось довольно редко. Может показаться, что слово virtualis не означало ничего, кроме чистой возможности, потенции, подлежащей осуществлению в акте, поскольку схоластики отчасти следовали аристотелевской логике, тем не менее оппозиция виртуального-актуального уже не могла лишь дублировать господствовавшую еще со времен Аристотеля оппозицию возможного-актуального. Виртуальное в схоластическом понимании — это нечто идеальное, например Бог — виртуален, но это, конечно, не значит, что он возможен, — он в полной мере реален. И актуализация в схоластике — это переход не из потенции в акт, а из виртуального в актуальное. Отголоски такого понимания реального и виртуального мы находим и у Делеза, который также неоднократно обращался и к оппозиции возможного-реального, достаточно подробно рассматриваемой в «Различии и повторении».

Orson Welles. citizen kane. deleuze. cinema. mirror scene.
Orson Welles. citizen kane. deleuze. cinema. mirror scene.
“L’acte de la peinture, le "fait pictural”, c’est lorsque la forme est mise en rapport avec une force. Or les forces, c’est pas visible.
“L’acte de la peinture, le "fait pictural”, c’est lorsque la forme est mise en rapport avec une force. Or les forces, c’est pas visible.

Попытки буквального понимания речи — формализация живого языка, с которой сталкиваются герои книг Льюиса Кэролла; в нигах «Алиса в стране чудес», «Алиса в Зазеркалье» речь идет о категории специфических вещей: о событиях, чистых событиях. «События Делеза» — предмет философского рассмотрения.

Lady from Shanghai. deleuze. cinema. mirror scene Bad LuckOrson WellesLady from Shanghai
Lady from Shanghai. deleuze. cinema. mirror scene Bad LuckOrson WellesLady from Shanghai
Измерение требует квантования времени и движения.

Проблема истинности противоположных высказываний раскрывается в дискурсе о смысле; тема смысла важна для понимания человеческого существования, творчества, познания, общения. Под этой проблемой лежит мощный пласт конкретики, представленный логикой, лингвистикой, психолингвистикой, когнитивистикой. Проблема смысла в своем роде нерв современной исследовательской мысли, не распутанный узел. Делез «восстает» в своей интенции против классической традиции теории смысла, он переворачивает мнение о понимании соотношения смысла и нонсенса. Его вывод эпатирует: нонсенс — источник смысла, нонсенс обеспечивает дар смысла (стр. 93), смысл как возникающий эффект.

феномен жамэвю (от фр. jamaisvu — «никогда не виденное») сравнивают с кратковременной потерей памяти. Симптоматически явления действительно похожи, хотя если углубиться в нейрофизиологические тонкости вопроса, между этими понятиями всплывают разительные отличия.Альманах НЕПОЗНАННОЕ: Феномен жамэвю — дежавю наоборот http://virtoo.ru/almanach/nepoznannoe/fenomen-zhamevyu-dezhavyu-naoborot.htmlДежавю́ (фр. déjà vu, МФА (фр.): [deʒa vy] (инф.) — «уже виденное») — психическое… В настоящее время разумным можно считать предположение, что эффект дежавю может быть вызван предварительной бессознательной
феномен жамэвю (от фр. jamaisvu — «никогда не виденное») сравнивают с кратковременной потерей памяти. Симптоматически явления действительно похожи, хотя если углубиться в нейрофизиологические тонкости вопроса, между этими понятиями всплывают разительные отличия.Альманах НЕПОЗНАННОЕ: Феномен жамэвю — дежавю наоборот http://virtoo.ru/almanach/nepoznannoe/fenomen-zhamevyu-dezhavyu-naoborot.htmlДежавю́ (фр. déjà vu, МФА (фр.): [deʒa vy] (инф.) — «уже виденное») — психическое… В настоящее время разумным можно считать предположение, что эффект дежавю может быть вызван предварительной бессознательной

Поэтическим тропом представляются слова Делеза о «растягивании в двух смыслах-направлениях», двузначность функции «растягивания в двух смыслах-направлениях» и «сущности становления» могут сочетаться друг с другом только в поэзии и в математике. Объективная структура события — неопределенность личного, не является сомнением, внешним по отношению к происходящему, так как событие движется в двух смыслах-направлениях сразу и разрывает субъекта на части. Парадокс — это разрушение смысла, смысла здравого, как единственного возможного, фиксированного тождества, утверждение двух смыслов одновременно и есть парадокс.

Древняя практика экстатического прорицания основана на восприятии воображения. Судьба — единство тел, как собственных следствий и причин в космическом масштабе. Тела — причины событий, события становятся эффектами, в языке это глаголы. Но трех последовательных измерений времени нет, а есть лишь два одновременных прочтения времени, потому что настоящее существует и собирает-поглощает прошлое и будущее. Три раздела времени сливаются в двуликое настоящее.

В описании возникает парадоксальная инстанция, что непрестанно циркулирует по обеим сериям и обеспечивает коммуникацию, инстанция двуликая, представленная в равной степени в означающей и обозначаемой сериях, потому что это двустороннее зеркало. Вещь — слово, слово — вещь. Древняя китайская максима столь популярная у современных анархистов: чтобы обьединиться нужно разьединиться, срабатывает, как универсальная догма и здесь. Я читаю Делеза: «Следовательно, это она (инстанция) обеспечивает схождение двух пробегаемых ею серий, но при условии, что сама же вынуждает серии все время расходиться. Ее свойство быть смещенной в отношении самой себя. Если термины каждой серии смещены — по отношению друг к другу, то как раз потому, что несут в себе абсолютное место», а воображение явно вырисовывает в соответствии с текстом визуальный образ — изображение фунции Лиссажу.


Оно же соответствует двойному скольжению одной серии над и под другой, так они утверждаются в бесконечном не равновесии по отношению друг к другу, и это не маскировка сходства серий под слоем нововведенных вторичных вариаций, а смещение изначальной вариации, без которого бы раздвоение не отсылало бы к несовпадению. К визуальному пониманию такого текста могла бы я отнести и очерченные поверхности странных аттракторов. Поистине нет ничего более странного, чем эта двуликая вещь с двумя неравными и неровными «половинами». Динамика комбинирования тотально поглощает обыденность некой игрой в перемещение фишки по пустым клеткам. То, что мы ищем (парадоксальная инстанция соотношения события к смыслу) никогда не бывает там, где мы его ищем.

Рене Магрит
Рене Магрит
1lucas Samaras
1lucas Samaras

Парадокс — это освобождение глубины, выведение события на поверхность и развертывание языка вдоль этого предела.

Юмор — искусство поверхности: «все происходит на границе между вещами и предложениями» отсылает, по меньшей мере, к разочарованию, которое переживает наивное толкование предложений языка как индикаторов и дескрипторов, указывающих на чувственно воспринимаемые вещи и описывающих их.

2-untitled-spoon-1961-samaras
2-untitled-spoon-1961-samaras

Язык быстро обнаруживает, что он существует в себе, без опоры на чувственно достоверные вещи.

События — подобно кристаллам — становятся и растут только от границ или на границах. Еще один довод: только тонкий слой земли плодороден.

Мышлению в движении свойственен отказ от ложной, животной глубины, Бог-Логос скользит по поверхностям, допустим «зазеркалья».

Возникает задача уловить смысл события и отпустить бестелесого двойника.

Череда инверсий — поверхность в любом случае как минимум двусторонняя, неразрывность «изнанки» и лицевой части — вот пример уровня глубины.

Lucas Samaras , зеркальная комната
Lucas Samaras , зеркальная комната
Box_Lucas_Samaras_Tate_Modern_T07185
Box_Lucas_Samaras_Tate_Modern_T07185

о победа все равно за Востоком, даже по признанию Делеза: «откуда приходит все здравое, субстанция того, на что уповают, существование того, что невидимо», — очевидно, речь идет о восчувствовании космических Дао-потоков.

Абсурд — то, что существует без значений, что может быть ни истиной, ни ложью. Манифестация же первична априори в отношении обозначения и является его основанием с точки зрения речи, даже если речь безмолвна.

Закономерна тяга к постчеловеческому состоянию реальности, осуществлению разрыва со всем, что было. В широком смысле это посткультура, но тогда деконструктивизм — это тенденция не философии, но антифилософии, в союзе с когито преодолевает бинарность мышления, обеспечивает «третью линию».








Лукас Самарас, зеркальная комната
Лукас Самарас, зеркальная комната

Мы, культурологи, рассматриваем культуру как совокупность различий, проясняем различия в природе (имен). Синтез разнородного — обнаружение универсального единого за более чем 20 столетий письменной речи наскучило нам.

Деконструкция — критика трансцендентального, метафизики и вместе с тем всей философии, деконструкция — антифилософия.

Логика Оккама направлена на снятие проблемы универсалий. Выявление смысла похоже на Кэролловскую Охоту на Снарка. Ответить тем, кому достаточно слов, вещей, образов и идей, — трудно.

Существует ли смысл в разуме или в вещах сказать нельзя. У смысла нет ни ментального, ни физического существования. Смысл — есть выражение, и нельзя сказать, что смысл полезен, так как смысл стерилен в своем нейтральном сиянии.


rené magritte querelle des universaux 1928
rené magritte querelle des universaux 1928

Логика смысла вдохновлена духом практического эмпиризма, ибо он (эмпиризм) знает, как выйти за пределы видимости опыта, не попадая в плен идеи. Деконструкция (разбор, разбирательство): только разрывая круг предложения, разворачивая его подобно ленте мебиуса, мы обнаруживаем отношение смысла как таковое (четвертое среди манифестации, денотации и сигнификации). Смысл всегда двойной смысл, медаль с ее двумя сторонами — слишком банальный образ. События никогда не являются причинами друг друга. «Все будут любить Сильвию, Сильвия будет любить всех». Однако, дуальность: «есть и быть съеденным», проглатывать слова или говорить о еде, — не одно и тоже.

Сериальная форма необходимым образом реализуется в одновременности по крайней мере двух серий. Вас спрашивают: что это? Вы называете, вновь спрашивают: а это? (в отношении уже не к предмету, а к названному имени). Даете определение, образуя таким образом новое. Так можно идти до бесконечности в общении с человеком, не способным к языку.

В реальности так строится управляющая программа — когда имени одного уровня соответствует имя другого уровня, и так вплоть до самого нижнего уровня двоичного числа, за которым следуют уже не слова, а электрические испульсы и их отсутствие.


Образование новых ноэм — определений прежних денотат, средствами языка, превращенное в игру, приводит к значимым результатам — образованию серий имен, отсылающих друг к другу. Эта игра полезна — позволяет мыслить новые языки постгуманистического мира, в машинных языках серии последовательных отсылок образуют регресс от слов языка высокого уровня до двоичного числа, управляющего триггером. Это кибернетическая серия управляющих команд.

К смыслам человеческой речи не имеет отношения и не способна ничего прояснить в них.

НОЭМА
НОЭМА


Зато можно распространить игру в имена на литературные произведения, и находить в них указанные серии обозначений, и ложно приписывать авторам (Эдгару По, например) пользование «сериями» как инструментом писателя — еще и с выходом через эти серии обозначающих друг друга имен на бессознательное (по Фрейду).

Чем не соблазн? Этому соблазну поддаются философы от лингвистики и психоанализа. За ними следует Делез. Он пишет:

Lucas Samaras, “Honeypot 7A,” 2003, Pace Gallery
Lucas Samaras, “Honeypot 7A,” 2003, Pace Gallery

«… когда мы расширяем сериальный метод — чтобы рассмотреть две серии событий, две серии вещей, две серии предложений или две серии выражений, — их однородность лишь кажущаяся. Одна из серий всегда играет роль означающего, тогда как другая — означаемого, даже если эти роли взаимозаменяются при смене точки зрения. Жак Лакан выявил существование двух подобных серий в одной из новелл Эдгара По…».


«Другой пример того же рода Лакан приводит в комментарии к фрейдовскому исследованию Человека-Волка, где существование серий в бессознательном показано Лаканом с очевидностью. Здесь он описывает означаемую отцовскую серию и означающую сыновью серию, выявляя в обеих сериях особую роль специфического элемента: долга». Делез полагает, что открыл особую «сериальную технику», которую используют писатели:«Нетрудно указать авторов, умевших создавать образцовые в формальном отношении сериальные техники. Джойс, например, обеспечивал связь между означающей серией Блум и означаемой серией Улисс, прибегая к богатству и разнообразию таких форм, как археология способов повествования, система соответствий между числами, привлекая удивительные эзотерические слова, используя метод вопроса и ответа, а также вводя поток сознания как множество путей движения мысли…».

Моделировать логически речевое творчество — это задача достойная архитектора бестелесности.

«Мы называем “означающим” любой знак, несущий в себе какой-либо аспект смысла. С другой стороны, мы называем «означаемым» то, что служит в качестве коррелята этого аспекта смысла, то есть то, что дуально этому аспекту. Таким образом, означаемое никогда не является смыслом как таковым. Строго говоря, означаемое — это понятие. В более широком толковании, означаемое — это любая вещь, которая может быть задана на основе того различия, какое данный аспект смысла устанавливает с этой вещью. Выходит, означающее — это, прежде всего, событие, понятое как идеальный логический атрибут положения вещей, а означаемое — положение вещей вместе с его свойствами и реальными отношениями.


Вопрос о терминологических различиях постгуманизма и трансгуманизма остается дискуссионным, дискурсивным, реверсивным. Критики Делеза не видят иной задачи, кроме формализации в рамках создания машинного языка какой-то программы для работы с текстами. Больше того им становится непонятным что считать означаемым и означающим, выступающим для них в этом контексте этаким прокрустовым ложем от лингвистики.


Аттрактором может являться притягивающая неподвижная точка
Аттрактором может являться притягивающая неподвижная точка

Самым странным является наиболее незавершенное и наиболее разьедененное. «Так текучи здесь вещи», — говорит Алиса, вещица остается недостижимой, такой же не доступной, как и понимание логики смысла Делеза для его критиков.



Литература:

Жиль Делез «Логика смысла» , глава 1-6 «Сериация» — «пересказ» И.Э. Егорычев

Незванов А.С. «Логика смысла» Делеза

Кравец А.С. «Теория смысла Делеза pro e contra»

Трофимов Н.А. «Актуализация компонентов смысла высказывания в эксперссивных речевых актах»

Кутырев В.А. «Философия иного, небытийный смысл трансмодернизма»


Author

Lyoubov Touinova
A'rtur Kras
Sasha  Shishkina
+2
Comment
Share

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About