Donate
Портфолио

Измайлово - хаос, в котором кипит жизнь

Maria Kushakovskaya26/04/15 21:041.1K🔥

Измайловский «Вернисаж» — это место странное, даже если не сказать мистическое. Не всем дано его понять. Это придуманная Россия, её коллективно-собирательный образ Петра Первого, СССР и деревянного зодчества. Это место выпадает из времени, оно похоже на ярмарки в книгах Нила Геймана.

Здесь царит хаос безумных сочетаний, но именно в этом хаосе кипит самая настоящая жизнь. Именно здесь в каждой палатке прячутся невероятные жизненные истории. Именно ими я и хочу поделиться.

Russian Chronograph

Магазинчик «Russian Chronograph» — официальный представитель русского часового завода «Полет». Поэтому антиквар в нём является по большому счету лишь антуражем. Здесь есть даже редкая модель часов, сделанных в честь полета Гагарина — Штурманские часы. В таких же точно летал Гагарин, и их было выпущено всего 400 штук. Начинал свою карьеру Дмитрий здесь же, в Измайлово, в 90-х годах. Тогда он тоже торговал часами, только приходилось стоять на морозе зимой. Теперь это лучший магазин «Вернисажа».

Дмитрий, директор магазина «Russian Chronograph», самого «серьёзного» магазина «Вернисажа»
Дмитрий, директор магазина «Russian Chronograph», самого «серьёзного» магазина «Вернисажа»

«На Вернисаже я оказался случайно, по стечению обстоятельств. Это было перестроечное время, 1992 год, "лихие времена», бандиты, разборки… Мне тогда было 19 лет и я работал на одной из строек простым рабочим. И вот, как-то нам выдали зарплату ювелирными изделиями — ростовской финифтью*. Это такие сережки и кольца с росписью цветочками. («Финифть» — древняя техника росписи по эмали.) «Вернисаж» был лучшим местом для того, чтобы продать такой товар.

Серьги я продал почти сразу, за пару часов. А потом прошелся по «Вернисажу» и посмотрел, у кого дела шли лучше всех и на какие товары шел больший спрос. На тот момент это были, конечно, иконы, шкатулки Федоскино, янтарь и часы. За часами стояли целые очереди, причем стояли как русские люди, так и иностранцы.

Потом я обнаружил в Санкт-Петербурге знаменитый часовой завод «Ракета», где работники приторговывали часами прямо на территории завода по 1,5 доллара за штуку. Я накопил денег и купил сразу пять часов. В «Вернисаже» их продал по 10 долларов. Буквально за 20 минут я получил практически месячный заработок, ведь в то время, в 1992 году, хорошей зарплатой считалось 7 долларов в месяц. Вдохновившись, ту же ночь я снова поехал в Питер и на вырученные деньги купил уже 20 часов. Так и закрутилось. Уже через год я торговал сотнями часов «Ракета». Через два года это были уже «Молния», «Восток», «Командирские», «Полет» и т.д. Потом уже тысячами и тысячами мы отправляли их в Америку и в Германию. Тогда как раз поднялся железный занавес, иностранцам был дико интересен Советский союз, Россия, Перестройка, Ельцин. Мой ассортимент разрастался и уже в 2002 году я построил на «Вернисаже» свой магазин. Теперь у меня есть и антиквариат, и антикварные старинные часы, и винтажные вещи, и современные необычные часы, и картины соцреализма от 600 до 5000 долларов, и фигуры и знамена Ленина — целая ушедшая эпоха.

Сейчас все «устаканилось», все бандиты стараются соблюдать закон, но в 90-е годы мы постоянно рисковали. У метро, на стрелках с незнакомыми людьми, которые говорили: «Знаешь, мы едем в Америку, у нас магазин, хотим купить у тебя часов на 5000 долларов.» А в те времена это было как сейчас 500000 долларов, то есть какие-то безумные деньги. И вот не поймешь, то ли это бандиты, то ли головорезы, то ли правда купят. Приходилось идти на риск.

У меня был случай, что я вез с собой 50 часов, каждые по 100 долларов. Какой-то парень попросил закурить и говорит: «Давай в сторонку отойдем». А потом из–за угла выходят еще 15 человек с ножами. Казанские бандиты оказалось. Хорошо у меня с собой газовый пистолет был, за настоящий сошел. Закричал, что сейчас всех перестреляю, так и спасся сам. Часы правда частично у них остались. А те, кто иконами торговал, вообще рисковали тогда почти каждый день. Причем такие ситуации на самом «Вернисаже» никогда не возникали. Поэтому я могу спокойно торговать дорогими вещами.

Наш магазин теперь — как музей, причем большинство вещей — на космическую, авиационную и морскую тематики. Бывшие летчики приносят нам свои формы на продажу, талантливые художники со всех стран СНГ — картины, часы — официально поставляет завод «Полет». Те, кто стоят на улице, торгуют дешевым ширпотребом. У меня же в магазине нет ничего, дешевле 500 рублей, и есть возможность расплатиться карточкой. Причем клиенты приходят совершенно разные от простых до таких известных личностей, как тренер сборной России по футболу Фабио Капелло.

Лена и Игорь, коллекционеры советского старья с 5 палатками

«Я всегда жила в Измайлово и застала то время, когда рынок только начал появляться. Это был 1987-88 год, очень давно. На месте "Вернисажа» тогда был пустырь. Потом появились столики со всякими украшениями и вещицами, выполненными в русском стиле. Мы с мужем тогда работали инженерами, платили нам мало. Решили просто подработать в выходные, потом увлеклись. В 90-е на «Вернисаже» было много людей из Загорска, которые делали очень качественные поделки и украшения. Мы поняли, что тоже так можем и записались на курсы в школу народных промыслов «ВенА». Там обучали росписи по дереву: хохломе, городецкой росписи, а также иконописи, Палеху и Федоскино. В итоге мы выработали свой стиль, которым после и расписывали лубяные короба. Мы рисовали на них, что хотели, а иностранцы их покупали.

Потом произошел кризис и иностранцы обнищали. Мы решили переквалифицироваться на русских, которых интересовало советское старье. Все то, чему меньше 70 лет мы относим к винтажу, все что старше — уже к антиквариату, продавать который сложнее и опасней.

«Совок» неплохо продается. Журналы, диафильмы, ржавые жестяные банки, пластинки, значки, куклы, игрушки, керамика и все-все-все советское. Причем я сразу поняла, что стоит поставить на стол пару самоварчиков — и люди сразу приносят свой винтаж на продажу. Этим я и люблю «Вернисаж» — здесь можно не только продать, но и купить, а также обменять товар. Позже я увлеклась и сама стала коллекционировать, в основном, ёлочные игрушки ручной работы и китайскую дребедень 50-х годов. При этом я очень азартная. Муж — соратник. Он ничего не коллекционирует, просто продает.

Среди коллекционеров ёлочных игрушек есть очень богатые и известные люди, и игрушки они коллекционируют дорогие и редкие. Приходят на «Вернисаж» в 7-8 утра по субботам и дерутся между собой за лучшую игрушку. Настоящий цирк! При этом мы все друг друга знаем. Бывают и очень бедные люди. Такие с себя последние штаны снимут, чтобы купить то, что хотят.

Чего только не коллекционируют люди! Ну например, нераспечатанные кассеты. При этом, если их распечатать, их ценность обнуляется. Или ещё, у нас есть один клиент — он собирает лезвия. Крутой при этом коллекционер. У него уже есть почти все возможные виды лезвий, поэтому он гоняется за исключительно редкими экземплярами. Таких кадров мы знаем и помним в лицо.

Сейчас у нас 5 столов, и целых два квадратных метра заняты ёлочными игрушками. Вещицы дороже 4000 рублей я не выкладываю, боюсь, что украдут. К тому же, супер-коллекционные игрушки я могу и на «Молотке» продать.

А знаете, какие ёлочные игрушки самые дорогие? Думаете те, что самые красивые? Вовсе нет! Есть очень редкая серия хохлятских игрушек. Они безумно страшные: нос переходит в хобот, глаза криво нарисованы, но при этом — раритет. В Питерской редкой серии «Чипполино» есть игрушки по 30 и по 40 тысяч рублей, а подставочные Снегурочки из ваты вообще стоят по 100 тысяч и больше. Питер — настоящая Мекка ёлочных игрушек. Зато в Москве на заводе «Москабель» из остатков кабеля делали игрушки, которые теперь тоже очень ценятся.

Для того, чтобы быть в курсе всего, мы ездим по разным выставкам. Например, в музеи игрушек Клина, Павлова Посада или Загорска. В Клину например можно посмотреть, как игрушки выдувают и красят вручную. А в Москве, бывает, пойдешь на выставку, заплатишь за билет и в итоге смотришь на свои же игрушки, я даже реставрацию свою узнаю. Все фанаты, конечно, ездят в Санкт-Петербург на “Christmas Heaven”. Это самая богатая и интересная выставка.

Мы работаем на «Вернисаже» только по выходным. Остальное время я разрисовываю матрешки в стиле японских кукол. Также каждый день ровно в 9 утра я сажусь к компьютеру и мониторю новые поступления на Молотке. Много времени занимает реставрация старых вещей. У меня целая комната дома отдана под мастерскую. Там всегда много коробок с винтажем, которые ждут моей починки. Я все делаю по старинке, накладываю слой за слоем, чиню даже стеклянные игрушки. А муж клеит коробки. Куклы сначала валяются кое–как: руки-ноги отдельно, я же привожу их в порядок, потом одеваю.

В будние дни на наших пяти местах работают другие люди. Но игрушки мы с собой не увозим, они хранятся в наших контейнерах, которые встроены в прилавок. Это очень облегчает жизнь. Нужно лишь расставить товары с утра, а вечером сложить обратно в контейнеры. Этим занимаюсь не я, а муж, ему помогают киргизы. Поэтому я отношусь к работе на «Вернисаже» как к выходу в свет. Я люблю быть чистой, хорошо одетой, позволяю себе приходить в шпильках. Муж едет туда в 7 утра, а за мной приезжает лишь в 9. Ухожу я обычно в 6, зимой раньше, могу даже вообще не ходить. Раньше, когда только начинали, стояли по 12 часов в день.

Мы оба — с двумя высшими образованиями, я и Игорь. Многие удивляются, что мы здесь делаем. А для нас это свобода, ведь тут проводим не больше двух дней в неделю. Даже и представить не могу, как бы я сейчас работала где-то в будни."

История жизни Михаила, резчика по дереву

В скромной с виду палаточке аккуратно выставлены рядами деревянные резные игрушки и фигурки. И мастер с бородкой и в фартучке — Михаил, сидит и вырезает что-то, как старичок-боровичок из сказки. Молодой парень из Германии купил у него резного ёжика, которого мастер вырезал при нем из заготовки всего за 10-15 минут. «Это настоящее, авторская работа. Не пластик, которого тут полно.»

Интересуюсь, как Михаил пришел к такому делу.

"Это все случилось после моего непоступления в литературный институт. Не удалась поэтическая карьера, а творческая энергия требовала своего выхода. В семье этим никто не занимался, друзья тоже, пришлось все осваивать самому. Какое-то время работал с профессиональным резчиком в реставрации, он многому меня научил. Я и до сих пор учусь. Считаю, что ещё далек от того, чего на самом деле хотелось бы.

Слава богу, материала у нас в Ярославской области полно. В России с лесом проблем нет. Сам его собираю, сам делаю заготовки. Больше всего подходит липа, ольха и кедр. Обрабатываю фигурки водной морилкой и льняным маслом. Если у меня есть заготовка, я могу сделать поделку сразу.

Вернисаж хорош летом, а с осени я начинаю ездить по выставкам по всей России. Очень много интересных людей притягивает мое ремесло. Много необычных заказов от носорога с золотыми рогами до эльфа. Главное, чтобы я понял, что человек хочет. При этом, я никогда точно не знаю, что получится в итоге.

Люди находят меня прямо на Вернисаже. Бывают интересные, большие заказы. Например, я переводил на дерево изумительную иллюстрацию норвежской книжки про лисенка и цыпленка, или делал крупный резной профиль фотографа с фотоаппаратом на треноге. Недавно киношники отправили мне новый заказ. Они будут снимать фильм про маленького Михаила Лермонтова и попросили меня создать его деревянные игрушки. Тут надо конечно серьезно подумать, изучить тему, чем мог играть ребенок тех времен, ведь и лошадки, и солдатики должны быть времен войны 1812 года.

Вернисаж — место редкое, единственное в своем роде. Я сюда попал лишь 4 года назад и до сих пор удивляюсь, как много тут специалистов в своем деле, которые или разбираются в камнях, или расписывают матрешки в авторском стиле, многие владеют несколькими языками. Знаете, здесь много ширпотреба, но среди него попадаются очень талантливые авторские вещи."

Comment
Share

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About